— Хватит витать в облаках, Ким Сынмин! Лучше займись учебой, чем тратить время на подобные глупости! — Что? Кем ты хочешь стать? Фотографом? Боже, сынок, приди в себя и не неси всякий бред! — Нужно выбирать профессию, где ты можешь зарабатывать! Как ты собрался содержать семью каким-то ненужным никому творчеством? Искусство — пристанище бедных и ничтожных.
Сынмин мотает головой, отгоняя неприятные мысли и с трудом заставляет себя подняться с постели. Нужно ведь собираться поскорее в школу. Поэтому лучше стараться не думать слишком много о всяком. Например, о неприятных воспоминаниях из детства, которые заставляют сердце сжиматься, оставляя на душе тяжелый груз. Но также и о хороших моментах думать не стоило абсолютно никоим образом, потому что это требовало еще больших объяснений. А Сынмин совсем не хотел разбираться, почему ему снился идиот Хван и от чего он так трепетал внутри, прокручивая в голове тот вечер.***
Сынмин спокойно идет по коридору в направлении студенческого совета. Ему нужно было заглянуть туда к Уджину и взять новое расписание, которое учителям внезапно приспичило поменять. День был совершенно обычным: Минхо и Чан как обычно поцапались с утра, затем президент студсовета сбежал к Чонину и они вместе скрылись в неизвестном направлении, сам Ян влюбленно пищал на уроках и активно переписывался с объектом своих воздыханий. Хёнджин делал невероятные успехи на своих тренировках, чему тренер Юн был невероятно счастлив, Чанбин продолжал усердно готовиться к занятиям, ведь одним проектом по анатомии, сделанным Сынмином, было не отделаться. Феликс помогал своему парню, чем только мог. А Джисон незаметно глазел на Минхо и тихонечко вздыхал. Типичные школьные будни. Внезапно перед Сынмином из класса выскакивает некто очень восторженный и цепляется в плечи, закружив не ожидавшего такого парня по коридору на глазах у изумленных учеников. Сынмин даже чуть ли не падает, но крепкая хватка просто не дает ему этого сделать. Ким удивленно смотрит на налетевший на него субъект и понимает, что вновь смотрит в эти темные глаза-полумесяцы с родинкой под одним из них. Хван Хёнджин. — ПЯТЬ, БОТАНИК! ПЯТЬ! — кричит громко Хёнджин, наконец останавливаясь и смотря Киму в глаза со счастливой улыбкой. — Ты не поверишь, я сдал зачет по истории на пять! Даже препод такого не ожидал! Сынмин стоит, замерев от шока. До него медленно доходит суть ситуации. Хёнджин слишком закружил его, из-за чего голова шла кругом и отказывалась понимать происходящее. Однако когда он наконец понимает, что их занятия наконец дали какой-то результат, восторженно подпрыгивает и внезапно резко обнимает за шею. — ТЫ СДЕЛАЛ ЭТО, ТУПИЦА, — громко восклицает Сынмин, а затем обнимает еще крепче, вставая на носочки. Хёнджин, покачнувшись, на автомате сцепляет руки на чужой талии, придерживая навалившегося на него парнишку. Внутри словно вулкан взрывается. Буквально. Сердце бьется с такой бешеной скоростью, разгоняя кровь, что тут же приливает к щекам; по телу проходится легкая дрожь от такой близости. В голове у Хёнджина красным цветом мигает «Ким Сынмин обнимает меня», и он все еще не может поверить в то, что это правда. Ему и хорошо, и плохо одновременно, он еще не определился. Пожалуй, скорее плохо. Плохо от того, что ему слишком, ужасно, непозволительно при их отношениях, хорошо. Сынмин, опомнившись, резко отстраняется только тогда, когда мозг в истерике орет «что ты, мать твою, творишь?!». Лишь тогда он начинает понимать, что они все еще в коридоре, и на них смотрят другие ученики. Щеки тут же вспыхивают алым оттенком, и Ким медленно начинает отстраняться, боясь реакции. Не окружающих, нет. Реакции Хёнджина. Однако