По мотивам песни Обе рек- Зажигалка.
Пропадать в одиночестве баров… Растворяясь в голодной тревоге… Заливая больные пожары… И мечтать о заветной дороге… Улыбаться себе неуместно… Упереться невидящим взглядом… В безответно, случайное место… Или тело сидящее рядом! И цепляться за жизнь до истерик… В глубине молчаливой породы… Страшно видеть невидимый берег! И считать неостывшие годы… Не найдется ли, Случайно Зажигалки Смерть, не знает Кому из нас, Кого жалко Не найдется ли, у вас немного яда Я бы принял и прилег Где-нибудь… рядом…
Иногда… когда осматриваюсь по сторонам, вспоминаю невольно Столько Песен, которые были в моей прошлой жизни, и все с ТАКИМ огромным смыслом… Скорее, потому, что, сколько помню, а песни, которые напоминали мне Мой Теперешний Мир, сами меня находили… то ли это судьба, в которую я не верю, то ли это так специально в самый ответственный момент приходит на ум именно такая песня, которую случайно вспомнишь, а потом натыкаешься на какие-то бы ни было последствия… Вынырнув, розоволосый посмотрел перед собой и тихо выругался. Гребанное течение. Сильное, но все равно позволяющее выплыть. Не удивительно окажется, если впереди еще и водопад. Главное сейчас сманеврировать и зацепиться за какую-нибудь корягу, чтобы можно было повернуть к берегу и выплыть. С этими мыслями пацан зашевелился в воде и попытался грести в сторону, ища попутно взглядом что-то похожее на бревно, корягу или еще что, что могло бы быть прибито к берегу, но и частично сходило бы в воду. Так он зацепился за одно перебитое дерево. О! Старик, оказывается, не зря все-таки кулаками машет. Может целился он и в них с конопатым, но очень удачно свалил одно из деревьев, которое чуть-чуть съехало на берег и намокло от воды. Главное сейчас чуть-чуть поддаться течению и схватиться за него. Так мальчишка расслабился, и лишь изредко помагал себе руками удерживать равновесие. Он был уже почти близко, как тут же услышал чей-то крик и захлебывания. — Серьезно? — заломил бровь розоволосый, глянув в сторону. И правда, Эйс пытался так же как и он зацепиться за клятую деревяшку, но был далеко. Видимо, беспечно думал, что выдержит все сам. Атай закатил глаза. Боженька-Энелюшка… когда же это кончится? Решив не помогать недоделанному младшему братику, розоволосый хмыкнул и тут же зацепился при удобном случае за ветку дерева, покрепче схватился и начал взбираться на нее, заметив на себе взгляд, который уже не важно сколько времени, дней, недель пытается прожечь в нем дыру. Но он уже привык. Забравшись на ствол, Атай стряхнул с волос и одежды воду, затем сжал пальцами волосы и выжал их, с превосходством глянув на братца и даже чуть присвистнув. Надо же, а он еще на плаву держится и лишь слегка сдвинулся с того места из-за течения. Что ж, надо признать, он силен. Это розоволосый и так знал. А значит, помощь ему не потребуется. Вздохнув, мальчишка прикрыл глаза, развернулся и пошагал по стволу к суше. Сейчас возвращаться к горным бандитам не безопасно, так что лучше окантоваться где-нибудь в лесу. Так, где там его уже полюбившееся деревце? Стараясь не оборачиваться, чтобы не словить гнева и провокации в свою сторону, Атай начал путь в сторону леса и прямо тут же отскочил. — От-то… — на его запах, видно, вышло немного волков. Эйс, что пока барахтался в воде, только довольно усмехнулся, заметив, в каком положении оказался розволосый, и перевел взгляд на ствол. Еще немного. Надо еще немного подплыть. Правда, если учитывать, что он так и не поужинал, сил оказалось маловато. Правда, он же не может проиграть ЭТОМУ? Кинув взгляд в сторону Атая, что заинтересованно глядел перед собой на диких песиков, брюнет сцепил зубы и погреб в сторону дерева. В это время, Атай, слыша рычание в свою сторону, окинул хищников безразличным взглядом и вздохнул. — Так, видимо, кто-то захотел дрендюлей получить. А? Волки сильнее зарычали и вздыбились на передних лапах. Шерсть чуть зашевелилась. — Рычат, прям как Веснушка… окей… — розоволосый осмотрелся по сторонам в поисках какой-нибудь палки и, заметив одну, тут же направился в ее сторону, как на него накинулся один из волков и повалил на спину. Брюнет, что едва-едва зацепился за одну из торчащих веток, проследил взглядом за атакой и незаметно вздрогнул. Этот розоволосый, идиот? Так открыто нападать не следует. Правда, в следующий момент глаза у сына Короля Пиратов расширились, так как Атай все же дотянулся до острой ветки и злобно ухмыльнулся. — Плохая псина… а ну — ФУ! — и с этим криком он треснул волчаре по глазу, чуть не проткнув. Тот взвыл, заскулил и отпрыгнул в сторону. Атай поднялся и махнул в сторону остальных шавок веткой, когда те зарычали, странно переглядываясь между собой, а потом снова устремили взгляд на наглого человечешку. — Сидеть… — помахал пару раз перед собой розволосый. Главарь этой шайки поднялся, все еще отряхиваясь, будто пытаясь освободить