Засушенные цветы

Карамацу мчался к месту их встречи. Он уже опаздывал из-за вмешательства своего брата, Чоромацу, которому неожиданно потребовалось изменить целый костюм флориста перед парой часов до свидания. — Что за чертовщину ты на себя напялил? Это выглядит глупо, — с хмурым видом заявил Чоромацу. Карамацу знал, что Чоромацу уже был готов одеть на него нарядный костюм, о наличии которого у того флорист даже и не подозревал. Это было одним из преимуществ иметь братьев-близнецов — вся их одежда была совершенно одинакового размера. Карамацу все так же был одет в синий, как он и обещал Осомацу: темно-синий свитер цвета хаки с V-образным вырезом и голубой рубашкой снизу, а на ногах кожаные туфли. Он уже до этого проинформировал своих братьев, где у него будет ужин ночью, и Чоромацу достаточно знал то место, чтобы понять, что обтягивающие кожаные брюки Карамацу с блестками будут сильно выбиваться из общей картины в подобного рода ресторане. И в завершение, Чоромацу также одолжил флористу свое легкое коричневое пальто, чтобы тот мог укрыться от холодного осеннего ветра. Но из-за всех этих переодеваний Карамацу пришлось выйти из дома позже, чем он предполагал, и безостановочно бежать всю дорогу к автобусной остановке, где они согласились встретиться. Он заметил Осомацу, сидящего на скамейке, всего в нескольких шагах от часов, которые говорили о том, что Карамацу опаздывал уже как на тридцать минут. Если честно, он ожидал, что Осомацу уже уйдет к этому моменту и вздохнул с облегчением, увидев, что парень действительно еще был здесь. — Осо… — флорист попытался заговорить, но ему не хватало дыхания, — Осомацу. Осомацу повернулся в направлении его голоса и встал со скамьи. — Я извиняюсь… — пыхтел Карамацу, — Прости, я опоздал. — Все в порядке. Я сам только что пришел. — ответил Осомацу с улыбкой, зарываясь руками в пальто. Карамацу ошеломило то, насколько же крутым Осомацу выглядел в своем черном пальто, вместе с тем, как его красный ремень выделялся на фоне этого плаща и темных брюк. Под пальто на нем была одета голубая рубашка с длинными рукавами, на которой Карамацу даже подметил узор из красных цветов с обратной стороны. Он вновь был «цветочным Осо» и это доказывал цветочный воротник, показавшийся из-под пиджака. Флорист также мельком увидел проблеск цветочного рисунка на манжетах, когда Осомацу поднес руки к лицу и дунул на них, чтобы согреться. Осомацу выглядел таким привлекательным в этом костюме, что Карамацу никак не мог отвести от парня взгляда. По правде говоря, флорист мог просто любоваться им целый день, да так, что этот продавец книг мог с легкостью снова влюбить его в себя. — Это… для меня? — поинтересовался Осомацу, увидев небольшой красиво обернутый букет, который Карамацу прятал в кармане своего плаща. — Хм? — Карамацу был так увлечен разглядыванием Осомацу, что совсем позабыл о цветах. — ОХ. Да… да… — он достал букет, состоящий из трех алых роз. — Держи. Это для тебя. Парень осторожно взял букет в руки и оглядел его, делая для себя в голове какую-то заметку. Осомацу изучал цветы в своих руках и вспоминал, что произошло с ним этим утром. Еще перед тем, как покинуть дом, он радовался тому, что в его саду уже тут и там начали прорастать бутоны. Они были еще маленькими, но Осомацу уже не мог дождаться, когда они вырастут и расцветут. — Все в порядке? — Карамацу обратил внимание на поведение того. Осомацу улыбнулся флористу. Может быть, однажды, он сможет тоже подарить ему цветы — именно те, которые он сам вырастил. Но пока что это был секрет, о котором Карамацу нет нужды знать, поэтому Осомацу просто посмеялся, произнеся: — Ничего. Пойдем? Они ехали в автобусе, путь в котором должен быть занять у них час. Было здорово выбраться куда-то: в новое место, которое они еще ни разу видели, и просто побыть вместе без беспокойства о том, что они наткнутся на кого-то из своих знакомых. Пока они находились в