Давай разрушим стену между нами.

Сердце, казалось, пробьёт рёбра и выскочит из груди, пока я быстрыми шагами пытался преодолеть коридор и покинуть, наконец, эту ссаную школу. Плевать я хотел на отношение директора. Плевать на уроки. Я хотел просто оказаться в тишине. Ещё я хотел, чтобы никто из выползающих из классов учеников не заметил мою разодранную шею. Как мог, я прикрывал её руками, надеясь, что на меня никто не обратит внимания. Я почти бежал сквозь поток людей, иногда врезаясь и толкая их. Мои мысли были заняты лишь Ларри. И нашим с ним… инцидентом. Я не знал, что и думать. На миг я поддался дикому искушению, поддался его ласковым рукам, нежным губам. Боже, я готов кричать от удовольствия, которое он подарил мне в те минуты. Но я был так напуган и растерян. Никогда раньше я не подпускал людей настолько близко к себе. Я боялся, когда Ларри увидел моё лицо без протеза. Боялся, что он в ужасе убежит от меня, как делали все до него. Все до единого. Но сегодня. Он ТРОГАЛ моё лицо, ЦЕЛОВАЛ его, он сказал мне, что я прекрасен. Я сжал ладони на шее, убеждаясь, что это всё, действительно, правда. Мне было трудно поверить во всё это. Трудно осознать, пустить эту правду в своё сердце и там бережно хранить, как самое большое сокровище во вселенной. Боже, а сколько говна я ему сказал в ответ. Он так старался, и старается сблизиться со мной, а я… А я лишь не хочу обжечься снова. Мои раны слишком глубокие — их тяжело так сразу взять и забыть. Замаскировать улыбкой и искренностью. Я не уверен, что до сих пор так умею. БОЖЕ! Моя голова сейчас просто лопнет от потока информации. Мне, кажется, физически стало дурно от душевных истязаний. Как сложно заставить себя поверить человеку. Довериться ему. Доверить своё тело и душу. Наконец-то, двери на выход. Я даже, кажется, выдохнул с облегчением. Быстро выскользнув наружу, я прижался к дверям спиной. Наконец опустив руки, я закинул голову и глубоко вдохнул свежего воздуха. Лёгкий ветер приятно холодил шею, успокаивая раздраженные следы. Я быстро достал из кармана пачку, зажигалку и вот уже делал первую, такую желанную затяжку. Вторая не заставила себя долго ждать. Я чувствовал, как от никотина успокаивался мой организм: руки перестали дрожать, дыхание стало равномерным. Спокойствие сейчас — мой лучший друг. Мне ничего нельзя решать на бешеную голову. — Разве не знал, что на территории школы курить запрещено, Кромсали? — этот голос! Он, как растворитель, стёр моё спокойствие одним махом. — Ты от меня отъебёшься сегодня, а? Мало получил? — я снова сделал затяжку и выдохнул дым в сторону мерзкого блондина. Он слегка сморщился и рассеял дым ладонью. — Я теперь не могу просто так уйти. Ты унизил меня перед всей школой, — я лишь закатил глаза. — Хочешь поквитаться — давай, бей. Только быстро: я спешу, — с полнейшим безразличием ответил я. Трэвис молчал, внимательно всматриваясь в мои глаза. В шею. Снова в глаза. ЧЁРТ! Я быстро бросил сигарету и прикрыл руками шею, но было поздно. Блондин медленно приблизился и одним махом убрал мои руки, крепко держа их за запястья. Свободной рукой он слегка приподнял мою голову за подбородок. — Так-так, — нездоровая усмешка легла на его губы, — неужели Джонсон постарался, — а вот этого я не ожидал. Мои глаза распахнулись от удивления, а сердце понеслось на второй заход. — Что ты несёшь. — А то я не видел, как он за тобой в сортир помчался. Раны зализывать? — он