пострадавший глаз от грязи, а потом приоткрыл тот, и глазик непроизвольно задергался, спуская из себя защитную, слезную жидкость. Другие уже готовы были кинуться в бой, как вожак зарычал, и волки остановились. — Пропускаете меня? — хмыкнул Атай, — Хорошие собачки… Он, все еще держа наготове палку и следя за хищниками взглядом, медленно направился в сторону леса. Вожак, будто одобрительно улыбнувшись, или не привыкшему еще к этому миру Атаю так показалось, что хищник улыбнулся и даже задумал неладное. Все таки в этом мире все странно, и иногда через чур не поддается законам логики. Один еще нелогичный младший братец чего стоит. Тихо фыркнув, розоволосый проследил за шайкой еще немного и более нормальным шагом пошел в лес. Эйс фыркнул. Это он сейчас, выделывался? Или что? Не заметив как ветка отломилась, мальчишка выругался, и его чуть-чуть отнесло от дерева. Затем брюнету сделалось не по себе, так как в следующий момент он кое-что заметил. Волки никуда не ушли и теперь подозрительно таращились на него. Сцепив зубы, брюнет подумал про себя, что пусть только попробуют. Он тоже не лыком шит и даже щадить их, в отличие от Этого, не собирается. Вновь поднапрягвшись, он начал грести в сторону рухнувшего дерева, даже не глядя в сторону волчар, а зря. Видимо, самые голодные и самые безбашенные решили, что лакомый кусочек сам пришел к ним наготове. Еще пара минут и стайка, выстроившись в букву Л, по одному резко начали прыгать и нырять в воду. — Что за! — послышалось от мальчишки, когда он попробовал увернуться от одних. Те, что стояли в конце построения, медленно подобрались к самому дереву и теперь забрались на него. Стоило Эйсу подплыть к дереву, как на его край тут же выпрыгивали два хищника, пытаясь цапнуть мальца за руку. Кое-как барахтаясь в воде и злясь, брюнет рыкнул не хуже тех же волков и, высвободив руки, замахнулся на псин. Но те, будто еще сильнее усмехнувшись, отплыли. Четырьмя лапами они-то отлично держались на плаву, ни то что там какой-то человечешка. — Издеваются? — выплюнул Эйс и не заметил, как его снова отмело от дерева, — Черт! Держаться на плаву одними ногами при таком течении трудно. Начиная лихорадочно осматриваться по сторонам, брюнет начал искать что-нибудь еще помимо злосчастного дерева. Но не тут-то было. Теперь и ему не дали расслабиться. Те волки, что были в воде, теперь его не атаковывали, а наоборот, переплыли реку и забрались на другой берег, но все равно остались на нем и начали следить за мальчишкой, время от времени, стряхивая с себя в воду. Если бы Эйс уделил этому больше внимания, то понял бы, что псины далеко не тупые. Особенно из-за того, что почему-то в их головах был слаженный план. Или может это были инстинкты? Впрочем, волки из тех хищников, которые не охотятся в одиночку. Особенно если добыча излишне брыкается. В следующую секунду на более сухом берегу, где дерево, другой дуэт разбежался и сиганул в воду в сторону Веснушки, успев в нырке цапнуть пацана за руку. Тот вскрикнул. — Чтоб тебя! — он вытащил одну руку из воды и треснул волку кулаком по черепку между ушей. Тот рыкнул и, всплыв, тут же направился на берег, второй подозрительно тоже не стал нападать, а поплыл следом. Эйс еще сильнее нахмурился и перевел взгляд на бревно. Оно не пустовало. Двое волчар все еще были там. А пока он в воде, его движения ограничены течением. Кинув взгляд на берег, он заметил еще двоих. На другом берегу уже четверо. Всего здесь восемь волков. Брюнет стиснул зубы и зацепился взглядом за бревно. Ну, все. Эта насмешка ему осточертела. Собрав последние силы и ярость в кулак, он вновь нацелился на бревно и начал плыть к нему, как только волки опустят свои морды, чтобы схватить его, он первым схватит кого-нибудь из них за ухо и утопит! Правда, стоило брюнету начать двигаться, новая партия волчар разбежалась и прыгнула в воду прямо к нему, теперь один цапнул за плечо, а другой за ногу, заставив брюнета погрузиться под воду. Тот едва успел вскрикнуть, как глотнул воды. Замахнувшись, он зажмурился от боли и схватился за раненое плечо, затем, дернув ногами, резко всплыл и, отдышавшись, начал озираться по сторонам. Трое волков разбежались и нырнули в воду снова в его сторону. Эйс такого не ожидал. До одури слаженная работа. Вновь цапнув брюнета и окрасив воду рядом с ним в алый, хищники переплыли на берег с бревном. Мальчишка все дальше и дальше уносился течением. Те не стали ждать. Разогнавшись и не упуская свою добычу из виду, они начали стремительно нырять, иногда кусая мальчишку и вызывая истошные крики. Доводили свою жертву до бессилия. И ждали пока он не потеряет сознание, а там течение где-нибудь его и выкинет. Тем временем розоволосый, шагая по тропе в лесу неподалеку от скопления волчар, начал подниматься на высокий валун, чтобы получше рассмотреть реку и убедиться, есть где-нибудь ее конец? Течение может быть из-за впалости, а это, пусть