Особенная

Игорь Сергеевич обвёл взглядом всех собравшихся в учительской и тяжело вздохнул. Было видно, что ему нелегко стоять здесь, рядом с Кириллом, ожидая, когда тот провозгласит нового директора восемнадцатой школы. Но всё неизбежное рано или поздно всё же происходит. Кажется, кандидатура уже и так всем известна. Кажется, Катя сама звонила вчера Кириллу и умоляла назвать директором Киселёву. Кажется, стерва Дарина всё же заслужила себе место директора, и всё-таки в глубине души это было неправильно. На миг Катя представила, если бы с губ бывшего сейчас сорвалось её имя. Кирилл мягко обводит взглядом всех собравшихся. Он почти готов без запинки выпалить имя. Не то имя, что должен назвать, а другое. То, которое крутится на языке. — Ну же, Кирилл Евгеньевич, не будем тянуть время. Нервы у коллег и так напряжены до предела, — Игорь Сергеевич первым не выдерживает затянувшейся паузы. Дарина улыбается самодовольно и уверенно. Такая сучка с яркими губами и длинными ногами. И блондинка. Завуч школы. Пародия. Карикатура. И Катя уже жалеет о своём вчерашнем звонке. С врагами нельзя вступать в союз. Затянувшуюся паузу разрывает шумный выдох Кирилла, и, наконец, в полной тишине звучит приговор: — Новым директором школы № 18 по результатам проверки рекомендована Киселёва Дарина Петровна. Катя закрывает глаза, едва Кирилл произносит букву «К», ведь её фамилия начинается совсем на другую. Она проиграла. Учителя выглядят загнанными и опустошёнными. Неизвестно, на что рассчитывали все собравшиеся в этой комнате, но, похоже, ждали они чего угодно другого. Только не Киселёву новым директором. Первым реагирует Антон Владимирович. Скромный и тихий, до этого чаще молчавший педагог начинает бурно аплодировать и, быстро поднявшись из кресла, целует Дарину Петровну в щёку. Даша чуть хмурит лоб, но всё же позволяет поцеловать себя бывшему мужу. Леся Артёмовна натягивает на красивое лицо подобающую случаю улыбку. Игорь Сергеевич вежливо улыбается и кивает Дарине и Кириллу. И тут над головами раздаётся оглушительный вой сирены. — Выходим, быстренько выходим все, — первым находится Игорь Сергеевич и подхватывает под локоть Марию Ивановну, тащит пожилую коллегу к выходу из учительской. Александр Игоревич придерживает отцу дверь. Катя стоит дальше всех от выхода, а Кирилл уже поспешил ретироваться, впрочем, не в первый раз. Пожарная тревога не смолкает, и, к своему ужасу, Катя ощущает в горле горелый привкус. Она подбегает к окну, но это угловая часть здания, и окна выходят на парковку бизнес-центра. — Чёрт! Развернувшись на каблуках, она хватает телефон и резко опускает руку, заметив Дарину Петровну, прислонившуюся к стеллажу с классными журналами. — Вы слышите эвакуацию? — Да, сейчас, — Катя отмечает, что впервые в этом голосе нет насмешки. Повинуясь внезапному порыву, она подхватывает коллегу под локоть и пытается тащить к выходу, но Дарина Петровна не двигается с места. — Да что с Вами, надо уходить, где-то горит! От дыма уже слезятся глаза. Дарина Петровна чуть заметно кивает и делает два шага в сторону, цепляя плечом корешки журналов. Катя с удивлением замечает, что продолжает придерживать её под руку, и разжимает влажные пальцы, когда тело будущего директора обмякает и заваливается на неё. — Дарина Петровна, что с Вами? — Катя успевает удержать женщину, не давая ей упасть. — Ничего, сейчас пройдёт, — голос Даши еле слышен. Катя впервые видит её такой слабой. — Я помогу Вам выйти, — она