Середина осени в Тарелле похожа на начало зимы в Корнелиане: точно такой же сухой ветер и вечно затянутое грозными тучами небо, с минуты на минуту норовившее обрушить толщи воды на наш бедный городок и смыть его ко всем чертям. Только вот в Корнелиане вместо дождя всегда выпадал пушистый чистый снег, и то его количество никогда не превышало допустимую норму. А здесь же буйная водяная стихия нередко образовывала затопления улиц. Я слышал, что пару раз здесь даже бывали настоящие потопы. Наверное, именно поэтому на первых этажах жилых зданий никто никогда не поселяется. Для меня же это было огромной удачей, поскольку небольшую квартиру на нижнем этаже хозяин дома отдал в моё личное распоряжение. Конечно же, за определённую плату, но она, как правило, выражалась не в деньгах, если моё пребывание там не приносило ущерба имуществу. Здесь нет ни отопления, ни горячей воды. Достаточно было лишь электричества в одной из комнат, которую я и занимал. Даже немного обустроил её по своему вкусу, ну и обогреватель поставил. Так что вот уже как практически год это неширокое помещение — мой второй дом, где я провожу большую часть своего свободного времени. Отец не против, возможно даже рад. Не из-за того, что я меньше времени провожу с ним, конечно же, а потому что у меня есть возможность заниматься любимым делом. К слову, место это представляет собой небольшую музыкальную студию. Три гитары, барабанная установка, синтезатор и микрофон. На совершеннолетие папаня обещал ещё скрипку. Думаю, с ней возиться придётся подольше, чем с остальными инструментами, я ведь и играть-то на ней толком не умею. Но мне в радость, что сказать. Вот только акустическая гитара всё равно нравится мне больше всего остального. И прямо сейчас играл я именно на ней, рассчитывая позже отправить давно планируемую запись своему приятелю. На этот раз хорошее исполнение вынудило меня потратить много дольше времени и сил. В последние дни приходится прибавлять громкость музыки, потому как эти гады слишком уж расшумелись. И дело даже не в том, что я не слышал самого инструмента, на котором играл, для меня это дело уже обыденное. Проблемой являлась сама мелодия в наушниках, сбивающая меня с толку каждую новую попытку. Пальцы сами собой начинали наигрывать совершенно другой мотив, а замечал я это, соответственно, не так быстро, как мог бы. Но в конечном итоге всё вышло. И, хочу заметить, очень вовремя, поскольку в кармане я почувствовал вибрацию. Написал отец. Я не могу не усмехнуться своей идее научить его пользоваться Телепортером, пришедшей мне в голову около года назад. Как раз тогда я и узнал от Ворона, что в этой соцсети, приложив определённые усилия, можно найти определённого собеседника не только с помощью бесчисленного количества попыток открыть нужный диалог, рассчитывая на чистую удачу. Ха, не такая уж эта сеть и анонимная…
Супер-Батяня: Ник, ты дома?
Вы: Неа, брынчу на гитарке у себя в хате.
Супер-Батяня: Возвращайся максимум через час.
Вы: Да я уж всё, сейчас завалюсь.
Супер-Батяня: На улице моросит, так что в магазин можешь не заходить, я сам.
Вы: Слушаю и повинуюсь!
Я обращаю взор к окну, на котором и вправду появилось несколько мелких капель. Пока дождь не хлынул с большей силой, за своё пристанище я не волнуюсь. Только осторожно укладываю гитару в чехол, а затем переключаю песню. Кажется, в последнее время в моём плейлисте слишком много депрессняка. И немного напрягает факт того, что мне это нравится.
— Linkin Park, Breaking The Habit, — слегка приподнимаю бровь после озвучивания названия песни. Давно её не слышал…
Серая песня. Мрачное воспоминание. В тот день тоже шёл дождь, правда? Три месяца назад. Было лето. Тогда она долго молчала. Ты любил её? Знаешь ведь, что случилось. Забыл зонт и стоял под дождём. Ненавидишь этот город? Весь вымок тогда. Она так и не ответила. Лишился двух друзей разом.
— Заткнитесь, — лишь мой холодный ответ, после чего я прибавляю звук на полную, но сама песня всё продолжает играть. Они слишком громкие в последнее время. Это напрягает.
