В объятьях тьмы

Обычное солнечное утро было испорчено. В Магиксе пошел снег. Не спорю, это было безумно красиво. Белые хлопья медленно опускались на землю один за другим, иногда касаясь людской кожи и начиная таять. Все сильно преобразовывалось, словно погружалось в какой-то чудный сон, полный самого настоящего волшебства. И даже несмотря на тучи, нависшие над городом, небу тоже удавалось выглядеть потрясающим. Кое-где кое-как выглядывало солнце, снова прячась в их объятьях, и все повторялось по новой. Люди уже купили себе шубы, куртки, чтобы пережить этот период времени. Большинство было удивлено подобным изменениям и с радостью оценили подарок природы. В том числе и дети. Они бегали по улицам, лепили снеговиков и строили домишки. Одну лишь Блум беспокоило это состояние погоды. Да, красиво — и не поспоришь, но все это выглядело слишком подозрительно, слишком красиво и маняще, что даже не верилось с первого взгляда. Стоя у окна в своей комнате, она наблюдала за двором Алфеи, который медленно и аккуратно покрывался белой пеленой. Несмотря на барьер, простые погодные явления без труда проникали внутрь. Как-никак и здесь были растения нуждающиеся во влаге и в свете солнца. Лицо феи огня дракона с каждой минутой будто угасало, она чувствовала холод, даже находясь в тепле. По телу пробежали мурашки и когда она уже хотела вернуться к остальным, то заметила у ворот две знакомые фигуры. Одну высокую и другую пониже. Пробираясь по сугробам, они без проблем преодолели барьер Алфеи и прошли дальше, оттряхиваясь от снега. Появился повод отойти от окна, чтобы встретить гостей. Тот, что повыше был в плаще и в капюшоне, тщательно скрывая свое лицо, а фигурой пониже выступала Джулия, которой все это не нравилось, потому что зима — не самое ее любимое время года. Ей больше нравился Апрель. Время, когда все уже наполовину растаяло, появляются цветы, избавляясь от снега, поют птицы и многое другое, вызывающее ощущение бабочек в животе. Да, этого ощущения ей так не хватало. С Валтором пришлось немного поиграть, потому что зверь в клетке — не дело, и начнет кусать руку его кормящую. А как потом быть девушке без руки? Кому она такой нужна? Блум озарила улыбка, стоило ей только увидеть Джулию. Она пригласила их внутрь и сразу в свою комнату, чтобы согреть и напоить чаем. Флора подсобила, сделав отличный травяной чай, восстанавливающий силы и помогающий расслабиться. Валтор уже мог не скрывать свое лицо. Он делал это только для того, чтобы другие феи не начали нападать, решив, что враг прошлого вернулся и теперь он только сильнее. Юноша, а он выглядел именно так, всего на лет двадцать, может чуть больше, поблагодарил феи и скинул плащ, устроившись поудобнее. Кто же знал, что путь в Магикс откроется непонятно где и им придется идти еще несколько километров, потому что Валтору запрещено применять силу на людях, а если бы Джулия превратилась, то замёрзла бы насмерть? Кстати, о ее превращении. Время идет, а об этом и слова почти нет. Ну кроме того, что у нее теперь есть Чармикс. Чармикс, мать его. Авторская щедрость не знает границ. Ладно, шучу. Фарагонда разъяснила ей, что после Энчантикса ее ждет другое превращение, которое станет для нее окончательным. Дело в том, что после того, как все верят в фей, а злодеев, которые были причастны к трансформациям сейчас нет, вот и смысла в Беливиксе и в последующих тоже нет. Правда, девушке не давала покоя одна мысль, она может и получила вторую базу, но понятия не имела для чего это все. Ей действительно нужно было расслабиться. Кружка выпала из рук, а сама она рухнула на кровать Блум, крепко заснув. Это действие повергло в шок не только хозяйку комнаты, но и Валтора и Флору, которая была уверена в своем чае. — Думаю, это Айси, — вздохнул юноша, — вернее не сама она, а ее снег. Он повсюду. — Да, он мне тоже показался подозрительным. — подтвердила фея пламени дракона, чуть нахмурившись. — И мне от этого не по себе. Какое-то странное ощущение слабости и тяжести. — Это ты так чувствуешь, а ее придавило этим. Нужно как-нибудь избавиться от этого снега, хотя бы на территории Алфеи. А то мне кажется, что она такими темпами может и не