усмехнулся, — Видимо, в прямом смысле, — остроумный дохуя. Я с силой дёрнул руки и высвободил их из захвата. Тут же оттолкнув блондина, я уже направился вон, ускоряя шаги, как сзади резко меня схватили за волосы. Я откинулся назад и не успел сообразить, как получил ногой под колени. Я рухнул на землю. Одним махом Трэвис переступил через меня и с силой пнул в живот. Я думал, что выплюну к чертям свои кишки. Но вышла лишь небольшая лужица крови. — Какого хуя ты творишь, идиот!.. — Заткнись, — с ненавистью выплюнул парень и с силой пнул меня в лицо. И снова в живот. Голова резко закружилась, а кровь, хлынувшая изо рта, не давала спокойно дышать. Я почувствовал, как Трэвис схватил меня за ремешки протеза и потянул вверх. Я с трудом поднялся. Руки машинально обхватили ноющий живот, а ноги ни в какую не хотели держать моё тело. Блондин куда-то повёл меня. Я, еле передвигаясь, плёлся за ним. Сопротивляться не было сил, а его хватка была слишком сильной. Мы обошли школу. С обратной стороны, где задний двор, я увидел какую-то дверь. Я был уверен, что за этой дверью меня ждёт старуха с косой. Трэвис так просто не отступит. Открыв дверь, он резко втолкнул меня внутрь. Я тут же грохнулся на холодный бетон спиной. Было темно. Лишь одна тусклая лампа у самого потолка давала каплю света. Я смог рассмотреть лишь какие-то старые швабры, разбитые классные доски. — Это старая кладовка: ей лет сто уже никто не пользовался, — дошёл до меня голос блондина. — И к чему эта краткая история?.. — с хрипотцой ответил я, — Я уже понял, что здесь мой труп никто не найдёт, да, — Трэвис звонко рассмеялся. — Зачем мне тебя убивать, — он подошёл ближе и надавил ногой на живот, причиняя всё больше боли, — Я лишь просто так же унижу тебя. Око за око, так сказать, — вот тут я что-то уже вообще нихрена не понимал. Парень быстро опустился ко мне и резко схватил за горло. Пальцами он надавливал с каждой секундой сильнее. Я пытался убрать его руки. Брыкался, и царапал кожу. Но силы покидали меня очень быстро. Лишь когда я думал, что сейчас потеряю сознание, он отпустил меня. Я резко глубоко вздохнул и закашлялся. Не успев оклематься, я снова почувствовал удар в лицо. Протез больно впечатывался в нос и челюсть. Я зашипел. Казалось, я просто задохнусь от боли и скопившейся под протезом крови. Грудь уже болела, голова шла кругом, перед глазами плыли силуэты. Неожиданно для меня — лёгким пинком блондин перевернул меня на живот и сел сверху. — Твою мать! — я нашёл в себе силы вскрикнуть. Это уже выходило за все рамки! — Ты что задумал, ублюдок! Слезь! — я стал извиваться, насколько хватало сил, чтобы скинуть с себя парня. Он грубо схватил меня за волосы и с силой приложил лицом об пол. Мне показалось: что-то хрустнуло; и я снова почувствовал тёплую кровь, разливающуюся под протезом. Чёрт! Я почувствовал, как блондин снимает с меня ремень и, вывернув мои руки, крепко связывает их им. — Я думаю, Джонсон будет не против, если я попользуюсь тобой. Да, думаю, и тебе уже не привыкать, — с омерзительной усмешкой он стянул с меня джинсы. Паника нарастала всё сильнее. Я брыкался и извивался, но от этого мало было толку. Руки до одури затекли. Воздуха почти не поступало. Перед глазами всё кружилось, как на центрифуге. На секунду я почувствовал лёгкость: Трэвис слез с меня. Я хотел было облегчённо выдохнуть, пока перед моими глазами не показались его джинсовые шорты. ТВОЮ СУКА ЁБАНЫЙ СТЫД, МАТЬ!!! Нет! Нет! Нет! — Не надо, пожалуйста!!! Тебе мало моих страданий?! — голос почти полностью сел. Я буквально шептал эти слова, иногда хрипя и кашляя. — Мало, — тихо ответил Трэвис и приподнял мой зад. Я больно уткнулся подбородком в пол. Меня трясло, будто в морозилке. Мысли в голове сменяли одна другую со вселенской скоростью. Я не мог сообразить, что делать! Что говорить! Как мне выкрутиться из этого пиздеца! — ПСИХ! ДОЛБАННЫЙ ПИДР! ОТПУСТИ МЕНЯ! — под адреналином у меня прорезался голос. Я орал, как бешеный, пытаясь выбраться из рук блондина. Но лишь слышал, как он усмехается. Я почувствовал, как что-то холодное коснулось моего зада, проникая между ягодиц. Я весь сжался от страха и стыда. Мне было до тошноты противно. Ощущение, что меня поливают говном! Не хватало еще блевануть в протез. Палец парня проник во внутрь меня, смазывая чем-то вязким. Я даже, блять, знать не хочу, что это! Боже! Почему я?! Я почувствовал, как из глаз хлынули слёзы. Я не хотел, чтобы он заметил: он и так достаточно меня унизил. Но и контролировать я это не мог. Слёзы обжигали мою кожу на лице, неприятно покалывали и, сука, никак не останавливались. Трэвис уже вытащил из меня палец и приставил свой член. Блять! Я хочу сдохнуть! Откинуться прямо сейчас! Я почувствовал, как меня пронзила резкая боль. Он рвано вошёл в меня. Я вскрикнул. Блондин сжал мои бёдра ногтями, усиливая боль. Тварь! Мразь! — Я УБЬЮ ТЕБЯ, СУЧИЙ ВЫРОДОК!!! — он снова усмехался, продолжая проникать глубже. Сука! Куда глубже, блять! Меня будто разрывало пополам. Он стал отрывисто двигаться, наращивая темп. Всё быстрее и глубже с каждым разом. У меня началась настоящая истерика. Я рыдал. В голос. Взахлёб. Видимо, радуя этим блондина. Я почувствовал, как после очередного толчка по ногам заструилась кровь. Было невыносимо больно. Всё тело горело огнём. Руки натёр ремень. Я просто мечтал умереть. У меня не было сил ни на что. Я не знаю, сколько продолжался этот ад. Мне казалось, уже три вечности. Трэвис резко вышел из меня и кончил мне на спину, на волосы, на всё, чтобы максимально изгадить меня. Молча встал, оделся и развязал мне руки. Я продолжал лежать в одном положении, казалось, даже не дышал. — Око за око, Фишер, — бросил он и быстро скрылся за дверью. Снова эта громкая, звенящая тишина, которая пробивала голову, как патроны. Я резко снял протез и меня тут же стошнило. Когда вышло всё, до последней капли, я немного отполз и прислонился к стене. Слёзы продолжали литься из глаз от дикого отчаяния, унижения. Мой взгляд упал на какую-то стеклянную бутылку в противоположном углу. Быстро добравшись до неё, я разбил её о стену. Оставшийся острый край я прислонил к запястью и, ни секунды не раздумывая, с нажимом провёл вдоль вены. Кровь не заставила себя долго ждать и с ликованием скатилась по руке. Капля за каплей она стекала на пол. Ну что, Фишер. Как жил, так и сдохнешь. Побитой, окровавленной псиной. Весь в слезах и конче. Но единственное, что я хотел, перед тем, как сдохнуть; это ещё хоть раз услышать голос Ларри. Да. Перед такой кончиной я получил прекрасный подарок от жизни. Ларри. Я быстро нащупал в кармане рядом лежащих джинсов телефон и набрал номер Джонсона. Гудки были безумно длинными и тягучими. — Да, — его голос был как солнце среди чёрных туч. — Ларри, — охрипшим, заплаканным, дрожащим голосом произнёс я, издавая лёгкие всхлипы, — помоги мне.