***
Утром следующего дня Пелагея проснулась в достаточно хорошем настроении. Яркое и ласковое солнце уже светило в окно и било в глаза. Сегодня состоятся съемки песни, которую она еще в глаза не видела — текст у Юрия Викторовича взяла, но из-за того, что вернулись они с Димой очень поздно, а еще потом полночи успокаивала свою принцессу, не смотрела, — и знакомство с командами. Стоило ей приоткрыть веки, девушка заметила, что рядом нет ни мужа, ни дочери. Лезущие зубки продолжали Мию жутко нервировать, а как помочь, обезболить боль этого маленького создания, никто не мог подсказать. Светлана Геннадьевна вчера сказала, что созвонилась с педиатром Миюшки, и та посоветовала какие-то лекарства, чтобы процесс проходил не слишком беспокойно. Хорошо было бы, если бы можно было забрать все неприятные ощущения, которые испытывает твой ребенок, и как-нибудь облегчить его муки. За дверью послышались шаги. В комнату вошел Дима, на руках которого сидела малышка и грызла корочку черного хлеба. — Ты как себя чувствуешь? Выспалась? — Выспалась, — улыбнулась девушка и протянула руки к дочери. — Моя ты красавица, — она присела на постели, откинувшись спиной на спинку кровати, согнув ноги в коленях, и посадила Мию на свой живот. — У тебя ничего не болит, м? — Пелагея коснулась губами ее теплого лобика, проверяя температуру. У девчушки весь вчерашний день продержалась высокая температура, которую с трудом бабушке Свете удалось сбить. — Вроде не горячая. — Сейчас наша постель будет вся в хлебных крошках, — указал Билан кивком головы на хлебушек в ручках хмурой девчушки. — И пусть, — блондинка пригладила пальцами темные растрепанные волосы малютки. — Я так по тебе соскучи-и-ла-ась, — с любовью протянула Поля и крепко-крепко прижала к своей груди Мию, упершуюся ладонью в ее ключицу. — Не болей у меня, хорошо? — Пелагея! — из коридора донесся бодрый голос Светланы Геннадьевны. — Да, мам, — девочки прислонились своими ладонями к ладони друг друга. — Полюш, — женщина вошла в комнату, — ты еще долго собралась без дела лежать в кровати? У вас съемки через три часа, а ты даже в ванной не была! И на кухне, между прочим, завтрак стынет. — Я иду, мамуль, — Поля улыбнулась матери и поцеловала свою дочку в пухленькую щечку. — Пойдешь к бабушке? — обратилась она к насупившейся Мие. Отпускать маму и папу еще на один день малышка явно не хотела, поэтому сложила бровки в одну линию, обиженно надула щеки и губы. Оставалось для полного букета только расплакаться. — Ну не плачь, Смурфетка, мы с папой быстро вернемся.***
На протяжении всей репетиции начальной песни девушка витала где угодно, но только не в Останкино. Первоначально она не попадала в ноты, чем вызывала у Юрия Викторовича крайнее недовольство, затем — не могла запомнить сам текст, когда попросили спеть без бумажки. А виной тому было какое-то странное чувство, которое неприятно грызло изнутри. Кожа была невероятно бледной, будто ее не хило так температурило, а желание быть наставницей потухло так же быстро, как она согласилась, не раздумывая, на новый сезон. Даже несчитанные сантиметры тонального крема и пудры не смогли замаскировать ее убитое выражение лица, а косметика, подчеркивающая красоту глаз, скрыть этого вялого взгляда. — Поль, — Дима подошел к блондинке, стоявшей посреди сцены с микрофоном в руках и смотрящей куда-то вперед. То, что происходило с его девочкой с того самого момента, как они переступили порог здания, изрядно его волновало. Повернув голову на его обеспокоенный зов, Пелагея, одетая в какое-то слишком легкое платье, обняла свои плечи руками. — С тобой все в порядке? — Не знаю, — честно призналась она, вложив свою ладонь в его протянутую руку, и тут же прикрыла глаза, попав в родные объятия. — Слабость какая-то, да и в районе сердца что-то колит. — Так, хорошая моя, мне это совсем не нравится. Ты пару часов назад, пока мы ехали сюда, хохотала, под музыку выплясывала, а сейчас вся бледная. Ты не заболела у меня? — Не зна-а-аю, — устало прохныкала Поля, чувствуя, как Дима нежно поглаживает ее по спине и по распущенным локонам. И сейчас их совсем не волновало то, что только ленивый не сфотографировал двух мило обнимающихся «друзей». — Надо маме позвонить, узнать, как там они. — Давай помогу, — приобняв любимую за талию, Билан помог ей спуститься с лестницы и, не