Я покидаю квартиру, запирая её на ключ, и преодолеваю лестницу от первого до пятого этажа. По пути встречаю свою соседку снизу — уже пожилую даму с невероятно добрым голосом.
— Доброго дня, миссис Паркл! — конечно же, я здороваюсь и улыбаюсь старой знакомой.
— Ох, Николас! — я не слышу, но без проблем понимаю её речь, — Уже три дня тебя не видала! Как ты и твой отец?
— Полны сил и энергии противиться мрачной атмосфере Тарелла! — женщина с одобрением кивнула в ответ на мой жизнерадостный тон.
— И не говори, мальчик мой! В этом году сезон дождей обещает затянуться. На небе-то действительно ни единого светлого клочка не увидишь! Но ты, как всегда, просто светишься! Твой отец наверняка невероятно гордится таким замечательным ребёнком!
— Невероятно хвалит! Да только вечно всё мимо ушей пролетает…
Ох чёрт, не хотел ведь это вслух произносить. Собеседница, всё же, усмехнулась моей шутке, но наверняка с жалостью. Да, ей всегда было меня жалко, сколько бы я не пытался убедить её в том, что живу прекрасной жизнью, ничуть не хуже других людей. «Мой сын — глухой», такую легенду про меня рассказал батяня, когда мы только-только переехали. Беспроводные наушники, что наблюдались у меня всегда и всюду, предстали перед всеми слуховым аппаратом, что в минимальной степени обеспечил возможность с тяжким трудом, но заниматься музыкой. Я же умел читать по губам, потому окружающим даже не требовалось обращаться за помощью к языку жестов. В итоге эта маленькая ложь никогда не предавалась сомнениям, мне оставалось лишь поддерживать её и не распускать свой язык, дабы тот не мог сболтнуть лишнего. На самом же деле слух у меня никуда не пропадал, хотя я ничего и не слышу, кроме своих наушников. Проблема в Голосах… Я начал слышать их после инцидента, который забрал у меня оставшуюся половину семьи, родной город и нормальную жизнь. Голоса поселились в моей голове и завладели моим слухом, не замолкая ни на секунду. Однажды я даже смог их посчитать. Всего 32. И все они говорили, говорили, говорили, говорили… Это сводило с ума. Потом я понял, что их может заглушить музыка, с тех пор и стал ходить в наушниках, сначала в обычных, потом в модернизированных, их по почте однажды прислала мне Металли. Несмотря на такой неблагоприятный расклад, жил я вполне себе неплохо. У меня всё ещё есть папаня, появились друзья, новый дом, любимое занятие, хорошие условия проживания и способ заткнуть этих тварей. В чём ещё могла нуждаться моя беспокойная душа? Но, кажется, моя соседка не верила моему оптимизму. И каждый раз из-за этого я чувствовал себя в невероятно неловком положении, которое, казалось, ещё чуть-чуть и пробудит во мне настоящую злость. Я не нуждаюсь в чужой жалости. Оттого попытки утешения лишь действует мне на нервы. Поэтому я поспешил с ней распрощаться и снова продолжить подъём на нужный этаж. Когда я достиг входной двери, то с немалым удивлением заметил, что та заперта. Отец не дома? Довольно странно. Но я в любом случае всегда имею ключи при себе, так что никакой настоящей проблемой тут и не пахло. Захожу внутрь и сразу же включаю свет в комнатах. Не люблю темноту.
Вы: Папань, я дома. Что-нибудь нужно?
Супер-Батяня: Если в доме порядок, то нет.
Вы: Да вроде норм.
Вы: А ты где?
Супер-Батяня: Уже скоро вернусь.