небольшой, но все же водопад. Мало ли. Веснушка, наверняка уже выбрался. Медленно поднимаясь и чуть передернув плечами из-за тепла солнечных лучей, Атай вышел к краю, окинул взглядом реку и посмотрел дальше, скользя взглядом по течению. Надо же, впереди были камни, и коряги. Надеясь, что никто не рисковал драйверить в реке до этого места, мальчишка усмехнулся и тут же нахмурился, услышав странный звук. Обернувшись, он подбежал к краю, когда услышал это снова. Крик? Волки напали на кого-то? Хорошенько присмотревшись, Атай замер в шоке от того, как слажено стая ныряла и выныривала из реки, по двое, целясь в кого-то уже явно не способного держаться на плаву. Сконцентрировавшись и чуть прищурившись, пацан ахнул. — Веснушка?! Какого хрена! — он кинул взгляд вниз, зацепившись за кручу и спуск, и злобно цыкнув, спрыгнул вниз, начиная скользить сандалями по земле и немного съезжая, тем самым удерживая равновесие. Иногда цепляясь за камни и деревья, розоволосый таким образом помогал себе маневрировать. Попутно заметив булыжники, он подхватил парочку и под конец, скатившись кубарем вниз, побежал к песочному берегу. Нет, дело как раз не в том, что он волнуется за Эйса, просто это неравный бой! Воспользоваться тем, что в воде, во-первых, неудобно давать отпор, а во-вторых, их больше! Злобно зарычав, мальчишка поднялся и кинулся в сторону псин. Поудобнее перехватив первый камень, он чуть присел, вытянувшись, замахнулся и швырнул. Главное не облажаться и не попасть при этом в Эйса… а то не совсем хорошо будет… Но слава чему-то вообще-м, что представляют собой высшие силы в этом мире, да… в общем, слава здешнему богу, ибо попал розоволосый, благо, в ухо, как раз тому, кому он чуть не выбил глаз. Волк взвизгнул (почему-то), подпрыгнул и отряхнувшись, повернул морду в сторону, откуда прилетел наглючий камень. Правда, Атай тоже в открытую не стал так сильно себя палить. Ведь если, они так слажено атакуют бессильного в воде пацана, а судя по тому, как Портгас в воде долго, они уже успели его не хило ранить. К тому же, стоят они так, что не выпускают его и гонят… Твою мать! Выглянув из-за большого камня, напоминающего огромную ракушку, Атай смерил, куда несет Эйса, и оскалился. Вот же ж, блохастые твари… Он посмотрел в сторону. От тропы леса, которая скрывается за деревьями, до берега небольшое расстояние, в 90 шагов, где-то так. Если хорошо прицелится… Гарп же не просто так учил его метать ядра, а? Тяжело вздохнув и насупившись, Атай подскочил с места и кинулся в чащу, набирая скорость, по пути захватывая камни с земли и набивая ими карманы. Выровнявшись с волчарами, он спустился к самому близкому дереву и выглянул. Вожак стоял позади всех. Четверо на этом берегу, четверо на другом. Вот оно что! Теперь понятно, почему они его опустили! Умные сволочи… Еще сильнее разозлившись, вспомнив чертов закон, Атай выхватил из кармана первый камень, прицелился, благо, был спиной к подветренной стороне и здесь не светило солнце. Сверившись с тем, кто собирается прыгать, а прыгать собирались те, что были на дальнем берегу, розоволосый цыкнул и, достав еще один камень, подхватил его левой рукой, вышел немного из укрытия, замахнулся сперва правой и бросил. Не медля, тоже самое он сделал и левой рукой. Волки прыгнули, и в этот самый момент в них с огромной силой и скоростью врезалось что-то, отбросив назад. Они даже закряхтели и закашлялись, скуля, недоуменно осматриваясь по сторонам и принюхиваясь. Те, что были на ближнем берегу, лишь резко дернули ушами и обернулись, как тут же получили по подгрудникам камнями. Двое, что были позади зарычали и, прижав уши, кинулись в сторону откуда летели булыжники. — У меня нет на вас времени! — рявкнул Атай, взяв еще камней, и выбежал из укрытия, тут же швырнув булыжники в сторону волчар. Каждый попал в свою цель, и они рухнули, не успев приземлиться на лапы. Те, что были на дальних берегах, кинулись в сторону брюнета, что уже явно не был в состоянии грести сам. — Только попробуйте! — рявкнул Атай и вновь кинул по камню. Когда он был уже по близости от берега, путь ему перегородил Вожак. Атай резко затормозил, злобно уставившись на псину. — Ты… не зли меня… Волчара рыкнул и, мотнув мордой, тем самым отдав приказ и остальным нападать, кинулся в сторону пацана. Тот, увернувшись от нападения из-за спины, чуть нагнулся, напряг руки и, дождавшись прыжка, тут же врезал кулаком под ребра одному псу, а другого пнул по шее. Когда прыгнуть хотел третий, он нагнулся, и волк, перелетев через него, сбил с лап вожака. Розоволосый, не медля, пока на дальнем берегу готовилась новая атака, разбежался и прыгнул в воду. Один из волков прыгнул следом, но Атай, поймав его за ухо, отшвырнул. — Пшел вон! Эй, Веснушка! Заметив, что у мальчишки закатились глаза, и он вот-вот уйдет на дно, пацан выругался и нырнул. Через минуту он вынырнул с брюнетом за спиной наперевес