Ужасное и прекрасное

      Я устало завалился на угловой диван и расслабился. Ожидаемо захотелось умереть. Нынешнее состояние снова убедило в том, что я слишком стар для этого дерьма. Как будто за лето стал каким-то разнеженным зожником или уставшим от жизни стариком. Пить много не хотелось, дико жарко, голова гудит от шума и музыки, глаза ничего не видят в этом приглушённом жёлтом свете, а всё тело ноет от усталости, хотя оторвался немного. Я запрокинул голову на спинку и тяжело вздохнул, поправляя прилипшую ко лбу прядь рыжих растрёпанных волос. На столе танцевал мой весельчак Коля Волков с бутылкой чего-то непонятного, что не разглядеть моими старческими уставшими глазами, а вокруг собралась толпа. Кто-то орал, кто-то шутил шутки, смеялся. Боже, мама, забери меня отсюда. Сатанисты, ей богу. Как-то это несерьёзно. А ты, Анисимов, что хотел? Посиделки с шахматами и философскими разговорами или романтический вечер на пятнадцать человек? Но явно не этой анархии.       Коля задумчиво смотрел на бутылку в своих руках и поднял палец вверх, останавливаясь, и все замолчали и уставились на него. Господи Иисусе, только не это. Я не хотел слышать, что они там говорят, не хотел видеть, как разбиваются на группы — кто хочет играть и кто будет просто наблюдателем. И вообще не хотел чувствовать, как меня тянут за руку. Я пытался сопротивляться, притвориться в зюзю пьяным, падал на диван и вертелся гусеницей, но меня стащили на круглый мягкий ковёр посередине гостиной. Незаметно оглядев собравшихся в круг одноклассников и бутылку в середине, я решил взять себя в руки. «Соберись, Анисимов, не ты ли тут самый главный?» — и ударил себя по щеке, на что окружающие понимающе хмыкнули. Организм проснулся, встрепенулся и понял, что с самооценкой всё ещё нормально. Я оглянул помещение ещё раз, и не нашёл последнего пятнадцатого человека. Хотя как-то всё равно было, поэтому забил и поинтересовался у небольшой кучки:       — На желания?       Кто-то громко присвистнул, а некоторые девушки смущённо прикрылись волосами, но все согласились. Конечно, мы же всегда играли в бутылочку на желания.       Я уже хотел крутить бутылочку, но заметил на деревянной винтовой лестнице на второй этаж Вальмана, который незаинтересованно опёрся о перила и смотрел на этот бред. Похоже, ему стало слишком жарко, он снял водолазку и оставил только белую рубашку, которую заправил в чёрные джинсы. Я приподнял в вопросе бровь и задумался, что фигура у него очень даже неплохая. В зал ходит, что ли? Он немного помедлил и спустился к нам, сев между девушками, уступившими ему. Не то, чтобы я был против участия Вальмана в игре, но внутри металось тревожное чувство, не очень хотелось с ним связываться, так и до беды недалеко.       Эта игра была для нас скорее проверкой на храбрость, чем развлечение: сможет ли кто-то выполнить то или иное желание. Мы всё ещё такие любознательные. Я раскрутил бутылочку, и повисла гнетущая тишина, а я не понимал, из-за чего они волнуются. Тут уже все в какой-то момент своей жизни побывали лесбиянкой или геем. Мы наблюдали, как медленно останавливалась тёмная бутылка из-под вина, и заговорщицки захихикали. Саша, увидев горлышко, направленное на неё, распахнула глаза в ужасе. Но скоро вальяжно села, расставив ноги, благо, в джинсах, цокнула языком и откинула назад длинные пастельно-розовые волосы.       — Ну, давай, командуй.       Я знал, что рядом сидит её парень, и не был таким извергом, чтобы давать ей задание, которое может навредить их отношениям. Также я знал, что эта стерва очень сильно бесит некоторых людей, поэтому, пусть и пошёл на поводу у толпы, но загадал:       — До конца игры, — я показал пальцем на свой рот, — будешь сидеть с яйцом во рту, — потом указал на тот самый угловой диванчик, — там, сядь прямо и не двигайся.       