Кристаллическое вещество

      Такой холодный свет. От него, конечно, пропадает аппетит. Комки кашеобразной субстанции медленно скатывались по ложке и плюхались обратно в тарелку. Вчера было лучше, вчера в кашу добавили больше сахара. Чем меньше сахара, тем меньше хочется есть. И пить. И дышать. Ланч заканчивается через две минуты. А съедено не было ни ложки. Если по объедкам на тарелках можно определять будущее, то скоро наступит беспросветная мгла. Ну или же ничего не изменится. Во второй вариант, конечно, верится больше. Вот сейчас по громкой связи объявят, что ланч окончен, и Эльсен пойдет в свой офис. Эльсен пойдет на производство. Эльсен будет наблюдать за Эльсеном. Эльсен пострадает и Эльсен будет лечить Эльсена. А потом Эльсен умрет. И никому не будет дела до того, что именно он умер. Ведь умер Эльсен. А здесь каждого зовут Эльсен.       Руки немного подрагивают — у кого больше, у кого меньше. Ланч окончен. Сейчас надо будет возвращаться к работе. Надо работать и ни над чем не задумываться. Особенно о том, почему твоя порция сахара была меньше, чем вчера. И о том, почему тот Эльсен, который стоит недалеко, издает странные завывающие звуки. Это похоже на свист воздуха в трубе, и это очень раздражает. Ведь гораздо лучше, когда в трубах сыпется сахар, чем когда там витает ветер. Сахар внутри трубы звучит, как тихое и мелодичное «шурх-шурх-шурх». А не «О, Спаситель наш придет… каждый смерть свою найдет…» Какое раздражающее мямленье. Неужели этот Эльсен совсем не понимает, как нужно себя вести на работе. Неудивительно, что он подпрыгивает всякий раз, когда по громкой связи просят какого-либо Эльсена подойти к секретарю. Однажды там прозвучит фраза «Эльсен номер сорок три сорок пять, подойдите к секретарю». И больше никто не будет противно завывать над ухом. И отныне в воздухе будет витать лишь скрежет металла и благодатное «шурх-шурх-шурх». А может быть, прозвучит другой номер. Эльсен номер тридцать восемь двадцать один. Белые ручки пробежались по рычагам на стене. Все нормально, никаких сбоев в оборудовании. Единственный сбой, кажется, был только в голове. В голове Эльсена, конечно. Любого Эльсена.       Ах ах, какой запах! Прохладная волна сквозняка прошлась по всему телу. И дверь хранилища сахара захлопнулась. Тридцать Восьмому нельзя ходить туда просто так. Доверие Директора надо заслужить. Вот Эльсен-охранник, или как его иногда называли, Охранэльсен, заслужил. «Работай, работай, работай…» — его нервный шепот и быстрый стук каблучков по гладкому полу пронесся мимо Тридцать Восьмого и затих. Охранник имел привычку постоянно трястись, жевать воротник и шептать фразы с мотивирующих постеров себе под нос, но все-таки работать с ним было бы приятнее, чем с подвывающим Сорок Третьим. Наконец Тридцать Восьмой не выдержал и легонько ткнул мямлю локтем в живот. Вот так то, теперь трудиться будет проще, и соответственно, получаться будет лучше. А чем лучше получается, тем больше твоя порция сахара. Ведь чем больше хочется сахара, тем больше хочется дышать.