Мерлин. Сезон 1.5

Мерлин не слышал Артура. Не мог слышать: толща камня почему-то вбирала в себя звуки вместо того, чтобы звонко разносить. Он быстро шагал вперед, в сердцах прижимая к груди ободранную о камень руку. Они с Артуром и раньше перекидывались беззлобными оскорблениями, но это было как-то по-дружески и совсем не обидно. А сейчас Мерлин чувствовал, как что-то изменилось. Почему? Мерлин зашагал медленнее. Вот: он думал, что Артур обрадуется, когда увидит друга. Ведь Мерлин так переживал за него, так стремился прийти на помощь, что мигом простил ему все прошлые обиды. Но Артур сделал вид, что так и нужно, и продолжал не воспринимать Мерлина всерьез. Так кто он для принца — просто слуга, мальчик на побегушках? Мерлин зажмурился и с силой потер лоб. Раньше он об этом не задумывался. Раньше Артур его выслушивал. Раньше между ними было какое-то взаимопонимание. Все ли дело в том факте, что Артур убил этих несчастных беззащитных существ по приказу отца? Или это угроза войны расставила все на места и сделала их теми, кем они должны быть — ответственным принцем и простым слугой? Но он, Мерлин, никогда не был для него простым слугой. Голова кругом… Вдруг Мерлин поднял голову, словно очнувшись. Давно ли он слышал шаги Артура позади? И почему свет какой-то не такой… словно не от факела? Резко остановившись, Мерлин кожей спины почувствовал, что позади него кто-то есть. Он с трудом обернулся. В двух шагах от него стояла женщина. Длинное платье в пол из свежих листьев и трав, легкие сапожки, горящий золотом пояс из кленовой листвы… В глубине темно-зеленых громадных глаз светился отблеск силы, наполнявшей пространство вокруг. В воздухе остро пахнуло лесом. Мерлин открыл было рот, чтобы закричать, но златовласая женщина лишь подняла в воздух руку прямо как господа, когда отдают знак замолчать. — Нет смысла кричать. Принц тебя не услышит. Даже ее голос, такой спокойный, был мелодичен как ветер, играющий на струнах-листочках. Женщина была легкой и прекрасной, как тёплый летний день, проведенный в зеленом лесу среди высоких стройных стволов деревьев. Даже странно, что такое нежное создание совсем недавно объявило войну Его Величеству королю Утеру Пендрагону при всех дорогих господах Камелота. Мерлин словно онемел, пока смотрел на неё, и единственное, что он мог вымолвить, — ее имя. Оно было обволакивающим, излучающим заботу и чуткость. — Лавена, — ломающимся голосом вымолвил Мерлин, отойдя от потрясения. — Мое имя Брианна! — крикнула во мгновенно накатившей ярости чародейка, и светлые брови сдвинулись к переносице. — Я назвалась Брианной при свидетелях в Камелоте, ибо теперь я — восстающая против угнетения. Мерлин покачал головой. — Прекрати это, — с мольбой в голосе попросил он. — Из-за тебя страдают невинные люди. Прости Утера и Артура, они же не могли знать, к чему приведет их поступок. — Простить? — по лицу колдуньи расползлась слегка сумасшедшая улыбка. — Простить Утера? Да если бы я могла, я бы самолично всадила нож ему в сердце! Хоть сто ножей — за каждого погибшего несчастного гиллиду, которые были убиты по его приказу. Ты говоришь про невинных людей — я пока что не сделала ничего ни одному жителю Камелота. Все пропавшие подданные Утера живы и здоровы и вернутся по своим домам — они не виновны в том, что их король — тиран и клятвопреступник! Мне нужен только Утер. Когда он придет за своим ненаглядным сынком, я восстановлю справедливость. Я даже не трону принца — ведь он всего лишь выполнял приказ. Видишь, из-за меня не пострадает ни один невинный человек. Чего нельзя сказать о короле Пендрагоне — он казнил тысячами таких, как