и стал лихорадочно осматриваться по сторонам в поисках спасения. Правда, пока волки были рядом, а теперь он и сам в воде, не очень приятная перспектива быть съеденными какими-то шавками. Тогда вперед. Раз там есть коряги, то надо постараться не наткнуться, а схватиться за одну из них. По крайней мере, он единственный, кто в сознании. Чуть расслабившись и помогая удерживать равновесие одной рукой, Атай пристально следил за тем, как они приближались к небольшим рифам и показалась одна коряга. Попробовав схватиться за нее, розоволосый заметил, как коряга выскользнула из мокрых рук. — Черт! Кое-как увернувшись от камня, он попробовал схватиться за другую, но и тут не смог. Так как кора была мокрой и гладкой, она скользила. — Кха! — напоровшись на камень, Атай попробовал схватиться за него, но и тут не вышло. И тут вода очистилась от препятствий и пацан, закрыв глаза, зажмурился. — Только попробуй, сейчас сдохнуть…***
Очнуться Эйса заставил аппетитный запах, что был недалеко от него. Пахло жареной рыбой, безумно хотелось пить, а так же в нос ударил запах свежих яблок. Открыв глаза и простонав, брюнет тут же уперся взглядом в небольшую горку сложенных перед его носом плодов. Резко сев и не поняв, что здесь творится, брюнет тут же сложился в двое, схватившись за раненое плечо, которое уже было перевязано жгутом из толстой повязки красных шерстяных и кожаных нитей. — Это… — изумился Эйс, вспомнив, что нечто подобное Атай носит, вроде, на шее… осмотревшись по сторонам, он заметил костер и насажанных на ветки рыб, что были воткнуты в землю, чуть надвисая над огнем. Розоволосого поблизости не было. — Какого черта? — подозрительно прищурился Эйс, поднявшись, вновь непроизвольно взялся за плечо и стал искать взглядом Старшенького. Тот обнаружился на берегу реки. Странно, что брюнет не видел течения. Потом повернул голову в сторону и охренел. — Водопад?! От воплей, розоволосый, что был внизу, резко обернулся и недовольно уставился на братца. К тому же, уже было утро. Что шокировало Портгаса еще сильнее. — Чего орешь ни свет ни заря? — недовольно кинул ему Атай и смерил критичным взглядом, чему-то кивнув и дополнив, — Живой. Ну и пофиг. — Ты что, разочарован?! — еще более офигел брюнет. — Нет, почему? Я рад. — Это у тебя такое проявление радости?! — Ну да… тебя ж чуть не сожрали… — розоволосый прикрыл глаза и начал трепать себе волосы, — да твою ж, когда это кончится?! Очень жаль, что ты ранен, я бы тебя разукрасил так, что даже Гарп бы не узнал! — Что ты сказал?! — взорвался Эйс. — Что слышал! Ну сколько можно! — недовольно начал обороняться Атай, вскочив на ноги и резко оказавшись рядом с «младшеньким», недовольно уставился на него, — Сначала эти похождения в Низший Город! Потом обчищение какого-то грязного ублюдка в Сером Терминале, что, между прочем, могло стоить тебе жизни! Теперь это! Хоть бы спасибо сказал, что я тебя спас. — Я не просил тебя! — рявкнул в ответ конопатый и тут розоволосый взорвался. — Да-а… ты никого и никогда о подобном не просил! О чем однажды можешь не хило пожалеть! Ты просто неблагодарная сволочь, которая не сказала ни родителям «спасибо за жизнь», ни спасибо Горным Бандитам, что тебя берегут и пекутся! Не Старику Гарпу, за то, что до сих пор, можешь дышать! От подобных слов в глазах брюнета замигала пульсация. Уставившись во все глаза на розоволосого, Эйс стиснул зубы. — Да что ты знаешь… — на глаза легла тень, — что ты вообще можешь знать! Он со всей силы толкнул Атая и, превозмогая боль, бросился на него, нанося удар за ударом по лицу. — Что ты понимаешь! Как ты смеешь говорить мне подобное! Ублюдок! Что ты вообще знаешь! На последнем ударе, розоволосый перехватил кулак мальчишки и рявкнул. — Ничего! А потому не понимаю, чего ты выеживаешься! Я достаточно с тобой нянчился. Но ты не хочешь понимать Того, Насколько ты сейчас слаб! — Именно! Поэтому я хочу стать сильнее! — Сильнее? — прищурил один глаз Атай, — Это твое сильнее - шнырять по закоулкам и провоцировать тех, кто может оказаться в трое опаснее тех ублюдков, что тебя тогда пощадили! Это твое сильнее? Или может твое сильнее, это искать себе смерти? — Заткнись! — вырвав руку брюнет и снова ударил. — Я заткнусь лишь тогда, когда до тебя дойдет! — Атай скинул пострадавшего с себя и поднялся, отвернувшись. Взгляд сделался до одури пустым, — Меня не волнует… что будет с тобой. Можешь хоть прямо сейчас сдохнуть! Но ты не видишь, что те, кому ты дорог... Ты не представляешь, какую боль это может им причинить! — Какая еще боль… они меня ненавидят! — поднявшись рявкнул в ответ Эйс и снова кинулся на розоволосого. Тот увернувшись от одной, второй, третьей атаки, перехватил его кулак и, сжав не с недюжинной силой, от чего брюнет скривился, почувствовав боль, а Атай прошипел: — В такой случае, тебе и правда не стоило рождаться… Тут брюнета как током ударило. Из глаз пропало все… жизнь, ярость, искры. Тело невольно обмякло. Стало невообразимо холодно. Взгляд с каждой секундой делался все мутнее. Глаза мигали, по всему телу прошлась невообразимая боль. Он задрожал, уронив голову на грудь. Атай безразлично отпустил конечность Портгаса и развернулся. — Отныне мне плевать на Первый Закон. Канон или не канон там, плевать. Я не буду нянчиться с мусором… И он, схватив пару палок с рыбой, ушел в чащу леса. Но стоило ему отойти еще немного, как он услышал то, от чего замер и прикрыл глаза. «Ну надо же… я довел его до слез…»***
