Либертинаж

      Сого был наивен, думая, что Чайна окажется в его власти, когда очередная их стычка произойдёт в иной плоскости. Он не успел понять, как прекрасное тело в чёрном кружевном белье исчезло, сменяясь абсолютной темнотой. Окита чувствовал, что Кагура едва сдерживается чтобы не затянуть тугой узел на его повязке для глаз. Зачем он позволил ей играть роль домины, ведь он всегда позиционировал себя, как ведущего? Не так ли… Он закусывает нижнюю губу, втягивая воздух, наполненный ароматом её духов… Это нечто приторное, чересчур сладкое. Он не знает, что Ято делала все то время пока каждый из них привыкал к новой жизни после битвы с Уцуро. Это теперь неважно. Эта девушка принадлежит лишь ему… Или он ей?       Атласная лента не причиняет боли, аккуратно сковывая его руки, лишая возможности прикасаться к ней. Нестерпимо горит тело в ожидании её прикосновений. Ловкие женские пальчики скользят по линии пуговиц его рубашки. Кагура останавливается, Окита резко выдыхает. Лишенный зрения, лишенный возможности что-либо контролировать Сого полностью в её власти, где лишь Кагура решает когда стоит начать, а когда закончить. Она не торопится с действиями, выжидает, делая намеренно долгие паузы между своими действиями.       Неожиданно она исчезает. Сого инстинктивно поворачивает голову в бок, пытаясь уловить звук её шагов. Едва уловимый шорох и Кагура вновь рядом с ним. Она молчит. Слова сейчас лишняя, ненужная трата времени и сил. Её руки снова скользят по рубашке, но теперь Ято нарочито медленно расстегивает одну за одной. Расправившись с преградой, Кагура толкает его, призывая лечь на спину. Сого завороженный подчиняется, откидываясь как того от него требуют. Он чувствует, что Чайна над ним стоит уперевшись на одно колено. Она склоняется к его груди, кончики её распущенных волос щекотят кожу. Кажется, что предел вот-вот настигает капитана, но Кагура… Кагура бросает ему новый вызов: пара кубиков льда оказываются на его груди, обдавая холодом, растекаясь по телу тонкими струйками, словно обнимая его вместо Кагуры. Ято не даёт ему передохнуть и едва он подумал, что привык, Кагура касается его груди своим языком. Холодный. Сого прошибает разряд на двести двадцать вольт, волнами трепетного чувства, отзываясь в каждой клетке его тела, дурманя сознание; Кагура же чувствует, что её игра получает нужную отдачу и плата за то, что этот лёд она держала во рту, соответствующая. Король садистов? Сейчас он сабмиссив, получающий только ласку от своей домины и их двоих это вполне устраивает.       Стон, срывающий маски приличия. Это не её стон. Кагура улыбается. Желание видеть его глаза сильнее, чем терзать безликое тело. Она хочет видеть выражение его лица, когда капитан полностью осознал, что проиграл. Она подцепляет пальцем черную ткань повязки, стягивая ее с его глаз. Прищур. Кагура жадно осматривает его лицо, наслаждаясь мимолётным превосходством над своим извечным соперником. Его лицо. Сколько раз оно оказывалось в опасной близости при их драках? О, сколько… Сколько усилий стоило Оките не сделать то, что так хотелось? Он щурится от света, но быстро привыкает к этому теплому полумраку от свечей. Она до сих пор над ним. Он до сих пор связан по рукам. Ято склоняет голову на бок, как кошка. Алые волосы струятся по ее белым плечам, словно лава пожирающая белоснежный покров. Она — это вулкан, который вот-вот взорвется и затопит всё вокруг, пожирая и Сого в том числе. Готов ли он сгореть? Определённо готов. Он уже давно вдыхает облака пепла, оседающего в его лёгких тяжёлыми хлопьями, сдавливая грудную клетку. Хриплый голос взывает к Ято, желая развязать руки, но Кагура отрицательно мотает головой, прикладывая указательный палец к губам. Ещё не время для его свободы.       Взгляд его скользит по её телу, которое в такой недоступной близости. Черное кружево, окаймляющее её грудь, стрэпы тянущиеся от лифа к её прекрасной шее, которую бы он с удовольствием опорочил своими губами, оставляя красные отметки своего права владеть этой девушкой. От возбуждения в горле пересохло, нечем даже смочить губы. Кагура понимает без слов; склоняется к его лицу. Проводит языком по нижней губе, перебираясь на верхнюю.       