падение аристократки

Шатенка отдёргивает полы пышного платья, стряхивает невидимые пылинки и стучит несколько раз в массивную деревянную дверь. С той стороны отчётливо слышен топот ног, какая-то суета и только после этого ей позволяют войти. Стоило девушке показаться в дверном проёме, как мужчина сразу же вышел из-за стола и дружелюбно, широко улыбнулся. Акира насторожилась, но всё-таки смогла выдавить из себя подобие улыбки. Вампирша гордо приподняла подбородок и прошествовала к рабочему столу Сеиджи. – Отец, – девушка учтиво склонила голову и присела в реверансе. – Ты звал меня? – Моя дорогая Акира, – глава семейства Хатори говорил притворно-ласково, при этом как-то плутовски улыбаясь и приближаясь к дочери. – Ты уже такая взрослая. Вампир аккуратно заправляет выбившуюся прядку за ухо девушки и внимательно смотрит в её холодные хризолитовые глаза. Из всех его детей Акира была самой целеустремлённой и решительной, но всё же особой любви к ней он не питал. Скорее, отвращение. Хотел поскорее выдать младшую дочурку замуж и избавить себя от лицезрения её стройного стана и миловидного личика каждый день в своём доме. А тут так удачно лучший друг решил, что Акира будет отличной партией для его второго по старшинству сына. Можно сказать, что Сеиджи невероятно повезло выдать дочь за сына Короля вампиров. – Через три дня у нас состоится приём, – начинает мужчина. – Я хочу, чтобы ты рассмотрела Сакамаки Рейджи в роли своего будущего супруга. Хатори испуганно округляет глаза и на секунду теряется. Вот как. Он решил от неё избавиться. Пришло время покинуть родительское гнездо… – Хорошо, отец, – сдержав внутри ком обиды и возмущения, произносит шатенка и снова склоняет голову. – Рейджи прекрасная партия для тебя, моя дорогая, – всё тем же лукавым голосом протягивает Сеиджи. – Он чистокровный вампир, сын Короля вампиров. – Я сомневаюсь, что буду достойной невесткой, – шатенка тяжело вздыхает, но продолжает ровно держать спину, гордо вздёргивает подбородок и без тени стеснения заглядывает в такие же золотисто-зелёные глаза, как и у неё самой, отца. – В тебе течёт моя кровь, кровь аристократов, Акира, – Сеиджи на секунду раздражается и сдвигает брови к переносице, так что на лбу образуется несколько еле заметных морщинок. – Ты просто не можешь быть недостойной партией. Хорошенько отдохни и попроси слуг приготовить твоё лучшее платье. Хатори кивает, снова присаживается в реверансе и поспешно покидает кабинет отца. Была в нём какая-то давящая, неприятная атмосфера, отчего девушка всем сердцем ненавидела эту комнату более остальных в этом доме. Стоит только вампирше оказаться по другую сторону кабинета, как она набирает полные лёгкие прохладного воздуха и блаженно прикрывает глаза, прижимаясь спиной к стене. Она осмысливает весь разговор с отцом, несколько раз прокручивает в голове его слова о будущем супруге и нервно проводит рукой по волосам. Из-за угла выруливает светловолосая женщина лет тридцати и испуганно охает, заметив Хатори. – Акира-сан, Вы меня напугали, – служанка тепло улыбается и подходит к шатенке. – У Вас взволнованный взгляд, что-то случилось? – Всё в порядке, Мэй, – брезгливо отмахивается девушка. – Ты уже знаешь о приёме? – дождавшись кивка от женщины, вампирша продолжает. – Приготовь мне то бордовое платье. – Да, госпожа, – служанка кивает и быстро уходит. Хотелось ударить кулаком по стене, выпустить пар, но чёртовы манеры. Хатори не помнит, как добралась до комнаты и скинула с себя платье с надоедливым корсетом. Её длинные каштановые волосы легли красивыми локонами на плечи, заструились вдоль спины, доходя до поясницы. Тёплая ванна помогает расслабиться, унять тревогу, зарождающуюся на самом дне прогнившего сердца. Чёртов отец. Вечно он всё делал ради своей выгоды. Акира бьёт ладошкой по водной глади, и морщиться от мелких капелек воды, попавших на лицо. Ей нравилось жить дома, защищать слуг от нападок старшего брата и кататься на лошадях в выходные дни, когда она и Мэй уезжали в загородный дом отдыха Сеиджи. – Госпожа, у Вас всё хорошо? – за дверью слышится взволнованный голос женщины. – Я голодна, зайди, – всё тем же безразличным тоном бросает шатенка и рассматривает