отстраняться было его второй ошибкой. Потому что как только он это делает, прекращая обнимать, их лица замирают в паре сантиметрах друг от друга. Хёнджиново сердце делает в груди кульбит, а затем, кажется, и вовсе останавливается напрочь. Он смотрит в эти очаровательные глазки и ощущает себя каким-то даже неправильно окрыленным. Так быть не должно… Господи, да что с ним такое. Приходится резко придти в себя лишь тогда, когда Сынмин отпускает его, отдернув назад руки, что до этого покоились на чужой шее. Ким тут же отскакивает в сторону и убегает, бормоча что-то о том, что ему нужно уже идти. Хёнджин же глупо остается стоять на месте, смотря вслед парню, что весь красный, как рак, шел и крыл себя благим матом, позорно сбегая.***
Чанбин и Хёнджин шли вместе в направлении столовой. Сейчас как раз была большая перемена и они наконец могли перекусить. Джисон и Феликс уже были на месте, скорее всего. Эти двое решили прогулять физру из-за такого жуткого общего недуга, как лень, поэтому скорее всего уже сидели набивали щеки едой. Чанбин с Хёнджином же успели как следует сыграть в футбол и после изнурительной тренировки сходить в общий школьный душ, после переодевшись. Сейчас они с немного влажными волосами шли по коридорам школы и только и думали о еде. — Многие поговаривают о твоих вчерашних обнимашках с Ким Сынмином, — ухмыляется вдруг Чанбин, с каким-то садистским удовольствием смотря на то, как Хёнджин после его слов спотыкается на ровном месте. — Вы буквально на первой полосе школьных обсуждений. — Перестань нести чушь, — отмахивается Хван, делая серьезный вид и выравнивая походку. — Зачем людям обсуждать это. — Аа, то есть, обнимашки реально были? Я думал кто-то выдумывает, но раз ты сам говоришь, — тянет насмешливо Со, и Хёнджин ругается тихо себе под нос. — Ну давай, рассказывай, что у вас там. — Абсолютное ничего. Пропасть. Пустота. Вакуум, — чеканит Хёнджин, входя в столовую и замечая друзей за столиком. Отличный повод перевести тему. — Вон они, пойдем. — Ну позови его. Ну пожалуйста, — слышат они нытье Джисона, как только подходят ближе. Он буквально висит на руке Феликса и очень активно пытается до него достучаться. — Да позови сам, — фыркает Феликс, отмахиваясь от друга и открывая банку колы. — Представь, как это странно будет выглядеть, если незнакомый парень будет звать его через всю столовую. А вы с ним знакомы. Ну, что тебе стоит, Ликс. — Кого позвать? Что происходит? — спрашивает Чанбин, садясь напротив ребят и смотря на Феликса. Но тот закатывает глаза и, больше не в силах устоять перед надутыми беличьими щечками Джисона, встает и начинает бегать взглядом по всей столовой. Наконец, найдя глазами нужного человека, он громко восклицает: — Сынмин-и, sweetie, подойди сюда на пять минуточек, пожалуйста. Хёнджин давится апельсиновым соком, нагло украденным с подноса Джисона, при упоминании знакомого имени и начинает громко кашлять, но Чанбин, добрая душа, бьет его по спине, спасая. — Ты слишком палишься, — шепчет он тихо на ухо с доброй усмешкой. Хван тут же раздраженно отпихивает его от себя, все еще кашляя. А тем временем Сынмин подходит к их столу и, кивнув всем парням, говорит: — Что такое, Ликс? — Тут с тобой одна белка хотела поговорить, — Феликс садится на свое место, кивая на Джисона. А тот под шокированный взгляд Хёнджина тут же подскакивает к Сынмину, хватает его за руку и начинает активно трясти, громко тараторя, словно зачитывая рэп. — Привет, меня зовут Хан Джисон, приятно познакомиться. Я очень наслышан о тебе от многих. И слышал только исключительно хорошее. И вот я хотел бы поговорить с тобой, потому что… — Ох, ладно-ладно, — растерянно перебивает