Какой-то странный ответ на вопрос, но допустим, что я ничего не заподозрил. Запираюсь в своей комнате и заваливаюсь на кровать, переключая пару песен. Выбор останавливается на Земфире. Да, спектр моего плейлиста невероятно широкий. Я с удовольствием могу слушать почти любую музыку, от классики до металла, на любых языках, что только существуют в этом мире. А когда треки включаются в случайном порядке, то привыкнуть к такому разнообразию довольно просто. В плеере у меня загружено около пяти тысяч композиций. Я могу угадать с первых нот каждую. Все разделены на отдельные альбомы, каждый альбом подходит под своё настроение. Большинство песен служат для меня некими сосудами воспоминаний. Я подсознательно связываю какую-либо из них с тем или иным важным моментом своей жизни, чтобы позже мне было легче ориентироваться в собственной памяти. Нужно что-то вспомнить? Просто включи нужную песню, связанное с ней воспоминание само всплывёт перед глазами настолько ярко, будто ты видишь его в первый раз. Это в какой-то степени даже помогает пережить отрывок прошлого заново… Кроме того, я хорошо осведомлён о музыкальных предпочтениях своих товарищей. Наверное, даже больше, чем они сами думают. Хм… А ведь Земфиру любит Металли.
Вы: Хочешь сладких апельсинов?
Вы: Или, может, вслух рассказов длинных?
Железный Человек: Только если ты взорвёшь все звёзды, что мешают спать.
Вы: Ради Вас что угодно, миледи! ;)
Железный Человек: Каждый раз мне становится смешно от этих слов.
Вы: !!!
Вы: Не стоит недооценивать меня, Металли!
Железный Человек: Да я шучу!
Вы: Ну ладно. Как день прошёл? Что-нибудь новенькое?
Железный Человек: Неа. В школе всё устаканилось, так что ничем больше похвастаться не могу.
Врёт. Врёт. Ложь. Врёт. Она обманывает. Ложь. Врёт. Скрывает что-то от тебя. Не доверяет. Врёт. Врёт. Врёт.
Наушники начинают играть ещё громче, пересиливая назойливые голоса. Но их предупреждение я сохраняю у себя в голове, пусть и с трудом верю, что Мета могла мне наврать. Но даже если и так, наверняка у неё есть на то свои причины. И я, конечно же, до них докопаюсь.
Вы: Поняяяятненько. А ты случаем не врёшь мне?
Железный Человек: …а с чего это я должна?
Вы: Да вот не знаю. Скрываешь что-то. Постоянно чем-то занята.
Железный Человек: Тебе просто кажется.
Вы: Мне казалось, я твой друг. ((((((
Железный Человек: Ди…
Вы: Ну что?
Вы: Вечно я остаюсь левым.
Вы: Почему мне никто не доверяет. Т_Т
Железный Человек: Я доверяю тебе! Просто не могу рассказать…
Вы: Не можешь?
Железный Человек: Правда!
Вы: И почему же, в таком случае?
Железный Человек: Я обещала кое-кому, что ничего не скажу…
Кое-кому? Так-так, это уже интереснее… Я постепенно убавляю громкость музыки, но не слишком сильно.
— Вы знаете, что она от меня скрывает и по чьей просьбе?
Знаем. Точно и наверняка. Здесь даже догадаться нетрудно. Так интересно узнать? Подумай, Николас. Что-то грядёт. Ха-ха-ха-ха-ха-ха.
— Никакого от вас толку, — с тяжким вздохом вновь затыкаю своих собеседников, дабы продолжить диалог с подругой, но новое сообщение от отца такой возможности мне не даёт.
Супер-Батяня: Я дома. Со мной гость. Приведи себя в порядок.
Уууу, какие мы строгие. Видно, гость действительно важный, раз он даже не удосужился предупредить меня о нём заранее. Поднимаюсь с кровати и подхожу к зеркалу. Что мне в порядок-то приводить? Даже чёлка уложена и не спадает на правый глаз, как это бывает обычно. Хотя я бы с удовольствием растрепал её, если бы отец позволял так делать. Остальную часть тёмно-коричневой копны я причёсываю, дабы ничего нигде не торчало. Может покраситься? Слишком уж кофейный скучный, да и… Нет, что за бред? Не прощу ведь себе потом. Так, что насчёт одежды? Свитер и джинсы подойдут? Или мне обязательно напяливать рубашку? О господи, папаня, мог бы хоть сказать, кто приезжает! Пусть будет рубашка, не принципиально. Спустя пять минут я смог, наконец-то, выйти из комнаты. Отец как раз был в прихожей, снимал верхнюю промокшую одежду. Дождь слегка усилился, но пока что всё ещё не представляет особой угрозы потопа.
