Трансформация для души

      Десять минут спустя Адриан расхаживал по своей комнате. Плагг лежал на диване, греясь в лучах солнца как самый настоящий котик.       -- И что ты носишься, как ужаленный? – произнес Квами с нотками издевательства в голосе, - Ну держались они за руки, ну и что?       Адриан не ответил.       -- И что тебе до этого? – продолжил Плагг. - Или ты ревнуешь к девушке, которую сам совсем недавно…       -- Ой заткнись, Плагг, - резко оборвал его Адриан. – И без тебя тошно. Лучше бы помог хоть раз, тысячелетнее мудрое существо.       Плагг задумался.       -- Хочешь совет?       -- Хочу, если этот совет не содержит слов «Сдайся» и «Камамбер».       -- Ты можешь сделать для неё что-то, что не может сделать этот синеволосый парень. То, в чем она действительно нуждается, – Квами сделал паузу, как будто в надежде, что Адриан догадается сам. - Избавь её от демона Акумы, который сейчас связан с ней и высасывает из неё жизненные силы.       Адриан задумчиво и согласно покачал головой.       -- И для этого, - медленно сказал он, - мне всего лишь нужно расшифровать древние магические тексты и обезвредить Бражника, - он прикусил губу и поднял брови, от чего выражение на его лице ясно говорило о плотной бетонной стене перед его глазами. - Спасибо за совет.       -- Всегда к твоим услугам, - довольно протянул Квами.       Вдруг раздался короткий сигнал, и на экране компьютера всплыло окно входящего видеовызова. Адриан подошел к монитору - звонил его отец… Полный дурных предчувствий, Адриан сел в кресло и принял вызов.       На экране возникло хмурое лицо Габриэля Агреста. Дурные предчувствия усилились.       -- Здравствуй, Адриан. Как прошли твои соревнования?       -- Отлично, - без особого энтузиазма ответил Адриан. - Первое место. Наша школа фехтования в Париже самая лучшая, ты же знаешь.       -- Очень хорошо, - ответил Габриэль с каменным лицом. – Натали проинформировала меня, что ты намереваешься устроить в свою честь вечеринку.       Адриан сжал под столом кулаки. Удар в спину со стороны Натали…       -- Не в свою честь, - напряженно произнес он, - а в честь победы нашей школы.       -- Это в первую очередь твоя заслуга, - сказал Габриель неожиданно, - Несмотря на твое небрежное отношение к занятиям в последнее время, – он сделал паузу. – Я сказал Натали, чтобы она сделала все возможное, чтобы устроить тебе приличное мероприятие, а не пиво с сырными начос - или что там у вас?…       Адриан не мог поверить своим ушам.       -- В мой рабочий кабинет чтоб никто не совался, - продолжил Габриель. - Ты понял?       -- Это само собой разумеется, - ответил Адриан, все ещё не пришедший в себя.       Ему показалось, или губы отца дрогнули в некоем подобии улыбки?       -- И еще я хотел тебе сказать… - произнес Габриель уже мягче, - я хотел извиниться за свои резкие слова перед отъездом. Я был расстроен, и не имел права срывать на тебе свое плохое настроение.       Адриан не мог вымолвить ни слова. Его сердце вдруг застучало где-то у него в горле – и он понял, насколько большим был тот комок боли, обиды и одиночества, накопившийся в нем с момента исчезновения мамы и превращения отца в безэмоциональную машину. Пытаясь совладать с нахлынувшими на него чувствами, он просто кивнул отцу. Габриель задумчиво посмотрел на него, и произнес:       -- Мне пора. Желаю хорошо провести время. Я люблю тебя.       -- Спасибо. И я тебя…       Агрест старший отключился, окно видеозвонка свернулось – и с экрана на него теперь с мягкой улыбкой и любовью в глазах смотрела мама.       Адриан не выдержал, и, спрятав лицо в ладонях, почувствовал, как глаза предательски закололо – он зажмурился. Ему потребовалось около минуты, чтобы взять себя в руки.       