nct in da house

«I do not need a lover who is afraid our darknesses and the monsters that stalk us both at night. I need a lover who smiles wickedly, grabs a flashlight as we collect our weapons and says, «let’s go monster hunting».

…       Пыльный город, темные улицы с неоновым свечением. Проходя вдоль одной из них, Тэен хотел провести вечер в шумной компании, напиться до одури, чтобы ничего не помнить, но холодный ветер его вновь заставляет очнуться, слегка поежиться и прийти в себя. Что случилось, тому суждено было быть, и вряд ли это возможно будет когда-нибудь забыть. Пальцы мерзнут, тело ноет и болит, потому что все еще помнит. Еще бы секунда, и Тэен не смог бы этого пережить, он бы бросился бежать, сам не зная куда, если бы именно в этот момент его не остановила бы чья-то теплая приятная рука, чьи пальцы так знакомо и привычно его сжимают… …       Крошечная комната, больше похожая на спичечный коробок, давно приелась обоим парням. Каждый раз, лежа на полу, Тэен думал о том, что эти стены его сдавливают, а потолок вот-вот обрушится на него сверху. Так было всегда, но именно сегодня ему казалось, что это происходит наяву: градусник показывал тридцать восемь и семь, а глаза показывали размытое лицо Юты. — Привет. Юта молчит, и Тэен отчетливо видел это нахмуренное лицо, которое то и дело, находилось то слишком близко, то слишком далеко. Взгляд с трудом фокусировался на чем-то одном, но Тэен никогда не забудет, во что Юта был одет этой ночью. Знакомая футболка песочного цвета так странно сочеталась с чужими дранными джинсами. Тэен никогда не видел, чтобы его вытянутые вещи на ком-то смотрелись так хорошо, потому что вообще ни на ком их не видел. — Прости, я надел то, что было. Зачем он извиняется? Это уже давно должно было случиться, как случается с довольно близкими людьми, просто Юта придерживался какого-то негласного правила, и жили, и вроде как, вместе, но на расстоянии. Забавно. Однако именно этим вечером, Юта был близок как никогда, не столь душевно, как телесно. Когда Юта беспокоится, это выглядит настолько трогательно, что Тэен перестает мыслить здраво, и единственное, что ему хочется в этот момент сделать, это сдавить чужое тело в объятиях и бездумно долго не отпускать. Вдыхать чужой запах, перебирать пальцами пряди волос. Может быть это действительно странно, но Тэену хочется это сделать, и он не знает, как давно его стали посещать подобные мысли. Как давно его стал привлекать его друг.       Сперва казалось, что это всего лишь сбой в организме, легкое головокружение от температуры, но Тэен (не) знал, что и раньше такое случалось. С присутствием Юты где-то рядом, довольно близко, например, как сейчас, в комнате моментально становилось жарко и Тэен едва ли мог свободно дышать. Хотелось думать, что это сон, и Тэен протянул руку, чтобы коснуться чужого лица, в надежде, что он не исчезнет совсем, что он настоящий. В глазах напротив плескалось удивление, зрачки казалось, были шире, чем обычно, но он не помнит, как должно быть, потому что редко смотрит кому-то (ему) в глаза. Тэен проводит пальцами по скулам, очерчивает касаниями выступы знакомого лица. Молчание разбавляет чье-то гулкое биение сердца, и оба думают, что это их собственное так сильно стучит, пытаясь вырваться прочь.       Прикосновения холодных пальцев к щекам, ощущение жара под ребрами и прилив крови к лицу. Юта не понимает, как упустил тот момент, когда Тэен перестал его касаться, приближаясь еще ближе, недозволительно близко, останавливаясь всего в паре миллиметров от его губ. Сбивчивое дыхание, искра, безумие, какое-то дикое пламя, быть может пожар, Тэен целует отчаянно-сладко, заставляя задыхаться и медленно умирать. Юта понимает, что это должно быть не так, он совсем не был готов. Совсем неправильно, но все равно же льнется, подставляет лицо под невесомые поцелуи и тает, словно снежинки на теплом стекле. Тэен мягкий, бархатно-нежный, что коснись его в ответ, он рассыплется совсем. Юта боится, боится что-либо предпринять, и просто продолжает тонуть — утопать в их собственном море, в их безграничном океане чувств.       