Голубой. Цвет спокойствия, нежности, лёгкости, безоблачного неба над головой… И цвет слёз, тоски и печали, способной поглотить любого. И даже неважно: бессмертный ли ты, или простой человек…
Эта мысль так и крутилась в голове Дьявола, пока хищные янтарные глаза пристально глядели в голубые очи бывшего Ангела, чтобы разглядеть в них хоть каплю раздражения или злости. Почему-то хотелось уже нарочно повторить скандал после проклятого весеннего бала и точно так же испортить отношения Раф с сотрудниками и с самим собой, лишь бы снова увидеть, как она готова в любой момент уничтожить всё вокруг, а в глазах играет весь спектр негативных эмоций. Начиная от гнева и заканчивая унынием…
О, да, той сущности Дьявола внутри его смертной плоти любая негативная энергетика «ангелочка» доставляла неописуемое удовольствие. Она была буквально необходима ему, как глоток свежего воздуха. Как вода. Как она сама…
—
«Как ты мог это сделать?!» — всего несколько яростных, но наполненных обидой и ревностью слов он услышал от неё, когда добрался до девушки после окончания вибрации. Ещё один маленький флэшбэк мелькнул перед глазами, вместе с буквально убитым горем Ангелом, чьё сердце было разбито частично и по его вине. Сейчас он делает то же самое, жаждая её реакции. Поцеловал на её глазах другую. Только в этот раз намеренно и без какого-либо клона или колдовства злодеев…
Раф стояла в нескольких метрах от него и Сильвии, ошарашенно наблюдая за «парочкой», но, кроме шока и обычного возмущения строгой начальницы, больше ничего. Сульфус не заметил боли, не заметил обиды, злости, ненависти, любви или ревности… Не увидел никаких эмоций, названия которых были буквально написаны на лбу у его соперницы, когда она была маленькой девочкой-подростком. Она всего лишь была крайне неприятно удивлена, что сотрудники позволяют себе крутить роман во время работы. Даже тот самый вопрос «Вы что здесь устроили?!» прозвучал так, словно она их собирается отчитать за неподобающее на рабочем месте поведение, а не будто она намерена прервать их «измену». Провальный номер, что уж тут сказать…
Почувствовав себя очень неудобно, черноволосый окончательно резко отстранился от глупой помощницы и мысленно поблагодарил белокурую за то, что пришла вовремя и избавила его от наивности блондинки. Всё-таки целоваться с этой простушкой, даже ради хитроумного плана, не так уж и легко — охренеешь притворяться влюблённым ловеласом и страстно вовлекать девку едва ли не во французский поцелуй, когда сама она не умеет целоваться вообще. Сколько дам было в его объятьях, а такое отвращение от маленького флирта и ужасного «чмока» он испытывал впервые. Не, таким образом он точно больше не станет пытаться взбесить финансового директора, который перевёл на него слегка рассерженный взгляд…
— Сильвия, — Д’анджело сухо обратилась к помощнице Патриции, даже не глядя на неё и ожидая ответа. Хладнокровие, безразличие, строгость…
— Д-да, синьорина… — пролепетала та, с неким разочарованием глядя на то, как начальница и дизайнер обмениваются пристальными взглядами, а парень словно тут же забыл про неё.
— Напомни-ка мне, пожалуйста, о чём я тебя попросила десять минут назад? — Раф говорила так, словно ещё одно неосторожное слово — и бедняжке Сильвии конец.
Однако внимание её глаз всё ещё полностью принадлежало Дьяволу, казалось, на помощницу ей и вовсе наплевать. Она смотрела лишь на него, стараясь разглядеть в нём хоть каплю стыда и совести. Молчаливый взгляд желал только этого. Увидеть хоть каплю стыда и уважения, которые отражали его прекрасные золотистые глаза в подростковом возрасте, каждый раз, когда они ругались и спорили, а потом мирились. Девушка хотела только этого, но в глубине души понимала, что такого больше не будет. Обо всех светлых и фальшивых чувствах, которые играли в его янтарных глазах, она может спокойно позабыть или вновь и вновь видеть в очередном ночном кошмаре, когда её ослабленное тело будет лежать на его тёплых руках, а левая ладонь будет чувствовать такие редкие для Дьявола, но искренние слёзы радости. Наверное…
И вот она снова питает себя иллюзиями и тут же мысленно ругает, пропуская робкие слова Сильвии мимо ушей.
— В-вы просили… Сделать вам кофе в приёмной… — снова лепечет девушка и мигом подбегает к кофемашине, забирая две чашки ароматного капуччино, которые сделала ещё три минуты назад.
— Вот и неси их в офис своей начальницы и возвращайся к своим обязанностям, — Раф безразлично посмотрела на девушку, пока её не покидало чувство, что Дьявол буквально сверлит её взглядом в затылок. — Ещё раз увижу подобное — сама знаешь.
Пробормотав что-то в ответ, блондинка взяла чашки и осторожно поплелась в сторону офиса синьорины Коста, краем глаза заметив, как новый дизайнер ей дружелюбно подмигнул, словно намекал на то, что их «служебный роман» на этом не окончен.
— Судя по тому, как ты на меня недружелюбно смотришь, ангелочек, я бы предположил, что ты просто жаждешь обсудить со мной эту «интересную» ситуацию, — когда Сильвия скрылась за поворотом, черноволосый вновь перевёл взгляд на бывшего Ангела и широко заулыбался, заметив, как гнев буквально пылал огнём в её глазах. План начинает работать, и сейчас он быстро «сломает» соперницу, даже без помощи друзей, раз та не собирается уходить и всё ещё надеется на то, что сможет его выпереть из компании.