Так-так, отношения с отцом вроде как налаживаются? Он резко встал – компьютерное кресло отъехало на некоторое расстояние. Самое время было воспользоваться советом Квами и все испортить, варварски вторгшись в отцовский кабинет и взломав секретный сейф.       Адриан спустился на первый этаж как раз в момент, когда Натали с Гориллой собирались уходить.       -- Натали, - окликнул её Адриан.       Натали обернулась, выражение на её лице было напряженным. «Она ждет, что я стану её отчитывать» подумал Адриан.       -- Натали, добавь, пожалуйста, к списку покупок такие кеды, - он дал ей в руки коробку с обувью. – Абсолютно такие же. И еще… пива и сырных начос, и побольше.       *****       Плагг и в этот раз сделал всю работу – нырнул сквозь металл, тяжелая дверца сейфа тут же податливо щелкнула и приоткрылась. Адриан осторожно заглянул внутрь.       Книга стояла на своем месте. Рядом с ней была фотография мамы в рамке с декором в виде павлиньего хвоста. Ежедневники, свитки с лекалами и набросками вероятно каких-то дорогостоящих предметов гардероба. Диск с фильмом о Тибете, куда родители ездили несколько лет назад. Адриан взял книгу, потом снова посмотрел на маму. Поддавшись внезапному импульсу, он прихватил фотографию с собой.       Удобно усевшись за стол, поставив мамину фотографию перед собой, он раскрыл книгу на первой странице.       -- Так, - Адриан хрустнул пальцами, - приступим.       Его энтузиазм быстро развеялся – книга была нечитаема. Символы, отдаленно похожие на корейские и композиция письма сверху вниз столбцами отсылала к восточной культуре – это были его скудные выводы. Адриан хорошо знал китайский и это давало ему надежду, что он сможет увидеть какую-то подсказку, уловить логику. Какими бы магическими ни были символы, они должны были поддаваться дешифровке…       Первый час он просто увлеченно листал её, рассматривая изображения супергероев. Картинки сами по себе давали какую-то информацию. Он насчитал девятнадцать талисманов, и это поразило его. Девятнадцать! Здесь присутствовал бык, павлин, змея, и даже рыба… Наверняка, они имели более благозвучные названия, чем просто «Рыба»… Силы большинства для него оставались до конца непонятными, оружие тоже было странным, а иногда даже отсутствовало.       Еще через какое-то время он понял, что талисманы имеют иерархию, а некоторые вообще являются дополнением к основным, и сами по себе не используются. Всего героев он насчитал пятнадцать.       Бражник присутствовал здесь наряду со всеми, ничто не указывало на его принадлежность к «темной стороне». Плагг объяснил, что амулет дает силы, а с какой целью эти силы используются уже зависит от человека, в распоряжении которого находится талисман.       Это заставило его задуматься над тем, каким человеком был тот, кто называл себя Бражником. Что двигало этим человеком? Сумасшествие? Озлобленность? Что? Целью Бражника было забрать их талисманы и тем самым получить неограниченную власть. Способность изменять реальность, так, кажется, сказала ЛедиБаг.       Адриан нашел нужную страницу. Картинка, изображающая процесс слияния талисманов созидания и разрушения, слегка устрашала. Художник хорошо передал противоестественность и фатальность такого соединения. Текста, или того, что можно было считать текстом, было много, четыре страницы полностью испещрены символами.       -- Может ты можешь их прочитать? – спросил Адриан у Плагга, который сидел у него на плече и тоже смотрел в книгу.       -- Я не умею читать, - отозвался Квами.       Адриан искренне удивился.       -- Как это возможно? Неужели ты настолько ленивый? За тысячи лет, что ты существуешь, мог бы выучиться читать на любом языке.       Плагг оскорбленно слетел с его плеча и приземлился на стол, рядом со своей дежурной порцией Камамбера.       -- А ты думаешь, на каком языке мы сейчас говорим? – спросил Плагг.       -- На французском, конечно.       -- А вот и нет, - заявил Плагг. - Если бы рядом стоял эскимос, он бы понял меня точно так же, как и ты. Мы вообще не используем язык как таковой, чтобы передавать информацию – я использую саму информацию, тебе только кажется, что ты меня «слышишь». Поэтому меня и мой голос невозможно записать на пленку. Я состою из чистой энергии, и общаюсь напрямую, без использования грубых вибраций звуковых волн, – и Плагг, лениво потянувшись, откусил камамбера, прожевал и громко срыгнул.       Адриан в упор смотрел на это магическое - как оно только что само сказало - состоящее из чистой энергии создание, с размазанным по усам камамбером и сонным плавающим взглядом.       -- Как, скажи пожалуйста, ты можешь сочетать в себе… - Адриан умолк, потом повернулся снова к книге. – Ладно, забудь. Будем считать это странным проявлением равновесия во вселенной.       Плагг ничего не понял. И тут Адриана осенило.       -- О-о… - протянул он, - попробуем добавить мне магии. Ты подкрепился? Плагг, когти!       Когда Кот Нуар открыл глаза и заглянул в книгу, его сердце сделало сальто. Нет, он все ещё не мог ничего прочитать, но символы изменились. И картинки тоже. Все герои приняли более спокойную позу, оружие исчезло. Например, Павлин уже не стоял, а сидел, разложив веер из перьев у своих ног, и на них были видны очертания двух пергаментных свитков, лежащих один поверх другого. Также изменился образ ЛедиБаг – она изображалась стоящей ровно в профиль с вытянутой рукой, на которой лежал прозрачный шар, словно мыльный пузырь. Кот Нуар на следующей странице также стоя, зеркально к ЛедиБаг, держал двумя вытянутыми руками широкое темное кольцо, непохожее ни на что. Символы сгладились, стали больше походить на китайские, но все ещё ими не были.       Информации было настолько много, и вся она была настолько непонятна и противоречива, что Кот почувствовал легкое головокружение. Так, нужно было сосредоточиться, взять себя в руки. Он посмотрел на стол, где стояла фотография мамы, и взгляд его застыл.       Отец сказал, что эта книга – последний подарок, что он получил от мамы, незадолго до её исчезновения. Адриан хорошо помнил этот день, наполненный паникой и неразберихой, вой сирен смешанный с воем ветра… Оглушающий грохот раскатов грома. Этот день был трагическим для многих, не только для семьи Агрестов. День, который внезапно превратился в ночь – ураган накрыл Париж – хищное стихийное бедствие с неутолимой жаждой крови. Наверное, Бражнику бы потребовалось выпустить тысячу акум, чтобы они могли сотворить такое с природой, городом и людьми – но иногда случается так, что подобные вещи происходят и без вмешательства магических сил. Им не куда было спрятаться – землю затопило наводнение, а в воздухе бушевал ветер и молнии.       Он допускал, что возможно все было не так кошмарно, как ему тогда казалось. Но в его памяти этот день останется именно таким. Он помнил последние слова, сказанные мамой «Все будет хорошо. Я скоро вернусь!»… Они ждали её возвращения уже третий год. Тела её так и не нашли, поэтому официально она считалась пропавшей без вести.       Кот Нуар тяжело вздохнул, и взял рамку в руки. Надежда не умирает никогда. Его мама всегда была сильной духом, но в тоже время по-женски мягкой. Она могла одним взглядом дать понять отцу, что спор окончен, и в то же время втихаря подмигнуть Адриану, словно говоря, что шалость удалась. Он безумно скучал по ней, ни на дюйм не подпуская к себе мысль о том, что, возможно, больше никогда её не увидит.       Откуда у мамы была эта книга, интересно?       Свет на павлиньем хвосте под его пальцами перелился оттенками зеленого и фиолетового, и он словно увидел его впервые.       А потом мысли, сами по себе, побежали одна за другой.       Он перелистнул страницы, без труда найдя изображение павлина, сидящего перед раскрытым веером из перьев.       