Я так и знал, что все будет так! Том первый: Три закона попадания.

      Глаза я открыла с а-а-а-адским усердием. И то, потому что зазвенело в ушах, и голова стала очень непривычно трыщать… Подняться, мне тоже стоило труда огромного, правда, сесть я села, но сил говорить абсолютно не было. А когда я проморгалась и пошатнулась, но тут же откинулась на левую руку, то слегка-а-а… Это называется так слегка, на самом деле, я охренеть как офигела, да я мастер тафталогии, но это никак не оправдывало то, что тело мое: а) уменьшилось раза в два, наверное… б) руки и ноги были смуглыми, а у меня чуть ли не с рождения аристократическая бледность (я этим по крайней мере гордилось), а теперь что? в) одежда… ну она меня не сильно смутила, потому что я и сама могу ТАКОЕ напялить. И под ТАКИМ, я не имела ввиду, ничего пошлого, просто пацанский прикид. Черные шорты до колен были подвязаны толстым желто-коричневым ремнем, и кажется, мне он был большеват, потому что был обернут вокруг пояса аж в трое… браказявчито-зеленая майка, вся в пыли… а остальное… а остальное я просто не могла физически рассмотреть. Разве что в груди не было тяжело (хотя вру, в моем теле, мне с моим третьим размером тоже не очень было тяжело), та и грудь жутко плоская. Не понимаю как, но обидеться на это сил у меня хватило и я скривила лицо… Делать ничего не хотелось, совершенно. Потому что тело ломило так, будто меня приложили головой о камень. Но все равно рано или поздно этим не хилым изменениям, надо было придать Хоть какое-то значение (!) ибо они пугали, и почему-то не пугали одновременно. Хоть мне было и жутко лень, я все равно свалилась на спину и раскинув руки, лежала так еще какое-то время. Ни думать, ни двигаться, ни еще что-нибудь не хотелось. И я впервые (!) поняла, что значит вообще отсутствующая от мыслей голова. Хотя сколько раз не пыталась, а получалось так себе. Точнее, вообще никак. Правда, долго валяться без дела, мне все равно не позволили. Услышав чей-то яростный рев, я перевела взгляд в сторону, повернув голову на бок и увидела… А вот это уже не смешно… Повернув голову в другую сторону, я уперлась взглядом в голую стену, а вернув назад, узрела — решетки. Че? Резко сев, я осмотрела место, в котором находилась. Клетка? Серьезно? По спине пробежал холодок, но настолько быстро, что явно испуга я не почувствовала, зато почувствовала злость. Да, я знаю, и кажется, я долго буду этим всем всех задалбывать. Ибо кажется, я нашла свой грех и свой Круг. Каменные стены, а плинтуса в клетке были деревянными, вызывали возмущение. Какого?!       Встав, я решила дойти до самого края и схватиться за решетки, как тут же пошатнулась, а в глазах жутко замигало, в ушах зазвенело и я закашлялась… а? Голос… не мой…       Не, я поняла, что я в другом теле, но то, что выдал мне собственный слух, меня удивило (или восхитило) еще больше! Или от болевого шока он так сильно сломался, что аж осел и стал похож… на… мужской? Та нет, не на мужской. Более на пацанский. Знаете все эти сейю мужского пола, которые звучат вредных мальчишек хулиганской наружности? Да, примерно такой у меня и был, только хриплый и зажатый, будто в нос говорю. Видимо, тушку сильно огрели по голове, за что-то… или сама нарвалась… нарвалась.       Чуть пошевелив ногами, я доковыляла до решеток и схватилась за них удерживая равновесие, и все еще думая, не приглючилось ли мне?       