свои аккуратно подстриженные ноготки. Мэй заходит и останавливается прямо у двери, так и не решаясь пройти дальше. Её сердце громко и быстро бьётся, сильнее распаляя голод внутри вампирши. Хатори бросает раздражённый взгляд в сторону слуги и огрызается: – Что ты там встала? Подойди. Женщина неуверенно подходит и садится, опираясь руками о края ванной. Акира резко приближается к Мэй, обхватывает влажной рукой волосы на затылке слуги и оттягивает их, заставляя ту оголить для неё шею. Второй рукой шатенка поудобнее перехватывает плечо своей жертвы и припадает к её шее. Прекрасный аромат, исходящий от Мэй, дурманил Хатори с детства. Эта женщина заменяла вампирше и мать, и подругу, и мешок с кровью. Девушка проводит влажным языком по шее женщины и кусает её, стараясь сделать это как можно аккуратнее и нежнее, желая причинить как можно меньше боли. Несколько больших глотков успокаивают внутреннего зверя, заставляя того поджать хвост и снова залечь на дно. Акира отрывается от трапезы, слизывает драгоценные капли, сбегающие по ключице слуги, и отпускает женщину. – Отец хочет выдать меня замуж, – как бы между прочим произносит Хатори и закрывает глаза, опускаясь в ванную. – За Сакамаки Рейджи, второго сына Короля вампиров. – Как же так? – растерянный взгляд Мэй вызывает у шатенки усмешку. – Но, чем Вы будете питаться, когда покинете дом? – Об этом уже должен позаботиться мой будущий супруг, – безразлично пожимает плечами вампирша. – Мэй, ты когда-нибудь любила? – Да, госпожа, – женщина кивает. – У меня был муж и две дочки до того, как я устроилась на работу к Вашему отцу. Они погибли в автокатастрофе. Акира на несколько секунд поджимает губы и внимательно изучает эмоции на лице слуги. «Муж» – такое странное, тёплое слово, от которого веет уверенностью и защитой. Сможет ли она когда-нибудь с таким же внутренним трепетом назвать Рейджи своим мужем. – Как это? – Мэй непонимающе изгибает брови, посмотрев на свою госпожу. – Любить? Я хочу знать, как это. – Не переживайте, Акира-сан, Вы узнаете, когда придёт время, – слуга добродушно улыбается, смотря на шатенку с такой любовью и теплотой, что вампирше на секунду становится тошно от самой себя. Женщина всегда вела себя слишком добросердечно в отношении младшей Хатори. Даже немного наивно, считая, что девушка не сможет её убить. Но ведь она вампир – убийца от природы. А Акира не собиралась отрекаться от своей тёмной сущности. В какой-то степени ей нравилось чувствовать власть над людьми, знать, что в любой момент ты можешь свернуть шею, и никто не сможет тебя остановить или пожурить в подобном. Даже пресловутый закон, которым постоянно прикрывались эти жалкие, опустившиеся на дно, существа был беспомощен против вампиров. – Как ты поняла, что любишь своего супруга и готова родить ему детей? – всё не унималась шатенка, встряхнув копной мокрых волос, неприятно липших к спине. – Мы встречались два года перед тем, как Акихито сделал мне предложение. Он так смущался и робел, – Мэй закрыла глаза и широко улыбалась, прижимая руки к груди. – Он был замечательный. Встречал после учёбы, провожал до дома, но никогда не напрашивался в гости. Дарил подарки, хотя мне и не нужно было всего этого. Хватало просто его внимания, того, что он был рядом. Вы обязательно поймёте, когда влюбитесь, Акира-сан. Хатори задумалась. Хватало того, что он был рядом. Что за глупость? Как присутствие человека рядом может сделать счастливым. Вампирша предпочитала затворнический образ жизни, закрываясь в комнате с книгами или скрипкой. Она делала всё, только бы не общаться с жителями особняка. В частности со своей старшей сестрой и братом. Акира поднимается и вылезает из ванной. Крупные капли, стекающие по её телу, разбиваются о кафельный пол и образуют небольшую лужицу. Шатенка ни капельки не стыдится вот так вот стоять нагой перед Мэй. Женщина заботливо подаёт ей полотенце и поспешно покидает ванную комнату. Кафель приятно холодит распаренные ноги, помогая привести в порядок мысли. Покидать родные стены не хотелось. Тут прошла вся её жизнь. Пусть её отец и братья с сёстрами носили лишь условное звание «семьи», но тут была Мэй и прекрасный садовник Эрик с непревзойдённым