Саша в недоумении качнула головой и громко возмутилась. Конечно, как же она, королева, будет выполнять такое унизительное желание? Однако подвыпившие подруги начали уверять её, что это всего лишь игра. Я достал из холодильника яйцо и вручил Саше, которая уже сидела на диване и громко пыхтела.       — И ладони на колени!       Она хотела уже психануть, но пятнадцать взглядов определённо смутили её. Все довольны, кроме, наверное, её парня, все счастливы, мы избавились от одного груза. Какая же мы дружная команда.       Вскоре невинные желания съесть лимон с солью или стать официантом и приносить каждому еду вытекли в алкогольные. Конечно, я знал, что это будет дикое зрелище, но бутылочка уже перешла от меня по часовой стрелке другим игрокам. К нам начали присоединяться бывшие наблюдатели, как-то всё завертелось, закрутилось. Ковёр давно был в алкоголе, который не смогли нормально выпить без рук, на лестнице стояли опустошенные рюмки и бокалы, когда кто-то опустошал их содержимое, передвигаясь наверх на четвереньках. Бедные девушки получали задания приседать после рюмки, а парни играли в шашки с водкой и коньяком. Я, ещё более-менее понимающий всю ситуацию, с кружащейся головой знал, что этим игра не ограничится. Глаза закрывались, голова гудела, стоять ровно и не орать во весь голос было невозможно, но силы почему-то не заканчивались, азарт нарастал, а смущение отходило пьяными шагами не на второе и даже не на третье место. В помещении снова стало жарко, свет ещё более тусклый, хотя и без того двоящиеся в глазах лица было не разобрать.       Горлышко показало на Вальмана, и он изогнул бровь, смотря на ведущего Колю, а Коля хитро смотрел на меня. И в голове неожиданно прояснилось, протрезвело, играть перехотелось совсем. Но я сидел и не возмущался, нельзя показывать свою слабость. Тварь я дрожащая или право имею, в конце концов? Коля задумался своим пьяным мозгом и толкнулся языком в щёку, как он обычно это делает, проваливаясь в думы.       — Расстегни рубашку Кирилла, — мы с Вальманом с сомнением посмотрели на него. — Без рук.       Я закатил глаза — ожидаемо. Главное теперь следить за остальными беснующимися. Окинув взглядом одноклассников, я понял, что они этого ждали. Развратные животные, только хлеба и зрелищ им. Мы такая ужасная команда, они такие ужасные друзья. Мне даже кажется, что они вступят в это порно сами.       Вальман хмыкнул, когда заметил мой затравленный взгляд, который не получилось скрыть. Мне хотелось провалиться сквозь землю, наблюдая, как этот чёрт на четвереньках медленно ползёт ко мне. Бутылка откатилась в сторону, и я проследил за ней, лишь бы не смотреть вперёд. Взгляд зацепился за его приближающееся лицо, и я застыл в ожидании. Только не особо понимал, почему настолько нервничаю. Алкоголь так подействовал или что? Я смотрел в прищуренные чистые светло-серые глаза, которые будто светились в этой темноте, и ждал. За то время, что он приближался ко мне, разглядел лицо, и оно показалось мне каким-то азиатским. Приятным, красивым даже, аккуратным. И глаза узкие с длинными, но редкими ресницами. И губы тонкие, но не казались злыми. Его лицо вообще вечно какое-то радостное или насмешливое, будто в голове на все случаи жизни есть какая-нибудь подлянка.       Я почувствовал, как потянулась третья пуговица, ведь первые две были и так расстёгнуты, и напрягся, опуская голову. Вальман был спокоен, как удав, и даже немного сосредоточен, явно думая, что провернуть с этой пуговицей. И я хотел отправить его на плаху, но только закатил глаза, когда этот петух не придумал ничего лучше, кроме как оторвать её. Потом буду требовать компенсацию за причинённый материальный ущерб. И, похоже, моральный тоже. Потому что моё сердце не переживёт этот вид. Силы из моего тела сразу вылетели, когда парень продолжил отгрызать зубами пуговицы одну за другой, спускаясь ниже и ниже. Господи, ниже и ниже… Я облокотился о свои руки за спиной и запрокинул голову. Было безумно жарко, неловко, возбуждающе, и ещё куча непонятых эмоций, спускающихся на пьяную голову огромной лавиной. Я