***
Кларк разбудил громкий крик. Что за дерьмо? Когда девушка сможет наконец-то выспаться? — Что вы здесь делаете?! — первое, что слышит Гриффин после слишком громкого крика. — Сплю. — просто отвечает она, накрывая голову подушкой. — Я сейчас полицию вызову! — кто-нибудь, заткните это громкое существо. Кларк заплатит. Гриффин резко распахивает свои глаза и поднимается на кровати, смотря на разъяренную девушку перед собой. Какого черта она здесь делает? — Какого черта вы здесь делаете?! — Кларк резко поднимается с кровати. У неё немного кружится голова, а голос всё ещё хриплый ото сна. Сколько ей вообще удалось поспать? — Это вообще-то моя квартира! И это мой вопрос! — для большего эффекта девушка начинает размахивать руками и кричать ещё громче. Её звонкий голос врезается в уши и Гриффин думает, что может совершить убийство. Блондинка тяжело вздыхает. Вот только проблем ей ещё не хватало. Черт, она в этом городе только один день, а уже вляпалась в какое-то дерьмо. Кларк садится на край кровати, тяжело вздыхает, затем хлопает по месту возле себя, предлагая девушке сесть, и тем самым вводя её в ступор. Что же… нужно во всем этом разобраться. — Присядь, пожалуйста, — говорит Гриффин и ждет пока её просьбу исполнят, а после устало продолжает: — Давай поговорим. Девушка презрительно фыркает и складывает руки на груди. — О чём нам говорить? Я пришла домой после работы, а в моей кровати спит какая-то девка! — Кларк чувствует, как раздражение накатывает с новой силой, но успешно подавляет в себе все колкие фразы, что так и рвались наружу. Ей ведь не нужно ещё больше проблем, так? — Давай для начала представимся, — вежливо предлагает блондинка. — Кларк Гриффин. — Октавия Блейк — нехотя отвечает та, цокая языком. — И что нам это дало? — Например то, что мы теперь знаем имена друг друга. Октавия презрительно фыркает и демонстративно отворачивается. Что же. Это будет проще, чем думала Кларк. — Итак… — неловко начала Гриффин — Вы утверждаете, что это ваша квартира. Но как такое может быть, если я только сегодня сюда въехала и уже заплатила за квартиру? — Это моя квартира. Я живу тут уже шесть лет. И тебя я вижу здесь впервые, — Октавия закатывает глаза и вновь цокает языком, высказывая свое явное недовольство. Но на кровать все же присаживается. Гриффин совершенно растерялась. Как такое может быть? Неужели ей попался аферист? Черт, похоже Кларк сильно влипла. Что же ей теперь делать? Все деньги, что у неё были, она отдала мошеннику, а те, которые она брала с собой — их от силы хватит на оплату месяца проживания в какой-то другой квартире. А питаться она чем будет? Святым дерьмом? Гриффин чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. Чёрт, чёрт, чёрт. Не хватает ещё разреветься при этой противной высокомерной девке. В это же время, совершенно не ожидавшая такой реакции, Блейк поинтересовалась причиной слез. Блондинка из последних сил сдерживая обжигающие слёзы поведала абсолютно все, без утайки. Октавия, слушая рассказ девушки, постепенно сменила гнев и раздражение на жалость и сочувствие. — У тебя теперь не осталось где ночевать? — интересуется брюнетка и откидывается на локти. Гриффин опускает голову и кивает, на что со стороны брюнетки послышался тяжёлый вздох. — Можешь остаться у меня на ночь. Только на одну ночь. Чтобы, когда я завтра вечером вернулась, от тебя и духу здесь не было — Кларк, буквально, просияла. Ей даже на радостях захотелось обнять э-э-э… Новую знакомую? — Спасибо большое. Когда вернешься, меня здесь не будет. — Гриффин часто замотала головой. — Пошли, я тебе в гостиной постелю. Будешь там спать. — Блейк поднимается с кровати и отправляется в гостиную, где был диван, в который с первого взгляда на фотку, влюбилась Кларк. Блондинка послушно поднялась, последовала за девушкой и вскоре уже лежала на диване, куда Октавия, так любезно, принесла одеяло и подушку. Ночи холодные, несмотря на то, что май на дворе. Вскоре блондинка забылась спокойным сном, который уже до утра точно никто не нарушит.Кларк
3 ноября 2020 г. в 16:46
Молодая девушка буквально выпрыгивает из машины, абсолютно не обращая внимания на кричащего ей в спину мужчину, желая поскорее оказаться в доме.