британским акцентом, который Хатори так любила. Вся жизнь Акиры была похожа на средневековую сказку: с красивыми историями о принцах, дорогими пышными платьями, огромным особняком, похожим на замок принцессы и загородными поездками в дом отдыха, где была своя небольшая ферма с лошадьми. Шатенка трясёт головой, отгоняя ненужные мысли и закутавшись в полотенце, выходит из ванной. Клубы пара быстро рассеиваются в холодной атмосфере спальни. В нос резко ударил резковатый аромат дорогого парфюма, который Акира просто терпеть не могла. Она по-детски кривит лицо и резко оборачивается в сторону двери. Её любимый братец застывает около комода с вещами, облокотившись на него одной рукой. – Значит, отец решил выдать тебя замуж за этого королевского щенка, – с нескрываемым отвращением огрызается Хиде и прожигает младшую сестру взглядом полным злобы. – Раз такова воля отца, я не смею перечить, – сквозь непроницаемую маску хладнокровия спокойно произносит младшая Хатори, подходя к небольшому зеркалу и неспешно перебирая влажные волосы руками. – Тебе что-то нужно? – Меня от тебя и твоей покорности тошнит, – рычит парень и преодолевает расстояние между собой и сестрой в считанные доли секунды. – Почему ты не перечишь отцу? Так устраивает брак с неизвестным мужчиной? – Рейджи – достойная партия, – повторяет слова Сеиджи Акира и заглядывает в серо-голубые глаза старшего брата, в которых плясали черти. – Знай свой место, – чуть ли не шипит вампир и резко хватает сестру за тонкую талию, потянув на себя. Ещё влажное и тёплое тело от только что принятой ванны возрождает в Хиде новую волну желания. Он быстро накручивает на кулак длинные каштановые волосы младшей сестры и дёргает в сторону, заставляя её оголить шею. Второй рукой Хиде крепко держит Акиру за тонкую талию, не позволяя ей отстраниться. – Прекрати! – Взвизгивает, сорвавшимся голосом, младшая Хатори и пытается вырваться из стальных объятий старшего брата. – Какой же ты мерзкий! – Заткнись. Вампир крепче сжимает стан сестры в своей хватке и впивается в её нежную шею. Пьёт большими, жадными глотками. Струйки крови стекают из уголков его губ, скатываются по выступающим ключицам юной особы и впитываются в ткань полотенца. Сердце вампирши начинает бешено колотится и какая-то несвойственная ей слабость наполняет тело. – Так раздражает, что ты такая строптивая со всеми, но беспрекословно слушаешься отца, который тебя презирает, – Хиде слизывает капельки крови с шеи девушки и отпускает её. Шатенка хватается за спинку стула, удерживаясь на ногах, и поднимает на старшего брата полный ненависти взгляд хризолитовых глаз. Парень только усмехается и резко разворачивается, шествуя к двери. – Надеюсь, что ты сдохнешь где-нибудь в канаве, захлёбываясь собственной кровью, – зло шипит Акира, касаясь тонкими пальчиками места укуса, которое мгновенно зажило. – Мне тебе и ничего желать не надо, – беззаботно, натянув на лицо широкую, лукавую улыбку, произносит Хиде. – Ты в любом случае в скором времени сдохнешь в особняке Сакамаки. И я очень сомневаюсь, что так горячо любимый тобою отец явится на твои похороны. Дверь захлопывается, и младшая Хатори позволяет себе облегчённо выдохнуть. Ублюдок. Старший брат видел в Акире объект своих желаний, возносил её, дарил подарки, учил этикету, манерам, иностранным языкам и игре на фортепиано и скрипке. А стоило только ей подрасти, стать совершеннолетней и по людским, и по вампирским меркам, то Хиде не брезговал и кровью младшей сестры. Покинуть родной дом казалось для вампирши чем-то немыслимым, невыносимо болезненным, но и оставаться тут не было никакого желания. Стоило ей только повзрослеть, то с неё сразу же грубо стащили розовые очки и кинули в жестокую реальность, где отец презирал собственную дочь, старший брат домогался до неё, а две старшие сестры в упор не замечали, считая её каким-то отбросом, мусором. И всё потому, что после смерти своей первой жены – чистокровной вампирши, Сеиджи выбрал в супруги жертвенную невесту и обратил её. Эта жертвенная невеста и была матерью Акиры. Обращённая невеста умерла почти сразу после рождения дочери, не справившись с давлением супруга и его детей от первой жены.