Сынмин, осторожно вырывая свою руку. Он определенно не ожидал такой внезапной бурной атаки. Помнится, в прошлый раз этот парнишка не был активным. Едва увидев Минхо, злобно зовущего Хёнджина, он сбежал. Хотя Сынмин его понимает, Минхо довольно жуткий. — Присядем? Активно закивав на предложение сесть уже за столик, Джисон садится рядом с Феликсом и усаживает Кима рядом с собой. Сидящие напротив Чанбин и Хёнджин всё еще ни черта не понимают, но решают не лезть, следуя примеру Феликса. — Мне в общем рассказали, что ты прямо-таки волшебник и очень многих натаскал по учебе. Я вообще не особо верил, но после того, как Хёнджин получил пять по истории, я убедился в твоей могущественности, — начинает Джисон, повернувшись боком к парню и смотря на него буквально сверкающими глазками. Хёнджину это ой как не нравится по каким-то причинам. — Да ладно тебе, не преувеличивай. Ничего я такого не сделал, — отмахивается Сынмин, неловко засмеявшись и потирая шею. Он отводит в сторону взгляд, но сразу видно, что ему приятно слышать такие слова в свой адрес. Кончики ушей и пухлые щечки тут же заметно розовеют. — Нет, ты правда помог многим, не скромничай. Джено ни за что бы не сдал химию. А вот этот балбес, — кивая на Хвана, продолжает Джисон, — и вовсе не получал никогда оценки выше натянутой четверочки с минусом. И то, это только благодаря тому, что он такой красавчик. — Видимо безнадежные случаи моя стихия, — смеётся Сынмин, не обращая внимания на возмущенного Хёнджина напротив, что готов был свернуть шеи обоим. — Так вот. Как насчет взяться за еще один безнадежный случай? — наконец переходит к сути Джисон и прикусывает нижнюю губу, неловко заламывая пальцы. — Я хотел спросить, как у тебя с математикой? — С математикой? Прекрасно, я люблю этот предмет, — Сынмин понимает, к чему ведет парень, поэтому мягко улыбается. Ему нравится этот Джисон, поэтому почему бы и не пойти ему на встречу. — Ты хотел попросить меня помочь тебе с ней, не так ли? — Да! — восклицает громко Джисон, в то время как у Хёнджина буквально челюсть встречается с полом. У него в голове тут же вырисовываются картинки того, как парни будут, весело переговариваясь, заниматься вместе. Джисон будет смешить Сынмина, потому что он это умеет, Ким будет тихо смеяться, прикрывая рот ладошкой. А еще, зная тактильность своего друга, Хёнджин просто уверен, что Хан будет вечно обниматься. Притягивать к себе за плечи после каждого решенного примера и смеяться ему куда-то в шею… Ну нет, черт возьми. Откажись, ботаник. Отка… — На самом деле, я буду рад помочь, — у Сынмина на губах расцветает мягкая улыбка, а Хёнджин тихо матерится себе под нос. — О господи, Сынмин-и, я уже люблю тебя! — громко восклицает Джисон, вытирая несуществующие капли слез со своих глаз и уже поддается ближе, чтобы обнять. — Эй! — раздается резко и громко рядом, прерывая обоих парней, что тут же вздрогнули, обращая внимание на источник звука. Это вырвалось у молчавшего до определенного момента Хёнджина. Причем до того громко и эмоционально, что все тут же смотрят на него непонимающе. Чанбин еле сдерживает смешок, сразу распознав ревностные нотки в голосе друга. — Чего? — спрашивает Сынмин, вскидывая одну бровь и смотря на парня внимательно, отчего Хёнджин тушуется и паникует. Потому что он сам не знает, с сего вдруг заорал. — Ничего. Просто Чанбин наступил мне на ногу, — отмазка придумывается как-то сама по себе. Причем мнение Чанбина тут не учитывалось, потому что… — Эй! — восклицает уже сам Со, недовольно смотря на Хёнджина. Он ведь ничего такого ему не делал, какого черта. — А это уже я наступил ему на ногу. Месть, — продолжает врать Хёнджин и выразительно смотрит в