Свет ударил в глаза слишком ярко, и только со второй попытки, я смогла рассмотреть город. Или нечто похожее… каменные плиты бледно-желтого цвета, люди на большом расстоянии от меня сновали туда-сюда… и это… нормально? Тут кое-кого так-то в клетке заперли, причем не знамо за что. Если честно, подавать голос я боялась, во-первых — боялась подтвердить свою догадку на его счет. А во-вторых, боялась лишнего внимания. Но… решение проблемы пришло само-собой. Какой-то амбал все же подошел к клетке и я смогла упереться взглядом в его ноги и брюхо, что свисало из-под рваной майки. Ощутив нечто вроде отвращения, я откинулась назад и ушла к другому краю клетки. Пытаться рассматривать его внешний вид, я почему-то не хотела, думаю, ничего привлекательного я там не увижу. Мужик что-то напевал себе под нос, и когда я услышала: — Ну… вот… ням-ням пришло. Он нагнулся и я скривилась, и правда. Любоваться нечем. Что-то похожее на «нос», это нос вообще? Вообще-м, сильно вздернутый и похожий на поросячий пятак нос с двумя дырками, косые маленькие глаза, третий подбородок, и три, всего три волосинки на грушеподобной голове. Это даже человеком-та можно с трудом назвать. Я лишь нахмурилась. — Гадкий мальчишка… — примерзко ухмыльнулось Это. Мальчишка? Это он о ком? — Чего в угол забился, куда ж девалась вся твоя прыть, когда ты избивал наших ребят. Погодите… что-о-о? Это он точно мне? Я еще сильнее нахмурилась, и чуть осмотрелась по сторонам. Вполне возможно, что я действительно, заключенная, но так же возможно, что и не одна. И надо разобраться. Стиснув зубы, я прищурилась, нет таки… я боюсь подавать голос. Однако… — Это ты мне? — волна ОХЕРЕВАНИЯ прокатилась по всему моему телу, но выражение лица явно этого не выдавала (судя по ощущениям). Голос! Сука, голос! Моя догадка была на все 100. И я тут же вспомнила Дайсуке Сакагути, Хироюки Йошина, Тетсую Такихиро и всех ребят, с такими вот сиплыми и наглетскими голосами (как-то на автомате даже, хотя настрой у меня был совсем другой), которых озвучивают детей-мальчишек… таких вот — школьных хулиганов, ребят с трудным детством, и дерзким характером. Почему у меня было ощущение, что я ребенок, я не знаю. Но теперь кажется, у меня отпадут все сомнения что я — пацан, когда загляну кое-куда. Чего мне не очень хотелось. Лучше… поступить проще, увидеть свое отражение, но где? — Хе-е-е… сопляк… — мужик вновь мерзко усмехнулся и поднявшись, пнул по прутьям. Клетку тряхнуло, и лишь по случаю того, что я вжалась в стенку, мне удалось не упасть, или же все-таки стоит использовать «вжался»? Нет. Пока не пойму, что я за гермофрадит такой, не стану. Обращаться к себе «оно»? А эт вообще хрень какая-то. — Ты покалечил моих товарищей, а мне говорят, чтобы я тебя кормил! — рявкнул мерзкий тянучим голосом человек-свинья, и я поморщилась, обратив внимание на то, что он принес. Хм… еда? То есть… он пришел меня покормить? Скудьненько. Но кажется, иногда голод бывает сильнее… а от воды, тем более в темной чашке, я бы вообще не отказалась, так как мне нужно увидеть, как я теперь выгляжу. — А знаешь, что? — ухмыльнулся он, и я, не реагируя подняла взгляд на его морду вновь, и тут уж было не взорвалась, когда кусок какого-то хлеба этот жиртрест запихнул в себя, а после запил водой и кинул в меня чашкой. Я ловко увернулась, и лишь одарила нахала злобным взглядом. — Скажу, что ты поел… Так я мальчишка? А смысл ему врать… но… Я чуть покраснела, и хорошо, что это Чудо-Юдо не видит моего лица. — Что-то капитан, больно добрый к такому мусору как ты. Он развернулся, выпрямился, поправил штаны, почесал задницу, от чего я еще раз скривилась (ся?), и пошел куда-то в сторону. Лишь на достаточно большом расстоянии его от меня, я снова кинулась к прутьям и схватила чашку. На мою удачу донышко было немного зеркальным. Отражение расплывчатым, но в нем я смогла рассмотреть угловатое лицо с острыми, но правильными чертами. Черные глаза, змеиного разреза (то есть верхнее веко было чуть изогнуто вниз, и было немного тяжелым, от чего взгляд казался сонным, а нижнее закруглено и глаза при этом принимали форму перевернутого пятиугольника, а так же были небольшие стрелки с внешней стороны.) Прикольная особенность. Кожа смуглая, понятно по рукам и ногам, губы изогнуты чуть ли не в одну сплошную линию, и под подбородком было что-то вроде ямочки, очерчивающие низ нижней губы. Ну да — черты, вполне себе мужские. Как народу