***
Я, плюхнувшись на кровать, стала просто смотреть в потолок, вспоминая моменты из прошлого. Буквально всё, что было у меня за всю мою долгую жизнь, я старалась сейчас вспомнить. Не знаю почему, но я остановилась на воспоминание, где я зарывшись в одеяло, тупо плакала. Мне тогда было лет 90 (на вид 9 лет). Был день, и тогда мама была ещё на работе. Поэтому я не сдерживаясь, громко, на всю квартиру ревела. Пока я плакала в положении лёжа, почти не шевелилась, обняв себя за колени. Но в один момент, моё одеяло схватили и откинули в сторону. — Грейс! Ты чего ревёшь? — нарушителем моего нытья оказалась моя мама. Видимо тогда, я так громко плакала, что даже не услышала звук открывающейся двери. Всхлипывая, я стала вытирать рукавом кофты слёзы. Вспомнив о существовании синяка на левой части моего лица, я закрыла его волосами, которые были мне по лопатки.- Грейс, ответь. — мама села на кровать рядом со мной и посмотрела мне прямо в глаза. Я отвела свой взгляд в сторону. — Они опять надо мной смеялись… — всё так же всхлипывая сказала я. — Кто они? В смысле опять? — недоумевая спросила меня мама. Я молчала. Она не сильно потрясла меня за плечи. — Кто «они», ты мне можешь ответить? — потом, брюнетка стала вглядываться в моё лицо, а затем убрала прядь моих волос за ухо, тем самым открывая большой синяк. Я надеялась, что он заживёт до прихода мамы. Ведь все ссадины, синяки и даже порезы очень быстро проходили, и от них не оставалось и следа. — Что это такое? Откуда он у тебя?! — закричала мама. Я же, просто молчала и смотрела вниз. — И много у тебя этих синяков? И вообще, скажи хоть что-нибудь. — тяжело вздохнув я начала рассказ. — Мой класс. Из — за внешности, смеются надо мной, называют уродкой и… — тяжёлый вздох. — …И шлюхой. — помолчав, я добавила. — И бьют меня. — в глаза маме я всё так же не смотрела. Слезинка скатилась по моей щеке, я поспешила её вытереть. — Они часто бьют тебя? — тихо и дрожащим голосом спросили меня. Я закивала головой, в знак согласия. — И как долго это происходит? — С середины первого класса меня начали бить. Обзывали с самого начала. — А… почему ты раньше не сказала? — уже плачущим голосом спросила мама. — Тебе было трудно на работе, не хотела доставлять лишних проблем. — после этих слов, меня очень крепко обняли. Я беззвучно заплакала, уткнувшись в мамино плечо. — Никогда больше не молчи о таком. Ты слышишь? Я люблю тебя. Прости меня, пожалуйста. Я не хочу чтобы ты проходила через всю эту боль день за днём, держа всё в себе. — из её глаз покатились слёзы. Это было впервые в жизни, когда я видела маму плачущей. — Хорошо. — Хочешь перейти на домашнее обучение? Я буду тебя обучать дома, и ты не будешь ходить в школу. — гладив меня по голове спросила мама. — Хочу. Очень. Спасибо. — я улыбнулась. — С сегодняшнего дня, ты больше не будешь туда ходить.***
Из моих воспоминаний, меня выдернула открывающаяся дверь в мою комнату. В которую зашёл гробовщик. — Грейс, я сейчас ухожу на похороны. Присмотри за похоронным бюро, пока меня не будет. — на удивление спокойно, без всякого хихиканья сказал седовласый. — Хорошо. — мужчина закрыл дверь. Я перекатилась со спины на живот и стала болтать ногами. — Наверное, мне действительно стоит задуматься о том, как мне жить дальше. И в правду. Я живу у гробовщика бесплатно, покупаю еду за его деньги. Единственное чем я могу оправдать такую халяву, так это тем что я работаю у него бесплатно. Да и взял меня легендарный только из-за того, что я дочь его друга. Всё это заставляет меня чувствовать себя некомфортно. Поэтому, я сейчас- же всё обдумываю.***