я и ты. Мерлин вздрогнул. — Да, я тебя узнала, — продолжила Лавена, приблизившись к Мерлину на полшага. — Только колдун смог бы проникнуть через созданную мной защиту. Только сильный маг смог бы обрушить свод этой пещеры. Ты — тот, о ком говорят пророчества, Эмрис. При звуке этого имени маг неосознанно распрямил плечи. Страх вдруг исчез, как будто его и не бывало. Он — Эмрис, а здесь решается судьба Пендрагонов. Его судьба. — Так почему же ты мешаешь мне? — вкрадчиво продолжала лесная колдунья. Золотые волосы и чеканный пояс разгоняли тьму древней пещеры. — Ты тоже маг; Утер десятилетиями истреблял твоих братьев и сестер, не разбирая возраста. Давай вместе восстановим справедливость и возведем Артура на престол. Я знаю, что вам предначертано. Вместе вы вновь восстановите в Камелоте магию и построите великий Альбион! Мерлин пятясь, отступал вглубь пещеры, пока Лавена неумолимо напирала на него. Ведьма говорила и говорила — ее певучий, вдохновенный голос наполнял душу Мерлина сомнениями. Ведь он и правда боялся Утера — и порой даже хотел, чтобы его не было. Он видел казни магов, слышал их предсмертные крики — и ненавидел короля за это. А Артур, Артур не такой, он не его отец. Может быть, Артур даже разрешит магию… Светлую картину будущего Альбиона прервало другое, словно навеянное кем-то видение. Артур в фамильном склепе рыдает навзрыд над телом отца. Плечи нового короля Камелота дрожат от рыданий, а руки сами собой сжимаются в кулаки. — То будущее, о котором ты говоришь, — тихо сказал Мерлин, — недостижимо. Артур никогда не разрешит магию в Камелоте, если его родной отец погибнет от рук колдуна. К тому же принц еще так молод и юн и вовсе не готов править. А еще, — решительно произнес Мерлин, — Утер — отец Артура, и только поэтому я никому не позволю его убить. Как и любого другого человека, который дорог моему другу. Лавена недовольно сверкнула глазами. По её виду было заметно, что Мерлин не убедил ее. Да и вообще никто не сможет переубедить человека, который пытается выдать месть за жажду справедливости. Лавена будет хвататься за любую возможность остановить упадок магического мира и помочь ему восстановиться после всех злодеяний, которые провернул Утер Пендрагон. — Ты не понимаешь, — злостно отмахнулась от чародея ведьма. — Тебе удалось избежать участи тех магов, которых истребил Утер. Твои друзья и семья остались живы, нетронуты им. Ты не знаешь, какое горе постигло этот народ. — Я знаю, что чувствует человек, который ловит на себе косые взгляды, только потому, что он чём-то отличается от них, — отстаивал своё Мерлин, в твердости переставший убегать от хранительницы. — И я знаю Артура. Он ни за что не позволит убийцам своего отца жить. А убийцами в его глазах станут маги. Лавена отступила на несколько шагов, пристально оглядывая Мерлина с ног до головы. Магу не понравился этот взгляд. Так Артур мог рассматривать коней на торгах. Или оценивать очередного противника на турнире. — Что ты сделала с Артуром? — он вложил в свои слова как можно больше твердости. — Кажется, ты на нем слегка помешан. Артур то, Артур се, — раздраженно ответила ведьма. — Я, вроде бы, уже сказала, что не убиваю невинных. Твой принц, хотя и убил моих подопечных, всего лишь выполнял приказ отца. Знаешь, и за это я бы его с удовольствием бы казнила… — Не смей! — Мерлин сжал руки в кулаки; лесная колдунья слегка улыбнулась. — И не надо на меня так смотреть! — Я смотрю на тебя, потому что всей душой жажду увидеть. Понять, почему ты ему так верен. Я наблюдала за вами двумя, за пару минут общения он успел оскорбить тебя и сильно обидеть, а ты — уязвить его