Иначе, я просто не смогу жить.
— Чанёль, — Лукас присаживается рядом, с любопытством разглядывая, как я ем. Он так часто делает. Просто потому что хочет что-то спросить, но не решается. — Приятного аппетита. Я поперхнулся. И поднял на него тяжёлый взгляд. Он смазливый. Симпатичный парень. Но не такой, как Бэкхён. Бэкхён один такой в мире. А Лукас — не такой. Нет. — Спрашивай. Он тут же будто отмирает и наклоняется ближе. — Когда ты собираешься сбегать? Молчу. Он не отводит взгляда, прекрасно понимая, что меня это раздражает. Лукас тоже был в психушке. Только вот энергии в нём слишком много. Шиза — это слишком сложная штука, но в списке моих болячек её точно не было. — Лукас, я думаю, тебе пора отдыхать. Охранник кладёт тяжелую руку на плечо парня и тот замирает на месте. Затем переводят взгляд на меня. — А ты, Пак, кушай. Интересно, что они добавляют в этот дивный суп? — второй охранник останавливается рядом. — Держу пари, это помои. Я слышу гогот этих недоразвитых имбицилов и мне хочется воткнуть ложку кому-нибудь из них в глаз. Но я лишь спокойно продолжаю есть, пока Лукаса уводят от меня подальше. Эти псы будто чувствуют, когда уровень моей злобы и раздражения повышается до предела, граничащего с безумием и желанием кого-нибудь убить. Лукас не раз доводил меня, но Квон или охрана подходили вовремя, оберегая его задницу. Здесь много чудиков, которым есть до меня дело. Но я игнорирую их слишком искусно. И смотрю. Иногда стоит просто взглянуть одним глазком. И моих «приятелей» уже не оказывается рядом. Но зачем я Квону нужен — я так и не понял. Доедаю «дивный» суп и иду в свою камеру. Слышу скрип закрываемой металлической двери и ложусь в койку, закрывая глаза. Я хочу, чтобы мне приснился Бэкхён. Я так хочу его увидеть. Просто увидеть. И больше никогда не отпускать. Как же я хочу прикоснуться к нему… Дверь открывается слишком резко. Сигнализация настолько сильно бьёт по ушам, что я закрываю их руками и жмурюсь, пытаясь понять, что происходит. Заключенные бегают туда-сюда, я слышу звуки бойни и вскакиваю с кровати, выходя в коридор. — Чанёль, сюда. Квон тянет меня к себе и уводит в неизвестном направлении. Всё происходит спонтанно, но кто-то всё обдумал за меня. Я бегу следом за Квоном несколько минут, кажется. А затем к лицу что-то прижимают и я еле соображаю. Меня сажают в машину, заводят мотор, и только тогда я окончательно отключаюсь.***
Когда я прихожу в себя, то оказываюсь уже не в машине, а в чистой и светлой комнате с распахнутым окном. Свежий воздух проясняет мозги, и я понимаю, что всё, что со мной произошло — не сон. Я действительно сбежал. Я на свободе? Я смогу увидеть Бэкхёна. Я смогу его уви… — Очухался? Какой-то неизвестный парень с пшеничными волосами заходит в помещение и подходит к окну. — Пак Чанёль, 30 лет, кардиохирург, психически неуравновешенный психопат, убивший 10 молодых парней, предварительно изнасиловав их и нанеся увечья, — он усмехается и поворачивается ко мне лицом: — Вот же ж ублюдок. Он выплёвывает мне это в лицо. И я чувствую, как потеют ладони от резкого скачка температуры в моём теле. — Меня зовут Минсок, — снова отворачивается к окну, — я не знаю, какого хера Квон помогает такой мрази, как ты, но его слово — закон для меня. — Ты пришёл, чтобы спровоцировать меня? — Нет, — он улыбается, задумчиво вглядываясь во что-то за окном: — Я просто констатирую факты. А ещё пытаюсь понять, что же в тебе такого есть? Он снова поворачивается ко мне и начинает рассматривать. Не смазливый. Кошачий взгляд, невысокий рост, крепкое телосложение. Волосы зачёсаны назад. Кожаная куртка придаёт ему крутизны. Сколько ему? На вид 20-22. — Мне 28, — хмурюсь. — Все задают вопрос по поводу моего возраста. Киваю и понимаю, что ничего не чувствую сейчас. Даже злобы. Пока что. Лишь отрешенность. Единственная мысль, которая бьётся в моей голове — Бэкхён. Я должен поскорее его найти. Мне нужно с ним встретиться. Срочно. Я же на свободе. Значит я могу пойти и выследить его, я могу… — Чанёль, — кто-то машет у меня перед лицом руками и я понимаю, что это Минсок, только когда фокусирую свой взгляд: — Ты чего тормозишь так? — Я провёл полгода в психушке, где