По ту сторону стены

Томас потерял счёт времени и неподвижно сидел у самого люка. Берг больше не совершал никаких манёвров и летел ровно, ребята заметно расслабились и переговаривались непринужденно. Если исходить из этого, то самое страшное – Последний город и ПОРОК – давно осталось позади. − Будешь?.. Эй, как тебя? − Томас! – позвал кто-то по имени. Парень впервые оторвал взгляд от пустоты, в которую основательно погрузился, и увидел напротив себя Минхо. Последний кому-то приветливо улыбнулся, и Томас запоздало перевёл взгляд. Рядом с ним сидела невысокая, белокурая девочка, может, лет десяти или немногим больше – он не был уверен – и тянула к нему руку с зажатым в ней питательным батончиком. − … Томас понял, что не издал ни звука, и повторил снова: − Нет… − в горло совсем пересохло, и ответ вышел тихим и хриплым. – Спасибо… Девочка отвернулась и протянула руку соседу. − Бери. Не бойся. Мы же спасены, и скоро ни в чём не будем нуждаться, − вдохновленно заверила она мальчишку. Томасу на миг показалось, что он слышит тот же знакомый голос, который уверяет его, что не стоит сдаваться. Укрепляет его волю в стремлении выжить, пробуждает внутри искры надежды. Что вот-вот та же рука хлопнет его по плечу, и рядом опустится живой и невредимый друг. Но глаза Томаса снова натолкнулись только на девочку. Она дружелюбно улыбнулась. Иллюзорная дымка развеялась, и жестокая реальность подобно небоскребу обрушилась тяжелой и режущей тонной обломков, погребая и его под собой. Ньюта больше нет в живых. С ним разделался Дженсон или добила Вспышка. «Лучше бы я оказался на твоём месте. Лучше бы они убили меня», − отвернувшись, повторял Томас, пока снова временно не утратил способность соображать, что происходит. Кто-то немного погодя пытался его растормошить. Кажется, это была Бренда. Он не слышал, что она говорила, и качал головой, пока его ослабшее терпение не иссякло, и он не вскрикнул. В салоне берга повисла напряженная тишина. Бренда удалилась в другой конец. Минхо покачал головой. Наверное, вышло крайне некрасиво. Томас не мог об этом думать. Его больше никто не побеспокоил. * * * − Идём. Давай, поднимайся. Слышишь? Винс тряхнул Томаса за плечо, и последний запоздало понял, что берг уже никуда не летит. Они остались в салоне одни. Прибыли… Винс протянул руку, и Томас её принял. − Ты должен это увидеть, − с энтузиазмом проговорил мужчина, толкнув его вперёд. Томас неуверенно шагнул к выходу и тут же зажмурился от яркого света. Неужели так слепило солнце? Глазам потребовалось немного времени, чтобы привыкнуть. Томас приложил ко лбу руку наподобие козырька и невольно охнул. Впереди тянулись к облакам горы, простирался песчаный берег, омываемый неспешно набегающими волнами океана, величаво располагались деревья у подножия, постепенно и малочисленно уходя вдаль, а равнину, по которой уже вовсю сновали ребята, богато украшала разная зелень. − Уверен, тебе здесь понравится, − не без удовольствия сказал Винс. С моря принесло легкий ветерок, и в нос ударило чем-то необычным и приятным. Свежестью, подумав, решил Томас. − Ви-инс! Ты вернулся! К ним прибежала Гарриет, настолько воодушевленная и полная жизни, что она не удержалась и крепко обняла своего «вожака», заставив того немного смутиться. − И я рад тебя видеть… Смотрю, вы начали обустраиваться. Томас перевёл взгляд и отметил впереди несколько наспех собранных палаток, а также недостроенных лачуг, закрытых сверху от солнца и осадков. Ребята активно увеличивали внутри число спальных мест. − Да, − ответила девушка, − пока успели совсем немного, но… думаю, как-нибудь разместимся, − уверенно закончила она и перевела взгляд на Томаса: – Спасибо, что вытащил и остальных ребят, так здорово, что все мы наконец… Он спешно двинулся вперёд, совершенно не желая слышать ни похвал, ни благодарности, ни восторга. Какое они теперь имели значение? «Ты не можешь спасти всех». – «Я попытаюсь». Он попытался и не смог. Снова подвёл того, кто верил в него больше остальных. Томас сунул руку в карман и нащупал фигурку. Она напомнила о пухлом и любимом всеми мальчишке, который отдал за него жизнь. А другой отдал её за его идеи… − Эй! Томас! – звал в стороне Фрайпан, окруженный за столом счастливыми соратниками. Томас не остановился и двинулся дальше. Минхо, припав губами к ковшику, ненасытно пил воду. Соня заливисто смеялась над чем-то. Арис с улыбкой предлагал бегуну полное ведро. Хорхе уже что-то колотил. Бренда натачивала нож, а Галли принялся помогать строгать доски. Слова всплыли в голове сами собой. «Где-то там для нас есть место. Я не знаю, где оно, но я знаю, что много моих друзей погибло, чтобы мы дошли досюда». Томас не мог больше идти. Ноги отказывались, дыхание не хватало, а голова наливалась свинцом. Он осел у какого-то дерева и прислонился к стволу. Листва зашелестела от ветерка, разливая в пространстве необычную, чарующую мелодию. Мелодию свободы. Мелодию грусти и одиночества. Парень сомкнул глаза – усталость после бессонных ночей, обжигающей душу операции и долгого перелета настойчиво давала о себе знать – и на время погрузился в сон. Ему виделся Глэйд. Алби. Уинстон. Джефф. Ньют и, конечно же, Чак. Все вместе они шли к входу в Лабиринт. − Не-е-е-е-ет! Стойте! Вы не можете!.. Парни не слышали того, кто бежал за ними и кричал. Солнце клонилось к закату. Томас споткнулся и, растянувшись на земле, с ужасом уставился вперёд. Стены с грохотом сомкнулись, скрывая парней за собой. Они не вернутся, и с этим ничего нельзя сделать.