Кларк Гриффин оказалась в довольно затруднительной ситуации.
Просыпаясь сегодня утром, она и понятия не имела о том, что первое, за довольно долгий промежуток времени, прекрасное утро может испортить всего один звонок.
На самом деле для Кларк самым ужасным было не то, что результатом этого самого звонка стал её спешный переезд в другой город, а то, что это город, в котором живёт её женатая сестра, которая, от слова совсем, не могла видеть в Кларк взрослую и самостоятельную девушку.
Для Луны, той, которая была старшей дочерью, её малышка Кларки (Гриффин очень бесило когда к ней так обращалась сестра, но разве её это останавливало?) была все той же маленькой девчушкой, одетой в лёгкий красный сарафан с нелепым (как казалось самой малышке) белым горошком, а носочки, выбранные заботливой сестричкой, были такого же цвета что и горошек на платьице. Завершался образ малышки забавными двумя хвостиками, что смешно покачивались в такт ходьбы маленькой принцессы (Кларк очень любила когда к ней обращались именно «Принцесса», а не это дурацкое — «Кларки»).
Но делать было нечего — как никак, а ослушаться босса она не могла. Ведь Кларк — подающий надежды работник, и отказаться она точно не сможет — уж очень ей по душе собственная работа.
На самом деле возможности, после этой стажировки, которые откроются перед ней, слишком подкупали, да и сама Кларк давно подумывала над переездом.
Одним из огромных плюсов этой поездки — квартира, в которой она и будет проживать на протяжении всего времени. Возможно это и странно, но как только девушке позвонили и сказали, что она едет в другой город, первой мыслью, которая появилась в её голове, оказалась мысль о новом жилище.
И только потом — осмысление всего сказанного.
Так или иначе, но Кларк всё же выбрала себе квартиру, которой осталась полностью довольна. От места работы будущий дом находился недалеко, рядом большая сеть супермаркетов и торговых центров, а через дорогу небольшая мастерская для художников, к которым, как никак, Кларк себя тоже относила. Само жилище выполнено в довольно приятных тонах, в нём не так уж и много места, но ничего лишнего там тоже не было. Всё, как любит Кларк. Просто и со вкусом.
Следующей целью стал звонок арендодателю, чтобы уточнить детали. Гриффин хотела узнать, почему она сдаётся по такой низкой цене, да и вообще, будут ли у неё соседи, о которых ей стоит узнать заранее (мало ли), или может там время от времени подтекает потолок?
Причина, по которой квартиру решили сдавать, оказалась предельно простой — в связи с тем, что владелец переезжает в другую страну, его дом будет попросту пустовать, а постоянно волноваться за сохранность этих «хором» он не хотел.
За один месяц проживания ей пришлось отдать всего шестьсот долларов, поэтому на радостях Кларк попросила составить договор сразу на год. Она предложила внести предоплату прямо через форму на сайте, но ей поспешно отказали, попросив принести все деньги наличными, ведь его банковский счет был в процессе восстановления. Ей на долю секунды показалось это странным, но эта мысль пожила в её голове только мгновение, и девушка на радостях не придала этому значения.
Сбросив звонок, Кларк побежала к ноутбуку, что одиноко лежал на столе посреди жуткого бардака. Вдоволь налюбовавшись фотографиями будущего первого своего собственного гнёздышка Гриффин решила, что самое сложное позади, и принялась собирать чемодан.
Только потом Кларк поняла, как же она ошибалась.
Вывернутый шкаф, одежда одной большой кучей лежит на кровате, и рядом с ней Кларк.
Казалось, что сложного в том, чтобы собрать небольшой чемодан? Оказалось — многое. Выбрать что-то одно из всего полюбившегося казалось пыткой из Ада, а порванные единственные-штаны-что-нравятся становятся предвестниками приближающегося апокалипсиса и истерики.
Конечно, истерика вероятнее, чем апокалипсис, но для Кларк это был именно он.
В итоге Гриффин просто садится на пол, пододвигает к себе колени, и сидит так полчаса, пока окончательно не может взять себя в руки. Резво подскочив на ноги, она буквально ныряет с головой в целую кучу одежды, вновь начиная выбирать что можно с собой взять, а что лучше оставить дома.
Кларк уже самостоятельная девушка. Ей целых двадцать два года. Это именно тот возраст, когда стоит задуматься о семье (как говорит её мать). Но ведь она выросла только телом и совсем немножечко поумнела, в душе оставаясь все той же принцессой (ну, иногда ей нравится так думать).