убавиться… надо… Помотав головой, я решила таки поверить отражению «на слово». Я все-таки — пацан. И судя по телосложению мне лет 11-12… абз-а-а-ац… Где-то уже такое было. Жаль, не помню, где. Прическа напоминала чуть растрепанное каре, с загривками на затылке, что торчали в разные стороны, передние прядки волос были отделены от задних ушами и слишком послушно прибывали там. (всегда хотела такую прическу… но не судьба…). Длинной чуть ниже шеи, сантиметра на 2. А передние пряди до середины скулы. И следующее, что заставило меня чуть ли не взреветь это. Цвет. Зараза. Волос. Это не передать словами, так что приготовьтесь к ору. Я реально была готова взреветь, увидев, что волосы — розовые! РОЗОВЫЕ! Вы вдумайтесь. У пацана! Я понимаю, если бы я была бы девушкой… но даже тогда бы наверное вопила, как раненый кабан. Ибо — я ненавижу этот цвет. Не-на-ви-жу. К тому же, шкала бешенства уже потихоньку добиралась до верхушки, ибо черты лица мне показались жутко знакомыми. С волосами, я наверное, уже не смирюсь, но когда я сам задал себе вопрос, глядя в отражение-лица: — Это… что за жуткая помесь Эйса с Бонни…? Мне стало не просто плохо, я взорвалась и отшвырнула чашку. Нет, походил пацан может больше на этого… как его там… Санджи его еще в первых сериях ногой огрел… С именами совсем плохо… тем более, не такой уж он и яркий персонаж, наверное… Но этот любитель кастетов с розовыми волосами… И тут я резко побледнел. Нет… нет-нет-нет… не могу же я быть…? Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет… спокойно. Только спокойно. Во-первых. Я понял уже, что копытки я не откинул, но теперь я, мать твою, в другом мире! Сторговался, называется со смертью, хуже чем сделка с Кроули! (а может и нет. И я сейчас про сделку). И не просто другом мире, а в Ван Пис! Нет-нет, этот мир я знаю. Но забросил его к чертям собачьим, года три назад, на Панк Хазарде, кажется… а после этого благоверно смотрел другие анимехи/сериалы/фильмы/мульты. Учился, работал, проходил практику в полиции. В драку не лез, бухал только по пятницам, субботам и воскресеньям, и то если заначка найдется к тому времени или будет веский повод. Вел здоровый образ жизни, вырасти тут пытался, понимаешь ли. Но под словом «вырасти», я имела ввиду, прибавить чутка в собственном росте с моим 169… а не буквально. Еще и в другом теле! Надо срочно выяснить, кто этот пацан. Может того жиртреста спросить? Хотя, я мало хочу иметь с ним дело. И все, что я о себе сегодня узнал, просто придавило мою сущность к полу и не поднимало никак. Вообще никак. Получается, Я — в теле пацана, который не то Фулбоди, ни то ли, вообще хрен знает кто. Еще он влип в неприятности. И это факт, а фактом служила клетка и то положение, в котором я теперь, вот так выгодно нахожусь… мда. Что еще? Кажется, он заинтересовал Кепа того Свинтуса, так как, его не прикончили (или это тоже часть плана Смерти? Я хз вообще…). Так же, кажется, этот пацан прыткий и не плохой боец, так как навалял накамам Свинтуса… хм… я не знаю, были ли это пешки, слабаки или нет, этого я не могу опять же судить, но раз он оказался в клетке, значит все еще, не так силен. Пфф… естественно, он же ребенок. Но мне нужно имя. Я же в конце концов, не могу быть точно Фулбоди? А? По канону он становится «хорошим», если становится, конечно, только попав под покровительство Хины, а я так не хочу. Тем более, я вообще в Дозор не хочу. Ну и сволочью, которая ведет себя как повелитель мира, будучи простым Майором… или кто он там? Явно же было какое-то звание. А-а-а… говорю же не помню! Давно это было. Короче, надо узнать имя. Скатившись по стенке, я вновь обвел взглядом клетку и устало выдохнул. — И что теперь? Закрыв глаза, я повалился на бок. Надо разрабатывать стратегию. А еще дождаться Свинтуса. Чтобы разыграть амнезию из-за того, что меня сильно огрели по голове, и поэтому кратковременная потеря памяти. Но вот только, поверит ли?

