*Иккинг*
Когда светловолосая ушла, Хэддок повернулся к «Мальвине». — Это однозначная победа, Хедер! Может, мы её отпразднуем? — Иккинг улыбнулся той самой улыбкой, которая сражала девушек наповал. И этот раз не был исключением. Синеволосая обольстительно улыбнулась. — Я слышала, сегодня будет гонка? — она сделала пару шагов к Хэддоку, сократив расстояние между их лицами почти до нуля и положила руки на плечи, теребя отворот рубашки. — Значит, победителя ждёт награда. Иккинг усмехнулся. В том, что эта ночь будет чудесной, он не сомневался.***
На освещённой разноцветными прожекторами площади, как и всегда в такие дни, было полно народу. На краю площади находились пьедесталы — первое, второе и третье места. Хотя никто из находящихся здесь людей не сомневался, кто именно станет золотым призером. Фактически, война всегда шла за серебро и бронзу. Никому ещё не удавалось обогнать гонщика по кличке Душа Дракона. Все знали, кто участвует в гонках на черно-красном байке. Да и сам Иккинг это не особо скрывал, с радостью принимая полагавшиеся ему награды, деньги и девушек. Вот и сегодня парень вышел на середину площади, держа шлем в руке. Все прожекторы сразу же направились на него. Толпа фанатов и фанаток закричала и завизжала на разные голоса. Сморкала подвёз Хэддоку его мотоцикл. Шатен провёл рукой по хромированной поверхности, кожаному седлу. Байк отозвался на прикосновение холодом, едва ощутимым через черную перчатку. Иккинг ухмыльнулся. Что ж, пора показать всем, кто тут папочка.*Астрид*
Астрид медленно заехала на площадь на своём бирюзовом мотоцикле. Перед ней бесновалась толпа, встречая новых и новых гонщиков. Девушка направилась к небольшому магазину на первом этаже, ибо ей однозначно надо было настроиться. В первую же ночь в этом городе светловолосая узнала о гонках благодаря оглушительному рёву двигателей и крикам людей. Тогда же Хофферсон загорелась идеей принять участие в них. И если поначалу это был лишь спортивный интерес, то, когда девушка выяснила, кем именно является вечный победитель, Астрид поняла, что просто обязана победить и стереть эту мерзкую улыбку с его лица. Девушка встала перед зеркалом в полный рост. Светлые волосы рассыпались по синей коже куртки, которая перетекала в такие же синие кожаные джинсы. Темно-бордовая помада контрастировала с бледной кожей, голубые глиттерные тени гармонично смотрелись с голубыми глазами. Чёрные перчатки контрастировали с яркими цветами одежды и байка. Хофферсон ухмыльнулась сама себе. Раз уж ее так «радостно» приняли здесь, то надо закутываться в ложную личность так, чтобы не проник сквозняк ненависти и презрения. Астрид наклонилась и быстро сделала «шишку» на голове, волосы полностью спрятались под синим шлемом. Девушка хотела увидеть ошеломленное выражение лица Хэддока, когда тот увидит, кто его обогнал. Что ж, пора показать всем, кто тут стерва.*Автор*
Гонщики выстроились на линии старта. Ревели моторы, кричали болельщики. Пятнадцать участников. Три призовых места. Одно золото. Кровь гулко ухала в висках у Иккинга. Ощущался мандраж, как и перед любой гонкой. Даже спустись сам Господь Бог, в существование которого он не верил, на землю, и скажи Хэддоку, что тот выиграет, парень все равно волновался бы. Каким бесчувственным не хотел бы шатен выставить себя перед девушками и друзьями, он все же был живым человеком, подвластным страху. Сидя на своем байке, в окружении кучи гонщиков, Астрид была в ужасе. Как и перед любой гонкой, которых было у нее в жизни довольно много. Дыхание сбивалось, в груди как будто завелись кошки, бегающие над желудком и раздиравшие всё вокруг. На старт Вдох-выдох. Страх отступает. Крики болельщиков отступают. Есть лишь дорога впереди. И дикое желание выиграть. У одного — чтобы не ударить в грязь лицом. У другой — чтобы утереть нос самовлюбленному парню. Внимание Две пары рук, обе в чёрных перчатках, сжимают поверхности ручек мотоциклов. Адреналин попадает в кровь. МАРШ Пятнадцать гонщиков в мгновение ока сорвались с места и ринулись вперед. Каждый хотел обогнать остальных, каждый хотел доказать, что он лучше. Фонари, болельщики, звезды слились в одну яркую карусель, существовавшую вокруг. Но байкеры не замечали её. Они летели сквозь ночь разрезая пространство, в голове пульсировала только одна мысль — победить. Других мыслей не было, были лишь инстинкты. Двое гонщиков вырвались вперёд. Замечая друг друга лишь боковым зрением, они неслись вперёд, словно всадники на драконах. Шлем закрывал лицо от ветра, но руки, даже защищённые перчатками, всё равно замерзали. Однако было плевать. Лишь одна мысль — победить. Других мыслей не было, были лишь инстинкты. Последний поворот. Последний шанс обогнать противника. Астрид поняла, что это ЕЁ последний шанс. Резко крутанув руль, она внезапно подрезала Иккинга, выиграв несколько секунд драгоценного времени. И этим решился исход гонки. Когда бирюзовый мотоцикл первым пересёк финишную черту, трибуны замолкли. На мгновение. А затем было ощущение, что что-то взорвалось. Что-то большое и невероятно громкое. Когда Хофферсон въехала на площадь, ей показалось, что небеса разверзлись и наступил Апокалипсис. Крики, разноцветные прожектора — будто бы она оказалась на арене цирка. Астрид ухмыльнулась. Она сделала это. Она разорвала Иккинга Хэддока вклочья. — И победителем объявляется… гонщица под именем Изумрудная Змея! — Хофферсон, не снимая шлема, поднялась на постамент, вкатив за собой байк. Приняла от оратора награду и деньги в плотном конверте и решила расставить все точки над «i». Она сняла шлем.*Иккинг*
Когда эта светловолосая тварь оскорбила его на лестнице, он перенёс это. Когда эта Хофферсон разбиралась с поклонницами на этаже, он перенёс это. Но когда сейчас она стоит там, на верхней ступени пьедестала, на его законном месте! и так нагло ухмыляется, — что ж, это последняя капля. Теперь он однозначно ненавидит её. Он на автомате принял крашеную под серебро статуэтку, по привычке улыбнулся, невпопад ответил шокированным фанатам на их тупые вопросы и, оглушенный, пошёл домой, волоча рядом с собой мотоцикл. Этим он наказывал сам себя. Шёл домой час, полтора, ноги уже устали и затвердели, а он всё шёл. Шёл в обход дома. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, что завтра мышцы будут гореть. Плевать. Отработанным годами движением поставил байк на место и вдруг понял, что что-то мешается. Непонимающе посмотрел на то, что в руке. Серебряная статуэтка. В мозгу вспыхнула ярость, и брюнет со всей силы метнул награду в стену. Легче не стало. Развернувшись, медленно побрел в дом. Поднялся по лестнице, стараясь не разбудить родителей. Принял душ просто чтобы освежиться и устало упал на кровать. Завтра будет новый день. Это всего лишь один проигрыш. Родители не будут убивать его за такую мелочь. Ну да, всего-то проиграл хлюпенькой блондинке. Подумаешь! Хэддок несколько раз ударил по одеялу. Пошло всё к чёрту! Завтра будет новый день. Новый день. С этими мыслями Иккинг заснул.