Мать последние несколько лет постоянно требует внуков, а Гриффин самой бы перестать обижаться каждый раз, когда что-то получается не так, как она хочет, или перестать так безбожно любить сладкое банановое молоко, что вкусом своим напоминает о беззаботном детстве.
— Со временем пройдёт, — успокаивала старшая сестра их мать, а после — сама тайком приносила стакан бананового молочка, читала на ночь сказки, ласково гладила по голове и просила, практически умоляла:
— Ты только не взрослей, прошу, оставайся такой милашкой подольше, — и Кларк готова была исполнять любую её просьбу, только бы она постоянно её так крепко обнимала и рассказывала сказки, в которых, вместо главных героинь, самая благородная, добрая и невероятно красивая Принцесса Кларки.
Но время шло, Луна окончила школу, поступила в университет, съехала от родителей в общежитие, ближе к друзьям, и Кларк осталась совершенно одна. Больше не было бананового молочка, поглаживаний по голове и сказок.
Разом на Гриффин свалились все заботы, которые раньше брала на себя сестра, не давая никому рушить прекрасный мир малышки Кларки. Но когда Луна всё же уехала, с Кларк насильно сняли розовые очки и разрушили её мирок, в котором она была будто в броне.
Хоть они и были в одном городе, она приходила раз в две недели из-за постоянной занятости. А если оставалась на выходные — это был целый праздник, наравне с Новым Годом или Рождеством.
Именно так пролетали года. Кларк окончила школу, поступила в университет, Луна окончила учёбу и вернулась домой, а родители уехали в другой город.
— Там воздух лучше, да и нам с твоим отцом давно уже пора наконец-то отдохнуть от вас, — постоянно повторяла мама девушек, пытаясь скорее самой себе доказать правильность своего решения.
Ну и ладно… И Гриффин даже не обидно, что мама с папой, ни на секунду не задумываясь, уехали, сразу после того как Луна подарила им небольшой уютный домик на годовщину свадьбы.
Ближе к девятнадцати годам, Кларки уже избавилась от своих детских привычек, не пила больше банановое молоко, на ночь запиралась на ключ, чтобы никакие Луны не приходили и не щипали за щеки, не пытались рассказывать сказки о Принцессе Кларки, не гладили по голове. Ведь Гриффин уже взрослая — ей это всё уже не нужно.
Всё было определённо прекрасно ровно до того момента, пока мать, вся в слезах, не потребовала от своих дочерей бросить все дела и ехать на первом же поезде к ним.
Потому что отец умирает.
Естественно, они, не задумываясь, бросили все дела, и сразу же помчались на вокзал, где провели чёртовых три часа, которые для обеих казались целой вечностью.
Хоть Джейк Гриффин и был отцом Кларк, он не был отцом для Луны. Одна авария — и Луна остаётся без отца, а Эбигейл без любимого мужа.
Второго мужа она познакомила с дочерью за три месяца до свадьбы. Тогда Эбигейл была уже беременна вторым ребёнком. Не смотря на то, что Луна для Джейка была неродной, он никогда не давал повода малышке усомниться в его любви к ней. Всегда только самая теплая и искренняя улыбка, всегда только самый добрый смех и уютные объятья. Хоть Кларки ещё не родилась (Луна была уверенна что это именно девочка, даже имя ей уже дала), она уже безумно любила эту малышку. Хотя Луне было всего лишь три годика, она была слишком умной среди своих сверстников и все прекрасно понимала. Девчушка часто говорила с сестричкой через мамин животик, и то, как мама счастливо улыбалась, когда малышка пиналась, невозможно было стереть из памяти ещё долго — её улыбка пробиралась под корку головного мозга и отпечатывалась в памяти навсегда.
Поэтому, когда мама позвонила, у Луны земля из-под ног ушла. Неужели опять? Неужели снова умрёт дорогой для неё человек?
По дороге к вокзалу Кларк намертво ухватилась за руку сестры и не отпустила её в поезде, и даже когда он прибыл спустя пять часов, и даже когда они ехали в больницу. Отпустила только тогда, когда увидела мать с красными глазами и очень бледного отца.
Несколько минут полной тишины и в палату медленно вошёл врач, который Кларк сразу не понравился, слишком уж наигранно и неестественно он изображал жалость. И улыбался совсем уж натянуто, будто будь его воля — он бы давно уже сказал что думает, да только начальство будет недовольно.
И лучше бы Кларк всё-таки послушала свой внутренний голос. Потому что, то, что сказал этот врач — за гранью фантастики. И Кларк уверена — это ложь.