Обдумав всё, я стала рисовать портрет Уильяма. Получалось красиво. Я прорисовывала каждую деталь в брюнете, которую я запомнила. Изящные хмурые брови, холодные глаза, заострённый подбородок. Я уже делала последние штрихи, когда двери лавки распахнулись. — Я вернулся. — сказал седовласый, заходя в бюро. — Здравствуйте. — Никто не приходил? — Нет, никто. Я сейчас иду готовить обед. После, я кое о чём вам расскажу. — немного грустно сказала я. К слову, я всё же приучила нормально питаться гробовщика. Чем я очень горжусь. Жнец недоверчиво посмотрел на меня — Ладно. — но посмотрев на стол, он улыбнулся. — Ещё один портрет. — Да. Просто мне было скучно, поэтому и нарисовала. Ну, я пойду готовить.***
Я пожарила мясо и позвала гробовщика. Сейчас, мы сидим и обедаем. Посчитав этот момент удачным для разговора, я решаюсь сказать своё решение легендарному. — Я говорила, что хочу вам кое-о-чём сказать. Так вот, — я громко взглотнула. — Ты беременна? — перебил меня жнец. Этот мужчина не перестаёт меня шокировать. — Да нет же! — А начинала разговор так, будто к этому и вела. — хихикнув, сказал легендарный. — Я уезжаю во Францию. Хочу увидеть маму. Мне надо многое обсудить с ней, извиниться. И наверное работать буду тоже там. Ведь мне нет смысла больше оставаться здесь. Я хотела увидеться с папой, только и всего. Но поскольку его нет, то и работать жнецом мне бессмысленно. — То есть, тебе не нравится работать жнецом, и ты поступила в академию только для того, чтобы Грелля увидеть? — спросил меня седовласый. — Нет, почему же. Мне нравилась эта работа, да только меня больше не возьмут. Да и ладно. — после, повисла тишина. — Когда уезжаешь? — первым сдался гробовщик. — Завтра у Себастьяна выходной, хочу с ним встретиться и попрощаться. Поэтому послезавтра утром. — в последнее время, мы как-то сдружились с Михаэлисом. За эти полтора месяца, не знаю как он, но я стала считать его своим другом. — Понятно. Без тебя тут будет скучнее. — я улыбнулась. — Спасибо. Но я думаю, что вы от меня уже устали. — Напротив. Я давно веду жизнь отшельника, и твоё прибывание здесь скрашивает моё одиночество. — Приятно слышать.***
Вечером, часов в пять, ко мне в комнату зашёл гробовщик с просьбой сходить в библиотеку жнецов и вернуть плёнки воспоминаний. Я не стала спрашивать, почему он берёт так много плёнок и просто согласилась. Он открыл мне портал, и я зашла в него. Сейчас, я стою у входа в библиотеку и тихо офигеваю. В библиотеке хоть и всего четыре этажа (по крайней мере на вид), но она просто огроменная в ширину и состоит она из мрамора. — Ну что ж, идём. — сказав это, я открыла большую дверь. Моему взору сразу предстала большая статуя легендарного жнеца с его косой смерти в руках. Я до сих пор не могу нормально воспринимать тот факт, что гробовщик и есть тот самый легендарный. Ну не могу и всё. Ладно, идём дальше. Зайдя в нужный мне зал, я принялась расставлять плёнки по местам. — Грелль? — окликнул меня знакомый и холодный голос. Развернувшись, я увидела в двух метрах от меня Уильяма. Он держал секатор в правой руке, а в левой что-то похожее на фотоаппарат. — Почти. — брюнету стало неловко, а ещё похоже что он разочаровался. — Прости, просто… — он замялся — тебе лучше самой посмотреть. — после этих слов, жнец подошёл ко мне, включил фотоаппарат и начал что-то в нём искать. — Ты всегда с ним ходишь? — недоумевала я. — Нет, я хотел сегодня после работы занести его тебе. Он всегда лежит в ящике стола у меня в кабинете. И что бы лишний раз не возвращаться туда, взял его с собой. — сказал Спирс, всё так — же копаясь в фотоаппарате. — Ясно. А зачем мне твой фотоаппарат? — Это не мой, а твоего папы. — я подняла взгляд на Уилла и уже хотела о чём — то его спросить, но он сказал первым — Вот, нашёл. — и протянул мне фотоаппарат. Там была фотография двух мужчин. Одного я узнала, это был Себастьян. На фото было видно, что он был недовольный, отвёрнут от камеры и второго мужчины, что приобнял его. Я пыталась понять, кто же этот второй человек. А поняв, у меня был «лёгкий» шок — Ты поняла, кто это? — спросил брюнет, и я перевела свой