Чувствовал ли тогда Атай сожаление? Да нет. Это была правда, не нужно быть великим психологом, чтобы понять, что есть люди, от которых воротит. Таким был Эйс. Розоволосый с трудом представлял себе то, что будет, если они станут друзьями вдруг? Как не странно, а подсознание не выдавало подобных картин. Во-первых, уже на протяжении нескольких недель, Атай мерит на себе роль телохранителя, который защищает и оберегает кого? Кому эта опека не нужна и кажется мракобесием. С другой стороны, его обременят Закон Канона, так решил окрестить Первый Закон Попадания Атай. Похоже, как он и предсказывал, нервные клетки попередохли к чертям, когда Атай связался с Эйсом. Поэтому, по большей мере, он пытался его избегать. И это не единичный случай. Человек, который сам намеренно причиняет себе боль, пусть и чужими словами, но причиняет. Однажды он доиграется. Однажды, даже такого как Атай не хватит, как сейчас, чтобы вытащить его из чего-то, как тот же случай в кабаке. То же плаванье с волками. Однажды Атай прекратит играть в Доброго Сторожа и забьет на конопатого болт. Не важно, через сколько лет будет это однажды, но сейчас розоволосый считал себя правым. Так как несправедливые заявления, что в его адрес, что неблагодарность всем тем, кто его защищают. А как память начинает рисовать будущее… то становится вообще тошно и хочется, чтобы с этим пацаном, его ничего не связывало. Даже Луффи. Вот кого ему больше всех жалко. Луффи. Ну что ж. Пусть попереваривает пока презрительное отношение к себе от лица Старшенького. Ибо по другому жизнь не учит. Спасаешь — зря. Наставляешь — не слышит. Как на него влиять? Да никак! Не замечать и все! Пусть и дальше себя сжигает. Хм… сжигает… как ему это подходит. Как и его долбанутый фрукт. Громко фыркнув, Атай дошел до чащи, наткнувшись на небольшую пещерку, покрытую мхом на крыше. Из этого мха возвышалось дерево. Решив, что хрен с ним, с тем деревом, Атай решил пока перекантоваться здесь. Здесь и ветви толще, и если в берлоге никто не живет… то от дождя можно укрыться. А если кто-то все же живет — выживем… разве что не будь это Тот Самый Гризли… хотя, проход не напоминал собой дырочку, которая вмещала бы в себя Такую Тушу. Хмыкнув, розоволосый чуть нахмурился и, забравшись на верхушку пещерки, затем забрался на один из корней и, дотянувшись до сучка, зацепился и начал взбираться на само дерево. Пусть оно не такое крепкое и могучее, как то, что растет в чаще этого леса, и то, к какому привяжут через три года Луффи. Атай лег на одну из веток и, забрав руки за голову, задумался: — Интересно, а хочу ли я увидеть Луффи? Хм… вообще ничего не испытываю. К Эйсу я, если так посмотреть, ненависти не испытываю. Скорее презрение… как нормальный человек, я его, кажется, тупо не понимаю. Ну да — ребенок. Все такое. Но в том-то и дело, что дети легче отпускают все эти проблемы… или дело в бандитах? Кажется, я хотел попробовать сделать его уверенней в себе. Ибо он латентный лох на самом деле. И вся слабость, ненавижу эту фразу, но к нему она применима, «все в голове». Пфф… помню, как мне это внушали. Но дети всегда тонко чувствуют любую обиду и благодаря детской фантазии преувеличивают ее в несколько раз… но он никогда не выглядел, как ребенок, который ведет себя как… ребенок… тц… Розоволосый прищурился, глядя в голубое небо и следя за движением облаков. — Хотя… это из-за того, что ему здесь одиноко? Или… чего я рассуждаю вообще! Он меня вообще-то выбесил! Облачко похожее на Чоппера проплыло, немного загородив собой солнце и упало тенью на Атая. — Я довел его до слез… ну нифига себе… — розоволосый повернулся на бок и нахмурился, глянув на кору. — Мне вот, что интересно. Правда ли он… ищет смысл жизни? Будь это так, не нарывался бы на неприятности… эх. Он прикрыл глаза, решив, что в этот раз следует рассуждать молча. Когда в животе заурчало, розоволосый подскочил. — О! Точно… я и забыл, что есть хочу… Он огляделся в поисках своего рыбо-шашлыка, а, взяв, отряхнул немного от коры и принялся за уже поздний завтрак. — Этово пвавда недофтатофно, фтобы вя наевся… таф фто нафо пойфи и поофофифся…***