***

      Открыл глаза я уже к вечеру. За это время ко мне так никто и не подошел. Прохожие меня будто не замечали, хотя их внимание мне было вообще ни к чему. Судя по всему, я уже пророчу презрительное к себе отношение… лучше не бывает. Вопрос — кто я, все еще был открытым. Даже не буду предполагать, что я Фулбоди в юности, ибо не хочу быть им. Или же первый вариант, что я выше указывал. Ну нее… во-первых Портгас не такой смуглый… а во вторых, вообще с трудом представлю себе этот пейринг. Почему? Ну сами посудите… сколько ест Бонни, и сколько Эйс… бедняга бы исхудал к концу второго дня. А может и раньше… так, спойлер когда-то витал, что Луффи не жрамши один день вообще иссох. К тому же, голода я не… А-а-а… язык мой — враг мой. Пусть и мысленный. Стоило подумать о еде, как сразу захотелось. Та и, что я именно Свинтусу-та сделал, что он меня возненавидел всеми фибрами своей туши? Хотя, если я его случайно избил… — на губы наползла ехидная лыба. Но впрочем, не думаю, что этим следует гордиться. А так как никого на горизонте так и не мелькнуло, оставалось только ждать.       Закрыв глаза, я попытался заснуть. Но желудок жалобно вопил, и вопил голосами моря (то бишь будто я проглотил живого кита), было немного неловко. Но это явление подтверждало, что я хотя бы живой еще… и жрать хочу.       Где-то уже поздней ночью, я не считал, но понял по звездам и луне, что уже ночь… или поздний вечер. Что очень радовало, в своем городе и мире я редко видел звезды… в городах из-за постоянного света небо нельзя было рассмотреть. И луну редко взглядом ловили. Чего уже говорить о звёздопадах. А здесь видно. Я лишь вздохнул. Сил на улыбку не было. Кажется, в этом мире мой организм все же стал устроен так, что без качественной подзарядки (жратвы), я бесполезный кусок мяса. Зато рассуждать сил было дофига, что мне в моем положении только и оставалось. Но вернемся.       Уже поздно, когда я решил, наконец поспать, к клетке кто-то приблизился. Какой-то изящный силуэт. Женский. И знаете? Пропорции куска, меня по счас удивляют. Но тем не менее, фигурка была невысокой. Я решил, что она не сюда, и закрыл глаза. Но вновь открыл, когда тихо постучали по решеткам. Приоткрыв свои очи ясные (ага… очень ясные…), моему взору предстал кусок рваной белой юбки, открытый проколотый пупок, и красный топ. Ко мне нагнулась смуглая брюнетка, с алыми глазами, проколотыми ушами, и выбритой головой. Нет, нечто похожее на волосы было. Темная очень тонкая площадка, как-будто под солдата обрили. Глаза огромные, а губы пухлые. На руке по золотому браслету. — Ты живой? — она почему-то говорила с акцентом и меня это удивило, пришлось даже полностью открыть глаза и попробовать приподняться. Она мне улыбнулась. — Я радь… Я молча сдвинул брови, а она в свою очередь, наклонилась чуть сильнее и я обнаружил в ее руках алый сверток. — Я принесъ тебе яды… поешь… — присев на коленки, она позвала меня рукой, и только когда она села, я заметил странное тату на ее плече отходящее к груди. Абстрактный рисунок напоминающий бутон какого-то цветка с красно-белыми чередующимися лепестками, он останавливался на груди, а там были вытатуерованны розовые язычки пламени. Меня это удивило. Но взяв волю в кулак, я поднялся и нелегким шагом, прошел к решеткам, тихо спросив. — А ты? — Нас покормили. — отмахнулась она. В голову сразу пришло, что она, возможно, рабыня… если не наложница. Хотя кажется, более второй вариант подходит, так как рабов бы ни за что не отпустили, к тому же на ней не было ошейника, блокирующего ее движение. Я вздохнул. — Ты заложница? — А? — она подняла на меня взгляд, протягивая через проем сверток, и когда я его раскрыл, то обнаружил кусочки вяленого мяса, хлеб, что приносил мне Свинтус, и небольшой закрытый кувшинчик из глины. Там вода? Заметив ее нервный глоток я вздохнул. — Ты не ответила на вопрос. — Я… — она робко отвела глаза, — я служить Капитан Рак… — Рак? — заломил бровь я, — Кто это? — Местное Пират… — стала жестикулировать она, хотя мне было вполне понятно, — он здесь оставаться надолго… так как местные дети нести ему дань. — Дань? — прищурился я, жуя кусок мяса