придерживает женщину за талию. — Не утруждайте себя, идите без меня. Что? Может, Дарина и решила сыграть в благородство, но Катя всё же не может бросить человека при эвакуации. Тем более, что сама Даша явно не дойдёт. Блин, ещё неизвестно, вышли ли все ученики на улицу. Ника! Чёрт! — Дарина Петровна, идём! Катя забирает со стола телефон Даши и автоматически засовывает себе в карман пиджака. — Воздух, мне нужен воздух, — повторяет Даша, и Катя решительно вздыхает. Они успевают выйти в коридор, когда с улицы доносятся звуки сирен спецмашин. Кажется, в этот раз всё по-настоящему. Тревога не ложная. У Дарины Петровны от выступивших слёз тушь размазывается под глазами. — Стойте, мне нужно в кабинет. — Нет времени, Вы не видите, пожар настоящий! — Катя выходит из себя. Ей нужно срочно найти Нику, а с Дариной они до завтра не спустятся со второго этажа. — Не орите на меня никогда! — Скулы Даши напряжены, пальцы до боли вжимаются в ладонь Кати. Лицо завуча перекошено от слёз и злости. — Мне нужно в кабинет. Катя чертыхается и поворачивает в сторону кабинета завуча. Кажется, она уже ненавидит эту Дарину. — Стой, мне плохо. — Даша резко останавливается и обхватывает руками голову. Катя придерживает её за отвороты пошлого красного пиджака. Запах дыма уже просто невыносимый. В левом крыле здания слышен треск битого стекла. Под окнами оглушительно воют сирены. Катя понимает, что ситуация вышла из-под контроля. Ну куда делся Алекс, когда он бы пригодился? — Нужно идти, здесь нельзя оставаться. Даша тяжело дышит, и Катя вдруг понимает, что у завуча серьёзные проблемы со здоровьем. — Что с Вами вообще? Не лучший способ начать разговор, но с Дариной Петровной все разговоры просто ужасные. — Не твоё дело. Кабинет, мне нужна моя сумка. Быстро! Последнее слово Дарина прошипела, как ядовитая гадюка. Катя услышала треск стекла и рефлекторно нагнула Дашу к полу за талию. В следующий миг их осыпало осколками битого стекла. Пожар бушевал в компьютерном классе. — Боже, — успела охнуть Даша, а в следующий миг ноги её подкосились, и она упала на пол, потянув за собой Катю. — Дарина Петровна! Дарина, чёрт! — Катя ударила завуча по щеке, но глаза Дарины оставались закрытыми. — В сумке — лекарство, — прошептала Даша, не открывая глаз. До кабинета завуча оставалось две двери. Катя поднялась и в несколько быстрых шагов достигла заветной двери. Сумка Дарины Петровны нашлась сразу, и через мгновенье Катя уже трепала завуча за руку, надеясь вернуть её к сознанию. С улицы доносились крики. Катя расстегнула сумку и сразу наткнулась на инсулин. Она сдвинула рукав пиджака с тонкой руки Даши и прикоснулась иглой к бледной коже. Сколько раз нужно колоть? В вену или в мышцу? Блин, где школьные уроки ОБЖ? Катя вздохнула и проколола кожу иглой. Нажав два раза, она вновь потрепала Дарину по щеке. — Ещё раз, — язык плохо слушался Дашу. Катя впрыснула лекарство и надела колпачок обратно. Даша пальцами вытерла глаза и медленно поднялась на ноги. Катя предложила ей помощь, протянув руку, но Даша покачала головой. Они вышли на крыльцо, и Катя почти услышала, как синхронно вздохнули Игорь Сергеевич и Алекс. Но ей уже было не до них, нужно было убедиться, что Ника в порядке. — Ника! Кто-то видел Нику? — С ней всё в порядке, она с Лесей Артёмовной и одноклассниками, — поспешил успокоить Игорь Сергеевич. Даша достала из сумочки зеркало и пыталась спешно подправить макияж, но 10-Б уже смеялся у неё за спиной. Что