пути, Карамацу слушал музыку у себя в наушниках, в то время как Осомацу дремал подле него, положив голову ему на плечо и обхватив руками тело флориста. — Мы еще не приехали? — спросил Осомацу, уже отходя ото сна. Карамацу почувствовал ерзанья парня и поэтому снял наушники, — Еще нет. Ты можешь дальше спать, — его губы коснулись макушки Осомацу, оставив на ней легкий поцелуй, ожидая, что так тот сможет уснуть. — Мы ведь уже почти на месте, верно? Я тогда уже не буду засыпать, — Осомацу убрал голову с плеча флориста и взглянул на него. — Кстати, что ты слушаешь? Он взял маленький наушник из рук Карамацу и вставил его в ухо. Песня все еще продолжала играть в телефоне Карамацу, поэтому Осомацу мог послушать ее. — Английский? И ты понимаешь, о чем эта песня? — поинтересовался он. — Относительно. Но мне нравится мелодия и, кажется, она считается классикой. Осомацу снова опустил голову на плечо Карамацу. Он уже достаточно выспался, поэтому оставшуюся часть поездки, закрыв глаза, наслаждался тем, насколько мягким было пальто флориста, в то время как слова песни Карамацу наполняли его уши. В этот момент Осомацу пожелал, чтобы эта поездка продлилась гораздо больше, чем лишь один час. Они прибыли в кино. В то время как Карамацу покупал билеты, сам Осомацу закупался едой. Они зашли в кинозал, еще пока там было светло, и поэтому быстро нашли свои места. Оба парня сняли пальто, положили их рядом с собой и заняли свои места. Осомацу поставил одно большое ведерко попкорна на них обоих и напитки на подлокотник между его и флориста местами. Из напитков для себя он взял рутбир*, а для Карамацу банку колы; когда свет в зале начал постепенно гаснуть, они переключили все свое внимание на яркий экран напротив себя. Закончился показ трейлеров и уже начался фильм, смотря его Карамацу взял напиток и отпил из банки, после чего осознал, что по ошибке взял рутбир Осомацу. «Ох, прости, это твой», — шепнул он. Осомацу в пол-оборота взглянул на парня. — Хочешь немного? Я ведь говорил тебе, что следует взять больше. Карамацу сделал еще один глоток и улыбнулся ему. «Спасибо». В мраке кинозала, где единственным источником света был огромный экран, флорист начинал выглядеть несколько иначе, чем обычно. Когда их взгляды встретились, глаза Карамацу имели более темный блеск, а его губы казались с каждой все больше манящими, когда он слизывал с них сладкие остатки рутбира. Осомацу отхлебнул из банки, ему срочно требовалось что-нибудь выпить после того, как его разум начал быть чуть более креативным. — Ох, это ведь непрямой поцелуй, — пошутил Карамацу, и Осомацу мог поклясться, что чуть не подавился своим пивом. Даже при тусклом свете экрана, Карамацу отчетливо видел румянец, полыхающий на щеках Осомацу, пока тот откашливался. Он поставил свой напиток обратно на подлокотник и прикрыл рот рукой, начиная еще больше кашлять. — Прекрати, Карамацу, — прошипел Осомацу, пряча свой рот и половину лица за рукой. — Если ты не перестанешь быть настолько милым, я сделаю так, что этот непрямой поцелуй станет уже прямым. Карамацу отвернулся в другую сторону, уже начав так же сильно краснеть, как и Осомацу. Тот в свою очередь так же отвернулся, чувствуя тыльной стороной ладони, насколько горячим было его лицо. — Давай просто… продолжим смотреть фильм, ладно? — ответил Карамацу, после чего они оба решили сосредоточиться на фильме. Фильм постепенно подходил концу, и в процессе просмотра двое Мацуно снова примкнули друг к другу. Когда их попкорн закончился, а от напитков остался только лишь подтаявший лед, они уже просто облокотились друг на друга, держась за руки и тихо смотря кино. Осомацу оперся на плечо флориста и почувствовал себя еще ближе к нему по сравнению с тем, когда спал на его плече в автобусе, ведь тогда на Карамацу еще было пальто. — И почему ты всегда пахнешь цветами, — со вздохом промолвил парень. — Ты что-то сказал? — шепнул флорист. Осомацу слегка