достоинство. Так почему ты, Эмрис, продолжаешь служить ему? И правда, почему? Этот день выдался слишком трудным, а ведь солнце ещё даже не было в зените. Артур позволил себе много лишних слов, совершенно не задумываясь о чувствах Мерлина. Он как будто напрочь забыл о том, что Мерлин был не просто слугой, но и верным союзником, хотя Камелоту обычного юношу, не способного держать в руках меч, сложно назвать союзником. Принц даже не представлял, сколько раз чародей спас ему жизнь, а сам Мерлин давно сбился со счета. Однако это совершенно лишнее — считать, сколько раз твой друг тебе задолжал. А друг ли ему теперь Артур? — Моя судьба — служить ему, — выдавил из себя погрузившийся в раздумья Эмрис. Сейчас не самое лучшее время думать об Артуре в таком ключе. Нужно опять спасать его шею. — Я знаю, что однажды он станет достойным королём, при котором Камелот будет процветать. Я должен быть рядом, чтобы помочь ему в этом великом деле. Лавена лишь приподняла правый уголок губ. Казалось, ее забавляла слепая верность Мерлина своему господину. — Как ты сможешь помочь ему, если слова слуги для него ничего не значат? — Когда я в первый раз прибыл в Камелот, так и было, — горячо возразил Мерлин. — Но с тех пор все изменилось. Просто сейчас крайне непростая ситуация, Артур должен принимать сложные решения, он несет тяжкое бремя власти… — Ты ищешь ему оправдания, — перебила Мерлина лесная колдунья. Она двинулась вперед, слегка поведя рукой, и Мерлин пошел сзади на значительном отдалении. Их голоса теперь звонко разлетались от стен. — Ты оправдываешь его поступки, хотя в глубине души затаил обиду. — Нет, — возразил юноша. — Да, — невозмутимо отозвалась Лавена. Она остановилась, вслед за ней и Мерлин. Пещера сузилась. Благодаря отблескам золотого света, какой излучали волосы колдуньи и ее пояс, маг увидел, что дальше хода нет. Коридор закончился тупиком. — Если и так, Артур все равно мой друг, и я постараюсь восстановить наши отношения, — твердо сказал Мерлин. — Я уверен, он изменится и начнет обращать больше внимания на то, что и кому говорит. — Может быть, — согласилась Лавена, задумчиво пропуская мимо пальцев свои роскошные волосы. Золотистый отблеск чудесно мешался с зеленоватым светом ее платья. По пещере распространился мягкий аромат леса. Мерлин почувствовал запах свежей листвы, первых цветов и слежавшейся хвои. Против воли он вдохнул полной грудью, и его слегка потянуло в сон. — Я не отступлюсь от своего плана, — прямо посмотрела на мага лесная колдунья. — Я объявила войну Утеру Пендрагону, а это значит, что один из нас должен умереть. С помощью Артура мне удастся выманить короля из его замка. Ты мешаешь мне, а значит… Запах стал острее, глубже. Будучи учеником лекаря, Мерлин почти сразу распознал его. Сладковатый привкус сон-травы на губах стал последним ощущением перед тем, как уверенно опуститься в глубину внезапного обморока. — Сладких снов, Эмрис, — пропела Лавена перед тем, как оглядеть обмякшего юношу последний раз. Хранительница развернулась на каблуках и гордо прошествовала к выходу из коридора. Эхо подхватило ее звонкий смех. *** Артур размахивал левой рукой с факелом так яростно, что пламя трепетало и грозило погаснуть. Чертова ведьма, чертова пещера, чертов Мерлин! Кронпринц не хотел думать о том, что может случиться с безоружным слугой в темном коридоре, кишащем смертоносными созданиями. Эта пещера — территория чародейки, она знает здесь каждый угол и каждый ход. Возможно, ей бы хватило сил создать новый коридор с помощью магии. Набрав в легкие побольше воздуха, Артур в очередной раз, все ещё надеясь на лучший исход, прокричал: — Мерлин! Плевать на осторожность, на то, что он ощущает глаза ведьмы на своём затылке, а зубы ку ши на своей шее. Артур не мог позволить Мерлину погибнуть за него. Мерлин всегда был рядом с принцем, не важно, что собственная жизнь слуги была в опасности. Даже теперь юноша полез в темную пещеру следом за господином, а не остался ждать вестей за спинами рыцарей. Если Артур позволит Мерлину погибнуть, то всю грядущую вечность будет напоминать себе о смерти невинного. Да, он слегка перегнул палку сегодня, невольно обидев Мерлина. Но слуга излишне досаждал ему своими советами, как будто Артур не мог решить без него свалившуюся проблему. Мерлин слишком быстро освоился в роли друга-слуги. Отец недавно разговаривал с ним на эту тему, напирая на невозможность, немыслимость подобного. Друзья должны быть как минимум равны по статусу. Но с Мерлином подобное почему-то не проходило. Он вел себя со всеми одинаково — что с принцем, что с Гаюсом или другими слугами. Он не обращал внимания на статусы и не делал Артуру никаких поблажек. Он мог искренне высказать все, что было у него на уме. Принц это ценил, но иногда Мерлин перегибал палку! Вот и сегодня Мерлин наговорил лишнего, Артур сорвался и тоже наговорил лишнего и в итоге бестолковый слуга потерялся. — Мерлин! — еще раз прокричал Артур, срываясь на бег. Темнота молча возвращала его собственные крики. Пробежав вперед еще десяток шагов, Артур почувствовал резкое дуновение воздуха. Факел затрепетал на ветру. Вскоре пещера начала расширяться, а потом факел вдруг и вовсе высветил темный свод, идущий вверх. Артур стоял в начале огромной залы, прорубленной в толще скалы. Дальний конец терялся в темноте, как и свод. Положив факел на пол, Артур медленно потянулся за запасным. Это не потребовалось. В нос кронпринцу ударил резкий аромат лесных трав и ягод, и пещера осветилась. Тёплый свет, очень похожий на солнечный, исходил из разных углов пещеры. То светились разложенные по полу крупные фруктовые плоды. Они были совершенно свежие, ни один не был затронут признаками гниения. Самый яркий свет, однако, исходил от сидящей на вырезанном в каменной стене подобии трона. Артур прищурился в попытке разглядеть все получше. Над ним возвышалась женщина с пышными золотистыми волосами, и ее нутро излучало тот самый свет. Ее тонкую фигуру обхватило платье из всевозможных листьев — то же самое, какое было на Лавене в ту минуту, когда она появилась в Камелоте. У Артура не было сомнений: он знал, кто восседает перед ним. — Что ты сделала с Мерлином? — крик разнесся по всему тронному залу, отлетая от его стен. Принц оскалился. Гнев кипел в нем, захлестнув с головой. — Где жители Камелота, которых ты похитила? Отвечай мне, Лавена! — Тише, принц, — слегка поморщилась ведьма. Она спокойно и плавно поднялась и сделала несколько шагов по направлению к нему, совершенно игнорируя обнаженный меч. — Не подходи! — в голосе Артура зазвучала угроза. — Или что? Убьешь меня? — Лавена заломила бровь. — Но ведь ты один, без своих рыцарей, а я не беззащитные гиллиду, которых вы прикончили. Ты в клетке, Пендрагон, и ловушка уже захлопнулась. — Не смей угрожать принцу Камелота! — Артур уже шагнул к ведьме, выписав мечом широкую восьмерку. Клинок легко и со свистом разрезал воздух, и Артур с удовлетворением заметил отблески страха в глазах Лавены. — Отвечай на вопрос! — Твоим людям ничего не угрожает, я их отпущу, — недовольно проговорила Лавена. — Твой слуга спит сладким сном в одном из закоулков этой пещеры. Согласись, он нам бы только помешал. Как видишь, я не трогаю невинных. В отличие от тебя и твоего отца. — Закон Камелота