проснуться. И кто тогда будет спасать Инверно? — Валтор погладил спящую девушку по волосам, чуть улыбнувшись, заставив фей умильнуться. — Знаешь, — хмыкнула Флора, — очень непривычно видеть нежного и заботливого Валтора. Он, конечно, был обходителен, галантен, но не таким. — Все только тогда, когда дело касается ее. — Только что ты не стал отрицать, что ты и есть Валтор, — насторожилась Блум. Она хоть и подозревала, но до последнего надеялась, что это не так. — А ты, я посмотрю, так же сообразительна, как и раньше. Верно. Но только без особых сил. Могу наколдовать морковку для твоего кролика, — что он собственно и сделал, пока Кико, прятался за своей хозяйкой. Блум, слегка повернув голову, увидела удивленный взгляд Флоры. Фея природы незамедлительно показала на Джулию, чье лицо начало бледнеть и покрываться тоненькой корочкой льда, словно какая-то чешуя. — Валтор, что ты знаешь о ее силе? — О силе… практически ничего. Знаю, что она способна вытащить человека из Забвения. Мы редко говорим о подобном, больше о фильмах, о цветах, и о том, как бы было мило растопить Инверно, но это невозможно. — Почему? Если дело только в Айси… — Не только в ней, — маг уже стал открываться феям, — и в ее родителях. Конкретно, матери. Король Магнус души не чает в младшей дочери и с радостью отдаст ей свое место, но под контролем королевы он никак не может это сделать. И на Инверно есть кристалл изо льда, который является сердцем планеты, благодаря которому там есть жизнь. Если его уничтожить — погибнет всё, связанное с планетой, но если его не уничтожить — погибнет все вокруг Инверно и Джулия, возможно, тоже. — Как все запутано. — Да уж, не для ваших фейских голов. — Ты опять начинаешь. — О, нет, — хмыкнул Валтор, — даже не пытался. В это время на Инверно происходило невесть что. Айси возилась возле Артура, не отходя от него ни на шаг, пока он сам не смог пить воду или есть. В этой ведьме поменялось абсолютно всё. Она не чувствовала никакой злобы на Винкс, словно все утекло, все обиды забыты, кроме тех, что были применены Дарси и Сторми. Девушка была уверена, что совершила ошибку, выпустив их на волю. — Что ты с ним возишься, с этим бесполезным принцем на словах, — цокнула королева, топнув ногой и проходя в комнату. Своими длинными ногтями она провела по лицу Артура, оставив пару следов прежде, чем дочь пригрозила льдом. — Ваше величество, приказываю вам заткнуться, — прошипела Айси, заморозив пол так, что женщина не могла ходить. Но поняв, что это может навредить ее жениху, сразу же растопила. — Бестолковые, — это она говорила о дочерях, на которых рассчитывала, но которые якобы подвели ее, выбрав правильный путь. — И это все что ты можешь сказать, карга? Хильда была зла. Ее главное оружие отказалось от первоначального плана. Чтобы захват оказался легким и быстрым, женщина решила начать с Земли, ведь земные феи совсем не равны ей по силе, а может и слабее. В прошлом Хильда была отличной ведьмой, училась в Облачной башне, встречалась с третьекурсником из Красного Фонтана, и мечтала о жизни, где все будет прекрасно. Но у ее желаний не было будущего, поэтому ее ждала жизнь с Магнусом, который совсем не пришелся ей по душе. Король был красивым в молодости и не только. Он и сейчас симпатичен, только увял немножко от воздействия чьей-то силы, которая губит его и его здоровье. Из-за Хильды, которой с высокой точки Облачной башни плевать что с ним случится. Главное — трон, власть и мир, разумеется, не в хорошем смысле этого слова. Айси не раз пыталась ее заморозить, но у той будто иммунитет. — Артур? — девушка подсела ближе, посмотрев в глаза принца. — Как ты себя чувствуешь? — Андрос — не каток, да? — хмыкнул он, накрыв ее ладонь своей. — Я всё испортил. — Ты не виноват. Есть и другие планеты, другие миры, измерения… а мне не стоило выпускать Дарси и Сторми, ведь знала, что они всегда мешают моим планам. — Дарси, да? Она определенно меня ненавидит, — он попытался подняться, но не вышло. — Лежи. — Из-за меня тебе пришлось прийти к Винкс. Наверное, это унизительно. — Еще бы. Пошатнулась моя репутация как ведьмы, у которой ледяное сердце. — Но оно же не ледяное. Мне кажется, оно пылает.