Ведь быть такого не может, что у их отца лейкемия. Бред. Слишком бред, чтобы адекватно его воспринимать.
Но Кларк вдруг начинает верить в этот бред, ведь мать почему-то заплакала с новой силой, папа виновато поджал губы (будто сейчас это что-то значит), а Луна просто стоит и смотрит то на отца, то на мать, то на доктора. И ни черта не понимает. Так же как и Кларк, которая сейчас готова рассмеяться и попросить уже наконец выйти людей с криками «Вас снимает скрытая камера!»
Но ни людей, ни камер не видно, и никто, очевидно, не захлопает в ладоши.
Но почему? Почему нельзя хоть раз не быть такой жестокой? Чертовая судьба! Зачем ломать людей? Неужели ей настолько нравится издеваться, доводить до нервных срывов, или, того хуже, до психических расстройств? Неужели так сложно хоть раз пойти на уступки и не издеваться.
Кларк падает на пол палаты и, совершенно ни о чем не заботясь, кричит.
Кричит до срыва голосовых связок, будто ещё секунду такого крика и они, не выдержав такой нагрузки, просто могли бы лопнуть. Но Кларк сейчас абсолютно на это плевать. Ей нужно как-нибудь выместить всю боль, что скалой придавила её конечности, не позволяя не то что пошевелиться — даже вздохнуть нормально.
Очнувшись будто от ужасного сна, Кларк растерянно смотрела на две небольшие кучки одежды, что неожиданно появились здесь, и решила что слишком углубилась в свои воспоминания.Быстро сложив вещи в чемодан, девушка беглым взглядом окинула свои апартаменты, а затем тяжело вздохнула.
Кларк чувствует себя опустошенной, пока едет за рулем своей машины на вокзал.
На место встречи девушка приехала через три часа, которые казались Гриффин целой вечностью. Когда Кларк выходит из машины, она звонит владельцу и спрашивает где он.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась блондинка, — Я на месте встречи, как скоро вы будете?
— Да-да, скоро буду, — мужчина на том конце был явно раздражён, и какой-то шум перебивал его слова, заглушая низкий голос. — Подождите меня, пожалуйста, в здании, я через десять минут буду.
— Хорошо. — Девушка кивнула, даже не задумываясь о том, что собеседник её не видит.
Так, в полном одиночестве, Гриффин дожидалась владельца квартиры. Голова была забита мыслями о том, что же будет дальше. После действительно недолгого промежутка времени к ней подошел мужчина и поинтересовался она ли — Кларк Гриффин, на что девушка дала положительный ответ.
Решив, что лучше перебраться в её машину, арендодатель предложил поехать сразу в квартиру, чтобы всё окончательно разрешилось.
Дорога казалась нескончаемо долгой, ведь они ехали в полной тишине, что резала по ушам и так уже немного напряженной девушки. Но слава всем Богам, мужчина попросил наконец-то припарковаться.
На вид, здание, в котором находилась квартира, было непримечательное — ничем не отличающиеся от множества других.
— Теперь нам предстоит подняться на пятый этаж, — мужчина замолчал, а затем, будто сам соглашаясь со своими словами, кивнул.
Что-то в его поведении не давало покоя девушке. Уж слишком дерганным он был.
— Лифт рабочий? — первое, что пришло в голову спрашивает Гриффин, а потом мысленно смачно шлепает себя по лбу.
— Да, конечно… — заторможено кивнул он и поспешил к лифту.
Спустя несколько очень долгих минут они все же дошли до долгожданных дверей.
— Предлагаю прямо сейчас разобраться со всеми документами и разойтись. — неожиданно предлагает мужчина прямо у самих дверей.
— Что? Прямо здесь? — растеряно бормочет Кларк, расстёгивая сумку.
— Да. Я опаздываю на встречу, и поэтому хотел бы поскорее со всем закончить, — поясняет тот и раскрывает папку с документами.
Девушка понимающе кивает — теперь понятно почему он был таким раздраженным все время.
Они быстро разобрались со всеми формальностями, девушка отдала арендную плату на год вперёд, как и хотела, и, подождав пока он зайдет в лифт, облегченно вздохнула. Всё-таки он неприятный тип.
Открыв квартиру ключами, Кларк наконец-то смогла попасть в столь ожидаемый укромный уголок. Ей больше ничего не хотелось, кроме как лечь на кровать и уснуть.
Что, собственно, Гриффин и сделала. Сняв обувь, она, ни на секунду не задумываясь ни о чем другом, кроме уютной кроватки, прыгает под одеяло, даже не раздеваясь, и наконец-то засыпает сладким сном.