запрещает любым магическим существам находиться в пределах его границ! Твои твари нарушили этот закон, — возразил Артур, хотя голос его на миг дрогнул. — Ты и в самом деле не веришь в это, — ответила Лавена, невольно сжав руки в кулаки. От ведьмы распространялись волны ярости. — Лишь поэтому я тебя не трону. Она небрежно взмахнула рукой. Перед Артуром словно из ниоткуда появился стол, перо, чернильница и лист пергамента. — Пиши письмо своему отцу, — приказала Лавена. — Вели ему, если дорога жизнь сына, быть у входа этой пещеры в кратчайшие сроки. Артур поднял взгляд на ведьму, преисполненный гнева. — Неужели ты так глупа, колдунья, будто думаешь, что я напишу такое письмо? — Ну нет так нет, — на удивление спокойно отозвалась ведьма, — все равно твои рыцари сообщат в Камелот о том, что ты здесь… и королю так или иначе придется сюда отправиться. Правда, с письмом было бы быстрее… — она театрально улыбнулась. Руки Артура сам собой сжались в кулаки. — Ну как хочешь. Пока ждёшь можешь сложить оригами, — пожала плечами колдунья, повернувшись к нему спиной. Ее сладкая улыбка и наполненные издевкой фразы ещё сильнее разозлили Артура. Он поднял меч, крепко сжимая его рукоять двумя руками, и в одно мгновение оказался за спиной ничего не подозревающей колдуньи. «Нужен один точный удар». Артур всегда говорил это рыцарям перед их первым боем, чтобы поддержать их. А теперь сам оказался на их месте и чувствует себя мальчишкой на первом публичном поединке. Она колдунья. Она объявила войну его отцу и всему Камелоту, похитила часть его жителей и угрожает королю. Артур замахнулся… А все-таки пальцы, сжимавшие рукоять клинка, мелко дрожали. В следующий момент она обернулась, закружилась и легко ушла из-под удара. Подняв правую руку ладонью к нему, она прошептала какое-то слово. Что-то похожее на мягкий удар выбило меч из руки принца и бросило его самого на колени. В ту же секунду тугие ветви и листья, заменявшие Лавене стол, взвились в воздух и начали густо оплетать пространство возле Артура, опутывая его тело, свивая возле него подобие клетки. Бешено взмахивая руками, рассаживая кожу до крови, принц сопротивлялся обвивавшим его тонким веткам. Но Лавена отняла у него нож, и вскоре бороться стало бессмысленно. Через полминуты он уже сидел в уголке пещеры, возле стены, в живой клетке из тонких и гибких прутьев лещины. Лавена прошлась по зале, бросая на принца полные торжества взгляды. — При тебе есть письма? Я могла бы подделать твой почерк. Право же, это было бы гораздо быстрее. Ты же хочешь поскорее выйти отсюда? А встретиться с папочкой? Артур гневно дернулся, попытался согнуть прутья клетки. — Не смей трогать моего отца! Лавена гордо прошествовала в сторону царского пьедестала. Она высоко вздернула подбородок и слегка прикрыла глаза. Прямая как струна, ведьма со всей грацией — в этом она ничуть не уступала леди Моргане, самой изящной девушке, которую знал Артур, — приблизилась к каменному трону. Лавена легко опустилась на него, устремив взгляд вдаль, не собираясь больше дарить принцу такую милость как внимание. Чем больше Артур пытался выпутаться из ловушки гибких прутьев и стеблей, тем сильнее запутывался. Одна из веток угрожающе обвивала шею. Даже такое плачевное положение не было способно удержать принца от возгласов. — Ты не посмеешь навредить моему отцу! — Я объявила ему войну перед лицом десятков свидетелей, — Лавена перевела на него утомленный взгляд, точно говоривший: «Сколько можно говорить об одном и том же?». — Мой отец не так глуп. Он никогда не пойдёт у тебя на поводу, Лавена! Лицо колдуньи исказила злоба. Она грозно накрыла