ж, завтра получат внеплановую контрольную, маленькие засранцы. Спиной она чувствовала взгляд Катерины Анатольевны Белозёрской. Чёрт, нужно предупредить её, чтобы держала язык за зубами. Не хватало ещё сочувствующих взглядов и разговоров за спиной. Она как раз убирала зеркало в сумку, когда на талии сзади сомкнулись руки. — Антон Владимирович, — она выделила последнее слово, — здесь же вокруг полно людей! Ты что, идиот? — Прости, Даша, я волновался за тебя, — он виновато опустил глаза. — Волновался он! Пока ты тут в безопасности волновался, Белозёрская помогала мне… Она внезапно осеклась. Антон, конечно же, всё знал и никому ничего никогда не скажет, но быть слабой не хотелось даже перед бывшим мужем. — Прости, Даша, я должен был вывести 5-В… — Не Даша я тебе! К ним подошёл Александр Игоревич, и Даша резко осеклась. — У Вас всё в порядке? Такой простой вопрос, заданный так не вовремя. — Да, — отвечает она и встречается взглядом с глазами Алекса. — Вы испачкались, возьмите салфетки. Он показал ей на плечо и всунул в ладонь пачку влажных салфеток, после чего развернулся и отошёл к Катерине Белозёрской. Настроение испортилось окончательно. Даша смерила Антона презрительным взглядом. Этот соплежуй даже не мог сказать ей, что пиджак испачкался. Нет, не такой мужчина ей нужен, ей бы Алекса. Такого галантного, надёжного, красивого. В голове мгновенно зреет план. Даша оставляет Антона одного и направляется прямо к Белозёрской и Алексу. Подходя к нему она чуть заваливается на ногу и неловко ухватывается за Алекса, чтобы не упасть. — Простите, голова закружилась. — Ничего страшного, — он придерживает её за талию. — Может, нужно ещё лекарство? — Белозёрская так мастерски обламывает кайф. Конечно, они все уже взрослые люди, но Алексу может не понравиться больная женщина средних лет. Белозёрская-то, поди, моложе и здоровее. — Нет, уже всё в норме, — криво улыбается Даша, продолжая придерживаться за Алекса. — У меня что-то голова кружится, наверное, я дыма наглоталась, пока убеждалась, что все безопасно покинули школу, — эти слова она произнесла с нажимом, вперившись взглядом в Катю. Катя криво улыбнулась, но игру поддержала. — Да, мы с Дариной Петровной самым тщательным образом проверяли, все ли ученики успешно эвакуировались. Особенно тщательно мы осматривали кабинет завуча и пол в коридоре. Сучка! Тоже, небось, запала на хорошенького Алекса. Ну Даша ей устроит потом, а сейчас есть дело поважнее. — Алекс, отвезите меня домой, я неважно себя чувствую. Алекс пожевал нижнюю губу. — Я бы отвёз Вас, но мне нужно помочь отцу, а у него сердце больное. — А, понимаю, конечно, отец… — Но я вызову Вам такси. — Спасибо, не утруждайтесь. — Даша выпустила его руку и постаралась изобразить улыбку. Конечно, как всегда, вмешалась Белозёрская: — Я отвезу Вас, только Нику сейчас позову. — Спасибо, сама доберусь. И тут на её локте сомкнулись руки Алекса. — Дарина Петровна, не дурите! Вы и правда неважно выглядите, Катя, то есть, Катерина Анатольевна отвезёт Вас. — Спасибо, — криво улыбнулась Даша. Денег на такси нет, пусть хоть Белозёрская что-то полезное сделает. Это конечно не лучший вариант, но пусть хоть так. Катя достала ключи от машины и отключила сигнализацию. Ника подошла, держась за руку Кирилла. Алекс помог Дарине сесть на пассажирское сиденье. — Ника, садись сзади, — Катя кивнула дочери назад. Милое лицо девушки исказилось от злости. — Мама, почему я должна сидеть сзади? Мне уже 