— Сейчас узнаешь, насколько… — не своим голосом прошипел бывший Ангел и, резко развернувшись, направился к своему кабинету. — Пошли, казанова!
«Позвала к себе в кабинет побеседовать… Интересно-интересно…» — с нескрываемым коварством задумался Дьявол и без лишних вопросов и слов зашагал за своей соперницей.
До кабинета они дошли очень быстро, точнее, быстрым шагом разгневанной девушки. Однако стоило оказаться за дверью их «излюбленного» места для выяснений отношений и обычных перепалок, как от ярости Раф не осталось и следа.
Она очень аккуратно закрыла дверь, неторопливо подошла к стеллажу и достала с верхней полки какую-то дырявую коробку, которую тут же осторожно положила на стол, словно боялась разбить содержимое. А затем белокурая снова сексуально присела в своё кресло, чем тут же приковала к себе ещё больше внимания янтарных глаз, которое до этого было уделено именно этой непонятной коробке.
— Ну? И долго ты ещё будешь пялиться на мои ноги? — с ехидной и гадкой улыбочкой спросила она, покачивая ногой и мысленно радуясь тому, что Дьявола удаётся обуздать с помощью мужской слабости.
А ведь чертовка будто специально одаривает его двусмысленными взглядами, демонстрирует во всей красе стройные ножки в тёмно-синих туфлях, сидя за рабочим столом, как королева… Так ещё и далеко не самую длинную юбку надела… Парень еле оторвался от любования соперницей и снова устремил взгляд на дырявую коробку, после чего позволил себе понаблюдать, с каким блеском самолюбия загорелись глаза Раф. Не устоял.
— Ох, мужчины… Что смертные, что Ангелы, что Дьяволы — все одинаковые, — промурлыкала она.
— Я вижу, опыта в соблазне мужчин разных сущностей своей сексуальностью у тебя очень много, — взяв себя в руки, Сульфус гадко усмехнулся и подошёл ближе. Через секунду его рука уже опиралась о стол, пока он нагло приближался к лицу девушки. К его сожалению, она продолжила сидеть на месте и никак не отреагировала на нарушение личного пространства. Точно такая же реакция последовала, когда он автоматически коснулся её подбородка и приблизил к себе. — Расскажешь поподробнее? Мне просто интересно, с кем и как развлекался мой Ангел после меня, пока я страдал из-за нашего расставания.
— Прям «страдал»? — с наигранным удивлением протянула Раф. — Что же ты тогда не вернулся и не попытался помириться? Мне бы даже не пришлось делиться с тобой подробностями моей личной и интимной жизни, чтобы ты страдал ещё больше… Хотя… Мне так больше нравится. Люблю «воспитывать» плохих мальчиков, вроде тебя.
«Ах ты, мазохистка… Я тебе устрою «личную и интимную жизнь» и «плохого мальчика»…» — Дьявол прошипел про себя, но виду не подал. Он прекрасно видел, как одним взглядом Раф искала в нём хотя бы след тех же негативных эмоций, что он пять минут назад пытался выискать в ней. Опять играет против него его же оружием: утром выводила из себя, сейчас — играет на нервах и издевается. А что будет делать дальше? Бороться против подобного соблазнения и подкатов будет в сто раз тяжелее, значит, надо применить его метод первым. Интересно, как она отреагирует на то, что они повторят кощунство, после того противного поцелуя с Сильвией? — Очень сильно страдал… Каждый день думал о тебе…
Притворство. Притворство, которое она раньше принимала за чистую монету. Притворство во всём: в словах, взглядах, действиях, в чувствах. Оно снова появилось между ними, но уже полностью осознанное и даже взаимное, в какой-то степени. Раф услышала в его шёпоте прежнюю нежность и искренность, которые в юности ассоциировались с каждым диалогом наедине с Дьяволом, и едва не потеряла голову. Когда они были подростками, Сульфус никогда так не искушал, дразня попыткой поцеловать, однако его мягкие слова не раз заставляли покрыться краской и окунуться в чувства с головой.
Сейчас он нежно шепчет, гладит подбородок и приближается вплотную… Но не потому что любит её. Он хочет провернуть с ней тот же ход, что и с Сильвией, и просто хочет снова поиграться, чтобы добиться своего. Ни она, ни, тем более, её искренние чувства ему не были нужны.
Но девушку это ничуть не обижало. Она тянулась к его губам и едва касалась шеи кончиками пальцев, ради той же цели. Надо запутать и избавиться от него. Избавиться с помощью того же притворства и гнева, которыми будет наполнен поцелуй.
А ведь несколько лет назад Раф мечтала совсем о других чувствах, которые они однажды подарили друг другу в первый и последний раз…
Для уверенности и «завершения образа» верного-любящего Сульфус прикрыл глаза и уже был почти близок к своей цели, а тут молниеносная вспышка неуверенности и подозрительная взаимность бывшего Ангела на его действия. Её пальцы осторожно касаются бледной, но разгорячённой кожи на шее, а воспоминания вновь одним потоком маячат перед глазами. Подсознание словно кричало, чтобы он «проснулся»: «ангелочек» снова в его объятьях, ласково гладит плечи под тканью рубашки и готова буквально раствориться в его чувствах… Ни V.E.T.O, ни законов вселенной… А седьмое чувство открывает глаза на правду: она это делает точно так же, как он — соблазняет. Не ради чувств или той же близости, которая интересовала его в девушках, а ради того, чтобы вмиг сломать и выйти из их вечной схватки победителем. Тоже ради притворства…
И теперь, когда он это прекрасно понимает, простое искушение стало равносильно пытке. Целоваться ради этого с дурочкой-секретаршей, на которую, собственно, особо наплевать — одно. А после этого целовать некогда любимую соперницу, чьи слова и движения теперь полностью пропитаны только ехидством и желанием опустить — совсем другое… Он даже и не заметил, как ослабла рука, а мурашки волной пробежались по всему телу.