В этом разделенном состоянии Атай и Эйс провели два с половиной дня, ожидая отъезда Гарпа, и каждый новый день встречали по-своему. Кажется, задетый словами Атая, Эйс, сказав себе Он такой же… как все они!, не показывался в Сером Терминале сутки. Только когда апатия сменилась гневом, тогда Портгас зажил. Вновь началась карусель с грабежом, от которой брюнет уже не испытывал азарта. Скорее, внутри него выжигалось что-то непонятное и не объяснимое и от этого становилось еще более паршиво. Ладно, если бы это сказал кто-то из неизвестных ему людей! Кто-то, кто жил не под одной с ним крышей. Да, может он и смирился с тем, что говорят Бандиты, этого следовало ожидать. Но Он! Он! Почему он! Очнувшись, брюнет снова вздрогнул, обнаружив чуть не до смерти избитого мужика, который его преследовал, и, поднявшись, подозрительно посмотрел на свои руки. Все в крови, а костяшки сбиты. Кожица от мозолей уже сходит. Хмуро сжав ладони в кулаках, брюнет схватил награбленное и пошел в сторону их с Сабо тайника. Ушел он так же быстро, как и пришел. Блондин, вернувшись, лишь что не хватался за сердце, заметил слишком много награбленного. Сабо, как смышленый мальчишка понял, что его приятель так отвлекается от чего-то. Но так уже дело не пойдет. На следующий день, когда Эйс обнаружил красную майку, приготовленную для него блондином, он нахмурился. Сабо был под деревом и, прижавшись к нему спиной, нанизывал на цилиндр найденные на свалке и вычищенные им же очки. — Это что? — хмуро спросил его брюнет. — Это чтобы ты, как Тарзан, полу-нагишом не бегал, — почти безучастно ответил блондин. Эйс лишь сильнее нахмурился. — От моей помощи ты же не откажешься, да? — надев цилиндр, блондин закинул голову. Фыркнув, Эйс подошел к майке и осмотрел ее. Сабо знал, что, в принципе, Эйсу все равно, что носить, но в таком состоянии он может даже к одежде быть привередлив. А Сабо выбрал самую чистую, чтобы хоть как-то настроение брюнету поднять… та и понять, что происходит. Пока брюнет одевался, Сабо вздохнул. — Слушай, Эйс… можешь сказать мне, что произошло? Последовала длительная тишина, но Сабо все равно почувствовал, как напряженно вокруг всего дерева трескается воздух. — Не думаю, что тебя это заботит, — сел на край ветки брюнет, и свесил ноги, — я же тебя не спрашиваю, что ты мне не договариваешь? Блондин лишь молча кивнул. — И все же, — он спрятал глаза под козырьком шляпы, — ты ведешь себя странно, это может отразиться на нашем улове. — Если что-то не устраивает, так и скажи, — отстранено, но в то же время агрессивно зашипел Эйс. — Меня все устраивает, — вздохнул снова Сабо, — мы же поклялись накопить эти деньги вместе, для наших пиратских сбережений. Я просто волнуюсь, как бы ты не вляпался во что-то поистине крупное. Я тебя предупреждал… пираты Блюджима не дремлют, как вернулись сюда. Улов может и стал меньше, из-за них, но все же… — Хочешь один охотиться?! — крикнул Эйс, поднявшись на ноги. Сабо прикрыл глаза, пристыженно спрятав их под козырьком цилиндра. — Знаешь… — начал он, спустя паузу, — ты ведь первый мой друг, как я здесь очутился… Брюнет замер и оторопел, посмотрев вниз на комок в черном, коим был Сабо. Блондин нервно и тихо улыбнулся. — Пусть ты и грубый, с тобой весело. И я чувствую себя уверенней… я хочу быть свободным… Брюнет помолчал еще несколько секунд и посмотрел с дерева вперед, захватывая взглядом садящееся солнце и краешек острова, где поблескивало море. Сцепив руки в кулаках, он еще раз осмотрелся по сторонам и сказал: — Я тоже… и свободным я стану, только тогда, когда меня перестанет затеснять чертово, ненавистное мне имя… — Имя? — зацепился за это блондин и, чуть прищурившись помолчал, а после стал взбираться на дерево. Подождав приятеля, Эйс кивнул, сцепив руки в кулаках сильнее, и чуть опустив голову так, что на глаза легла тень. — А что за имя? — поинтересовался блондин, сев неподалеку. Брюнет открыл было рот, но почему-то не в состоянии был вымолвить и слово. И все же начал вот с чего: — Сабо. Прямо сейчас, обещай мне сохранить это в тайне. — Эм… что именно? — недоуменно залупал глазами мальчик. — Просто обещай, тогда я все расскажу. — Эм… хорошо… — кивнул блондин, скорее по привычке поправив шляпу, чем из необходимости. — Тогда так… — собрав воздуха побольше в легкие, Эйс все же поднял голову и посмотрел на приятеля, — что ты знаешь о Короле Пиратов? — Что знаю? — Сабо начал задумчиво скоблить пальцами скулу, — Тоже что и все, по-моему. Что звали его Золотой Роджер, что он был тем, кто покорил мир, проплыл все моря, обладает Богатством, Славой и Могуществом. Ну и… еще у него дурная слава… — Насколько дурная? — прищурился Эйс. — Не все люди хотели бы, чтобы он жил на свете, ведь из-за него началась Эпоха Пиратства. Это сильно пошатнуло баланс сил в мире. Я не могу судить об этом лично, ведь и сам хочу отправиться в море. Так что... я не поддерживаю это мнение. Эйс поразился последним словам, чуть-чуть приподняв брови и расширив глаза. Вот оно… то, что он хочет слышать. Нет. Пока не это, так что начался перекрестный опрос. — А… чтобы было, если бы ты узнал, что твой друг — сын