удивлённый и слегка испуганный взгляд на него. — Грелль. — то ли утверждая, то ли спрашивая ответила я. Мужчина кивнул. — Так вот, какой ты. — это первый раз, когда я увидела, как выглядел папа. Сразу, что бросалось в глаза, так это его длинные волосы. Гробовщик не врал. Они даже длиннее, чем у меня. Лицо у него было весёлое, а улыбаясь, он показывал свои острые клыки. Переведя взгляд с лица на тело, я ужаснулась. Он был одет в пальто, рубашку и штаны. И всё бы ничего, да только я сейчас одета так же. На мне была белая рубашка, коричневые штаны и красное пальто, а волосы были распущенны. — А какого цвета у него было пальто? — я всё — же надеялась, что оно будет хотя бы другого цвета. Так как снимок чёрно — белый. — Красного. — у меня ещё больше расширились глаза. Тогда понятно, почему Уилл подумал, что я Грелль. Да со спины нас просто не отличить. — Я промолчу. — я просто не знала, что сказать. Он на фото и я сейчас похожи на все сто процентов. — Держи. — сказал брюнет и протянул фотоаппарат мне. — Спасибо. — я взяла его из рук Т. Спирса. Он кивнул — Ещё осталось его пальто. Могу как — нибудь занести. Если хочешь. — Хочу. Спасибо большое, правда. — я опустила взгляд в пол. — А у Грелля не было семьи, по мимо меня и моей мамы? — а вдруг? — На сколько я знаю, нет. — я спокойно выдохнула. — Хотя, если я и о тебе не знал, то не знаю. — после этих слов я снова напряглась. — Раньше, я считал, что Грелль всё выставляет на показ. Думал, если бы у него была вторая половинка, то он просто на каждом углу кричал бы об этом. Но оказалось, всё совсем наоборот. Похоже, я его плохо знал. — хмыкнув, я задумалась. — Уильям, а у тебя самого есть вторая половинка? — по лицу Спирса было ясно, что он совсем не ожидал такого вопроса. — Нет. Мне и не зачем. — спокойно произнёс жнец. — А друзья? — после моих слов, Уилл серьёзно задумался. — Нет. Наверное для тебя это прозвучит странно, но мне комфортно в одиночестве. — наверное, он ждал всякие возгласы по типу «Да как же так?! Без близкого человека! Так же и повесишься от скуки и одиночества!». По нему это было заметно. Наверное многие говорили ему это. Но моя реакция была иная. — Я тебя прекрасно понимаю. Я с третьего класса обучалась дома, с мамой. Всех напрягала моя внешность, люди боялись меня. Поэтому, я редко выходила гулять, мне были неприятны все эти взгляды и оскорбления в мой адрес. У меня не было друзей до того момента, как я поступила в академию шинигами. Там, я познакомилась и подружилась с одним жнецом. Его звали Том. На данный момент, у меня всего лишь два друга. — Ты единственная, кто меня понимает. — холодно заявил Т. Спирс и поправил очки секатором. — Хотя бы. — улыбнувшись своей клыкастой улыбкой, сказала я. — А что ты здесь делаешь, кстати? Поскольку ты не являешься жнецом, то тебе запрещено находиться в этой библиотеке. — я уже и забыла, для чего я сюда пришла. — Меня послал гробовщик отнести плёнки воспоминаний. — Ну раз легендарный… — Спирс так восхищается гробовщиком. Авторитет блин. Это даже как — то забавно. — Слушай, Уилл. Может, сходим куда — то? — Вы приглашаете меня на свидание? — повторил ту мою фразу, которую я сказала Т. Спирсу, когда он пригласил меня в кафе, два месяца назад. — Нет, мне просто не хочется сейчас идти в лавку. — зло произнесла я. — Не думаю, что хочу куда — то сейчас идти. — в такие моменты, он напоминает мне школьницу, которую зовут в бар. — Пожалуйста, пойдём. Я от скуки повешусь, если куда-нибудь не схожу. — умоляла я брюнета. — Ну, хорошо. Ненадолго. — Спасибо, ты спас меня от смерти! — радостно провопила я. Разложив все плёнки по полкам, мы вышли из библиотеки. Уилл телепортировал нас в Лондон. Сейчас мы сидим на крыше здания. Да, разнообразием я не награждена. Но мне нравится вид с крыш зданий. Я легла на спину и смотрела в звёздное небо. Так как была уже середина