Но дело нужно доводить до конца. Из их вечной схватки Дьявола и Ангела за душу смертного победителем выйдет он. За один бесчувственный поцелуй его совесть не загрызёт.
— Только попробуй… — сурово прошептала Раф, когда он решился и уже был готов впиться в её губы. Почувствовав, что он остановился, девушка открыла глаза и не менее строгим взглядом одарила парня, тут же убрав руки с его плеч. — Только попробуй, и я гарантирую второй компромат на тебя.
— Какая ты хитрая, — с еле заметной ноткой гнева ухмыльнулся Дьявол, грубо сжав её подбородок, от чего она томно простонала. Янтарные глаза вмиг загорелись огнём гнева. — Что ты на этот раз придумала?! Опять к Карузо пойдёшь прятаться?! «Карлос, меня Монти хотел поцеловать, а я тоже к нему полезла и чуть не поцеловала! Увольте его! Иначе он меня прямо в офисе прибьёт К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!»
— Отпусти! — девушка моментально «наградила» его пощёчиной, но тут же пожалела об этом, хоть и пыталась сохранить хладнокровие. Увидев, как участок на его щеке заливается кровью, она не на шутку испугалась, из-за чего вся уверенность в себе куда-то улетучилась. — Запомни, пожалуйста, что даже несмотря на то, что между нами уже не работают законы природы… Т-ты не имеешь ни малейшего права меня трогать!.. А, вообще, у меня есть кое-что поинтереснее «поцелуя»…
Слегка потерев щёку, Сульфус вновь посмотрел на девушку, которая, судя по испуганному выражению лица, в какой-то степени жалела о своём поступке. Раф нервно подёргивала тонкими пальцами, словно хотела коснуться еле заметного красного следа и погладить в знак извинения, пока голубые глаза смотрели на его лицо. Из её еле шевельнувшихся уст, которые, вроде, не произнесли ни слова, он услышал тревожное и очень тихое «прости».
Ярость распирала его изнутри, а он еле сдерживался, чтобы не поднять на неё руку и не врезать в ответ, даже несмотря на то, что в прошлый раз он едва не потерял её, но что-то заставило эту же ярость вмиг исчезнуть. Куда-то деться, испариться вовсе, когда девушка осмелилась коснуться отпечатка ладони и извинилась чуть громче.
— Прости, пожалуйста, я погорячилась… — виновато произнесла Раф и опустила взгляд, положив ладонь полностью на его щёку и нежно погладив. — Чёрт…
Все её слова и действия так и оставались без ответа. Дьявол просто опирался о стол перед ней и с каменным, практически безразличным, выражением лица наблюдал за тем, как она старается загладить свою вину. Раскаяние так и читалось в её глазах, а он чувствовал её страх и робость, когда она каждый раз извинялась или касалась его кожи. Только вида черноволосый не подавал. Было весьма интересно и приятно наблюдать за тем, как она «растаяла» раньше времени и сейчас делает всё, чтобы не получить по шее. Сама себе обеспечила проигрыш и подкинула ему очень интересную мысль…
— Неужели, ты всё ещё умеешь просить прощения? — с неподдельной заинтересованностью спросил Дьявол, взяв её ладонь в свою руку и аккуратно убрав со своей щеки. Раф тут же вытащила её из «объятий». — Можешь же забыть про свою гордость, когда хочешь.
— Я извинилась, потому что могла сдержать эмоции и промолчать. А, вместо этого, разозлилась и ударила тебя, — вновь надев маску хладнокровия, произнесла девушка. — Я не права, а значит, должна извиниться. Это просто норма общения с людьми, а не исключение в моих взаимоотношениях с тобой.
— В «твоих взаимоотношениях со мной»? Или в «наших отношениях»? — его губы изогнулись в довольной и хитрой улыбочке.
— Хах, о каких отношениях ты, вообще, говоришь? — усмехнулся бывший Ангел и встал с места, вновь взяв в руки дырявую коробку. Парень заметил, что её дно было прозрачным, и там что-то шевелилось. Офисного паука, что ли, завела… — Никаких отношений и, тем более, «наших» никогда не было и нет. Сульфус, тебе двадцать пять вспышек, а говоришь так, будто у тебя склероз.
— Да ладно тебе, — он фальшиво улыбнулся и подошёл к ней ближе со спины, желая узнать, что она там держит. — Мы же с тобой снова коллеги, — он медленно обвил руки вокруг её талии и приблизился к её уху. — Мы должны хорошо общаться, у нас должны быть очень хорошие отношения…
Белокурая тут же убрала его руки с себя.
— Спешу тебе напомнить, что, в первую очередь, у нас должно быть уважение. В наших — как ты их назвал — «отношениях»… Но, для начала… — Д’анджело резко развернулась и повернула коробку так, чтобы парень мог увидеть дно. Каково же было его удивление, когда за прозрачным пластиком Дьявол увидел Василиска. Бедная змея билась головкой о стенки коробки и недовольно шипела, требуя, чтобы её выпустили к хозяину. — Не подскажешь, что мне делать с твоим талисманом, которого ты намеренно выпустил в коридор?