покачал головой. «Ничего», — сказал он в ответ, в этот раз уже с улыбкой. Затем он чуть сильнее сжал руку Карамацу, счастливый оттого, что был сейчас тут с ним. Фильм наконец закончился, и оба парня весело обсуждали свои любимые моменты из него, пока покидали кинотеатр. У них еще оставалось время перед ужином в ресторане, который Осомацу забронировал там, и поэтому в оставшуюся часть свидания, которую планировал Карамацу, они отправились гулять по парку между торговым центром и рестораном. Они любовались цветами, приветствовали пару собак, которых встречали, и просто разговаривали, медленно шагая по тропе вокруг парка. Когда они наткнулись на киоск с мороженным, то купили себе по эскимо и продолжили свою прогулку, счастливо поедая мороженное. Они присели на скамейку и дальше продолжили говорить друг с другом, не находя конца темам, над которыми можно было посмеяться. Осомацу любил рассказывать о своих младших братьях и том, насколько очаровательными они были, поэтому иметь кого-то, кто прекрасно понимал, каково это — быть старшим, было для него словно глотком свежего воздуха. Карамацу был гордым старшим братом, но его младшие братья редко полагались на него, в большинстве случаев скорее именно он полагался на них, поэтому иметь кого-то, как Осомацу, кому он, по-видимому, мог довериться, было для флориста несбыточной мечтой. — И затем, когда я увидел первые выпущенные Ичимацу книги… — рассказывал Осомацу, доедая свое тающее мороженное, — это было просто как… Вау. Мой брат теперь настоящий мангака, — он договорил и закинул остатки вафельного рожка с растаявшим мороженным себе в рот. Карамацу уже давно доел свое мороженное и просто с удовольствием наблюдал за тем, как неаккуратно Осомацу ел свое. Он даже посмеялся, когда заметил остатки лакомства на носу того. — На чем я остановился? — Осомацу уже собирался продолжить после того, как проглотил все. — Точно… И потом Тодомацу… — Осомацу, — флорист привлек внимание парня и постучал по своему собственному носу указательным пальцем, чтобы сообщить про мороженное на носу у того. Осомацу озадачился — с все еще запачканным носом — он наклонил голову в сторону. «Что?» Карамацу указал на него, слегка приподняв бровь. Парень снова наклонил голову, уже в другую сторону. «Да?» Карамацу вздохнул. Он протянул руку к носу Осомацу и провел по нему пальцем, убирая остатки ванильного лакомства. Глаза Осомацу тут же округлились, когда он осознал, что только что произошло. — Ох! Уже ничего нет? Ты все убрал? — Ага. Вот, — ответил он и после слегка облизнул свой указательный палец. — Сладкое. Прямо как ты. — Ты мог бы и раньше сказать мне, что у меня что-то на лице, — надулся Осомацу, закутываясь в свое пальто. Карамацу засмеялся. — Что в этом смешного? Осомацу почесал свой нос, смотря в землю и давая флористу вдоволь насмеяться, но после этого неожиданно фыркнул; заразительный смех сделал свое дело и заставил Осомацу тоже залиться смехом. Оба парня смеялись во все горло. Сидя на скамейке и веселясь вместе, таким образом, они походили на двух друзей, которые просто наслаждались компанией друг друга. Вместе с заметными улыбками, они также разделяли нежные любящие взгляды, посвященные только друг другу. Они только слегка соприкасались костяшками пальцев, боясь держаться за руки на улице, хоть и безумно хотели этого. У них все еще оставалось время до ужина, и обоим казалось, будто прошла вечность с того момента, когда у них было так много свободного времени. Им не нужно было работать, не нужно было приглядывать за своими младшими братьями и, самое важное, — они не были загнаны в рамки своих коротких перерывов. Они могли бы просто стоять так, рядом друг с другом, до самого ужина, если бы не факт того, что у жизни была подготовлена еще куча сюрпризов для этой парочки. Никто из них не знал, что это свидание примет много неожиданных поворотов до самого его конца. И началось это с дождя.