и отламывая хлеб. — Да… дань. Детский рабство… но ты отказать Раку. Я даже не стал прожевывать. Вот оно как. — Очень смелый… — улыбнулась девушка, хотя внешне напоминала мне негритянку. Проглотив, я решился узнавать о себе и о своем положении дальше. — А ты… знаешь, как меня зовут? Она недоуменно заломила бровь. — Ты не знать? Очень странно… Я покачал головой. — Я не помню… они сильно стукнули меня по голове кажется. — Потерять память? — воскликнула она, и я шикнул на нее, приложив палец к губам. Посмотрев по сторонам с опаской, мы переглянулись и она сложив руки на коленях, начала повествовать мне о том, кто — мое тело, где я, и что произошло, что мы с тушкой теперь в клетке.       Оказывается звать меня Атай. Странное имя. Но в Куске таких имен странных… немеренное количество, некоторые переводятся очень доступно и понятно, кроме имени Луффи, значение которого, я так не нашла в свое время, в своем мире. Знать бы теперь, что означает мое. Кажется, в мире куска с именами вообще беда. Ладно, придется только смириться, должны же меня как-то звать? Рассказчицу моей истории звали Манн… Ну это имя ее внешности соответствует. Оказывается, что я сиротка (хорошее начало, ничего не скажешь), и жил вместе с некоторыми детьми в Доме Временного Проживания, что в глуби этого города. Детей собирала некая старая карга по имени Кармилла, и давала нам крышу над головой, еду, взамен на то, чтобы мы на нее пахали и иногда обворовывали людей. Я икнул. Напоминает Оливера Твиста, не удивлюсь, если я некто вроде Плута, к примеру. Хотя Плут и Чарли Бейтс были прототипами Эйсу и Сабо… или нет? Ну Чарли точно, насчет Плута, тогда не уверен… Знать бы еще в каком я промежутке времени… — тяжелый вздох. Тогда вместо Еврея здесь некая Кармилла. Явно какая-нибудь, страшная, старая карга. О, а я, оказывается, прав. Манн продолжила рассказ.       Мы жили так довольно долго и существовали даже мирно, с другими детьми и подростками. Манн, действительно, была рабыней, пока от нее не отказался и не выбросил как уже использованную вещь, ее же Хозяин. Тогда бедняжку нашли мы — шайка карманников. А я был во главе. Так как был самый старший. Фью-ю-ю. Интересное детство. Мне, как сказала Манн, 11 лет. И карманнечеством, я занимаюсь с 5-ти. (Это же я видать сам ей рассказал, нахвастал или кто-то из детей карманников… хотя… болтуном моя тушка не выглядит. А выглядит так, будто из этого зловредены лишний раз и слова не вырвешь и щипцами)…       Сначала это были щенячьи глазки, или я разыгрывал перед прохожими, что мне плохо, а когда, те наивно ко мне кидались, мне резко становилось лучше, но уходили «Заботливые» от меня уже без деньжат.       Потом, мой характер стал более нахальным, (это я и заметила кстати), и решив, что вечно щенячьи глазки мне строить не по нутру, стал разводить людишек побогаче тем, что они меня пихнули плечом, случайно толкнули или еще какой физический вред причиняли, а я устраивал демонстративный скандал у всех на глазах. Ибо благородные Люды* — бояться порочить свое имя. А такие, как я понял, здесь имелись, поэтому раза два-три канало, ребята услужливо доставали свои кошельки, и давали мне небольшую сумму на лекарства. Но, чем старше я становился, тем меньше мое сложение позволяло усомниться в моем здоровье. Что да — кстати. В последней попытке, Знатные Особы, вообще обнаглели и решили поймать меня, сдав полиции, но, видимо, я увёртливый, и поймать меня не смогли. Пятьдесят процентов наворованного мы отдавали Кармилле. Взамен, она давала нам нечто вроде «зарплаты» и кормила. Даже вкусно. Видать, вяленое мясо от нее. Потом, с недавнего времени, здесь объявился Рак. И заметив меня, и еще шайку моих собратьев, решил, что мы можем быть полезны, поэтому завалился прямо к Кармилле, и предложил условия, которые, сразу скажу, звучали уж очень сомнительно. А еще опасно. И Старую Каргу это не устраивало, так как — чем больше рабочих рук, тем больше ее нажива. Но, кто спорит с пиратом? Либо очень-очень смелый, либо Луффи… Да… К тому же, награда за голову Рака была 62 миллиона белли. А это вызывало нервный глоток. Так что, сквозь скрежет зубов, но