— О, спасибо, что нашла! Я как раз не мог его найти! — Сульфус изобразил облегчение и хотел уже забрать талисмана, но девушка сделала шаг назад, не позволяя ему даже коснуться коробки. — Такой… Неконтролируемый стал…
Притворная улыбка на его лице долго не продержалась — стоило заметить, как губы бывшего Ангела искривились в ухмылке, а девушка кокетливо задрала голову, Дьявол понял, что этот раунд проигран. Теперь у неё есть не только покровительство Карлоса, но и отличный компромат на самого себя, который он сам же по глупейшей ошибке обеспечил Раф. Раз она уточнила, что он намеренно выпустил Василиска в коридоре, чтобы напугать барышень, значит точно смотрела камеры наблюдения в офисе и в своём кабинете и поймала его, стоило талисману остаться без присмотра.
— И что стоишь?.. — сев на стул, грубо спросил Сульфус и отвёл взгляд, махнув рукой. Смотреть на победное выражение лица соперницы было уже невыносимо. — Давай, беги к Карлосу и вышвыривай из компании… Доказательство того, что змея моя, у тебя есть.
В кабинете раздался негромкий стук и тяжёлый еле слышный вздох, на которые черноволосый сначала не обратил внимания. Раздражённый взгляд он вновь перевёл на белокурую, когда та села на второй стул перед ним и пододвинула к нему коробку. Однако убрать с крышки ладонь и освободить пойманного Василиска Раф не спешила — ждала, когда парень соизволит удостоить её вниманием. В итоге, любопытство взяло верх над Искусителем.
— С чего ты взял, что я собираюсь это сделать прямо сейчас? — она встретилась с ним взглядом без малейшей капли прежнего ехидства, не улыбаясь, и не спускала с него глаз. Хотелось всё-таки хотя бы попробовать прочитать: его зрачки действительно отражают недоумение, или Дьявол снова притворяется? — На данный момент я не вижу смысла тебя увольнять.
Она раскрыла коробку, и разворчавшийся змей быстро выполз из-под крышки, устроившись на предплечье хозяина, что поспешил угостить талисмана кусочком мяса. Данная картина на секунду вызвала улыбку у финансового директора.
Его удивление от её слов и поступков девушка прекрасно понимала. Всё это время она только и делала, что пыталась найти способ избавиться от Сульфуса, лишь бы спокойно дожить до конца своих дней без Дьявола и гадких кошмаров… А тут, отказалась от такой прекрасной возможности воплотить свою мечту о покое в реальность. Вот только выбора другого нет.
Превращаясь в смертного, черноволосый входил в образ дизайнера, а значит и навыки с опытом у него имеются, о чём говорили и эскизы и первые «черновые» модели. Когда зарплата не самая большая, а сама фирма еле сводит концы с концами, не каждый согласится иметь дело с такой важной должностью. А тут появился он и сейчас работает ради спасения фирмы своего подопечного, хоть его главной целью является искушение Карлоса.
— Я не понял, а что за цирк ты тогда всё это время устраивала? — усмехнулся Дьявол. — Ты всё говорила, что меня отсюда пинками под зад выпрут, а у самой рассказать всё шефу кишка тонка. Боишься снова расстаться со мной, но гордость мешает?
— Я вынуждена молчать, — не до конца ответив на вопрос, тяжело произнесла Д’анджело и опустила голову. — Не хочу признавать этого, но… Сейчас ты мне нужен. И не только мне: Карлосу, всей компании… Благополучие «Ornello Caru» для меня важнее личной неприязни к тебе, поэтому я ничего не скажу и сотру записи камер… Но только при одном условии.
— И каком же?
— Ты работаешь, как честный сотрудник и дизайнер, во благо фирмы. А это значит, что отныне мы не тратим рабочее время на личные разборки и на «рандеву» с нашими сотрудницами, а занимаемся подготовкой к предстоящему показу и вытаскиваем фирму из кризиса, — серьёзно пояснил бывший Ангел. — Ругаться и подставлять друг друга будем за стенами офиса. Договорились?..
С этими словами девушка робко протянула ему руку, ожидающим взглядом прося согласиться. Ведь если они сейчас не договорятся и не наладят взаимоотношения хотя бы ради успеха компании, «Ornello Caru» просто рухнет. Фирма, в которую она добрых три года едва не вкладывала душу, разорится, а она сама потеряет работу. А это ей нужно в самую последнюю очередь. Сульфус поднял на неё взгляд, когда понял это, и недобро усмехнулся, наблюдая, как её образ «железной леди» тут же куда-то исчез, оставив на месте снежной королевы «ангелочка» Раф. Но в какой-то степени его злило другое…
Он — главный инструмент для успеха марки Карлоса. Он — всего лишь подчинённый. Он нужен ей только для этого. Раф не хочет этого делать, ради приятельских взаимоотношений, для неё главным является «Ornello Caru». И её взгляд, и то, с какой неприязнью она тянула руку, были тому подтверждением.
— Если мне память не изменяет, ты как-то сказала, что верить мне нельзя, — сухо начал он и поднялся с места, даже не думая хоть на секунду нарушить с ней визуальный контакт. Белокурая подняла голову и стиснула зубы — понимала, что это означает отказ. — Так зачем же ты сейчас изменяешь своим принципам и ставишь мне условия? Я — Дьявол, я никогда не соблюдаю никакие правила и условия договоров. Ты же сама убедилась в этом восемь лет назад.
— Сульфус, прошу тебя, одумайся! Я больше никому не могу это доверить, кроме тебя! Мы пропадём, если не сможем выйти из кризиса! — взмолилась Раф, когда он проигнорировал её рукопожатие и, намеренно толкнув плечом, направился к двери. — Сульфус, подумай о Карлосе!
Черноволосый остановился и повернул голову в бок, не проронив ни слова.
