***
В доме Сайферов утро как всегда началось с подколов блондина. Довольно большой животик его омеги явно показывал, что в семье ждут пополнение. — Колобок, вставай, завтракать пора, — ухмыляется блондин совсем сонному Сайферу-Пайнсу. Парень раскрывает веки, протирая кулачками заспанные глаза. Светло-голубые шторы задёрнуты, и несмотря на ярко светившее солнышко, в комнате царит полумрак, что так нравится шатену в последние несколько недель. — Хватит меня так называть, — зло бормочет омега, откидывая одеяло и разглядывая своё тело. «Живот и правда слишком большой?» — думает парень, не обижаясь на своего истинного, но теперь находясь просто в худшем расположение духа, и это с самого утра! — Хорошо, Сосенка, вставай, тебя ждут оладьи, — улыбается блондин, заглядывая в комнату. Вид полуобнажённого истинного, конечно, мог навести на пошлые мысли ветреную голову, но то, что парень был в положении, всё же не входило во все фантазии ухмыляющегося Сайфера. — Встаю, — бормочет парнишка, поднимаясь на кровати и спуская ноги на мягкий коврик. Такие теперь по всему дому расположены, ведь блондин знает, насколько его омега может быть неосторожен.***
— Уилл придёт где-то через… — парень смотрит на наручные часы, сверяясь со временем, —…час. Сказал, что у него дела. — Твой брат так нам помогает, — настроение немного поднимается от воспоминания об этом омеге. Совсем не важно, что тот был близнецом брата-альфы. Он был самым настоящим омегой. Сдержанный, улыбчивый, вечно смущающийся, такой податливый и искренний. Он был полной противоположностью брата-близнеца, хотя по росту и не отставал. — Омежья солидарность? — улыбается блондин, вставая. — Выживешь целый час в одиночестве? — нежно спрашивает тот. Он встал за спиной Диппера, шепча слова тому в кудрявую макушку. — Ты опять на работу уходишь? Разве тебе надо там постоянно торчать? — ворчит шатен. Он наслаждался плавными, разминающими движениями Билла, что неспешно массировал затёкшие плечи. — Прости, малыш, это всего на несколько часов. Я обещал сегодня там появиться, а потом мы сходим, куда твоя сосновая душа пожелает, — обещает альфа, перенося руки на грудь и ниже, на живот, кладя голову на плечо. — Такое тебя устроит? — Хорошо. Надоело дома сидеть. А твой брат слишком боится, что не сможет меня поймать, если я где-то споткнусь… — тихо бормочет тот. Сайфер лишь улыбается на ребячество своего омеги, когда тот кладет пальцами на ложечку несколько кубиков разрезанных оладьев и макает в джем, подносит к губам, лишь слизывая сладость. — Вот и хорошо. Веди себя хорошо, — блондин разворачивает кресло, в котором сидит его муж, и нежно целует его в губы, слизывая сладкий джем с уст и наслаждаясь по-детски наивным, всё ещё мягким и податливым поцелуем, и это после четырёх лет совместной жизни. Оторвавшись от манящих губ, Сайфер становится на колени, поднимает нежно-бежевую кофточку и целует кожу живота, что стало уже привычным для каждого из счастливой семьи. Это словно ритуал. — И ты тоже, не тревожь своего папу, — улыбается тот, поднимая взгляд на шоколадные глаза. Омега смотрит сверху вниз, немного смущаясь, но не отводя взгляд. Так продолжается недолго, а потом резко: — Билл, я… Я тебя люблю. И ребёнка нашего люблю, — разоткровенничался Сайфер-Пайнс, смущаясь ещё сильнее, но не отводя красивых глаз, не закрывая их, вглядываясь в радужку напротив и ища там ответные чувства. — Конечно, Диппер, я тоже вас люблю, — не хотелось портить момент очередным прозвищами.***
Казалось, что-то очаровательное происходило сегодня. Что-то, не предвещающее беду. И кто бы знал, что такое хорошее начало дня, приведёт к слезам, морю крови и возможной смерти в конце.