Короля Пиратов? — Мой друг — сын короля Пиратов? У меня… нет таких друзей… — протянул блондин, — Кроме тебя у меня… Тут блондин замер и побледнел. Брюнета это немного заставило понервничать. — Мой. Друг. Сын. Короля. Пиратов. — повторил каждое слово как-то отдельно Сабо и чуть-чуть затрясся, — Что? Что это значит? Почему-то брюнет в этот момент впал в каплю, но облегченно вздохнул. Он-то ждал более бурной реакции, или вовсе того, чего больше всего на свете боится… Сабо его единственный здесь товарищ, а потерять и его доверие… это было бы слишком, так что брюнет осторожно продолжил. — Что слышал… понимай, как хочешь. Мы же пообещали друг друг не врать… Он сел рядом и, скрестив ноги, уперся руками по бокам от себя, подставив лицо легкому ветру. Сабо во все глаза на него уставился и зачем-то принялся изучать внешность. Он внимательно осмотрел брюнета от макушки головы, до сандалей. После чего поднялся и начал изучать вообще со всех ракурсов. — Ты чего делаешь? — удивился Эйс. — Ты? Ты сын Короля Пиратов? Ну-ка встань, — он поднял брюнета, а потом повернул, командуя, — повернись. Так… так… Затем он попытался представить себе Эйса с усами Роджера и завис. — Эм… — Не веришь? — заломил бровь Эйс, удивленно уставившись на друга. — Я… не знаю, как реагировать… — нервно засмеялся Сабо, — просто… странно. Ты вроде и похож на него и… и не похож. Я, конечно, сравнивал тебя с ним, но не задумывался… — Чего?! — Не! Не кипятись! Просто у тебя и правда дурная слава… и… — видимо, когда блондин осознал, что несет полную несуразицу, даже не зная, врет сейчас Эйс или нет, Сабо вспомнил все быстрые и не связанные на эту тему разговоры, реакцию, когда в Сером Терминале заходила речь о Голд Роджере (Сабо не может знать его настоящую фамилию ведь так?), о том, как сторонился тогда брюнет, как злился на пустом месте. Получается, что и в этот раз, все стало связано с ним. Вот теперь блондин готов был в это поверить. — Ты сын Голд Роджера? — вновь осторожно и как-то подозрительно, будто, чтобы развеять иллюзию, начал Сабо, пристально посмотрев на брюнета. Тот посмотрел в сторону и кивнул. — И… и… и какого это? — осторожно спросил Сабо, явно претерпевая сочувствие к тому, кто буквально своим рождением нарушил закон… — Паршиво, — слишком просто и коротко пожал плечами Эйс, — Именно поэтому я хочу отправиться в море и стать самым известным пиратом, который Выжжет Имя Этого Ублюдка со страниц истории! Блондин чуть расширил глаза, следя за своим другом. — Это… это же опасно. Ты уже буквально преступник, Эйс… — Моя фамилия Портгас, — начал брюнет, кинув критичный взгляд на приятеля, — Так что никто не догадается. — Вот… вот как… — выдавил из себя улыбку Сабо и облегченно выдохнул, — что ж, тогда. Это будет очень круто, если я буду дружить с сыном короля пиратов и… — Ты мне обещал, что не разболтаешь! — тут же нахмурился брюнет. — Да, я держу слово, — широко улыбнулся блондин, — просто… боже, да это же круто! Но все равно немножко страшно… Эйс недоуменно посмотрел на приятеля и хмыкнул. — Имей ввиду, нарушишь слово — тебе не поздоровится. — Я не сомневаюсь…***
Чем все эти два с половиной дня занимался Атай? Ну, охотился, гонял балду, ибо дневник в тот раз, он не успел захватить. Пробовал фехтовать на ветках с… ветками. Потом отправлялся в Серый Терминал и искал там мечеподобное оружие. Нашел какой-то кинжал, но он ему не очень понравился, а еще через день разонравился вовсе. Ибо это было неудобно. Потом, на следующий день и через день, после недо-драки с Эйсом, розоволосый пошел в тыл Дома Горных Бандитов, чтобы попытаться стащить свой дневник, но как только видел Гарпа… (а тот чувствовал присутствие своих внуков), то сразу передумывал и улепетывал обратно. Делать было совершенно нечего. Так пусто прошел еще один день. На третий день, розоволосый наткнулся на одно необычное место. Гуляя по лесу, он заметил некий подъем, который сразу выводил к пляжу. И тогда Атай вышел к обрыву, откуда смог узреть великолепное зрелище. Блестящее и бескрайнее море. Такое чистое и необычное. И воздух здесь был гораздо легче, даже голова от ненужных мыслей очистилась. Сделав еще несколько шагов вперед, розоволосый почувствовал, как наступил на что-то и, подняв подошву обуви, обнаружил свою связку и теперь более подозрительно уставился на обрыв. В памяти мутно возникли картинки, как Эйс любил сидеть здесь в одиночестве, либо с Гарпом, слушая рассказы о Роджере, либо сюда приходила поорать Дадан. Розоволосый тяжело вздохнул, подняв свою вязанку. — Вот оно что… я наткнулся на это место… Он вышел к краю и осмотрел помятую почти в самой середине траву и нервно этому улыбнулся. Он до сих пор не понимает, чего от него ждет Смерть. Он до сих пор не мирится с тем, что его связывают именно с Такой Личностью. И его существо отвергает любую помощь Эйсу. Сев на самый край и свесив ноги, розоволосый посмотрел