Кубики льда уже почти растаяли позволяя Оките облегчённо выдохнуть. Пытки со льдом и её недоступностью окончены. Сейчас начнётся та партия, которая будоражит фантазию уже так долго. Кагура перекидывает ногу, садясь на него верхом, не позволяя больше сдвинуться ему с места. Она владеет ситуацией, она распорядитель сегодняшней ночи. Тяжесть её тела… Тепло её тела. Сого отчётливо ощущает как его член отозвался на этот вызов. Кагура ведёт рукой по его груди и торсу, едва касаясь пальцами, так что Окита вновь стонет от этой пытки. Она склоняется, припадая губами к тому месту, где ещё осталась вода ото льда и не мешкая спускается ниже, сменив свои пальцы языком.       Резкая остановка. Она поднимает голову, встречаясь с его взглядом. В глазах его мольба и приказ. Ято подаётся вперёд, хватая его повязку, тянет обратно на глаза. Окита едва пытается сопротивляться, но ноющее желание внизу его тела, заставляет забыть обо всем. Пускай делает что хочет, лишь избавит его от этого пульсирующего чувства надобности чужого тела. Вновь темнота, скрывает окружающий мир от его глаз.       Кагура чувственно припадает к его губам вновь. Сого кожей чувствует, как она прислоняется грудью к нему. Как нежна ткань её лифа, как она тонка, что отчётливо он может чувствовать напряженные соски даже сквозь ткань. Какой бы она не старалась быть сильной, но с животным желанием отдаться ему Кагура не может бороться.       Заведомо проиграв эту войну, она пытается хотя бы выиграть бой. Цепкие пальчики, стягивают с полицейского ненужный предмет гардероба. В Кагуре не осталось и капли смущения перед Окитой. Он не видит ничего, она же видит все. Зачем стесняться если никто кроме тебя не обладает властью? Мимолетная улыбка, которая никогда не достанется капитану исчезает, едва она склоняется над ним.       Её горячие губы скользят по плоти, обжигая всё чего касаются. Она вбирает член слишком медленно. Руки связаны… Нет возможности заставить её ускориться! Сого рычит от недовольства, пытается вывернуть запястье, так чтобы освободить руку. Но Ято довольно быстро напоминает ему о том, кто здесь владеет ситуацией.       Зубы едва надавливают на кожу, а Окита моментально перестал проявлять инициативу. Он же сам согласился… Правда соглашение это далось ценой горы битой посуды, пары синяков на ее бедрах и его спине. Лучше бы этим монстрам оставаться в хрупком равновесии. Кагура продолжает скользить губами вверх-вниз, лишь едва не позволяя Сого кончить раньше времени. Она хочет возмездия за всё: за все его грубые слова в её адрес, за все драки в которых Сого никак не мог признаться самому себе, что это не просто желание победить противника, за то что так медлил с признанием.       Его голос, который дрожит от подкатывающих всполохов оргазма, сносит ей крышу. Не ведая зачем развязывает его руки. Алая атласная лента, державшая его, теперь словно змея обвила её шею. Сого моментально перекинул ленту ей за голову и, притянул за её концы Ято к себе, показывая как нужно его целовать. Как должен выглядеть поцелуй у садиста и его женщины. Кагура очнувшись от наваждения, укусила капитана за губу, привнося в их поцелуй новый вкус — вкус крови. Металлический привкус заполнил их обоих, но не прервал этого обоюдного истязания. Она выпустила демона наружу и смирилась, что её главенствующая роль на этом закончилась, но у капитана на этот счёт были совершенно иные мысли. Он позволил Кагуре владеть им, так пускай продолжает. Он лишь слегка ей поможет, направит в нужное русло.       