— Добрый ве… — я останавливаю своё приветствие на середине, как только замечаю, кого с собой привёл мой родитель, — …чер…
Молодая женщина в облегающем ярко-красном платье, юбку которого лишь один шаг отделял от грани дозволенного. Я удивлён, что хоть вырез спереди соответствует нормам приличия. Однако, уверен, стоит ей чуть-чуть выпятить грудь…
— Николас, знакомься. Это Венди… — «…моя новая любовница», ну же, чего ж не заканчиваешь предложение?
— Моё глубочайшее уважение, мисс Венди, — натянув самую сахарную улыбку из возможных, я в то же время не особо стараюсь скрыть нотки сарказма в сказанной фразе. Отец бледнеет, сама гостья, кажется, абсолютно ничего не заподозрила. Я же продолжаю её рассматривать. Невероятно длинные пышные блондинистые волосы явно слегка пострадали от неожиданного дождя. В ином случае укладка была бы просто идеальной. Пришла она в коротеньком пальто. Как-то ну совсем не по погоде одежда. Да ещё и каблуки… На них она, кажется, даже немного выше меня.
Хочу услышать её голос.
— Ох, здравствуй, Николас! Твой отец мне много рассказывал о тебе! — как только та начинает говорить, я опускаю руку в карман и незаметно нажимаю на одну из кнопок на плеере. И не для того, чтобы снова переключить трек, — О… Ты меня… слышишь?
— Конечно слышу, — вскидываю бровь, всего лишь на одно мгновение ослабляя свою улыбку, —
Я же не глухой.
Отец закашлялся, а блондинка сделала шаг назад, натягивая виноватую мину. Кажись, я переборщил с интонацией. Но, ха, абсолютно не чувствую за собой вины.
— Вас проводить до ванной? — скачки в моём настроении явно её поразили, но она кивнула и едва приподняла уголки губ, чтобы казаться более дружелюбной. Пока та снимала обувь, я подмигнул батяне. Тот лишь потёр переносицу и явно устало вздохнул.
***
Как оказалось, отец действительно привёл её сюда на ужин. Почему именно сюда, а не в какой-нибудь ресторан? Чтобы с ней познакомился я. Он рассчитывал на то, что она мне понравится. Впрочем, чего ещё ожидать от моего папани… Сейчас мы сидели за столом. В полной тишине. Около десяти минут. Но затем, всё же, взрослые завели между собой разговор, за которым я внимательно наблюдал.
— Он не очень доверчив, ты уж его прости, — я чуть не прыснул от попытки отца оправдать меня.
— Я понимаю. Всё-таки, он потерял мать… — сочувственный взгляд голубых радужек устремился в мою сторону, а я с вопросительной улыбкой поглядел в ответ, — У тебя красивые глаза, Ник. Можно я буду тебя так называть?
— Глаза от матери достались, — вторую часть её речи я проигнорировал, — Чёрный — довольно необычный цвет, правда? Мама часто говорила, что у неё в предках были азиаты. У них это довольно распространено. К тому же, сама форма глаза у нас немного раскосая.
Я всегда говорил о матери абсолютно спокойно. И даже не для вида. Это несколько смутило мою собеседницу, чего я, собственно, и добивался. Она определённо рассчитывала показать себя персоной, способной поддержать отчаявшегося ребёнка. Вот только я уже не ребёнок и в чужой жалости уж тем более не нуждаюсь.
— Наверняка она была очень красивой… И всё же, я вижу в тебе подрастающую копию отца. У вас обоих такой бледный цвет кожи, угловатые черты лица. И невероятно яркие красные губы. Да к тому же ты такой высокий и статный… Я уверена, у тебя полным-полно поклонниц!
— Готов поспорить, у Вас ухажёров не меньше, — отец хмуро глядит на меня, но в разговор пока что не вмешивается, — Я польщён, что выбор пал на моего скромного отца. Ваше сердце пронзили купленные им украшения?
Я уже давно приметил колье и браслет. Дорогие. Но абсолютно ей не подходящие. Папаша никогда не умел выбирать украшения. Поэтому его безвкусный выбор был заметен издалека, что уж говорить… Мисс Венди явно стеснялась выставлять их напоказ, однако не решалась снять, поскольку это был подарок.
