Your battle

      Несмотря на то, что Мистер Адамсон сказал, что перезвонит мне недели через две, его звонок я получила в вечер дня собеседования.       Я стояла за кухонным островком и ела любимое киви, попутно смотря телешоу из телевизора гостиной. Странное оформление квартир у американцев, но мне всё нравилось. Особенно смежная гостиная с кухней. Единственное, что меня удручало в планировке, это невозможность открытия окна, в плане, я могу его открывать, но гул мегаполиса и возгласы людей не давали спокойно жить. Я раздумывала о каких-то глупостях, как раздался звонок из соседней комнаты, я быстро пошла на поиски аппарата. Взяв трубку и попутно возвращаясь на прежнее место прибывания, я услышала голос мистера Адамсона. – Добрый вечер. Полагаю, мисс Фишер?– его голос был чуть встревожен. – Да, это я. С кем имею честь говорить? – после этих слов я вспомнила, что имею дело с американцем, а потому можно не замудрять фразы. – Это Стивен Адамсон. – я быстро выключила телевизор и перестала жевать. – Да-да, чем обязана? – Я звоню сказать,– он остановился, видимо, чтобы собраться с мыслями.– мы ждём вас завтра на вашем новом рабочем месте. – Что?– я опешила.– Вы же сказали, что на это уйдёт две недели. – Да, но вы показались нам ценным экземпляром, зачем тянуть?– это конечно всё классно, но его неуверенный тон и быстрота событий сбивали с толку. – Да... Конечно, хорошо, я буду.– мой голос звучал неубедительно, в тон Адамсону. Думаю, мы оба были сбиты столку, только неизвестно по какой причине он. – Вот и договорились. До завтра. –Да...– я не успела договорить, как на том конце линии раздались гудки.       Честно сказать, я никогда не нуждалась в общении или понимании, но в связи с последними событиями, я в этом усомнилась. Одной быть — это жутко сложно. Моя опора, моя поддержка, мои мальчики, всё, что у меня было — осталось в той жизни, и от этого было безумно плохо. Но мне предстал шанс для новой жизни, что даётся не каждому, поэтому я просто должна забыть всё, что было со мной до этого, и жить новой жизнью. Но вот только отпустить всё это я все ещё не могла.