Скрытое от вида

***

      Кажется, коридоры сменяются бесконечной чередой друг за другом. Они навевают тоску, грусть, непреодолимое чувство одиночества. Это единственное, что когда-то преданный всей Искрой десептиконскому делу мех может сейчас чувствовать глубоко в себе, кроме жуткой боли от каждого нового движения, шага, что сильно раздирают изнутри все системы, что так устали, изнашивают морально и физичечки. Хрупкий чувствительный корпус, где каждый миллиметр пропитан нежными датчиками, что сейчас не были откалиброваны. Он изнывал от усталости, собственной слабости и беспомощности в данной ситуации. Каждый шаг словно на мину — процессор и внутренний экран разрывается от уведомлений об ошибках, микрополомках, ранениях.       Но это Саундвейв. Он выбирался из передряг и похуже, чем эта. Его проверяли на прочность многие ворны. И связист не подведет, сделает все, чтобы запомниться в этом мире. Он не унизится перед своим Лордом. Склонит шлем — да. Но не опустится на колени, не попросит о пощаде – гордость не позволит.       Довольно скоро всё закончилось — солдаты вывели его на взлетную площадку, где, казалось, собрались абсолютно все, включая офицерский состав, медсостав, солдат, военные триады. Не хватало только инсенктиконов, что попросту не поместились бы здесь, и "причины" общего сбора, во главе которого, на возвышающихся ступенях находился серый механоид во всей своей красе и величии. Похоже, его даже отполировали.       Публичная смерть? Телепат ждал такого поучительного для всех конца предателя, то есть самого себя. Хотя, можно ли это назвать концом или же стоит переименовать в новое начало? Спорный вопрос, и Саунд не был уверен в правильности своих мыслей, что посещали его в край "раздолбанный" процессор.       Напряженную тишину разрушил Мегатрон, что недовольно и громко, чтобы все присутствующие отлично его услышали, сказал: —Отпустите его. Снимите блокираторы. Солдаты, что привели Саундвейва сюда, поспешили исполнить приказ своего Лидера, освобождая ослабшего, но сильного духом сикера от оков, а после удалились в глубь толпы, не желая встречаться с гневом бывшего гладиатора, который предназначался синему десептикону.       Саундвейв болезненно ухнул, вздрогнув от новой вспышки отвратительных ощущений, когда остался стоять только на своих собственных сервоприводах. Точнее СТАРАЛСЯ на них устоять, в это время разминая отекшие от тяжести слабые манипуляторы. До аудио разнесся ещё один сокрушительный приказ, адресованный уже лично ему, который нельзя было проигнорировать, несмотря на все свое нежелание. "Не в этом положении" —Подойди сюда, Саундвейв. Пусть же все узнают, что ждет трансформеров, которые решат меня когда-нибудь предать.       В чужом вокодере читалась злость, что полностью пропитывала гладиатора изнутри до самых кончиков аудио датчиков. Это действие тёмного энергона. Ранее мех был не таким грубым. Не как сейчас. Прошлый Мегатрон, Мегатронус был более нежен, ласков и внимателен к окружающим.       На подрагивающих сервотраках мех подходит к своему суровому хозяину, все же рискуя поднять фейсплейт. Его не интересовали мехи, что сейчас увидят его избиение, что будут поражаться жестокости, после проявления которой врядли рискнут перебежать на противоположную сторону, к Прайму.       Сейчас связиста мало что волнует, даже собственное состояние, что было просто омерзительным, ужасным. Ему все равно, как и всегда. Безразличие вновь окутывает его даже тогда, когда он получает сильный удар по фейсплейту, и не способный устоять, недалеко отлетает, распластываясь на металлическом полу, что обдувает легкий приятный ветер. Разбитый стеклопласт болезненно впивается в лицевую, что искажается в приступе новой боли, но мех не произносит ни звука. Энергон начинает просачиваться наружу, заливать также разбитую оптику, топливоприемник. Неприятно, липкой, мокро. И теперь кон плохо видит. Четкий ранее лидер превращается в серое пятно – выражение фейсплейта уже не видно, личности, что были позади и наблюдали за сем действом, превратились в темную массу, слились с очертаниями корабля, чьи острые пики хорошо различались. Когда-то. Сейчас они вовсе пропали. Вейв лишился зрения примерно на 70 процентов, но ощущать, улавливать чужие поля своими может. —Поднимись. - леденящий всем Искру тембр, но не безразличному связисту.       