— Он теперь под твоим покровительством. Он — твой подопечный. Пожалуйста, побудь настоящим смертным хотя бы на один раз и сделай это, ради него. Не ради меня... Ты же сюда прибыл, именно чтобы искушать его... Подумай, что будет с Карлосом, если он потеряет компанию отца… Неужели, ты не хочешь примирения на один раз для блага своего смертного, чтобы потом продолжить войну между нами? Не ври, что это противостояние нам не доставляет никакого удовольствия…
Дьявол всё ещё стоял к ней спиной и не смел поворачиваться, чтобы не потерять контроль над собой и не высказать девушке всё, что думает, прямо в её прекрасные, глубокие, сияющие, но такие лживые глаза. Он продолжал молчать и лишь гневно смотрел куда-то в пол, пока его затылок чувствовал прикованный к себе взгляд белокурой, ждущей от него ответа.
Прошло несколько секунд, потом стрелка настенных часов издала характерный «тик» в шестидесятый раз, а он не проронил ни слова. Специально испытывал терпение бывшего Ангела, и в то же время сам буквально сгорал в огне гнева. Всё-таки сложно назвать выигрышной ту ситуацию, когда соперницу беспокоит не он сам, как должно было быть по его плану, а какой-то жалкий безответственный «директор» и его «наследство», до которого есть дело только Раф…
А может, так всегда и было?.. Будучи Ангелом, ей был важнее их подопечный и все смертные больше, чем их отношения и любимый Дьявол? Её больше беспокоили какие-то людишки, когда она неоднократно отказывала в поцелуе, не хотела признаваться в своих чувствах, обижалась, если он искушал Андреа и Даниэле на особо опасные авантюры? Выходит… Только вот, собственничество и самолюбие смириться с этим не позволяли. Даже уже не хотелось никакой вражды с ней…
— Определись сначала, чего ты от меня хочешь: вражды или мира? А затем, хорошенько подумай, не станет ли это предложение ошибкой, — мрачно произнёс парень и открыл дверь. — Помни, что я должен только искушать — об остальном позаботится его Хранитель. Мне чихать на фирму и так же плевать на чувства «тюфяка» Карузо. Так что или оставляй попытку противостоять мне за влияние на Карлоса, или советую тебе быть готовой к любой подставе с моей стороны.
— Сульфус… — последнее, что она успела тихо произнести, прежде чем он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Услышав его отдаляющиеся шаги где-то в коридоре, она прикрыла рот ладонью и от бессилия беззвучно упала на колени, чтобы ни малейший звук не потревожил тишину и не привлёк внимания проходящих мимо сотрудников. — «Чёрт! ЧЁРТ!»
Одновременно хотелось кричать и метать. Биться и мстить. И снова ненавидеть. Тихо плача и со всей силы прижимая к губам ладони, Раф еле сдерживалась, чтобы не выместить ярость на мебели и предметах, что окружали её со всех сторон, хотя сердце отчаянно требовало этого. Уж слишком долго она терпела, закрывала все чувства в себе и не позволяла себе пролить ни одной слезинки, чтобы это кто-то увидел. Чтобы хоть кто-то знал, что черноволосый Дьявол с янтарными глазами стал её «Ахиллесовой пятой»: не только главным врагом, но и причиной редких, но самых горячих и больных слёз.
«ЧТО ТЫ С СОБОЙ ДЕЛАЕШЬ?! ЗАЧЕМ?!» — кричало подсознание, заставляя негромко всхлипнуть, и гнев с отчаянием поделились на двоих. На Сульфуса и снова на саму себя.
Ненависть вновь вспыхнула к нему мощным огнём, стоило вспомнить, как на её глазах буквально повторился поцелуй Дольче с клоном. Только в этот раз Дьявол сделал это собственной персоной и по своей воле, хоть и не из-за чувств к Сильвии. Он просто воспользовался, чтобы она снова разозлилась и начала ревновать. По одному ехидному взгляду она видела, как он жаждал её гнева и слёз, и он получил своё. Только ревности тут никакой не было. Только неописуемая злость на него за то, что он снова ударил её по больному, по былым чувствам и воспоминаниям, из-за которых она себя ненавидит в разы больше…
Ему от всего произошедшего ни холодно, ни жарко, а она снова осталась наедине со своей слабостью из-за него и с кричащим подсознанием, обвиняющим её во всём… Дура… Могла бы и оставить всё, как есть, не теряя расположения Дьявола к себе. Если бы она не надумала дать ему шанс, как сопернику, он бы сейчас делал всё, что угодно, лишь бы она не пожаловалась Карлосу. А Раф поступила по-другому, поступила честно, «по совести» и сама же всё испортила. Сама же сделала ещё хуже и шефу, и компании, и самой себе…
В кабинете одновременно раздались сигнал селектора и рингтон мобильного телефона, но рука не тянулась ни к одному из приборов. Стараясь тихо выплакаться и избавиться от боли, девушка не вставала с места и глубоко дышала, стирая вместе со слезами макияж, пока селектор не замолчал. Тишина продлилась ещё несколько секунд, и в кабинете вновь заиграл приглушённый рингтон.
— Алло… — белокурая всё же нашла в себе силы дотянуться до своей сумки и достать из кармашка мобильник. Не глядя на номер звонящего абонента, она ответила.
— «Привет, Раф, » — дружелюбный голос лучшей подруги послышался на другом конце провода, что не могло не вызвать счастливой улыбки на лице бывшего Ангела. Она встала на ноги и, всхлипнув, прижала телефон к уху обеими руками. — «Как дела? Не отвлекаю?»
— Привет, Ури, ты не представляешь, как я рада тебя слышать… — улыбнулась она. — Как ты?
— «Ты плачешь? Что случилось?» — взволнованно спросила шатенка, проигнорировав вопрос.