отпуская ее ледяной руки, повел к проходу, где находились гримерки. — Вот, скажи мне, Пелагея, как дальше будешь? Впереди еще три-четыре часа съемок! Мы еще даже песню наставников не засняли! Азиза, — позвал молодой человек девушку, промелькнувшую мимо супругов. Та остановилась на полпути и обернулась. — Скажи, пожалуйста, Юрию Викторовичу, что мы сейчас придем, — попросил ее Дима, на что подруга кивнула и продолжила дорогу к своим делам. Войдя в свою гримерку, он усадил Полю на диван, достал из шкафа плед, хранившийся здесь на всякий случай и укрыл им своего Дрожуна (вот такими вот непонятными моментами она постепенно превращалась из Телепузика в вечно дрожащего медвежонка), на что блондинка благодарно слабо улыбнулась. Умастившись рядом и обняв любимую за плечи, прижав к себе, Дима достал мобильник и набрал номер тещи. — Да, Димочка, — в трубке послышался тяжелый голос Светланы Геннадьевны. — У вас перерыв? — Можно и так сказать, вот решили узнать, как у вас дела. Как у вас дела? — рассмеялся он и положил подбородок на макушку жены, из-за чего она начала тихо возмущаться, что Дима ей сейчас всю прическу испортит. Билан лишь цокнул языком и поцеловал ее в волосы. — Как наше солнышко себя чувствует? — Горячее ваше солнышко, — ответила женщина со вздохом. — Капризничает, температура поднялась. — Сколько? — молодой человек вмиг стал серьезным, что заставило Пелагею испуганно насторожиться. — 38 и 5. — Господи, они что, сговорились сегодня? — возмутился Дима, а сердце бешено забилось от волнения за маленькую принцессу. — Ты о чем? — явно не поняла Светлана Геннадьевна. — Да вон Поля лежит вся бледная, руки холодные, — затараторил он и коснулся губами лба ничего не понимающей жены. — Не, температуры у нее нет. — Поля может чувствовать состояние Мии. Когда маленькая Пелагея сильно болела, но не была рядом, я всегда чувствовала, что ей нехорошо. — Дим, что там случилось? — взволнованно спросила Поля, подняв на него глаза. — Котенок, не волнуйся, пожалуйста, — аккуратно произнес Дима. — У Мии поднялась температура. — Что? — девушка ровно села на диване, сведя до предела лопатки, и выхватила из рук молодого человека его телефон. — Мам, что с Мией? — Зубки режутся, вот и температура. Ты как себя чувствуешь? — Мам, мы сейчас приедем, — пропустив вопрос матери мимо ушей, коротко оповестила ее Пелагея и резко вскочила на ноги, пошатнувшись. Благо Билан находился рядом и не позволил ей «поцеловаться» с полом. — Так, мамаша, угомонись, — серьезно сказала Ханова-старшая. — Куда ты приедешь? У тебя съемки! — это раз. Успокаивайся — это два. — Да какие к черту съемки? У меня ребенок дома с температурой лежит, а я должна тут на камеру улыбаться и песенки петь?! — нервно повысила тон Поля, зачесывая непослушные волосы пальцами назад, надоедливо спадавшие на глаза. — Пелагея! — грозно воскликнула мама Света. — Никто не заставлял тебя, дорогая моя, идти на «Голос». Ты сама захотела, сама подписала контракт, никому ничего не сказав, посчитав, что так будет лучше. Поэтому, Поля, будь добра собраться и работать! — выпалила женщина и приложила ладонь к лобику внучки, недовольно покачав головой. Температура так и не собиралась покидать крошечное спящее тельце. — Ты меня поняла? — Не поняла! — раздраженно огрызнулась девушка. — Вот что бы ты делала на моем месте? — Не соглашалась на сезон! Ты прекрасно знала, что тебя ждет, — таки не в первый раз сидишь в кресле наставника. И ты прекрасно знала, что у Смурфетки подошло время, когда полезли зубки! — от возмущений женщины малышка проснулась и расплакалась. Пелагея замерла, ее сердце болезненно сжалось оттого, что ее доченьке плохо, а мамы, которая ей сейчас нужна больше всего на свете, нет рядом, по ее Полиной же вине. — Так какого же черта ты туда поперлась? На противность Диме? Все, Пелагея, иди работай, некогда нам! — с этими словами Светлана Геннадьевна отключила вызов. — Дима, — Полю била мелкая дрожь. Она бросила телефон мужа на диван и прикрыла рот ладонью. — Дима, Мия плачет. Я не могу тут оставаться. — Поль, послушай меня, — молодой человек взял любимую за руку, дернул на себя, заставляя сесть на его колени, и крепко обнял за талию. — Успокойся, хорошо? С ней твоя мама, она-то уж точно знает, что делать. Вон, смотри, какую дылду вырастила! — поцеловав девушку в уголок губы, он улыбнулся. — Сам ты дылда! — Пелагея несильно пихнула мужа в плечо и обняла его за шею, уткнувшись в нее носом. — Мама права… Я знала, что меня ждет, но все равно согласилась. Я поставила работу выше своего ребенка, Дим. — Полюш, ну ты ведь не можешь вечно быть рядом, верно? — Ей всего полгодика. Какая вот я мать после этого? — Самая лучшая. Поль, мы вместе пошли на этот проект, что, теперь я и отец плохой? Так я еще и не чувствую, когда нашей малышке плохо, как ты. Хотя… на сердце тоже было неспокойно, но все же… — сказал Дима. — Потерпи еще пару часиков — и мы будем дома!***