***

Акира с утра чувствовала себя странно. Сердце предательски трепетало в ожидании начала приёма. Слуги шныряли из угла в угол, стирали каждую пылинку, готовили особняк к вечеру. Повара сходили с ума от количества закусок, которые им необходимо было приготовить. Мэй весь день была занята и утром только занесла платье, снова скрываясь в тёмном коридоре. Хатори пару раз провела по юбке, разглаживая невидимые складки. Ткань была лёгкая и приятная на ощупь. Шатенка в который раз подошла к зеркалу и оценивающе посмотрела на своё отражение. Красивое бордовое платье хорошо подчёркивало тонкую фигуру вампирши. Полностью закрытый верх, украшенный кружевом. От талии шла расклёшенная юбка из летящей, тонкой ткани в несколько слоёв. Акира развернулась и посмотрела на оголённую спину, немного неловко поведя плечами. Красивые туфли на высоком каблуке в цвет платья подчёркивали изящные, стройные ножки девушки. Длинные каштановые волосы крупными локонами лежали на левом плече и только несколько прядей обрамляли лицо с правой стороны, придавая образу какую-то утончённость, нежность. Скептично изогнув брови, шатенка, в который раз крутится вокруг своей оси, отряхивает юбку и шумно выдыхает. Жуткое волнение захлестнуло сознание всегда уверенной в себе Хатори, заставляя мерить комнату маленькими шагами, часто вздыхать и мять в руках платок. Хотелось немедленно сбежать и просто не появляться на этом вечере, где, конечно же, все взгляды будут устремлены на неё и её будущего супруга. Стук в дверь заставляет Акиру подпрыгнуть на месте и быстро развернуться лицом к дверному проёму. Отец заходит внутрь комнаты и оценивающе смотрит на дочь, довольно хмыкает и поджимает губы. Одну проверку прошла. – Ты прекрасна, – Сеиджи подаёт вампирше руку и ждёт, пока примет её. – Рейджи будет без ума от твоей красоты. Хатори с минуту стоит, не шевелясь, но потом вкладывает свою маленькую ладошку в большую ладонь отца и следует за ним, покидая родные стены своей спальной комнаты. Они проходят тёмные коридоры, выходят к лестнице и останавливаются у перил. Тело бьёт мелкая дрожь и Акира старательно натягивает на себя непроницаемую маску хладнокровия, как делала это несколько столетий подряд. В холле она сразу же натыкается на похотливый взгляд своего братца, злобные взгляды двух старших сестёр. – Рад приветствовать Вас, дорогие гости, – торжественно начал Сеиджи, осматривая присутствующих. – Я хотел бы представить Вам виновницу сегодняшнего торжества, свою младшую дочь – Хатори Акира. Вальс, который откроет сегодняшний вечер, посвящён тебе, моя дорогая. От этого притворно-ласкового тона и натянутой тёплой улыбки вампирше вмиг стало плохо. Она мимолётно скосила взгляд в сторону коридора и с нетерпением ждала, когда же всё закончиться. Заиграла музыка, мужчина ловко перехватил руку своей дочери, и они направились вниз по широкой лестнице. В конце лестницы их уже ждал молодой человек с тёмно-сизыми волосами и выразительными малиновыми глазами. Он выглядел как-то слишком опасно, походил на хищника, который точно знал, что к нему сейчас выведут его жертву. Отглаженная белая рубашка с накрахмаленным воротником, чёрный роскошный смокинг, чёрные брюки, лайковые перчатки и начищенные до блеска ботинки. – Рад наконец-то встретиться с Вами, Акира, – вампир обезоруживающе сдержанно улыбается и подаёт руку. – И я рада познакомиться, Рейджи, – шатенка приподнимает уголки губ и склоняет голову. Сеиджи передаёт свою дочь в руки Сакамаки, оставшись довольным их знакомством. Вампир немедля притягивает