Стою на холодном кафеле в ванной и лишь капельки тёплой воды стекают по моему телу. Я смотрю на себя в зеркало и вижу лишь измученную девушку, чувство отвращения и ненависти бурлило во мне. В голове проносятся десятки тысяч различных мыслей. Я хочу кричать. Я больше не могу. Я хочу разорвать ко всем чертям грудную клетку. Господи, дай этому всему закончится и обрести уже простое счастье!
***
С виду я всегда казалась наивной, глупой, да и что скрывать, легкодоступной. Может быть это и так, но никто никогда не знал, что действительно у меня на душе. Я всегда хотела счастья (читать: мнимого счастья): я хотела быть популярной, быть с самым горячим парнем, посещать закрытые вечеринки, потрясающе тело, да и внешность в целом. Грубо говоря, я хотела все, что у меня априори быть не могло. Мать постоянно пила, что я дико скрывала ото всех окружающих. Все наше существование приходилось на её пособие по безработице и моим подработкам после учебы. И каждый вечер я находила последние силы, что не плюнуть на всё и не сбежать нахер из этого города! История моего безумия началась с того, что в моей жизни появился личный душегуб Вильям Магнуссон. Самый, черт возьми, ебабельный мальчик с самооценкой уровня: божество, казался мне чем-то запредельным. Дико желанным. Я хотела его до головокружения, до рассеянного сознания. Я была готова заполучить его любыми способами. Я не нашла способа лучше, чем начать голодать. Высушивала себя мочегонными, неделями голодала, убивала себя на тренировках. В голове будто бегущая строка стучало одно: « Ты обязана быть идеальной!». И вот свершилось моё чудо. Меня заметили на моей первой вечеринке. В костлявых руках очередной бокал вина. Разум затуманен, и лишь только от одного его взгляда на меня, кровь циркулировала быстрее обычного. А дальше стандартная схема: хорошо-выглядишь/тебе-налить? /пойдем-наверх? Примитивно, просто и так дёшево. И я ведусь, как маленькая школьница, словно мне тринадцать лет. И моя первая ночь любви проходит с парнем моей мечты (читать: с парнем, который трахнет даже обезьянку, потому что важны не чувства, а количество телок, да-да именно глупых телок, в его кровати, которые потом как стадо будут с гордостью носить эту «фантастическую» толстовку с выделенным именем на спине). Вы думаете, я хоть что-то чувствовала? Мне было больно и страшно. В его руках я была словно кукла, которую втрахивали в матрас. Кукла, которой говорили на ухо банальные слова. Кукла, в которую он кончил, и сказал что-то вроде: « Давно у меня не было девственниц». Кукла, в которую кинули толстовку с ехидной улыбкой а-ля «даже не надейся на новую встречу». Я вылетела из комнаты и мои ватные ноги не давали мне возможности бежать. Слезы размывали такой старательный смоки-айс, я оглядываюсь вокруг, закусываю щеки, чтобы не начать выть от отвращения к самой себе. Из последних сил иду в ларёк, покупаю самую дешёвую бутылку вина и сигареты. Поворачиваю за угол, не долго думая, скатываюсь по стене. Курю одну за одной. Делаю глоток за глотком, слезы сменяются истерическим смехом. Сижу на асфальте долго, ведь раннее утро, Осло ещё спит. Не спят лишь глупые девочки и такие «хорошие» мальчики. Продолжаю сидеть, острые коготки чешут запястья, мысленно жалеешь, почему ногти не лезвия. Размазанный макияж, рваные колготки, пьяные глаза. Наверно ты об этом мечтала, бестолковая Вильде? Разве не так? Ты же мечтала о вечеринках, о сексе, о теле, которое будут хотеть. Ведь разве не ты считала это ключом к счастью?***
Стою на холодном кафеле в ванной и лишь капельки тёплой воды стекают по моему телу. Я смотрю на себя в зеркало и задаю мысленно вопрос: « Ты так хотела в свои восемнадцать быть счастливой, а почему-то стала несчастливой?».