Прозвучали первые аккорды песни и свою вводную часть пропел Билан. На сцену поднялась Пелагея и, приготовившись петь, не заметила, как молодой человек, взмахнув рукой, поворачиваясь к ней, случайно попал своим микрофоном ей в нос. — Ай-я-яй, — вместо своего текста жалобно завопила девушка, приложив ладони к ушибленному месту. Оркестр тут же прекратил играть музыку. — Мне же больно, Дима! — Ой, прости, пожалуйста, — к жене тут же подлетел Дима и приобнял ее за плечи. — Сильно больно? — Да я тебе сейчас этим микрофоном по морде дам, как думаешь, больно будет? — Ну, родная, — виновато проговорил молодой человек, словив недовольный грозный взгляд Поли, говорящий, мол, давай еще громче скажи, как ты называешь свою «подругу», — дай посмотрю, — он осторожно отнял ее руки от ее лица, который заметно покраснел из-за того, что Пелагея его терла ладонями. — Слишком слива, да? — Слишком помидор, Поль, — ответил Билан, удерживая ее руки в своих. — Ты зачем свой нос-то терла, он весь красный! — Бли-и-ин, — девушка улыбнулась ему как-то грустно из-за своей глупости и отвела взгляд к зрителям, с интересом наблюдавших за отношениями наставников. — Мне нужно несколько минут, чтобы вся эта «красота» спала. — А давай я тебя поцелую, все сразу же пройдет. — Не надо, — Поля чуть отклонилась от него. — Надо, — он чмокнул ее в нос и щелкнул по нему пальцами. — Уважаемые наставники, давайте, пожалуйста, продолжим, — попросил Юрий Викторович.***
— Itʼs late in the evening Glass on the side now, — ритмично пропел Билан под громкие приветственные аплодисменты и радостный клич молодых людей, занявших места на трибунах.«Iʼve been sat with you For most of the night Ignoring everybody here We wish they would disappear So maybe we could get down now And I donʼt wanna know If youʼre getting ahead of the program I want you to be mine, lady To hold your body close Take another step into the no-manʼs land For the longest time lady»
И Пелагея не осталась без аплодисментов. Стоило ей появиться, как все взгляды были устремлены на наставницу. Дима подал своей ненаглядной руку, в которую та робко вложила свою ладонь, и помог подняться на сцену.«I need you darling Come on set the tone If you feel youʼre falling Wonʼt you let me know If you love me come on get involved Feeling rushing through you from your head to toe Sing!»
Ее тонкий голос, смешанный с музыкальными инструментами, звучал как красивое пение птиц. Билан не отпускал Полиной руки, прижимая ее к своей груди, и смотрел на нее совершенно влюбленными глазами. А когда она направляла на него свой лучезарный взгляд, сердце замирало не только у молодого человека, но и у всех присутствующих. Образовывалась какая-то непонятная магия, которая возносила до небес, показывала окружающим какие-то либо светлые стороны, окунала не только в музыку, но и во взаимную любовь. — Просто почувствуй Биение сердца, — к двум наставникам, уже находившимся на сцене, под хлопки в ладони поднялся Леня.«Ты скоро найдешь Дорогу к мечте»
Пока Агутин энергично пропевал свои слова, Поля и Дима начали существовать совершенно отдельно от всего реального мира: вдвоем танцевали, держались за ручки, не обращая внимания на зрительный зал, который на протяжении всей песни громко хлопал в ладоши и весело плясал. — И даже если будет трудно И пугает высота То это во все не беда. — I need you darling Come on set the tone If you feel youʼre falling Wonʼt you let me know, — подхватила Леню наставница. Все голоса слились в один. По съемочной площадке разлетелись конфетти, придавая каждому настроение какого-то праздника или же долгожданного наступление чуда. А не праздник ли, что «золотой» состав наставников вернулся в «Голос. Дети»? — Дима Билан, Пелагея, Леонид Агутин! — торжественно проговорил Дмитрий Нагиев, поднявшись к наставникам на сцену. — Три известнейших артиста, три больших сердца, шесть разных рук — и именно в этих руках теперь находится будущее наших участников!***