Сжимая дентопласты до скрипа, телепат спустя целый клик все же собирает силы в кулак, с трудом отталкивается крыловидными манами, постепенно поднимаясь. Тяжело, терпя боль во всем корпусе. Что-то рвется, заклинивает, неприятно отдает в спинных пластинах, искрит, но сикер не обращает на это внимание. Он не позволит проявить слабость. Не при ком-то! Не успев выпрямиться, фиолетовозначный вновь сгибается, отхаркивает энергон. Весь корпус дрожит, мех тяжело вентилирует, но терпит. Терпит побои, что заслужил. —Встань. - эта команда уже раздражает, ведь Саундвейв знает, что за ней последует, но не может не повиноваться своему жестокому, но все еще лидеру. Удары вновь повторяются. В этот раз в чувствительные брюшные пластины, что так и не были полностью восстановлены, и легкий корпус падает прямо перед сервами Мегатрона, что зло сияет оптикой, в коей читается неописуемая ненависть и брезгливость. Ему противно от поступков Саунда, от того, что тот все ещё держится и не просит пощады. Серебристый и не надеялся, что это произойдет, но воспринимать это, видя перед собой гордую не сломленную личность, было тяжело. Это конец. Мегатрон выжидает момент.       Саундвейв, прекрасно зная, чего тот добивается, в очередной раз подтягивает манипуляторы к себе, прилагая последние силы, чтобы подняться. Он дрожит от усталости, безысходности и прилагаемых усилий, но все безуспешно. Липкий энергон, что растекся по полу только мешает и злит. Ненамного приподнявшись над полом, синий корпус падает обратно с болезненным стоном. Обреченность.       Лидер на такую попытку лишь хмыкает, наступая ступинатором на темную ладонь, добавляет вес, перенося его полностью на один сервотрак. Тонкий металл не выдерживает, продавливается под огромным весом, становится плоским. Десептикон не слышит хруста ломающихся сочленений, дикой раздирающей боли, полностью окруженный ошибками, вызванными смятием ладони. Порванные провода искрятся, но это минимальная боль из всей возможной. Ее и так причинили достаточно.       Усмехнувшись, десептикон резко вздергивает слабого изранненого связиста за шейные магистрали, крепко сжимая, заставляя задыхаться.       Дышать тяжело. Саундвейв... Разум туманится.. Его сейчас пристрелят прям над пропастью, а затем скинут вниз. Он не должен это допустить. Через его ледяную Искру, что оставалась таковой многие ворны, прорываются эмоции. Они яркие, черствые, эгостичные и слишком безумные. Кто говорил, что тихий связист в ладах со своим шлемом? Каждый трансформер безумец... Не самые приятные, но отрезвляющие эмоции бьют, придают механоиду сил.       Резкий толчок. Саунд подтягивает к себе сервоприводы, отталкивается от грудной совсем не ожидавшего подобного от своей жертвы лидера, отчего тот ослабляет хватку, позволяя синему выбраться из крепких "объятий" приближающегося удушья. Телепат облегченно вентилирует, ощущая свободу, что так долго хотелось почувствовать, холодящий воздух. Ему приятно вновь оказаться в своей родной стихии. В прекрасном безграничном небе... И не важно, что сейчас сила притяжения несет его вниз, к земле. Удивленный Мегатрон постепенно удаляется, к нему подбегают другие офицеры и следят за полетом темного корпуса, что так стремительно набирает высоту, что аж броня в некоторых местах подплавляется. Но мех не чувствует этого. Он слишком устал от сражений, от тайн, многочисленных секретов и много ворновой лжи. Ему хочется отдохнуть. И процессор постепенно обволакивают приятные облегченные мысли. Как же легко.       