Брошь павлина на изображении была идентична той, что была на фоторамке. Декор на рамке не мог быть настоящим талисманом - хоть и выполненный изящно и аккуратно, он был сделан из дерева и цветного стекла, и при ближайшем рассмотрении были видны участки с потершейся краской. Но сходство было поразительным.       Означало ли это, что его мама была как-то связана с талисманом павлина? Раз она владела книгой, то такое казалось вполне вероятным… Сердце в его груди застучало в удвоенном темпе. События той ночи, когда исчезла мама, начали представляться ему немного в другом свете – что если она, как и много раз он сам, при виде опасности, угрожающей людям, перевоплотилась и бросилась на борьбу со стихией? Костюм должен был защищать её от повреждений… Он еще раз присмотрелся к изображению павлина в книге, пытаясь разобраться, какие способности давал ему амулет. Веер, очевидно, был каким-то оружием, а перья – то ли стрелы, то ли приспособление для написания текста… Лежащие на перьях свитки скорее говорили о мирном назначении пера.       Кот Нуар порывисто потянулся к тетради, вырвал листок, схватил ручку. Потом остановился, пытаясь успокоиться и действовать последовательно и сосредоточенно. Он уже знал, что у него получится. Он все понял.       Два пергамента, лежащих на павлиньем хвосте – вот та подсказка, которую он так искал. Символы, продублированные дважды – видимые глазами человека и глазами супергероя, и наложенные друг на друга – один за другим образовывали понятные ему китайские иероглифы. *****       Адриан посмотрел на часы. Почти шесть. Он просидел за книгой пять часов и даже не заметил. С улицы доносились голоса и шум, работа по подготовке кипела.       Дешифровка продвигалась медленно и отнимала неестественно много энергии. После четвертой трансформации камамбер уже не помогал Плаггу восстановить силы, да и иероглифы, которые у него в итоге получались, вопреки первоначальному впечатлению понятны были далеко не все… Но все же ему удалось расшифровать достаточно много – достаточно для того, чтобы все эти звуки, доносящиеся с улицы по приготовлению вечеринки, казались ему каким-то бессмысленным и незначимым муравьиным копошением.       Первое, за что он взялся, это страница о павлине. Павлин обладал способностью читать мысли, бросая перо в человека, и потом видя его тайну в веере. Он не был уверен в правильности перевода, потому что там было одновременно сказано «Тайные помыслы» и «Священнослужитель».       Второе – страница Бражника. Здесь было совсем немного информации, но дополнительно он узнал, что Бражник способен выпускать одновременно множество Акум, чем на практике почему-то не пользовался. И, к сожалению, ничего, что могло бы помочь разорвать связь Маринетт с Акумой Темной Бабочки.       И последнее, на чем он и остановился, не в силах продолжать, как от физической усталости, так и морального напряжения – это раздел о слиянии двух главных амулетов. Он сумел дешифровать только первую страницу – остальной текст, по-видимому, был защищен дополнительной кодировкой, потому что вместо иероглифов у него получались какие-то каракули. А может, он просто очень устал.       Все же то, что содержалось в вводной странице, было очень и очень значимым. Его первоначальная интуитивная догадка о том, что соединение талисманов – не есть хорошо, полностью подтвердилась. «Не допусти соединения двух противоположностей». «Конец всего», «Возрождение», и далее кажущаяся противоречивая информация, но он сумел выстроить её в логическую цепочку (или ему так казалось) – Слияние талисманов предполагалось использовать только в одном единственном случае – в случае Конца Света, угрозе существования человечества как такового. Соединивший талисманы человек имеет способность изменить фатальный ход событий, за что платит своей жизнью и существованием талисманов. Да, абсолютно точно он мог сказать, что ни один талисман из девятнадцати, и, следовательно, ни один Квами, эту процедуру не переживет. Вся их энергия до последней искры будет израсходована на трансформацию самой реальности, пространства и времени.       