Когда супруги добрались до дома, на Москву упало легкое одеяло вечерней дремоты. Девушка с замиранием сердца влетела в гостиную, кое-как стянув с ног сапоги, не снимая пальто, и осмотрелась вокруг. Светлана Геннадьевна сидела в кресле и тихонько покачивала на руках малышку, смотревшую на свою бабушку во все глаза и сжимающую в крошечных ручках игрушки Телепузика и Масяню. Атмосфера умиротворенности принесла Поле капельку облегчения. Избавившись от надоедливого пальто и положив его на диван, блондинка присела на колени подле матери и поцеловала свою принцессу в носик, после чего Мия потянулась ручками к маме. — Моя хорошая, — Пелагея присела вместе с дочерью на край дивана и коснулась губами ее лобика, проверяя наличие температуры. И ее не было, слава Богу! Малышка показала блондинке Масяню и что-то слабо сказала на своем детском языке, тыча пальчиком в его глаза. — Глазки, да, — подтвердила Поля и кивнула. — Где Диму потеряла? — спросила Светлана Геннадьевна. — Он машину во двор загоняет, — ответила дочь, ни на секунду не спуская глаз с Мии. — Температура долго держалась? — Пока ты не позвонила и не сказала, что вы едете домой. — Хорошо, — Поля коснулась кончиком своего носа носиком своей девочки и улыбнулась ей. Девушка даже не обратила внимание, как Светлана Геннадьевна ушла на кухню, чтобы разогреть покушать, и как Билан пришел домой, присел на диван рядом со своими принцессами и приобнял Полю за плечи. — Замучили тебя зубки уже, да? Совсем надоели, — малышка чихнула, поморщившись, случайно дернув Пелагею за волосы, падающие на нее. — Да будь ты здорова, солнышко. — Как она себя чувствует? — спросил Дима. — Температуры нет, но посмотри, убитая вся. — Моя ты сладкая, — молодой человек взял девчушку себе на руки и заметил, как она не выпускает из рук свой давний подарок жене на день рождения. Это вызвало на его губах легкую улыбку. — Дима, Пелагея, идите кушать, — крикнула из кухни Ханова-старшая. — Смурфетка, пойдешь с мамой и папой кушать, м? — обратился он к дочери, сосредоточенно дергающей волосы Масяни и так называемую антенну на голове желтого Телепузика. Молодые люди встали с дивана и направились на кухню, где их уже ждала мама-теща-бабушка с накрытым на стол поздним ужином. — Мама Света, как же все это вкусно выглядит и пахнет! — воскликнул Дима, передав малышку бабушке и направившись к раковине, у которой Пелагея уже мыла руки. — Женщина, подвиньтесь, пожалуйста, — он слегка оттолкнул супругу в сторону бедром и засунул ладони под прохладную воду. От такого его обращения Пелагея дотронулась холодными мокрыми руками до шеи Билана, отчего тот весь сморщился и съежился. — Ты чего творишь, Поля?! — Будешь знать, как меня женщиной называть! Сразу старишь меня, знаешь, как обидно вообще? — она обиженно выпятила губу и серьезно посмотрела на любимого, когда Дима повернулся к ней лицом, вытирая руки полотенцем. — Чего надулась-то, как воздушный шарик? — он мило улыбнулся. — Да иди ты! — Поля махнула рукой, резко отвернувшись от него, не дав возможности примирительно поцеловать, и села за стол рядом с мамой и малышкой. Время за семейным ужином пролетело невероятно быстро: влюбленные увлеченно рассказывали о «Голосе», о новых эмоциях, полученных на съемках — раньше поговорить об этом было просто некогда. Пелагея кормила Мию с ложечки молочной кашей, которую малышка ела довольно-таки плохо, из-за своих зубов. Дима улыбался такой наимилейшей картине, успев сделать для их личного архива несколько фотографий. — А еще, мам, представляешь, Дима мне микрофоном по носу дал! Я думала, он мне его разбил! Светлана Геннадьевна в шутливой форме дала зятю подзатыльник, из-за которого Билан скорчился, а Поля рассмеялась, получив маленькой ладонью Миюшки несильно по губам. — Вот, поняла? — ухмыльнулся мужчина. — Не будешь больше смеяться надо мной! — Ой-ой-ой, больно надо, — наигранно серьезно затараторила Поля, вытерев Мие ротик салфеткой. — Тоже мне, защитница, — но долго быть серьезной в общении с дочерью девушка не смогла, поэтому уже через несколько минут подарила ей теплую улыбку.