Сого разрывает поцелуй, вглядываясь в её небесно-голубые глаза, которые сейчас при свете свечей кажутся ещё насыщеннее, чем когда-либо. Она хочет его тут и гадать не стоит. Окита поднимается, садясь на кровати. Кагура же стоит на коленях над ним. Его властные руки обхватывают за талию, сжимая до лёгкого чувства боли. Он бы сжал сильнее, Окита уверен, что она не сломается, но смысл их игры не в причинении боли. Откинув её волосы за спину, рукой заставляет наклониться. Вдыхает аромат её кожи, целует… Целует там где жаждал оставить свои следы. Алые, багровые засосы расцвели на белоснежной коже, подписывая их договор о желании стать единым целым. Эти поцелуи лишь прикрытие для основного манёвра. Он, обхватив её, заставляет прижаться к нему всем телом. Одно движение и лиф теперь покоится где-то на полу, более он не нужен своей хозяйке. Сого закрывает глаза, утыкается лицом в ямочку между ключицами, слушая как она дышит. Под ребрами у Ято лихорадочно колотится сердце и эти удары ощущает даже Окита. Как ему нравится этот бешенный ритм; точные удары под кожей на запястье, которое он держит. Она живая, настоящая, из крови и плоти. Она рядом и принадлежит лишь ему.       Слова — совершенно не нужный элемент этой ночи. Да если и кто-то заговорит, то они сорвутся на ненужную ругань, как обычно впрочем. Потому им пришлось научится понимать друг друга без слов. Он сжимает руки на её бедрах, срывая тихий стон, одерживая небольшую победу над Ято; Кагура прекрасно понимает, что от неё ждут, что требуют. Его руки останавливаются на её коленях и Окита вновь откидывается на спину, позволяя игре продолжиться. Он мужчина — он сдержит данное обещание. Лёгкий толчок в её колени — это сигнал. Кагура опускает голову, пряча глаза за челкой. Но в свете свечей Сого видит, что на её чувственных губах появилась улыбка. Это не улыбка от смущения — это улыбка той, кто знает, что такое власть, что такое боль и ласка. Это именно её улыбка, которую вызывает у неё лишь он.       Всего десять секунд требуется Кагуре, чтобы полностью ощутить Сого в себе. Он позволил продолжить игру и Ято позволит ему сполна насладиться этим. Руками упирается в его грудь, двигаясь в такт своему тянущему внизу желанию. Она не замечает его рук, что гуляют по её обнажённой груди, хватая и стискивая по-хозяйски. Кагура поглощена своими ощущениями — этот мир, который открыл для неё Сого лишь сначала вызывал жар на щеках от стеснения. Сейчас же… Сейчас кровь приливает к щекам лишь из-за того, что секс — это в первую очередь физические нагрузки. Этот спарринг в горизонтали. Они двое не изменяют своим устоявшимся отношениям — вечная борьба, вечные противники.       На границах её разума слышны раскаты грома и яркие всполохи оргазма едва не накрывают её с головой. Но Сого был бы не Сого, если бы не испортил ей этот момент наслаждения его телом. Он поднимается, подхватывая её под ягодицы. Кусает за шею, требовательно усаживает Кагуру на себя обратно. Он лишь хочет довести её до точки кипения, завести ту на полные обороты. Он знает на что способна Кагура и лишь желает почувствовать это ещё раз. И какая разница, что после этого нестерпимо будет жечь его исцарапанная спина? У этого секса всегда есть цена, которую платит каждый со своей стороны. Кагура, уставшая прятать засосы на шее, в том числе. Признаться своим домочадцам, что теперь её с Сого связывают такие отношения, она не могла. И каждый раз выдумывала очередной бред, объясняя где была и почему на её запястьях иногда появляются синяки. Но отказаться от Сого — было бы смертельно… Она зависима, как наркоманка. Доза этого человека лучшее, что может она позволить себе употребить. Лишь для него она научилась любить своё тело, научилась подбирать бельё, которое иногда он рвал прямо на ней, когда жажда близости была нестерпимой. В такие моменты в его алых глазах отражался демон, который лишь притворялся человеком. Кагура же приручила демона и теперь этот зверь совсем ручной. Она же, как никак дочь лучшего охотника на чудовищ во Вселенной.       