ЛедиБаг силой созидания постоянно возвращала мир «на круги своя», но здесь речь шла о фундаментальном преобразовании, а не восстановлении нескольких разрушенных зданий.       Для совершения ритуала требовалось специальное заклинание и наличие полного комплекта магических талисманов, а не только соединяемых двух основных. Заклинание, как он догадывался, было зашифровано далее по тексту, но он не стал пытаться его расколоть, не только потому что это уже могло расколоть ему мозг – просто это было уже слишком – пытаться дешифровать то, что может привести к дефрагментации мироздания.       Бражник был ужасным, абсолютным, клиническим – космическим – сумасшедшим.       И сейчас Адриану действительно стало страшно.       Он закрыл книгу и положил её в ящик стола, и, чуть погодя, туда же положил мамину фотографию - и устало откинулся на спинку кресла. Голова была не просто тяжелой, ею, пожалуй, можно было зафиксировать плавучую нефтяную баржу посреди океана.       Хорошо, что отец скоро вернется, у Адриана накопилось к нему множество вопросов относительно мамы. Хотя, зная «политику» талисманов, даже самые близкие не должны ничего знать. Поразмыслив над этим, Адриан решил, что только Кот Нуар может задать Агресту-старшему подобные вопросы. А лучше – на пару с ЛедиБаг.       Кстати, насчет ЛедиБаг. Перед началом вечеринки ему нужно было предупредить её о том, что он не сможет патрулировать как обычно. Он с большим трудом уговорил Плагга перевоплотиться еще раз.       На его жезле уже моргало оставленное сообщение. На экране на фоне голубого неба появилось лицо ЛедиБаг.       «Привет, Кот Нуар. Можешь сегодня патрулировать соло? Вечером у меня неотложное дело. Но я рядом, если вдруг Бражник объявится. Не скучай! Пока!»       -- Ого, - озадаченно произнес Кот Нуар, - Похоже, Париж сегодня останется без своего супергеройского патруля.       Он выбрался на крышу и стал набирать вызов ЛедиБаг, но связи не было. Она была вне трансформации. Пришла его очередь оставлять сообщение.       -- Я тебя понял, Миледи. У меня тоже сегодня не получится. Увидимся тогда завтра. Кстати, у меня есть новости про нашу волшебную книгу, я на время позаимствовал её у Агреста, - он подмигнул, очевидно под словом "позаимстововал" подразумевая "стянул", - и даже смог частично дешифровать. Видишь, в этой кошачьей голове спрятан гениальный мозг, - он постучал пальцем по своей макушке и сразу же поморщился от болезненных уколов когтей. – К сожалению, ничего, что помогло бы нам найти Бражника, или разорвать связь Маринетт с демоном. Но есть другая важная информация... Ну ладно, завтра встретимся, все расскажу. Только будь на связи.       *******       Холл его дома, обычно пустой и гулкий, было невозможно узнать. Через весь зал растянулся баннер с изображением двух скрещенных шпаг и названием школы, акустическая установка с диджейской аппаратурой (Нино будет в восторге) стояла на первом пролете лестницы под портретом Адриана с отцом, рабочие заканчивали монтаж небольшой сцены в пространстве между лестницей и входом в столовую, другие крепили динамики к стенам. В столовой длинный стол был сдвинут к стене и заставлен различными закусками, а посреди него стояла громадная чаша с розовым пуншем. Туда-сюда носились вытянутые в струнку официанты, кто с подносами еды, кто с охапками цветов.       Все это было так нехарактерно для его дома, что Адриан слегка обалдел от этого зрелища. Он и подумать не мог, что запустит такой глобальный процесс.       