чувствовал, как чёрная рубашка постепенно прилегает к телу меньше. Поднял голову обратно, чтобы понять, что там происходит, и чуть не застонал в голос. Этот чёрт отгрызал последнюю пуговицу и буквально дышал мне в ширинку. Оставшееся препятствие преодолено, и он поднял на меня голову, с прищуром облизывая губы. А я хотел заехать ему кулаком в нос, это выражение лица так и просилось на приключения. Пусть он с таким лицом в Pornhub идёт работать, а не передо мной светит. Вальман выпрямился на коленях, но не спешил покидать место между моих ног, разглядывая. Мои глаза выкрали время и начали разглядывать в ответ. Этот парень явно ходит куда-нибудь, такими бёдрами можно арбузы колоть, а фигура как минимум от Бога дана. Одновременно хотелось и не хотелось знать, что у него под одеждой. Пьян ли я настолько, чтобы можно было распускать руки, чтобы в случае чего скинуть всё на алкоголь? Хотя, мне кажется, Вальман не против всего, что касается меня.       Я поднял взгляд на парня перед собой, а он с вызовом смотрел на меня, вскинув бровь. Вокруг были слышны какие-то непонятные возгласы восхищения, нетерпения, пошлые шутки, топот убегающего блевать человека. Я усмехнулся, поднялся в сидячее положение и дёрнул Вальмана за талию к себе, запустил пальцы в его длинные волосы, развязывая хлипкий хвост, на что он зло зашипел. Неужели долго над ним копался? Не поверю. Он нагнулся ко мне под давлением на затылок и наклонил голову с немым вопросом, а вокруг запищали девочки и мальчики тоже. Очень интересная ситуация. В голове пьяные мозги расплываются в лужу, ширинка джинсов натягивалась от возбуждения, Вальман добавляет бензина в огонь, дыша в губы, а я не против. Или не против моё пьяное состояние. Его руки раздвигают мои колени сильнее, придвигаясь ближе, практически наваливаясь на меня. И с первыми звуками какого-то зажигательного трека в колонках я падаю на пол, а Вальман не падает, удобно упирается задницей в мои колени и хитро ухмыляется. Это лицо действует на меня как красное полотно на быка, и я хотел уже грубо схватить его, но он встаёт и протягивает руку. Отлично, замечательно, я ещё и с краю остаюсь. Но руку принял и, пошатываясь, встал. Сунул тонкую резинку Вальману в руки и пошёл на угловой диван, не смотря парню в глаза и не оглядываясь. Было очень неловко. Настолько неловко, что сердце из груди рвётся убиться об стену, а щёки, кажется, краснеют. Я дотронулся до них ладонями и тяжело вздохнул. В голове слишком много мыслей, чтобы привести их в порядок.       Одноклассники продолжили играть и выполнять пошлые задания, а я смотрел на них и закатывал глаза. Как бы игра не вылилась во что-нибудь серьёзное. Вальман танцевал приватный танец какой-то девице, не особо различимо в моём состоянии, а та пыталась закрыть от смущения глаза. Я бы, наверное, вообще запищал. У него, оказывается, не только хорошая внешность и форма, но и пластика. Мечта любого человека, даже моя. Я смотрел на его плавные движения и извивания, и в голове проявлялись непонятные и расплывчатые пошлые картинки, но с каждым столкновением моего взгляда с его образы становились ярче и желаннее. Конечно, я не буду воплощать их в жизнь. Никогда не воздерживался, но найду себе кого-нибудь другого, пожалуй. Кто будет с таким же прекрасным телом и медовой кожей извиваться на кровати и контрастировать с белоснежными простынями, на чьих мышцах будет переливаться лунный свет, чьи искры в глазах будут отсвечивать пошлыми мыслями и ухмылка будоражить кровь. Или не найду. В голове взорвался ядерный гриб вместе со злостью на этого совратителя. Жопой чую, что не усну в ближайшие несколько недель. Я стукнул со злости пяткой по дивану и вскочил, намереваясь пуститься бежать на второй этаж спать. На меня направилось тринадцать удивлённых взглядов и один насмешливый. Я выругался себе под нос и метнулся по лестнице наверх, сбивая несколько рюмок на ступеньках. Глаза бы мои его не видели больше никогда.