— Ох… Они просто чудесны, — покраснела, как я и думал, — Н-но в твоём отце я больше всего ценю его любовь к искусству. Я слышала, что и ты увлекаешься музыкой. Это удивительно, с твоими-то… кхм, проблемами. У тебя невероятно большой потенциал! — на этих словах моя улыбка становится даже шире обычного.
— Мой потенциал? Как по мне, он ничуть не больше Вашей груди.
— Николас! — отец, наконец, очнулся под мой приглушённый смех. Это было последней каплей терпения его подружки. Натянутая маска дружелюбия тут же слетает. Я прямо вижу её бешенство, — Прости, Венди. Я пойду переговорю с ним.
— Что? Я же комплимент сделал! — я всё ещё ухохатывался, пока мужчина силком выталкивал меня из комнаты. Как только дверь закрылась, свой смех я остановил.
— Какого чёрта, Ник? — он злился, но меня это абсолютно не волновало. Хочешь поговорить серьёзно, так вот серьёзно и поговорим.
— Это я у тебя должен спросить. Какого чёрта, пап? Это уже вторая за октябрь, хотя прошла только его половина! Я, конечно, понимаю, что это, может быть, не моё дело, но ты посмотри на неё. Ей от тебя только деньги и нужны! Только я это вижу?
— Ник! Не говори о ней так! Я пытаюсь найти для тебя новую мать! Почему ты просто не хочешь дать ей шанс?
— Я не просил о новой матери, отец. Это ты хочешь её кем-то заменить, а не я. Хватит вести себя так, будто мне в этом ноябре исполняется 12, а не 18.
— Ты слишком цепляешься за прошлое…
— Правда? Может быть. Я просто хочу, чтобы мы жили так же, как и раньше. Когда мы были в полном составе, все вчетвером! Ты всё пытаешься найти кого-то, привести чужака в нашу семью, потому что чувствуешь себя одиноким. А мне говоришь просто сидеть и мило улыбаться, пока ты развлекаешься со своей очередной шлю… подругой. Ээээй! — я помахал перед его лицом рукой, — Я тоже существую! Я тоже часть твоей семьи! Хоть бы раз сводил сына в грёбанный парк развлечений, а не пошёл на свидание с очередной…
Он не дослушал и просто отвернулся. Очень тактично с твоей стороны, отец. Ну хорошо. Я в свою же очередь разворачиваюсь и иду в свою комнату, где и запираюсь, по дороге пнув ножку попавшейся в поле зрения кровати. А потом ещё раз. В конечном счёте, я понял, что мебель не заслужила избиения, только после пинка пятого. В наушниках играло Placebo. Как, чёрт возьми, вовремя. Я уже было хотел переключить песню, но меня отвлекли. О стекло закрытого окна усердно бились тяжёлые капли, позволяя видеть двор лишь через образовавшуюся пелену. Но я без проблем мог разглядеть нечто, похожее на чёрное пятно, принявшее со временем чёткий силуэт. Пока моя злоба медленно обращается в напряжение, я подхожу к окну и, несмотря на хлещущий ливень, распахиваю его, встречаясь лицом с разбивающимися о сетку брызгами и влажным, пронизывающим ветром. Но это я чувствую где-то на периферии, пока брови медленно изгибаются в выражении не то ли сильнейшего удивления, не то ли светлейшего озарения, не то ли парализующего ужаса. Голоса, наплевав на громкость музыки, заполняют мои уши однообразным звуком.
Кар. Кар-кар. Кар. Кар. Кар, кар, кар. Кар. Кар. Кар. Кар-кар-кар-кар-кар. Кар, кар. Кар. Кар.
Всё прерывается вместе с хлопком закрывшегося окна, остаётся лишь моё тяжёлое дыхание. Я делаю несколько шагов назад, пока неосознанно издаю пару нервных смешков. Через пару секунд они превращаются в смех, больше истеричный, нежели привычный мне.
— Сволочь. Какая же ты сволочь, — под эти слова я достаю телефон, мгновенно находя в списке собеседников человека, под ником «Пернатый Кидала».
Вы: Давненько мы не общались, Ворон. Как твои дела?