— Со мной всё в порядке, не переживай. Я просто по маме уже скучаю, — неуверенная и маленькая ложь.
— «Так я тебе и поверила!» — с насмешкой пропел Ангел, хихикнув. Раф закатила глаза, в очередной раз убедившись, что от Ури ничего не утаить. Даже с другого конца провода она способна учуять правду. — «Слушай, ты не против, если после работы я вечером к тебе заскочу с Эрджи? Как раз поболтаем, выговоришься…»
Замолчав, голубоглазая засомневалась. Делиться с кем-либо переживаниями и, тем более, тем фактом, что её «Ахиллесова пята» снова не даёт ей спокойно жить, не хотелось вообще. Она привыкла встречаться с лучшей подругой, весело проводя время вместе или помогая нянчить маленького сынишку, но не обсуждая её личную жизнь и проблемы. Эти два пункта, эти две больные темы она не хотела ни с кем обсуждать. Даже Анджели со временем перестала просить дочь открыться ей и рассказать всё, как есть, понимая, что та всё равно будет молчать. Но как долго она ещё сможет держать всю боль в себе? Может, действительно, станет легче, открывшись той, от кого с младшей школы у Раф не было секретов?..
— Хорошо, я не против. Конечно, приходите, — уверенно произнесла девушка, хорошенько обдумав всё. — Спасибо, Ури!
— «О чём речь? Как твоя лучшая подруга и Хранитель, я не могу тебя оставить в беде, ты же знаешь, » — мягкая улыбка вновь украсила лицо бывшего Ангела.
— Всё равно, спасибо, Ури. Спасибо… — почувствовав себя значительно лучше, Раф искренне поблагодарила подругу и снова вытерла с щеки слезу. Слезу радости и облегчения…
***
Вечер подкрался незаметно, окутав тьмой и накрыв дома и дороги земного города багровым полотном сумерек, а затем и тёмно-синим небом без единой искры звезд. Тучи надвигаются всё быстрее и быстрее, предвещая дождь, и люди спешат поскорее оказаться в тёплой и уютной квартирке, чтобы избежать ливня. Но замечают это только прохожие. Те, кто заперты в четырёх стенах за работой или не смотрят в окна, до сих пор думают, что увидят ясное небо. К числу этих людей нельзя не отнести и тех, кому о погоде и думать некогда: слишком увлечены чем-то, слишком расслаблены, или слишком задумчивы о более серьёзных проблемах…
— Синьор, Вы уже определились, что желаете заказать? — мило поинтересовалась кассирша у посетителя, который уже добрых три раза не может выбрать между бургером и куриными крылышками. Заметив всё ещё задумчивый вид пухлого молодого человека в солнцезащитных очках, она обречённо выдохнула. Была бы тут большая очередь — его бы давно остальные проголодавшиеся выгнали, а он всё стоит один и не может определиться с заказом, испытывая её далеко не ангельское терпение.
— Хм-м-м… А давайте… — начал рыжий Дьявол, чем посеял надежду в душе девушки в красной форме. — Нет. Скажите, а если я возьму три «Биг-Мака», один из них — бесплатный?
— Нет, — строго выдохнула она. — Синьор, подобная акция предусмотрена за два «Филе-о-Фиш», которые идут по сниженной цене! — кассирша в четвёртый раз указала пальцем на табло, где отчетливо были видны два одинаковых бургера стоимостью в три с половиной евро. — Один «Биг-Мак» стоит четыре евро, и на него сейчас нет такой акции!
— А на «наггетсы»? — спросил Гас. — Если я возьму одну большую, одну среднюю и одну маленькую порцию — будет скидка?
— НЕТ! — гаркнула девушка, поправив свой козырёк. — Синьор, акция только на два «Филе-о-Фиш»! Или берите комбо-обед за два девяносто девять!
— Ай, ладно! — он махнул рукой в сторону кассового аппарата и достал из кармана кошелёк, наполненный наличкой. Выудив оттуда пятьдесят евро, чем заинтересовал измученную даму, он положил их на стойку. — Дайте мне тогда только маленькую картошку фри.
— С вас один евро… — тяжело вздохнула кассирша, чьи надежды на огромный заказ после долгого раздумья и нервотрёпа тут же испарились. Найти бы ещё сдачи на такого придурка. Она отошла от кассы в поисках мелочи, пока парень продолжил стоять рядом и смотреть куда-то вдаль.
В бизнес-центре, в котором работал Сульфус, Гас пробыл почти пять часов, расхаживая по этажам небоскрёба и примечая себе в основном, кафешки и ресторанчики, где можно неплохо покушать, да отдохнуть. Всё-таки добираться до офиса «Ornello Caru» ох, как непросто на его маленьких кожаных крылышках. За временем он не следил, и часов на его запястье не наблюдалось. Передатчик Дьявол с таким же «успехом» забыл дома у Кабале, пока наспех собирался на помощь к другу.
— Ваш заказ… — он услышал уставший голос кассирши и, забрав сдачу с картошкой, уселся за ближайший свободный столик, где только что убрала уборщица.