меня пичкали разной дрянью. Мог бы не удивляться. Он понятливо вздыхает и отходит к стене, облокачиваясь на неё спиной и скрещивая руки на груди. Когда же я увижу Бэкхёна? Я встаю с кровати и иду к выходу, но Минсок выставляет руку вперед. Я поворачиваю голову и лишь смотрю. Глаз нервно дёрнулся и стало трудно дышать. Хмыкает. — Правильно Квон говорил, что взгляд у тебя страшный, — улыбается, — но только меня ты вряд ли им напугаешь. Я снова дергаюсь в сторону выхода, но Минсок непреклонен. Я же могу свернуть ему шею в два счёта. Но он сейчас здесь не просто так, да? — Пропусти. — Чтобы ты пошёл и натворил всякой херни? — ухмыляется. — Приди в себя, шизанутый. Ты думаешь, что всё так просто? Захотел ушёл, захотел пришёл? Хочешь снова за решётку? Я отхожу на шаг назад, когда понимаю, что он прав. Но он-то здраво мыслит, а я вот нет. Но когда я увижу Бэкхёна? Я должен его увидеть. Сажусь обратно на кровать. — Вот так-то лучше, — Минсок начинает мне надоедать. — Для начала вымойся хорошенько и приведи себя в порядок, а то выглядишь, как потрёпанная псина, — открывает шкаф и кидает на кровать полотенце, — Квон попросил меня ознакомить тебя здесь со всеми делами. Поэтому слушай внимательно и запоминай, — плюхается в кресло, — я всегда был правой рукой Квона. И по сей день ею являюсь. Я не знаю, какой ты человек и сможешь ли вообще справиться со всем этим, но Квону я доверяю. Поэтому помогу тебе освоится, а потом уже посмотрим, из чего ты деланный. Киваю. Минсок кажется толковым и образованным человеком. Кто знает, может, желание придушить его всё же утихнет? — Чанёль, перед тем, как я тебя оставлю ненадолго, ответишь на вопрос? Мрачно киваю. — Зачем тебе он? Я прекрасно понимаю, о ком он говорит. Только я не понимаю, почему он об этом знает. Квон ему рассказал. Больше никто не знал. Я могу лишь сделать вывод о том, что правая рука должен знать обо всём. Но меня это нервирует. И трудно держать себя в узде, когда оказываешься на свободе. Никакого давления сейчас нет. И некому сдерживать меня. Никаких рамок, никаких запретов, никакой охраны, белых халатов и стен. Минсок всё ещё смотрит на меня. А я смотрю в его глаза. Пристально и точно, замечая, как расширяются его зрачки. Страх. Такой привычный, что я смакую его на кончике языка. Они смотрели также. — Я его люблю. Минсок пялится на меня примерно секунд 10 для того, чтобы судорожно выдохнуть и уйти, почти громко хлопнув дверью. Мне остаётся только лишь встать и пойти в душ, где я смываю с себя всю грязь той ямы, где пробыл год. Я смываю с себя ошмётки прошлого, оставляя там только Бэкхёна.Бэкхён. Мне нужно его увидеть.
Эти навязчивые мысли бьются в голове, как птичка в клетке. Я не понимаю, почему постоянно думаю об этом, но так надо. Мне так кажется. Встряхиваю головой, обтираюсь полотенцем и захожу обратно в комнату, где на постели нахожу худи, джинсы, а возле выхода коробку с кроссовками. Никогда не интересовался модой, но эта одежда мне определенно по душе. После того, как напяливаю на себя всё это, сажусь на кровать и задумчиво начинаю сверлить стенку взглядом. Интересно, как Бэкхён сейчас выглядит? Какого цвета его волосы, во что он одет? Как себя чувствует? Мне невероятно интересно знать всё это. И скоро я узнаю. Завтра ровно год, как мы расстались. Именно завтра мы должны встретиться. Это будет символично, верно? И я готов потерпеть ещё один день ради этого. Минсок заходит в комнату, останавливаясь напротив, но я даже не реагирую. — Чанёль, пошли. Встаю. — Почему ты… — Потому что не хочу реагировать. Он замолкает, лишь оглядывая меня взглядом. И уходит вперед. Я иду следом. Мы идём по коридору, как я понял, большого дома, где находится их точка. Место, где они проворачивают свои дела. Довольно мило, учитывая мою любовь к домам в отдалённой местности. Спускаемся по лестнице и выходим на улицу. Дом действительно огромный. — Это целая усадьба. Территория большая, — Минсок видит, что я заинтересован, — Квон хорошо постарался, чтобы накопить денег на эту роскошь, — замечаю фонтан, который мы обходим стороной, подходя к машине, — куда поедем? Он спрашивает меня, как я понял. Продуманный Квон. Этот старый