руками подлокотники трона. — В Камелоте не осталось здоровых людей? Вы все глухие? — громче чем нужно вскрикнула Лавена и, опираясь на руки, поднялась на ноги. — Мое имя Брианна! Твой отец вынудил меня выбрать себе новое имя. Оно означает «восстающая против угнетения». Я уже рассказывала об этом твоему слуге лично. — Мерлину? — при одном упоминании Мерлина принц попытался вскочить на ноги и ринуться в бой, но прочные цепкие прутья держали его крепко. Он уже знает, что юноша лежит без сознания в другом конце этой подземной тюрьмы. Теперь нужно спасти не только себя, но и найти и вытащить из беды верного слугу. — Разве у тебя есть какой-то другой личный слуга? — язвительно спросила Лавена-Брианна. — Хотя, может быть, ты просто позабыл его имя. А ведь он так предан тебе… Знаешь, я до сих пор не в силах понять, почему этот Мерлин, — она выделила это имя, словно пробуя на вкус, — настолько тебе верен. По мне так ты ничем не примечательная личность. Ты храбр, но храбрость — далеко не самое важное качество человека. — Что же может быть важнее? — возмутился Артур. Отец и другие наставники учили его, что рыцарь должен быть прежде всего мужественным. Лавена охотно улыбнулась своей щедрой ядовитой улыбкой. — Сострадание. То, что вы убиваете в себе вашими дурацкими турнирами. Возмущенный Артур хотел было горячо возразить, но ведьма снова воздела руку вверх. — Ты мне порядком надоел, принц. Спи. Sfeffin! Артур почувствовал, как проваливается куда-то в темноту. *** За несколько сотен футов от него Мерлин со стоном оторвал голову от твердого камня. Он сполз по стене, как только крепко уснул, надышавшись ядовитого запаха наколдованных ведьмой трав. Втянув носом воздух, он ощутил, что тяжелые пары сонной травы еще находятся в воздухе. Видимо, его магия как-то инстинктивно нашла способ преодолеть действие растения. Артур! Словно молния сверкнула в голове у чародея, когда он, пошатываясь и поминутно охая, поднялся на ноги. Ведьма сказала, что Артур… что она что-то сделает с Артуром. Или не сделает? А, она хотела убить Утера, сделав принца приманкой. Держась за стенку, Мерлин поспешил отойти от места, где в воздухе все еще разливались ядовитые испарения. Сначала он шел аккуратно, держась рукой за стеночку. Затем щелкнул пальцами, наколдовал себе светящийся шар и пошел увереннее. Потом он побежал. Мерлин не знал, куда он направлялся, но времени на боязнь заблудиться в запутанных коридорах не оставалось. Источник света сам вёл мага за собой, не позволяя тому отставать. После тяжелого сна Мерлину было трудно бежать быстро: все мышцы пренеприятно ныли, перед глазами всплывали разноцветные пятна, а одышка появилась раньше обычного. Бег по лесам от разбойников, безусловно, закалил юношу, но сон-трава оказалась безотказным снотворным. Останавливаться было нельзя. В другом конце пещеры Артуру угрожает самая настоящая опасность, и Мерлин не может позволить себе опоздать. Прямо сейчас он чувствовал, как хрупка его судьба — связь с Артуром. Без Артура у Мерлина и не будет будущего, оно испарится в то мгновение, когда принц умрет. Тонкая нить судьбы может разорваться в любую минуту. Бежать нужно быстро. Когда Мерлин завернул в очередной поворот, он заметил, что потолок в открывающемся впереди зале должен оказаться довольно высоким. Юноша притормозил и осторожно выглянул из-за угла так, чтобы никто за поворотом его не заметил. Перед чародеем расстелилась огромная пещера, мягко освещенная разложенными то тут, то там огромными фруктами. На стенах горели белые звездочки не известных Мерлину цветов, пол устилал зеленоватый с желтыми пятнами мох. Что-то смутно