Натали беседовала с группой рабочих. Её щеки порозовели, на губах проскальзывала совсем не характерная для неё улыбка. Когда она заметила его, спускающегося по лестнице, быстро закончила беседу и повернулась к нему.       -- Ну как? Я все же заказала цветы…       -- Всё просто… превосходно, - ответил Адриан совершенно искренне. – Даже... даже как-то слишком. Сколько бы мой отец тебе не платил, этого явно недостаточно.       Натали благодарно улыбнулась, а потом, вспомнив о чем-то, оглянулась по сторонам.       -- Вот, - она подняла с пола и протянула ему коробку, - Обувь, что ты просил.       Адриан поблагодарил её и поспешил вернуться в свою комнату.       *****       -- Ну как? – спросила Маринетт неуверенно, рассматривая себя в зеркало. - Вроде неплохо?       На ней были белые зауженные брюки с низкой посадкой и темно-бордовая майка с одним открытым плечом. Шею охватывало тонкое черное колье, недавно сплетенное ею самой, со вставками из серебряных нитей и кулоном, подаренном Тикки ей на день рождения, лежащим прямо на ямочке между ключицами. Потребовалось много усилий, чтобы подобрать подходящий наряд – не слишком «вечерний», но и не повседневный.       -- Ты отлично выглядишь, - ответила Тикки, - Адриану понравится.       Маринетт бросила на неё осуждающий взгляд.       -- Я не для Адриана наряжаюсь.       -- Ну… Луке тоже понравится, - нехотя поправилась Тикки. – Им обоим.       Маринетт покачала головой. Что-то ей подсказывало, что сегодняшний вечер будет для неё настоящим испытанием.       -- Надеюсь, я смогу держать свои эмоции под контролем… Тикки, может все-таки не стоит идти? Чтобы в случае появления Акумы ЛедиБаг быстро появилась вовсе необязательно быть непосредственно там, можно же быть просто неподалеку, за забором например….       -- За забором? В кустах? Нет, Маринетт, ты должна пойти, ты справишься.       -- Если Адриан там будет (зажиматься, неприлично целоваться) со своей девушкой, то я очень сомневаюсь, что я «справлюсь».       Тикки промолчала.       -- Если бы не Лука, я бы точно не пошла, - убежденно сказала Маринетт.       -- Лука кажется хорошим, - произнесла Тикки, - Но нравится ли он тебе по-настоящему? Или просто с помощью него ты хочешь забыть Адриана?       -- А даже если и так? - произнесла Маринетт, слегка раздраженно. - Я нравлюсь Луке, и сейчас для меня это главное. Я не влюблена до безумия, конечно…       Она замолчала, задумчиво рассматривая себя в зеркало. Лука был ей приятен и интересен. В этих чувствах не было болезненной и всепоглощающей влюбленности, и это было хорошо. Её сердце было в безопасности.       Маринетт не понимала, какой смысл на самом деле вложила в свой вопрос Тикки. Квами подлетела к щеке хозяйки:       -- Ты же не хочешь разбить ему сердце? – спросила Тикки напрямую. – Потому что вдруг для него это серьезно.       Маринетт резко развернулась от зеркала и слегка нетерпеливо посмотрела на Тикки:       -- Знаешь, ЧТО я хочу сделать? – она скрестила руки на груди.       -- Что?       -- Я хочу, впервые за много дней, хорошо провести время. Это конечно маловероятно, учитывая к кому домой я направляюсь, но все же я попытаюсь. Я попытаюсь идти вперед, несмотря ни на что, ни на поджидающего моего упадка духа демона, ни на разбитые мечты о…       У неё зазвонил телефон, прервав её на полуслове.       -- Мечты о настоящей любви, – все же договорила Маринетт и, подняв телефон с кушетки, ответила на вызов. На экране возникло улыбающееся лицо лучшей подруги: – Да, Алья?       Густые волосы Альи были непривычно собраны в пучок, пряди красиво обрамляли лицо, вызывая отдаленные ассоциации с Реной Руж, которой ей как-то посчастливилось побывать. Маринетт с удовольствием отметила то, что подруга взяла на вооружение такой стиль – он очень ей шёл.       -- Собираешься? – спросила Алья и её лицо в плотную приблизилось к экрану, словно в попытке рассмотреть, что же надето на Маринетт. – Тебе стоит пойти, это уж точно!       -- Да, я собираюсь, - ответила Маринетт немного озадаченно. - А что ты имеешь ввиду, говоря, что мне стоит пойти?       Судя по всему, в Алье происходила какая-то внутренняя борьба – не слишком в общем-то активная, потому что она практически сразу произнесла:       -- Я думала, дергать тебя или нет, но решила, что все же тебе стоит знать. Клянусь, сегодня в школе Адриан приревновал тебя к Луке! – торжественно сообщила она. - Если бы можно было позвать художника и списать картину с его физиономии, эта картина называлась бы РЕВНОСТЬ, вот такими большими буквами.       Алья ожидала в ответ радостное удивление, ошарашенную улыбку, или, в крайнем случае, осторожное недоверие, но Маринетт удивила её своей реакцией – она разозлилась.       -- Ты была права, - слегка дрожащим голосом произнесла Маринетт. - Не стоило меня дёргать… Слишком уж информация ненадежная – выражение его лица. Ты говоришь, что он меня ревнует, а на самом деле ему может просто жмут его фехтовальные кроссовки! - Маринетт осознавала, что говорит слишком резко, но остановиться не могла. – А даже если и ревновал, то по какой причине? Это нелогично, глупо и… черт возьми, больно!       -- Прости, - тихо произнесла Алья, и было видно, что она раскаивается и все понимает. – Я не должна была.       Маринетт сделала очередной глубокий вдох и покачала головой.       -- Все нормально. Просто я на взводе из-за этой вечеринки (Которая все никак не начнется! :) – прим. авт.)       -- Все будет нормально, подруга, - Алья с нежностью посмотрела на Маринетт. – Мы тебя в обиду не дадим. Обещаю.       Маринетт снисходительно покачала головой.       -- Ну-ну. Пожалуйста, больше ни слова об Адриане.       -- Окей, - ухмыльнулась Алья. – Так мы с Нино зайдем за тобой, чтобы вместе отправиться на вечеринку к Тому-кого-нельзя-называть?       Маринетт прыснула, Тикки хихикала вне поля зрения камеры телефона.       -- Не надо. Я приду вместе с Лукой.       -- О-о, - протянула Алья со своей фирменной сезаровской интонацией. - Теперь все ясно. Сначала Кот Нуар, теперь Лука… Тебе скучать не дают. Так с кем из них у тебя серьезно?       -- Вообще-то ни один из них мне ничего не предлагал, - Маринетт закатила глаза, и тут раздался стук. Тикки быстро шмыгнула в набитую печеньем сумочку, люк приоткрылся и показалось немного смущенное лицо мамы.       -- Маринетт, там за тобой э-э.. приехали. О, отлично выглядишь, - она улыбнулась.       -- Спасибо, мам, - Маринетт снова повернулась к Алье. – Ну все, увидимся на вечеринке!       Она перекинула сумку через плечо, прихватила пиджак, и, бросив на свое отражение последний взгляд, стала спускаться вниз.       На улице у края тротуара на черном спортивном мотоцикле сидел Лука, чуть нервно крутя в руках новенький розовый шлем. Между ним и рулем лежала зачехленная гитара. Колокольчик зазвенел, когда Маринетт вышла на улицу, и он вскинул голову.       Его взгляд потеплел, когда он увидел её. Он молча улыбнулся, не произнося комплиментов, потому что в этом и не было необходимости – он знал, что все читалось в выражении его лица.       -- Ого, мотоцикл… - произнесла Маринетт, подходя ближе, - а права у тебя есть?       -- Ага, - он протянул ей розовый шлем. – Папины.       Маринетт захихикала, надевая шлем. Он был ей как раз.       -- Показывай дорогу, - Лука снял свой шлем с руля. - Далеко это?       -- К сожалению, нет, – отозвалась Маринетт, усаживаясь позади него и обхватив его руками.       -- Можем сделать пару кругов по Парижу, - предложил Лука, и даже сквозь шлем было слышно, что он улыбается.       -- С удовольствием, - произнесла Маринетт, и, когда мотоцикл зарычал, её сердце радостно подпрыгнуло.