пёс растрепал всё о моей жизни. — Домой. — Назови адрес, Чондэ нас отвезёт. Мы садимся в машину и уже через час оказываемся около моего дома, в котором год назад мы жили с Бэкхёном. Я лишь пристально смотрю на дверь, но никак не решаюсь войти. Наверное потому, что боюсь погрузиться в те воспоминания, которые преследовали меня этот год. Там вся моя жизнь, связанная с Бэкхёном. Там всё. Я помню, как нашёл какую-то умалишённую женщину, на которую переписал этот дом и уничтожил все данные, которые указывали на мою причастность к этому строению. Потому что я хотел сохранить эту память. Я хотел, чтобы у меня была своя обитель. Я осторожно поднимаюсь по ступенькам к двери и слышу шаги за спиной. Я лишь оборачиваюсь и стальным голосом произношу: — Не смей ходить за мной. Он несколько секунд пристально вглядывается в меня, а потом поднимает руки и уходит к машине. Достаю ключ из-под камня, который лежит около порога с правой стороны и открываю дверь. Запах. Запах родного дома. Вдыхаю, улавливая нотки пыли и прохожу внутрь. Впереди кухня. Слева ванная. Справа комната Бэкхёна. Я направляюсь туда быстрыми шагами, захожу внутрь и замираю на месте. Всё так, как было. Разломанный стул. Скомканная постель. Раскиданные вещи. И запах. Я готов поклясться, что я чувствую запах Бэкхёна. Моего мальчика. Я чувствую его. Мне становится нечем дышать, и я медленно выхожу из помещения, прохожу мимо кухни и поднимаюсь на второй этаж. Я лишь хочу увидеть его. Я лишь хочу почувствовать. Открываю дверь и понимаю, что всё по-прежнему на своих местах. Все фотографии Бэкхёна здесь. Я рассматриваю каждую, проводя рукой по изображению Бэкхёни. Здесь он улыбается и я улыбаюсь вместе с ним. — Нихера себе… Слышу голос Минсока и резко подскакиваю к нему, хватая за шею, и прижимаю к стене. Плотно. Так, чтобы не смог сбежать. Из меня вырывается рык и Минсок начинает дёргаться, пытаясь убрать мою руку. — Зачем ты пошёл за мной? Я же сказал тебе не ходить! Я вижу, как закатываются его глаза, краснеет лицо и движения становятся более хаотичными, но отпускаю лишь тогда, когда он почти задыхается. Потому что он не такой, как Бэкхён. Я не буду его убивать. Я не хочу его. Я хочу Бэкхёна. Отхожу на шаг назад и вижу, как он начинает кашлять, наклоняясь вперед и чуть ли не падая. — Ты, блядь, совсем с катушек слетел? Сукин сын! — он снова кашляет, пока я наблюдаю. — Ты чуть ли не убил меня! — Ты сам виноват в этом. Я отвечаю настолько спокойно, что он кидает на меня раздраженный взгляд и стремится именно ко мне, как вдруг останавливается и смотрит куда-то за меня. А потом поднимает на меня растерянный взгляд и сглатывает. — Я пойду подышу свежим воздухом, - его голос хрипит, - а ты делай здесь свои дела и выходи. Он уходит так быстро, что я не успеваю заметить. А потом поворачиваюсь и смотрю туда, куда смотрел он. Кровь. Засохшая, сроком в один год, кровь. В ту ночь Бэкхён сидел именно здесь и истекал кровью. Я закрыл глаза и попытался отогнать это воспоминание, потому что сложно. Дышать трудно. Виски сдавливает от напряжения. Поэтому я выхожу из комнаты, захожу в свою, забираю мелкие вещи, которые мне понадобятся и спускаюсь вниз, где меня ждёт курящий бледный Минсок. Он растаптывает бычок по асфальту и косится на меня. — Поехали. Сажусь в машину, закрываю глаза и откидываюсь на спинку кресла. Мне нужно отогнать плохие мысли. Но внезапная фраза заставляет открыть глаза и посмотреть на Минсока, который даже не смотрит в мою сторону. — Я не понимаю тебя, Чанёль. Ты же его любишь. Но приносил ему лишь одни страдания. Я не приносил ему страданий. Я его любил. Я не мог причинить ему боль. Я же не причинял ему боль? Я не мог причинить ему боль. Я не мог. Нет. Это не я. Я не мог. Не мог. Всё не так. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Моё сердце практически разрывается от наплыва воспоминаний, но машина резко тормозит и это рывком вытягивает меня из пучины мыслей. Я лишь судорожно хватаюсь за сиденье, пальцами вцепляясь в кожаную обивку, и делаю глубокий вдох. — Пошли. Тебе нужно пройти медицинское обследование. Недоуменно смотрю. — Не боись, к психиатру не поведу. Ты вообще тут анонимно. Мой организм исследуют вдоль и поперёк вплоть до позднего вечера, когда моя голова не просто болит. Я даже не могу думать о Бэкхёне. Я ни о чём не могу думать, но я должен. Бэкхён ведь думает обо мне. Мой организм оказался здоровым, вот только барахлило сердце. Врач прописал пилюли и сказал не волноваться лишний раз. Мне даже стало смешно. Обратно в усадьбу мы приехали ночью, и я сразу же лёг спать. Но сразу уснуть не получилось, поэтому пришлось пить снотворное, которое мне принёс Минсок, сказав, что так будет легче. После зоны бывает бессонница. И я знаю это непонаслышке. Но это ещё цветочки, потому что в психушке ты либо вообще не спишь, либо просто не просыпаешься из-за передоза транквилизаторами. Поэтому я принял снотворное и уснул через минут тридцать. Проснулся от капель, тарабанящих по стеклу. Сегодня дождь. Как символично. В дверь резко стучатся, и после моего короткого хмурого «войдите» в помещение заходит мальчишка лет шестнадцати с растрепанными рыжими кудряшками и начинает пялиться на меня, разглядывая, как экспонат. Ещё одного Лукаса мне не хватало. — Ты кто? Он вздрагивает, резко поддаваясь вперед и усаживаясь на край кровати. — Я Марк, — он улыбается, — а ты Пак Чанёль, папа сказал, что ты здесь теперь за главного. — Папа? Хмурюсь. У Квона есть сын? — Твой отец — Квон? — Ага. — Сколько тебе? — Шестнадцать. — Он просто никогда не говорил о тебе. — Потому что печётся о моей безопасности больше, чем о своей. Умный малый. Он вдруг становится таким сосредоточенным, что мне становится любопытно. Я просто никогда не общался с детьми его возраста. Они все были совершеннолетними. О Марке я вообще не думаю в том смысле, в котором думал о тех мальчиках. Марк — сын Квона. Он неприкосновенен. — Ты знаешь, кто я такой? — Серийный убийца, - так спокойно: - Мне плевать. Я много повидал таких, как ты. — Каких? — Шизанутых на голову, — какой бесстрашный, — мне плевать, что ты сделал и кого убил, но если мой отец сказал держаться за тебя — значит так надо. Я задумчиво хмурю брови. Квон знал, что я не трону Марка. Он знал, что кроме Бэкхёна мне никто не нужен. Продуманный пёс. — Ладно. Я пошёл. А ты спустись вниз, там тебя Минсок ждёт. Он выбегает из комнаты, и я остаюсь наедине со своими мыслями. В моей голове кавардак. Я не успеваю думать, потому что всё слишком сложно. Нужно умыться. Я встаю с постели, привожу себя в порядок и спускаюсь с лестницы вниз, где стоит Минсок и какой-то высокий парень, худощавого, но крепкого телосложения. Минсок кивает и смотрит на меня. — Это Тэн. Твой личный телохранитель с этого дня. — Зачем мне телохранитель? — Потому что на тебя зуб точат. Будто ты не знал? — Кто? — Враги Квона. Молча киваю, давая понять, что мне всё ясно. Но одно имя в голове резко заставляет сердце забиться с невероятной скоростью. Бэкхён. — Сколько сейчас времени? — Девять утра. Я резко разворачиваюсь и иду к машине. — Куда ты? — Минсок кладёт руку на плечо и останавливает меня. — Мне нужно по делам. На час или два. Я не натворю глупостей, Минсок. — Квон говорил о том, что ты можешь так сказать, — хмурюсь, — поэтому Чондэ отвезёт тебя, куда тебе надо, но, пожалуйста, не натвори ничего. Я отвечаю за тебя головой перед Квоном. Киваю и сажусь в машину. Мы добираемся к месту назначения через полчаса и я выхожу под дождь. Чондэ терпеливо соглашается подождать меня. Я напяливаю на себя капюшон, подхожу к дороге и замираю на месте, потому что Бэкхён идёт под зонтом мне навстречу. Он резко останавливается перед светофором, перехватывая зонт другой рукой, затем прикладывает телефон к уху и этот же самый зонт в следующую секунду падает на асфальт. Когда портфель с телефоном оказываются там же — моё сердце пропускает удар, потому что Бэкхён смотрит прямо мне в глаза. А я улыбаюсь. Потому что я очень сильно скучал по нему. Я так хотел его увидеть и теперь он передо мной. Нас отделяет лишь зебра и красный сигнал. Но я терпеливо жду, отсчитывая секунды. Бэкхён как-то говорил, что судьба сталкивает людей не просто так. И если им суждено встретиться, то они обязательно встретятся снова. Поэтому когда загорается зелёный я делаю шаг вперед.И Бэкхён делает шаг навстречу.