Старая Карга согласилась. Правда, я в жизни не поверю, что она не повернула бы себе это в выгоду. Как оказалось, да. Она решила обчистить Рака, зная сколько у него сокровищ… и послала на это нелегкое и рисковое задание… меня, любимого. Видимо, я настолько самоуверенный придурок, или просто живучий, что согласился без каких-либо пререканий. (что у меня за отношения с этой старухой?). Я напросился к Раку в команду. (ну это я умею…) Доказал ему свою силу, выполнив несколько его заданий. А потом, получилось так, что этот Хрен велел мне убить моего Воровского Наставника — Кармиллу… что… естественно, я делать не стал. Ибо, кажется, этой Карге я был обязан жизнью, своей ловкостью и навыками вора. Что в мире куска, если метишь в пираты, вообще необходимо. Надо же с чего-то начинать. Тогда, из-за моего опрометчивого отказа, случилось страшное…       Манн была нечто вроде содержанки у нас, шила нам одежду, готовила еду, иногда ходила на задания, прикидываясь нам старшей сестрой… и если мы попадали в передряги, она находила нас, оттаскивала публично за уши, пускала слезу и уводила нас в наше пристанище. А после появления Рака, и моего отказа, получилось так, что его братки устроили бойню. На мое сопротивление отреагировали так, что пришлось связать меня, ибо кажется, все-таки привлек я чем-то внимание этого Рака… (ей богу, что за имя… не удивлюсь если он и выглядит так же… зверолюд не доношенный). Детей — моих братьев убили, Кармиллу тоже, ее сокровища нагло забрали, а Манн сделали наложницей.       У меня внутри все сжалось от рассказа Сестрицы и я стиснул руки в кулаках. Мяса я съел немного, но вот… Ох и любит поиздеваться надо мной судьба… Еще и трагичное прошлое. Ну просто Очешуенный суповой набор. Долго пялясь в землю перед собой, я сжал губы и закрыл глаза, переваривая все на меня свалившееся. Я ничего не чувствовал правда. Но меня возмутило то, как они обошлись с детьми! Дети, пусть и карманники явно не от хорошей жизни такими стали! А гордость старухи, защищала их, пусть и в обмен на сокровища. Иногда, детям не нужны, ни слава, ни богатство. Им нужно детство — родители, пусть хотя бы их жалкое подобие… но люди, что заботятся о них. Я когда-то проходила через такое… лет в 10… когда нашим воспитанием занимался наш дядя… у меня… в мире.

***

— Ты должен бежать… — прошептала Манн, — я найти способ освободить тебя… Я лишь поднял глаза, но промолчал, сдвинув брови. Светало. Заметив рассвет, я укутал остатки мяса в ткань и требовательно посмотрел на Манн: — Тебе надо идти. — Но… — За меня не волнуйся. Я найду способ выбраться. — надеюсь я попадаю в характер мальца? — И… тебя освобожу. Хочу в это верить… если, действительно, выберусь. Манн кивнула, произнесла что-то на не ведомом мне языке. Кажется, что-то вроде Мантры, и поднявшись, осмотрелась по сторонам и убежала. Я выдохнул. Да уж… вот так историца… Посмотрев на сверток, я с горечью сглотнул скопившейся в горле ком. Очешуенно… для меня, лучше участи не придумаешь. Только попала в мир куска, а приключения уже начинаются… Но спасибо Манн… что голодным не оставила. Тем более, не люблю оставаться неблагодарной… ным. Я ж теперь в мужском теле. Так что, надо привыкать. Надо думать как отсюда выбраться. И, возможно, даже освободить Манн. Только так я смогу… сказать ей спасибо. А еще. Я хочу побывать в том доме «Временного Проживания»…       Дотянувшись до чашки, я засунул в нее свой сверток, а сам вернулся к дальней стене клетки, лег возле нее, и закрыл глаза. Итак, что мы узнали. — Я в мире Ван Писа; — В теле 11-ти летнего карманника по имени Атай; — Меня вырастила Прототип Еврея из Оливера Твиста — Кармилла, обеходывшая беспризорных детей и обучающая их карманному искусству; — У меня есть кое-какие физические способности и ловкость; — Здесь появился Рак и дом «Изобилия» прекратил свое существование; — Из-за того, что я какое-то время работал на Рака, я ему приглянулся и так просто он меня, видимо, не отпустит… Ну что ж… это все. Плана пока дельного нет. А значит его надо думать. Но не сейчас… не когда у меня на душе камень, от всего услышанного. К тому же. Надо привыкнуть. И поспать.