Она обхватывает его шею, прижимаясь всем телом к нему. Не сбавляя своего темпа, продолжает быть сверху. От истомы, которая плещется внутри, Кагура царапает его спину, словно это принесёт ей спокойствие. Первые полосы заалели на его коже. Цена. Цена. Цена. От боли Сого забывается, грубо насаживая Кагуру, заставляя ту вскрикнуть от боли. Демон хоть и был ручным, но в конечном счете демоном быть не перестал. Ято закусывает губу, толкает Сого на кровать, и не переставая быть с ним единым целым, связывает его руки по-новой. Он не проявляет сопротивления, лишь улыбается, осознавая, что она пытается его наказать за эту боль. Но Окита знает, что Кагура в итоге лишь получит удовлетворение, которое сочтет за чувство справедливости. Он давно изменил её взгляд на чувственный мир, подменив и исказив тот в свою пользу. В этот раз Ято связывает его запястья грубо, ткань ленты врезается в кожу, едва он двигает руками. Но оставаться неподвижным невозможно. Страсть и лёгкий привкус боли, гуляющие на остатках самообладания, вконец заставляют Окиту отбросить весь разум, поддаваясь на молчаливый призыв своей партнерши. Она ускоряется, упираясь своими ладошками в его тело. Она вот-вот выстрелит, убивая Сого одним четким ударом. Но Окита готов стать жертвой расстрела, лишь бы ощутить, как она содрогается изнутри, как эта волна прокатится по всему её телу, концентрируясь внизу. Как она пульсирующей хваткой доведет его член до предела. Кагура стонет в голос, без намека на ложь. Замирает на секунду.       Готова.       Сого победоносно улыбается. Её тело не умеет врать, Окита не учил её обманывать себя. Ято тяжело дышит, сжимая его торс. Он сейчас единственная опора для её трясущихся рук. Капельки пота струящиеся по её щекам блестят в свете свечей. Сого позволяет ей перевести дыхание, ведь ещё ничего не закончено. Он позволил ей ощутить себя главной в их отношениях, но теперь пора напомнить Ято, что он в разы сильнее её.        — Развяжи, — его тихий голос вырвал Кагуру наружу из собственного оргазма.        Её горячее дыхание, обжигающее кожу. Кагура поднимается, встречаясь с Сого взглядом. Искры. Она едва держащаяся на ногах и Сого, который сгорает от жажды испытать тоже, что и Ято.        — Развяжи! — Сого требовательно повторяет это слово, пытаясь сам разорвать ленту, но безуспешно.        Кагура же задумала продолжить. Ей все равно, что будет дальше и чем это закончится. Она сама доведет его до оргазма. Ранее он лично контролировал весь секс, но сегодня то ей позволено гораздо больше, чем когда-либо. Ято выпрямляется, возвышаясь над ним. Её тело перестало дрожать и, теперь она была готова довести своего партнёра до такого же состояния. Кагура сжимает его ноги, своими — никто не даст ему и шанса завладеть ситуацией. Она подаётся вперёд, склоняясь над ним не полностью. Откуда это в её голове? Окита пытается проанализировать её действия, но Кагура уводит его мысли в другое русло.        Она обхватывает свою грудь, так как бы это сделал он, демонстрируя Оките его беспомощность и невозможность прикоснуться. Теперь она двигается иначе, завлекая и Сого. Плавные движение вперёд и назад, стимулирующиее гораздо больше, чем те что она делала ранее… Окита забывает обо всем. Кагура хватает его за лицо, заставляя смотреть ей в глаза. Что можно увидеть на лице своего партнёра, когда он вот-вот кончит? Что можно увидеть в глазах напротив? Она бы с радостью узнала, если бы вторая её рука сейчас не оказалась внизу. Стыдно было бы неделю назад, но не сейчас. Она дополнительно стимулирует себя, лаская клитор, не забывая поддерживать ритм. В порывах подступающего нового оргазма, ее рука соскальзывает с его лица, и Ято хватает Окиту за горло, сдавливая и лишая кислорода.        Теперь оргазм накрывает обоих одновременно. Сого едва держится, лишь бы не скандировать её имя, доказывая, что Кагура овладела им до конца. Ято убирает руку и Окита наконец-то может нормально вздохнуть. Он сейчас беспомощнее слепого котёнка: тяжело и часто дышит, как и она дрожит всем телом. А самое главное, что радует Кагуру — это алая атласная лента, связавшая его руки… Те самые руки, которые сейчас лежат на его груди, крича о его поражении.        Кагура ложится рядом с ним, закрывая глаза, наслаждаясь новыми ощущениями, оценивая себя и свою смелость взять вверх над садистом.        — Сучка, — его тон не несёт угрозы. Кагура слышит, что произнес он это с улыбкой на губах. — Так ты меня развяжешь или как?        — Или как… — отвечает она, закрывая его глаза рукой, целуя в губы.        Ночь обещает быть длинной.