Он обещал себе умереть красиво. Отправиться к Праймусу прекрасно, во всей возможной красе, от чего бы не был его дезактив. Его корпус летит вниз, в пропасть к своей смерти, что наступит совсем скоро, через считанные клики. Тик-так, тик-так... Смерть совсем близко и уже навевает на аудиодатчики приятную мелодию ветром, успокаивая свою жертву. Она не должна чувствовать боли. Это желание самой смерти. Мех достаточно настрадался сегодня, чтобы делать ещё больнее, ещё хуже. Мех ступил на правильный путь, исправился, хоть изначально действовал неправильно. Своей жертвой Саундвейв искупил свои грехи. Сам Праймус, создатель всех кибертронцев доволен его поступком. Жертва в лице этого меха значимая, она принесет победу, мир всему Кибертрону. Праймус позаботится и все сделает хорошо. Обязательно.       Но телепата это не волнует. Ему легко, приятно, хорошо, как никогда. Возможно, он бы попытался трансформироваться и улететь, но топлива меньше тридцати процентов. Надолго не хватит. Да и нужно ли? Саундвейв устал от войны, ему хочется мира, спокойствия, что может сейчас обеспечить только смерть, которая нежно и заботливо несла вниз. При падении должно обжигать корпус, ведь такая поза не пригодна для полетов, но боль не чувствуется. Ему не страшно, даже наоборот. Дезактив, которого синий летун не боится.       Ему все равно. Мегатрон не станет проверять, выживет ли телепат после этого – после подобного не выживают. Прайм же не будет его искать. Никогда не будет. Он не нужен обоим лидерам, и от осознания этого процессору становится легче, а Искра сильно сжимается. Саунд любит. Любил лидеров, хоть никогда об этом не говорил. И его тайна умрет вместе с ним. Никогда его корпус и разум не почувствует чужое тепло, никогда не сможет коснуться чужих губ, обвести сломанными пальцами знакомые линии фейсплейта... Если бы они знали, что он испытывает... Если бы пришли к миру, ничего из этого бы не произошло. Но кто он такой, чтобы что-то решать? Это не его игра. Он в чужой лишь пешка, которая имеет свои права, но на самом деле выполняет свою прямую роль – защищает короля, борется за его, за его идеалы и цели.       Перед окулярами предстает мех. Один. Во всем своем величии, древности. От него веет прекрасным голубым светом. Тот так близко, но прикоснуться к нему невозможно. Его фейсплейт четок, как и все элементы брони, хоть оптика десептикона почти полностью разбита. Он нежно улыбается, длинная борода немного смещается, поднимается вверх. Этот кибертронцев прекрасен... На нем надет плащ, такой же светлый, подчеркивающий фигуру. В левом манипуляторе жезл с... Его искрой на конце. Его душа находится под чужой ладонью, сияет ярче сверхновой, но даже не подрагивает – ей спокойно в своем коконе. —Праймус!.. Оклик остается незамеченным, механоид лишь отрицательно качает шлемом, продолжая нежно улыбаться. Вейв понимает: потом. Не сейчас. Он обязательно все узнает, но... Немного позже.       Удар убивает все. Системы рушатся одна за одной, сыпят кучи ошибок в отключающийся процессор. Сочленения ломаются с громким хрустом, металл сминается в груду шлака, прорывается в некоторых местах – открытые ранения. Магистрали рвутся, из них вытекает энергон, окрашивающий корпус и пыльную землю в голубой цвет, что бликует на солнце. Красивая картина для садиста. Корпус вывернут в неправильную позу, залит наполовину переработанным топливом, что продолжает растекаться, образуя большую лужу, оптика полностью потухла, в линзы которой впились осколки маски, из-за чего лопнули несколько кликов назад окуляры, что-то еще выдержали давления. Из израненного фейсплейта тоже вытекает холодящий энергон.       Он отключается. Боль, холод, горечь постепенно отступают – все чувства притупляются, а позже исчезают совсем. Искра бьется, но медленно. Ее спас Лазербик, находившийся на своем положенном месте, что теперь был проткнут острыми камнями и дезактивирован. Его последний импульс потерялся, забылся в многочисленных ощущениях, что не были так уж неприятно. Это оберегло Искру от моментальной смерти. Но та неминуема. Пора на тот свет... Его ждут там, Саунд чувствует это.       Тихие шаги.. Это другой мех. Кто же он?. Шлак, не важно. Больше нет, больше никогда. Сикер отключается, уже навсегда уходит в свой самый долгий оффлайн, из которого врядли когда-нибудь выйдет. Прикосновение тот не чувствует.