«Маловато…» — неудовлетворённо подумал рыжий, надкусывая картошку. — «Пока Сульф спустится, я ещё больше проголодаюсь…»
Запихивая в рот одну солёную палочку за другой, Дьявол не сводил глаз со всего фуд-корта бизнес-центра и искал взглядом лучшего друга, будто надеялся, что тот сам спустится на несколько этажей ниже и станет искать другана, чтобы «повеселиться» на работе у смертных с какой-то «старой-знакомой». Почему-то поискать офис «Ornello Caru» самостоятельно он не догадался…
Сейчас он один, девчонки всё-таки поленились жертвовать выходным, думая, что свободный денёк придётся тратить на глупышку-Дольче, зануду-Ури и тряпку-Мики или, тем более, на бывших подопечных, которых им поручили во время обучения в Золотой Школе. Когда в жизни каждого появилась работа, всем стало не до развлечений, кроме хозяина ресторана, без чьего постоянного присутствия дела идут вполне неплохо. Это Кабирия постоянно пропадает на съёмках, Ханон — за барной стойкой, а Кабале просто-напросто некогда заниматься подобной чепухой…
Он тут же отвлёкся от мыслей, стоило вдали увидеть летящего к эскалатору Сульфуса.
— Сульф! Я тут! — громко крикнул Гас, замахав руками, но черноволосый его не услышал. На кричащего рыжего обратили внимания только стоящие рядом посетители. — Су-у-ульфус! Вот зараза…
Тогда он пулей выбежал из-за стола и забежал в ближайший туалет, чтобы быстро трансформироваться в привычный дьявольский облик и догнать друга. Гас даже напрочь позабыл о недоеденной картошке фри и о том, что в бизнес-центре постоянно работают камеры видео-наблюдения. Когда Грасида закончила превращение, рыжий мигом направился к тому самому эскалатору, где видел черноволосого.
— Сульфус! Вот ты где! Да что ж такое?! — запыхаясь, произнёс рыжий, когда Дьявол пролетел сквозь стену, оказавшись снаружи. Гас последовал его примеру и покинул здание. — Сульф! Ты, что, глухой?! Я тебя зову, а ты… Не слышишь…
Как только они оба оказались на улице, рыжий тут же снял свои очки и ужаснулся от мысли, что на дворе вечер, а табло на крыше бизнес-центра яркими огнями показывает время — половину седьмого. Парень прекрасно помнит, что, когда он летел сюда, часы показывали пятнадцать минут второго, а Сульфус прислал сообщение ещё утром. Всё это время он потратил на походы по ресторанам и фастфудам, не удосужившись просто спросить у кого-нибудь время или посмотреть на те же кассовые аппараты, чтобы успеть поддержать янтароглазого. Он успел поесть, запомнить, что где находится, а на помощь другу, когда был ему нужен, он так и не пришёл…
— Сульф, п-прости, я… Вообще не-не следил за временем… — с заиканием признался Гас. Хоть для Дьяволов слова «прости» и «извини» всегда были чужды и считались табу, он всё же выдавил из себя мольбу о прощении, когда заметил, как тот остановился, словно приготовился выслушивать его раскаяние. — Я, правда, хотел тебе помочь…
— Иди, пожуй ещё три бургера. Может, хоть они тебе освежат память, — фыркнул Сульфус, даже не обернувшись, чтобы посмотреть в глаза друга. Не проронив больше ни слова, он устремился вверх, к вратам Зольфанелло Сити.
Рассекая заострёнными кончиками кожаных крыльев тёмные облака, черноволосый с тяжёлым камнем на душе летел домой, желая поскорее лечь в кровать и просто уснуть. С Карой или без неё — неважно. Просто положить голову на подушку и, накрывшись одеялом, отключиться от этого мира на какие-то несколько часов, чтобы вернуться к происходящему дерьму завтра. Сегодняшний день оказался сплошным разочарованием. Перед глазами мелькали отрывки воспоминаний, и внутри становилось ещё противнее. Мысли о том, что Раф его использует только для блага компании, из друзей никто не прибыл на Землю помочь, а Гас променял его на еду, намертво засели в голове и не отпускали. Вместе с ними чувство предательства так же поселилось в сердце. Как же обидно осознавать, что так поступила девушка, которая раньше в глаза говорила слова любви, и друзья, клявшиеся быть рядом в трудную минуту.
«Тоже мне… «Дьяволы всегда держатся вместе»… Бред, » — вспомнив слова Кабале, которыми она часто подбадривала их команду, парень горько усмехнулся и отвлёкся от раздумий. Он у порога дома.
Когда он открыл дверь, Сульфус даже не стал искать демонессу. Наверняка, где-то тусуется в своём клубе или уже спит — дожидаться его возвращения не входило в привычки зеленоглазой искусительницы. Он бросил обувь на пол, принял душ и поднялся на второй этаж, точнее — его туда уже тащили уставшие крылья, ибо ноги едва не подкашивались.
Грязная кожанка с футболкой полетели на кресло, в угол, где Василиск часто общался с проживающим там пауком, а браслеты и наручные часы Дьявол чуть не бросил на тумбочку. Наличие одежды и тот факт, что придётся ещё и возиться с узкими штанами, раздражали до безумия. Хотелось освободить тело от тряпок и, наконец, суметь закрыть глаза. Ему абсолютно наплевать, что часы показывают только восемь вечера, когда город просыпается, и черти только начинают веселье, — тело уже почти не слушается, а голова ничего не соображает. «Сон, отдых» — два слова в которые постепенно обращаются все мысли, но неприятное чувство тяжести в груди не даёт покоя. Особенно, когда где-то в другом конце коридора вновь зазвучала пульсация разбитого нимба Раф…
Он встаёт с кровати и резким движением пытается буквально сорвать с себя ремень, вкладывая оставшуюся ярость, чтобы и этот аксессуар не мешался. Одна попытка, вторая… А ничего не выходит. Сдавшись, Дьявол прошипел и активировал огненные крылья, ибо желание сжечь проклятый кусок кожи было сильнее с каждым разом, но и тут пришлось остановиться.