Хатори к себе. Одна его рука аккуратно ложится на её талию, вторая сжимает её маленькую ладонь. Он как бы случайно касается кончиками пальцев выпирающих позвонков, чувствуя, как девушка в его руках заметно напряглась. – Вы чего-то боитесь? – Учтиво интересуется Сакамаки, не сводя пытливого взгляда со своей спутницы. – Нет, с чего Вы это взяли? – Рейджи заинтересовывается всё больше, замечая как сильно расходятся слова и поведение вампирши. Она явно была напугана или смущена его присутствием, но по её лицу ничего нельзя было прочитать. Непроницаемая маска безразличия ко всему, что происходило вокруг, была так похожа на его собственную. – Вы так напряжены, – его рука поднимается выше и Хатори мысленно чертыхнулась. Чёртов вампир, проверяет её выдержку. – Вам показалось, – рука шатенки с плеча соскользнула на предплечье Рейджи и она вдруг ни с того, ни с сего обворожительно улыбнулась. – Я знаю, что наши отцы уже всё решили и скорее всего в скором времени будет свадьба. – Почему Вы так уверены? – Интереса к этому диалогу Сакамаки не испытывал, но в рамках этикета его нужно было поддерживать. – Мой отец сиял, когда сообщил мне новость о возможной свадьбе и ни слова не сказал, как я должна себя вести, – шатенка почти неощутимо пожала плечами. – А значит уже всё решено. Честно говоря, Рейджи до последнего был уверен, что это всего лишь неудачная шутка его отца. Он не планировал жениться, а тем более сейчас. Вампир закружил девушку и снова притянул к себе. Музыка близилась к своему завершению, а вместе с ней, Сакамаки чувствовал, как расслаблялась его спутница. Очень зря. Слишком рано потеряла бдительность. – Вы любите скрипку? – Но шатенка тут же прикусывает себе язык, замечая, как насупился её собеседник. – Не являюсь великим ценителем музыки, – стараясь не обидеть вампиршу, произносит Рейджи. – Я обязательно Вам как-нибудь сыграю, – ах, нет, окончательно прикусить свой длинный язычок Хатори даже в гробу не сможет. Всё то время, пока они танцевали, Сакамаки будто случайно касался позвонков шатенки и с довольным видом наблюдал, как она вся сжимается от его прикосновений. Она талантливо скрывала свои эмоции, вот только тело выдавало её. Стоило музыке окончиться, как Акира поспешно отстранилась от вампира и тут же начала бегать взглядом по залу, ища фигуру отца. Чёрт, куда же он мог деться? – Извините, – перед парой возник светловолосый вампир и обворожительно улыбался, не спуская с девушки взгляда. – Хатори Хиде, старший брат этой замечательной леди, позволите украсть её на один танец? – Конечно, – скрипнув зубами, кивает Сакамаки и внимательно следит, как неохотно вампирша следует за своим братом. Ладно, он мог согласиться с тем, что девушка его заинтересовала. Обычно, вампирши-аристократки более раскованные, резки в своих выражениях. Акира же вела себя как жертвенная невеста, нежели вампирша, в чьих жилах течёт кровь аристократов. Разве что надменность, холодность во взгляде отличали её от смертных, которых церковь предоставляла им на расправу. Рейджи встаёт рядом с колонной и старается сквозь шум и посторонние голоса различить то, о чём сейчас говорили брат и сестра. Оба сдержанно улыбались, но ненависть плескающаяся в глазах обоих выдавала их с потрохами. – Помни, кто твоя мать и что ты далеко не чистокровная, – усмехается Хиде, с силой сжимая талию сестры. – Мой отец аристократ, моя мать была вампиром, когда родила меня – этого достаточно. Сакамаки сдерживается, чтобы не расплыться в коварной улыбке. И хоть он не любил интриги, это должно быть интересно.