октября, то и темнело рано. Что касается Уилла, то он сидел, свесив ноги и пялился на меня выжидая, когда я что-нибудь скажу. Я, не выдержав такого натиска, начала разговор. — Ты уже родился жнецом, или ты сначала был человеком? — да, я то существо, которое задаёт странные вопросы всем и вся. — Сначала был человеком. — холодно сказал брюнет. — И ты совсем ничего не помнишь о своей прошлой жизни? — я перевела свой взгляд со звёзд на Уилла. — Совсем. — кажется, я заставляю о многом его задуматься своими словами. — И как это, совершенно не помнить своё детство? — не унималась я. — Почему ты задаёшь такие вопросы? — проигнорировал. — А ты сам хоть раз задавался такими вопросами? — он задумался. Опять. — Сменим тему. — сказал брюнет, после своих раздумий. — Как скажешь. — я пожала плечами. После, минуты на две повисла тишина, которую я разрушила. — Когда мы шли мимо борделя, ты так презрительно смотрел на это место. Тебе противны такие места? — Уильям и вправду смотрел на бордель так, словно ещё секунда и его вырвет. — Дело не в месте, а в людях и в их зависимости. Зависимости от секса, алкоголя и прочей дряни. Они не могут себя контролировать, устраивают свинарник везде. Одним словом — животные. Это меня бесит. — нормально Спирса понесло. — В каком — то смысле, я с тобой согласна. Просто, я не считаю всех людей такими. Но по большей части да, они животные. После этого, мы разговорились. Полтора часа мы без умолку говорили на разные темы. Иногда даже смеялись. Ну, точнее я смеялась, а Уилл максимум улыбался. Льдышка. Так же, мы выговорились друг-другу о накипевших проблемах. Уильям говорил про завал на работе, а я про не справедливость в жизни, а ещё о том, как я всё — таки поступила в академию и почему. Проговорив ещё минут сорок, Уильям достал сигареты из своего кармана, и закурил. Я удивлённо посмотрела на него. — Ты куришь? — зажигая сигарету, брюнет посмотрел на меня. — Как видишь. — после этих слов, он затянул сигарету и выдохнул дым. Я села, поджав колени под себя. — Ты же сам говорил, что тебя бесят люди с их зависимостью ко всякой дряни. Но выходит, что ты и сам не лучше. — мда, логика у него хромает. — Сказала та, кто месяц назад напилась в хлам. — Заметь, не я топила про людей и их привычки, а ты. — он ещё и меня обвиняет. жнец промолчал. А я поняла, что лезу не в своё дело. — Ладно, извини. Не мне судить. Он покачал головой — Закрыли тему. — и снова повисла тишина. — Мне наверное пора. Завтра рано вставать. — сказал брюнет и погасил сигарету. — Спасибо за этот вечер. С тобой есть о чём поговорить. — вставая сказала я. — Ты тоже интересный собеседник. — мужчина опустил взгляд вниз, словно готовясь что — то сказать. — Может ещё как — нибудь встретимся? — уж от кого, но от Спирса я не ожидала таких слов. — Вряд ли получится, я уезжаю послезавтра утром. Т. Спирс изогнул бровь и поправил очки секатором. — И куда же? — Во Францию. Мне тут больше делать нечего — пожала плечами я. — На долго? — он сказал это так, словно был расстроен этому. — Скорее всего, навсегда. Хочу увидеть маму, да и мне тут не удобно. Я живу у гробовщика за бесплатно. — пока я говорила это, Уилл рылся у себя в карманах, ища что-то. Наконец, он перестал рыться и протянул мне сжатые в кулак руки. Когда он разжал их, там оказалась ручка и не большая бумажка. Я недоверчиво посмотрела, сначала на жнеца, потом на его руки. — Напиши мне номер телефона, что у тебя во Франции. — посмотрев на мужчину с опаской, я всё же взяла ручку с бумажкой. Кое-как вспомнив номер телефона, я написала его, а затем протянула его Спирсу. Он взял его и аккуратно положил к себе в карман. А после протянул ещё что-то. — Моя визитка. — ответил на мой немой вопрос Спирс. Кивнув ему, я забрала визитку и положила её в пальто. — Я сам позвоню тебе. Хорошего вечера. — И тебе. — всё что и смогла сказать я.