глаза Чанбина, чтобы помалкивал. Тот закатывает глаза, но все же молчит. — Дети, — качает головой Феликс, продолжая как ни в чем ни бывало уплетать свою картошку фри. — Кстати, ботаник, ты уверен, что у тебя будет время на то, чтобы помогать Джисону? — как бы невзначай, делая вид, что ему совсем плевать, тянет Хёнджин. — Да, а почему нет? — чуть хмурится Сынмин, не понимая, к чему ведет парень. — Ну, знаешь ли, у нас уговор, вообще-то. Взаимопомощь, помнишь? Ты мне помогать должен. — Прекрати, одно другому не мешает. — Мешает! Ты вон скоро на поправку пойдёшь, тренировки начнутся. А я тебе поблажек давать не собираюсь. — Если у тебя правда так много дел, не стоит помогать мне, Сынмин-и! — тут же мотает руками Джисон. «Уже Сынмин-и», — ругается про себя Хёнджин. И ведь черт поймет, чего это он вдруг так сильно злится. Джисон всегда был общительным и тактильным со всеми, так с чего вдруг его это так раздражает именно сейчас? Да и к тому же парень влюблен в своего Минхо ведь, можно не бояться и… Так, стоп. А чего, собственно, бояться-то? Хёнджину вообще плевать на Сынмина и с кем он там будет обниматься. Да, вот так. — Да этот Хван придуривается просто, — бросив осуждающий взгляд на парня, говорит Сынмин. — Я смогу уделить тебе время, не волнуйся… — Но ты мой! — тут же восклицает Хёнджин, повергнув в шок всех за столом, даже самого себя. А особенно Сынмина, чьи кончики ушей тут же розовеют, а взгляд так и кричит «какого черта?!». — В смысле… У нас с тобой сделка… — Да иди ты к черту со своей сделкой, — бросает громко Сынмин, резко поднимаясь со своего места с горящими алыми щеками. Причем звучит он совсем не зло, как раньше. А скорее смущенно? — Джисон, приходи завтра ко мне вечером. Феликс скажет тебе адрес, он знает. А я пойду. — Пока, Сынмин! — успевает крикнуть ему вслед Джисон, наблюдая за тем, как парень убегает. А затем поворачивается к Хёнджину. — Бро, какого черта сейчас было?! — То же самое, что было с тобой, когда Минхо гулял с Чаном, — смеётся Чанбин, но на этот раз Хёнджин наступает ему на ногу взаправду.***
— Кто, ты говоришь, придет с нами заниматься? — тянет лениво Чонин, смачно откусывая яблоко. Сынмин говорил ему не раз грызть поосторожнее, чтобы не повредить брекеты, но тот не слушался. А потом снова и снова тащил Сынмина с собой к ортодонту. — Хан Джисон из параллельного класса. — спокойно отвечает Сынмин, что-то записывая в тетради. — У него тоже плохо с математикой? М-да, и все неучи как всегда бегут к тебе. Я вот тоже такой, — хмыкает Чонин. Он и правда всегда приходил к Сынмину, чтобы тот объяснил некоторые темы по математике или подобным сложным предметам. Сегодня был один из таких дней. Хорошо хоть физику с историей он знал достаточно и поэтому не пересекался с Хёнджином. Кстати о нем. — Эй, этот Джисон не тот, который друг Хван Хёнджина? — Он самый, — бормочет в ответ Сынмин, опуская ниже голову. В голове тут же при упоминании Хёнджина вихрем проносится это громкое «ты мой». Вот ведь сволочь. По квартире раздается звук звонка, а затем стук в дверь, прерывая все непрошенные мысли. Чонин лениво поднимается с кровати Сынмина и вместе с хозяином квартиры направляется к двери. Как только Ким отпирает её, первым делом видит неловко топчущегося на месте Джисона, что улыбается ему как-то виновато. А за ним замечает Феликса и Чанбина. О боже. Чонин роняет яблоко куда-то на пол, смотря на парней удивленно. — Прости, Сынмин-и, эти трое очень настойчиво напросились со мной. — бормочет виновато Джисон. — Трое? — уточняет Сынмин. И в этот момент замечает стоящего на лестнице Хёнджина, что машет ему рукой. — Пиздец, — бормочет Чонин, и Ким с ним абсолютно согласен.