знакомое виделось магу в очертаниях этого места. «Это не пещера, — вдруг осознал Мерлин. — Это тронный зал». И правда, Лавена расстаралась на славу и почти полностью воспроизвела у себя обстановку большого тронного зала Камелота. Огромный стол в центре, сделанный из легких гнущихся кустарников, импровизированный трон и мягчайшее сиденье из нежнейших цветов всех сортов. Мерлин готов был поклясться, что увидел даже какие-то заморские диковинные растения, которые сроду не произрастали в окрестностях королевства. Лавена восседала посреди всего этого великолепия, словно прекрасная живая статуя. Ее роскошные волосы струились желтым золотом среди яркой зелени, заставляя цветы сиять всеми красками. Голову венчала тиара в виде сложного сплетения самых разнообразных трав. От платья распространялось мягкое благоухание леса. Своей гордой осанкой, твердым взглядом и нездешней красотой она до боли напоминала Мерлину леди Моргану. И, если бы он всего несколько часов назад не видел настоящую Лавену, мстительное и непреклонное создание, он бы ни за что не поверил в ее неискренность. Взгляд мага скользнул влево. Там, в хаотичном переплетении гибких ветвей лещины, сильно смахивающем на клетку, полулежал… Артур! И как это Лавена успела загнать в ловушку их двоих? Сейчас это не важно, нужно придумать хоть что-то для того, чтобы спасти Артура. И при этом желательно, чтобы он не сильно пострадал. Мерлин окинул пещеру взглядом ещё раз, пытаясь придумать, как бы вызволить господина. Заставить ее же стол из кустарников оплести Лавену? Хранительница наверняка имеет больший контроль над подобными вещами. Сделать так, чтобы плоды перестали излучать свет, и вытащить Артура в темноте? Не похоже, что колдунью так легко обвести вокруг пальца. Единственное, что может помочь, — камнепад. Если обвалить потолок, то Лавена будет занята спасением собственной царской особы. Мерлин сощурился, пытаясь получше разглядеть принца. Может быть, он ранен или умирает? Артур дышал медленно и ровно, лица его чародей не видел. Может быть, Лавена усыпила его, совсем как и Мерлина? Очень похоже на то… Подняв руку вверх, маг пару раз глубоко вдохнул, успокаивась, а потом начал шепотом читать заклинание: — Eorthe ac stanas hiersumie me. Ic can stanas tobrytan. Hiersumie me! Последнее слово взлетело к потолку пещеры, ураганом пронеслось по камню, заставило Лавену испуганно вскочить со своего трона. Затем раздался мощный удар, сверху посыпались кусочки каменных глыб. Лавена сощурила глаза, взмахом руки указала на Мерлина. Ее гневный взгляд приковывал к себе. — Ты! Что ты наделал? Следующий толчок сбил их обоих с ног, что-то оглушительно хрустнуло, и Мерлин понял, что пора уходить. Через секунду тут будет просто груда камней. Поднявшись на ноги, он понесся к уголку пещеры, где в клетке лежал так и не проснувшийся Артур. Взмахом руки Мерлин наколдовал маленький огонек, и растения покорно расступились. Просунув руки в клетку, маг потряс Артура за плечо. Голова принца мотнулась, но он не очнулся от тяжелого колдовского сна. Чародею ничего не оставалось делать, как схватить Артура и, напрягая все силы, потащить по полу на выход, подальше от обвала. Что-то еще раз оглушительно грохнуло, завертелось перед глазами. Замелькали цветы, растения и яркие вспышки света. Мерлин инстинктивно обернулся назад и успел увидеть, как потолок осыпается на него громадными глыбами камня. Лавена спокойно стояла посреди хаоса, вперив в него взгляд, полыхающий ненавистью. На миг ее губы шепнули какое-то слово, а потом она растворилась в воздухе, и вместе с ней сгинули все растения, цветы и травы. Пещера погрузилась