Становится слишком жарко — настоящее пекло. Поцелуи перестали быть чем-то невинным и легким, превращаясь в вихрь безумной страсти, в котором они теряются, как и теряются друг в друге. Смятая влажная простынь, воздух пропитанный ароматом их тел, и Тэен ловит себя на мысли, что никогда не забудет, как пахнет этот человек, чье лицо до сих пор размыто, но продолжает обеспокоенно смотреть. Юта касается чужого тела, его разгоряченной плоти, и понимает, что кожа Тэена не что иное, как горячий опасный огонь. Хочется потушить, остудить это пламя, сказать, что все в порядке, и не стоит так сгорать. Но Тэен его охватывает своим пламенем, опутывает с ног до головы, и Юта сгорает вместе с ним, уже не пытаясь выбраться и что-либо спасти… …       Сверкающая ночь, звезды подобно кристально чистым слезам, что стекают по щекам Тэена, когда в поздние три часа сорок две минуты он находит свою вытянутую песочную футболку, пахнущую Ютой, но не находит его самого. Мрак сгущается, на теле остывают чужие следы — прикосновения. На душе становится слишком зябко, склизко и плаксиво. Где-то в шесть утра, в которые Тэен все также не сомкнул своих опустошенных и потерянных глаз, приходит запоздалое сообщение на оставленный в гостиной телефон. Тэен нехотя плетется в другую комнату беря его в руки. Зрачки расширяются при виде знакомого терпкого имени, после произношения которого так сладострастно жжет нежную кожу на губах. «Два квартала вниз по улице и направо. Я буду ждать, если все серьезно». И Тэен думает, что да, черт возьми, серьезно. Это все было серьезно с самого начала, с самого первого поцелуя. Все совсем не так, как они представляли, и неважно, правильно это или нет. Тэен понял этой ночью, что поцелуи намного слаще, если они именно с Ютой. Забыв обо всем, надеясь, что еще не слишком поздно, он бежит вниз по лестнице, вылетает на безлюдную улицу, где по-прежнему глубокая ночь. Снег холодит ступни, заваливаясь через незашнурованные ботинки, а горло жжет от попутного ледяного ветра. Еще пару шагов — поворот на право. Тэен отчаянно ищет взглядом того, кто так приятно греет душу, но заставляет его сейчас промерзать. Юты там не оказалось, будто и не было. Тэен продолжал мерзнуть — остывать, но чувства по-прежнему грели его изнутри. Ощущение необъятной тоски и всеобъемлющей печали охватывает его спустя какое-то время. Тэен нехотя возвращается домой, когда кварталы заполняют незнакомые люди, среди которых он так и не смог найти одного нужного. …       … Тонкие пальцы крепко держали Тэена за дрожащую руку. Холодно. Сколько дней он приходил сюда? Вновь и вновь, в надежде увидеть знакомый силуэт, представляя в мыслях образ Юты. Сейчас так страшно посмотреть назад, увидеть не то, что так желаешь, но Тэена все еще держат — тянут, словно притягивают за канат. Та самая улица в двух кварталах от его дома, то самое место, где хотелось найти Юту и обнять — сжать в своих крепких объятиях. И вот в отчаянии, собираясь вновь уйти, Юта появляется из ниоткуда, будто собран из воздуха, будто соткан из звезд, и останавливает Тэена, словно это он все время его ждал. Если по правде, Юта так боялся подойти, так боялся Тэеновых глаз, под которыми угасаешь, словно тебя сжигают до тла. Юта не умеет (умеет) нежно, он не может мягко и без боли, но Тэен и не просит, ему это не нужно. Когда их взгляды вновь встречаются, как встречаются небо с землей, как облака с океаном, Тэен опускает глаза не в силах стерпеть этого испытания. И Юта чувствует эту неловкость, и не может понять, почему вдруг так захотелось его опять поцеловать…       В квартире было по прежнему пусто, настолько глухо и тихо, будто в ней не было никогда ни души. Тэен снимает обувь промокшую насквозь и не успевает до конца стянуть пальто, как Юта тянет его на себя и крепко обнимает со спины. Поцелуи в шею, холодные пальцы на коже, что он просунул под чужую футболку. Щекотно. Тэен смеется, и этот звонкий смех Юта ловит в поцелуй. Как можно медленнее, чтобы насладиться сполна, чтобы растянуть это удовольствие на всю ночь. Хрупкие чувства, что Юта пытается подарить Тэену сквозь дымку ночи, сквозь витиеватый темный шелк, так мягко накрывают с головой, усыпляя совсем. Юта смотрит проникновенно, в то время как Тэен, напротив, пытается спрятаться, старается изо всех сил не смотреть (не получается). Изучая чужое тело, чувствуя, вдыхая — пробуя на вкус, каждый хочет впитать в себя частичку другого, чтобы невозможно было больше сбежать. И последнее, что успевает запомнить Тэен, это как Юта его поднимает и прижимает к себе, целуя в уголок губ, относит в спальню, где укрывает одеялом, после вновь пропадая (исчезая, но не насовсем). И с первыми лучами солнца в их квартире снова тихо и до невозможности пусто. Тэен снова один.       Юта призрачный, совсем не человек. И Тэен только сейчас понимает, что любить его теперь еще больней. Только ночью, только в беспробудный мрак, в звенящем шуме тишины при тусклом свечении луны. Юта всегда был странным, совсем не как другие. Он призрак городского сумасшествия — он существует, пока только дышит Тэен. Только для него, чтобы скрасить одиночество, которое убивает изнутри, разрывает вены. И призрачный город хранит эту душу, в которую Тэен так загадочно и необъяснимо влюбился в один из жарких вечеров.