15! — Ника, солнышко, не спорь. Сейчас мы подвезём домой Дарину Петровну. — Что? Я не поеду с ней! Катя закатила глаза. Можно подумать, что ей очень хочется везти Дарину домой. — Ника, доча, пожалуйста, сядь в машину. Ника зло хлопнула дверью и оттолкнула руку Алекса, когда он хотел помочь ей. — Не трогайте меня. Отстаньте все от меня. Я пешком доберусь лучше, чем с этой… — Ника! Алекс и Катя крикнули одновременно и оба дружно рассмеялись, переглянувшись. Ника уже свернула за угол, закинув на плечо сумку. — Может, уже поедем? — Дарина вмешалась, разрушив момент. — Да, конечно, — устало сказала Катя, хотя и подумала, что дурацкая идея, да и вообще она не водитель. — Да, Вам лучше уже ехать. Дарина Петровна что-то неважно выглядит. Алекс развернулся и поспешил за Никой, махнув на прощание рукой. Даша откинулась в кресле, проигнорировав ремень безопасности. Спина Алекса скрылась за дверями школы. Чёрт, ещё и с этим тоже надо что-то делать. Отстойный признак, если красивый мужчина два раза за полчаса говорит, что ты плохо выглядишь. Дарина отвернулась к окну. Да пошёл он, этот Алекс. Видно, что между ним и Катериной Анатольевной что-то происходит, и это неимоверно бесит Дашу. Ну почему на неё обращает внимание только её бывший? Почему Алексу нравится Белозёрская, а не она? Даша ведь ещё совсем не старая, довольно хороша собой, да и разговор может легко поддержать на любую тему. Ну, а в постели… Что ж, она ещё повоюет за Алекса, надо только чтобы он не узнал, что она больна. Катя включила радио, и машина тронулась. — Выключите, у меня голова болит, я же сказала. — Это даже не просьба. Даша, видимо, просто разучилась просить и вообще нормально разговаривать. Катя зло крутанула ручку громкости. В салоне образовалась тяжёлая тишина. Проклятый Алекс! Зачем он только навязал ей эту угрюмую попутчицу? Даша быстро назвала адрес и отвернулась к окну. Пристёгивать ремень безопасности она не считает нужным, видимо. Или доверила Кате свою жизнь? Час спустя Катя остановила машину у третьего подъезда жилого дома. Сраные пробки почти как в Киеве. И как Киселёва каждый день умудряется рано приходить на работу? — Приехали, Дарина Петровна. Катя глянула на завуча. Волосы упали на глаза Даши, почти закрыв лицо, но и без этого было понятно, что попутчица уснула по дороге. А, может, её укачало. — Вставайте, приехали, — Катя потрепала её по руке, избегая прикосновений к коже. Карие глаза встретились с её — зелёными. — Спасибо, что подвезли. Завтра не опаздывайте. Даша открыла дверь и облизнула пересохшие губы. — А дочь всё же надо лучше воспитывать. Она ухмыльнулась, но в самой глубине глаз отразилось что-то незнакомое. Катя не видела ещё у завуча такого выражения лица. И пока она соображала, что бы такого обидного бросить вслед этой змеюке, Дарина хлопнула дверью и пошла к подъезду, размахивая сумочкой. "Чтоб тебя", — подумала Катя, когда выезжала со двора. Новый директор! Да, у школы впереди тяжёлые времена. Когда машина скрылась за углом, Даша дошла до лавочки и тяжело опустилась на деревянное сиденье. Сердце колотилось, и лоб быстро покрылся испариной. Боже, только не ранний климакс. Лучше ещё единичка к проклятому диабету, чем неспособность родить. В уголках глаз зародились слёзы. Вот почему у одних всё прекрасно, а у других всё так несправедливо? Ну чем эта Белозёрская лучше? Даша закрыла глаза и откинулась головой на спинку лавочки. Ещё один одинокий ненужный вечер больной одинокой женщины.