во мрак. Когда первые камни рухнули на пол, воздух наполнил такой грохот, что в ушах пронзительно зазвенело и они словно бы онемели. Мерлин сжался на полу, скорчившись и закрыв уши руками, но его магия сработала и инстинктивно защитила их обоих от смертоносного обвала. Вскоре он, поминутно кашляя и задыхаясь от поднявшейся пыли, вытащил Артура на безопасное место. Уши болели нещадно. Но больше чем уши болели мышцы. — Какой же ты… Артур… толстый, — прохрипел Мерлин. Силы покидали его стремительно. — Тебе уже… не одну дырку в ремне пробивать… а две… — Сейчас у кого-то будет лишняя дырка в голове, — отозвался мрачный голос. Тело принца зашевелилось, ловко вывернулось из рук Мерлина и встало. Маг с облегчением вжался в стену. — Ты жив! — Конечно, я жив, Мерлин! — голос Артура, как и прежде, отдавал явным сарказмом. — Принцы так просто не умирают. А теперь будь добр, объясни, что произошло. — Ага, вот только в плен к Лавене ты попал, — тихо пробурчал слуга. — Что-то? Что ты сказал, Мер-рлин? — тихим, вкрадчивым тоном спросил Артур, и маг поспешил ретироваться: — Ничего-ничего. — Это отлично, Мерлин, а теперь отвечай на вопрос! — Эээээм… ну… там произошел обвал… — Это я, как ни странно, уже заметил, — в темноте Мерлин этого не видел, но Артур совершенно точно усмехнулся. Не мог не усмехнуться. — А почему он произошел? Маг сглотнул. Врать у него всегда получалось плохо. Взять хотя бы тот случай с Софией из народа Ши… — Лавена… она колдунья… я видел, она выкрикнула какое-то заклинание… кажется, оно сработало неправильно… — Какое заклинание? — невозмутимо продолжил допрос Артур. — Ах да, я забыл. Что ты можешь понимать в магии, Мерлин? — Ничего, — быстро пробормотал Мерлин, давя совершенно неуместную улыбку. — А что произошло с ведьмой, ты надеюсь, разглядел? — Она исчезла, — помрачнел Мерлин. — Как только на нее стали падать камни, она просто растворилась в воздухе. — Растворилась в воздухе. Замечательно. И собак при ней не было. — Их сложно не заметить. — Верно, Мерлин. Итак, преступница сбежала, собаки не уничтожены, пропавших жителей мы не нашли. Просто превосходно, Мерлин. Сапоги зашаркали о камень — Артур отлип от стены и поспешил назад, к выходу. Мерлин молча поплелся следом. Принц даже не поблагодарил его за спасение, хотя, здраво подумав, благодарить особо не за что. Если бы только он не был таким напыщенным и самоуверенным болваном… Из удручающих раздумий Мерлина вывел шум, который подняли десять пар ног. Их жёсткие кожаные сапоги соприкасались с камнем, и шаги эхом разносились по всей пещере. Рядом с чародеем Артур устало остановился и даже не стал вытаскивать меч из ножен. Он резко остановился и командным голосом выкрикнул: — Кто отдал приказ поднять шум, способный долететь до самого Камелота? Рыцари остановились перед принцем, и сир Леон выступил вперёд. — Милорд, барьер снаружи исчез. Мы сразу же вошли в пещеру, чтобы найти вас. Артур шумно вздохнул и закатил глаза. — Надеюсь, сторожить вход остались не только оруженосцы? — Как видите, сир, половина рыцарей остались снаружи, — отчитался перед кронпринцем сир Леон. Он стоял, твёрдый и решительный, готовый вступить в бой в любую минуту. — Выговор будет в Камелоте, а сейчас нужно выдвигаться обратно в замок. Никаких вопросов о ведьме! — Артур упрямо пресёк все надвигающиеся вопросы. Вскоре копыта коней снова зачавкали по грязи; всадники держали направление к Камелоту, побежденные, но не сломленные. Рыцари, слуги и оруженосцы чувствовали, что первый раунд остался не за ними, и лишь Мерлин да Артур понимали, что зловещие планы Лавены им удалось сорвать. Хотя бы на время.