Обнажённая кожа груди и плеч ощутила жар. Знакомый, уже едва ли не привычный жар, который был способен вызвать миллиарды мурашек, что одной волной пробежались по всему телу. Затем одно плавное движение… Другое… И он сам не заметил, как сила крыльев огня деактивировалась, позволяя пламени постепенно зажечься где-то внутри него. Мягкие женские ладони, которые он чувствовал почти каждую ночь, спускаются ниже, касаясь рёбер, и останавливаются на его прессе, пока слегка прохладные пальцы изучают каждый кубик, каждый миллиметр кожи на его животе.
— Зачем сжигать что-то в огне гнева, если можно гореть в пламени любви?.. — Сульфус услышал соблазнительный шепот Кары, что прильнула к его спине, буквально обжигая прикосновениями кожу, а горячим дыханием — ухо и скулы. Однако отреагировать на её действия он не смог.
Дьявол чувствовал её, её энергию, и всё то бесстыдное желание и похоть, которые она вкладывала в слова и в каждое движение. Несмотря на его молчание и никакого ответа на ласки, что с каждой секундой возбуждали всё больше и больше, блондинка не останавливалась. Касаясь его кожи и покрывая поцелуями плечи и шею, она обжигала его, а не самые больные укусы, вызывающие искры мимолётной боли, моментально заживали, стоило вновь ощутить на этом месте ласковое прикосновение губ. Казалось, что демонесса и есть то самое пламя, о котором она говорила и которое сейчас ему было необходимо больше кислорода, когда всё тело бросило в жар. Она своего добилась, она услышала, как томный стон покинул его губы, когда она в очередной раз укусила его в шею.
— Я же вижу, что ты завёлся… — снова соблазнительно шепчет чертовка и медленным шагом, не лишённым её грации, обходит Дьявола, встречаясь взглядом с загоревшимися, словно расплавленное золото, глазами.
Искры страсти буквально засверкали на янтарной радужке, когда Сульфус опомнился от возбуждающих прикосновений и обратил внимание на то, насколько завораживающе лунный свет освещал почти идеальную фигуру демонессы. Освещённые участки её кожи казались белоснежными, несмотря на то, что её кожа была чуть темнее, чем обычный оттенок кожи Дьяволов, а светлые волосы сияли серебром, пока в почти полной тьме неоновым светом светились её тёмно-фиолетовые крылья и рожки. Не самый привычный цвет для Кары, но он, казалось, идеально гармонировал с её синим бельём.
— Не могу оторвать глаз от твоих крыльев… — зачарованно произнёс черноволосый, почувствовав желание коснуться их. — Сине-фиолетовые…
— Как у Ангелов меняется оперение, у нас постепенно меняется чешуя крыльев, — улыбнулась Кара, жадно сверкнув зелёными глазами и приблизившись к парню, после чего расположила ладони на его плече и шее, на которой красовалась пара багровых пятен. — Тебе, правда, нравится синий цвет?
— Безумно. Особенно на тебе…
Резко прижав к себе девушку, Сульфус моментально впился в её губы страстным поцелуем, даже не замечая, как голова отключается, когда её руки без труда справились с ремнём, а его пальцы жаждали убрать с её хрупких плеч надоедливые бретели бюстгальтера. Жаркое чувство в несколько секунд овладело ими обоими, и уже ни парень, ни девушка не соображали, что происходит, пока Кара не предприняла попытку установить в этой любовной игре свои правила.
Как только его проклятые штаны оказались на полу, демонесса толкнула парня на кровать и, наблюдая удивление Дьявола, довольно улыбнулась. Сегодня она будет главной в их ночной шалости. Она не стала возвращать бретели лифа на плечи и медленно заползла на кровать на четвереньках, с каждым шагом ассоциируясь с пантерой, которая крадётся к своей жертве и сверкает зелёными кошачьими глазами, глядя прямо в глубину золотистых глаз парня.
Расставив руки по обе стороны от его лица, Кара нависла над Дьяволом и всё так же коварно улыбалась, наблюдая, как он, понимая её намерения, хитро приподнял уголки губ. Согласен играть по её правилам, значит.
— Может, закончишь начатое?.. — прошептала она, намекая на бюстгальтер и на их нижнее бельё в общем. — Не надо строить из себя стеснительного девственника.
— А ты умеешь провоцировать, малыш, — ухмыльнулся парень и моментально перевернулся, поменявшись с ней местами, чем ввёл её в ступор. — Что-то мне подсказывает, что после порции мучительных ласк стеснительной девственницей себя будешь чувствовать именно ты.
— Докажи.
Одним словом и игривым взглядом девушка бросила ему вызов и, ощутив горячее и властное прикосновение его губ, поняла, что сделала это не напрасно. Пусть она и не будет доминировать над ним в этот раз, он всё равно остаётся в её власти. Черноволосый Дьявол всё равно принадлежит только ей, пока его пальцы перебирают её волнистые локоны, рука спешит избавить от нижнего белья, а губы прокладывают дорожку поцелуев и больных укусов вдоль и поперёк её тела. Каждое его действие, резкость и грубость с одновременной каплей нежности уже доводили до экстаза и давали знак, что он сам начал гореть в этом пламени желания. Ведь как иначе Кара и Сульфус могли объяснить тот факт, что их обоих бросает в жар, а каждое действие или движение кажется ожогом от языков огня, которого хотелось ещё?
Дьявол и не собирался ничего объяснять. Окунувшись в странные, но необходимые чувства к лежащей в его объятьях белокурой демонессе, он просто продолжал наслаждаться этим «огнём», которым он однажды дал чёткое определение этой эйфории. Как он там говорил?.. Кажется, когда сердце принадлежало только белокурому Ангелу, он говорил:
«Любовь нельзя объяснить. Она внутри и она обжигает, как огонь, который никогда не гаснет…»