вперед. Поистине красивое место. Здесь ты можешь оставить ненужные мысли и зацепиться за то, что здесь так боготворят Пираты, Моряки и обычные люди — Свободу. Отсюда она начинается… А закончится на Гранд Лайн… В таких рассуждениях Атай провел почти день. Причем довольно принимая тот факт, что об этом месте могут знать лишь Горные Бандиты, Гарп и его ненавистный младший братец. Все равно — здесь безопасно. Но жопа Д всегда требует от своих владельцев приключений, так что… Атай тяжело вздохнул и поднялся, прощально окидывая место взглядом. Посему, надо отправляться обратно к дому Горных Бандитов. Старик уже должен был уехать, или нет? Тяжело вздохнув, и решив: «Я не всевидящий», — потянуть время до заката, Атай направился обратно в лес, а после решил, что пойдет через Серый Терминал, вернется и лишь тогда пойдет к дому Горных Бандитов. Если старик и не уедет, то хотя бы напьется и вырубится, тогда ему точно не до тренировок будет. Шагая по тропинке, розоволосый, держа вязанку в руке, а сами руки закинув за голову, широким шагом топал в сторону Мировой Свалки и просто глядел по сторонам, чтобы хоть как-то себя занять. — Щас бы хоть книгу… или плеер… — вздохнул пацан, тихо бубня себе под нос первую песню, что придет в голову. — Хм… Он остановился, кинул взгляд на небо, а потом за спину, зацепив взглядом удаляющийся пляж и хмыкнув, начал, все равно никто не слышит. Разве что волки и те, подвывать начнут: — На корабле, умер король… у короля маленький сын Корабли… корбали… далеко от земли… Маленький сын — первая боль Новый король, новая роль… Корабли… корабли… далеко от земли А я буду пиратом — гадом! Всех поставлю раком, задом! Будет черным знамя-знамя! И не жди меня мама-мама, И не жди меня мама-мама! Я жесток, но так надо-надо! Поведет мое пламя-пламя! И до самого ада…* Тут розоволосый хмыкнул. — Сто пудов, эт не про меня… И так на обратном пути он вспомнил еще песен пятнадцать, а, когда подходил к Серому Терминалу, то уже заканчивал куплет Обе река — Зажигалка. Довольно философский контекст, если понимать его в своем ключе. — Сердце бьется недоумевая… Снова выстрелы в цель так же метко… Что ты парень, здесь все умирают И живут в обстоятельствах-клетках! И живут в обстоятельствах-смыслах, И кипит суета неизменно... Видно наша программа зависла, Отправляя команды по венам…* Когда он дотопал до спуска, то замолчал и обнаружил, как кучка людей рассыпалась по всему Серому Терминалу с криками кого-то найти. Прищурившись, Атай чуть отступил назад, так как узнал в беглецах Пиратов Блюджима. Явно кого-то ищут. Хотя, не кого-то, а Конопатого. — Вот ведь… — зашипел розоволосый и развернулся, — что ж, здесь не пройти. Вернусь в лес. Он вновь забрал руки за голову и направился назад, вспоминая еще какую-нибудь боевую песенку из репертуара Арктиды или Черного Кузнеца, Колизея, или еще какой-нибудь группы из прошлой жизни. — А то еще забуду все, проживи я здесь дольше. А здесь, один хрен, поют такое. Он вернулся все на ту же тропу и направился в сторону хижины горных бандитов. В этот раз решил не охотиться, ибо лень. Та и настрой весь сбит к чертям собачьим. Проходя мимо все того же дерева, на которое он давно не забирался, Атай услышал чьи-то быстрые и отрывистые шаги и, опустив руки, подозрительно осмотрелся по сторонам, а потом ринулся в сторону дерева, прикидывая: это Горные Бандиты от какой-то живности бегают, или все же Пираты Блюджема? Нет, спасибо. Еще раз надурить их он не сможет. К тому же, они уже наверняка слышали, как Эйс за ним по всему Серому Терминалу гонялся. Вот же ж, хрень. Однако, еще несколько секунд, как Этот самый преследователь, который по всей видимости теперь и по душу Атая прикошелился, от чего последний недоумевал, когда он дорогу Пиратам-та успел перейти? Но тем не менее, а следовал он в точности за ним и даже за то же дерево заскочил. Атай нахмурился, и медленно пошел вдоль всего столба, чтобы от него отделаться. А после осмотрелся по сторонам. Больше преследователей нет. Может вырубить этого и сказать, что так и было? А то нервирует. Решив, что так и сделает, розоволосый сцепил зубы, подождал немного и тут же кинулся в сторону преследователя, свалив его с ног и схватив за ворот плаща, занес кулак: — Какого хрена?! — Стой-стой! — загородил себя руками перепуганный и даже пребывающий в панике уже знакомый Атаю блондин, — Я специально тебя искал! — Ты? — Атай недоуменно уставился на Сабо. — Я… я не знаю, как тебя зовут, и кричать не стал, чтобы они не услышали. — Кто они? — слез с нарушителя его шествия розоволосый и подал руку Сабо, помогая подняться. — Пираты Блюджима, они устроили нам подлянку. — Вам… смысле тебе и твоему «приятелю»? — заломил бровь розоволосый. — Это Эйс! — выкрикнул испуганно Сабо, от чего розоволосому сделалось не по себе. — Он… он пошел в Низший Город, чтобы узнать кое-что, а пираты проследили за ним, пустили какой-то слух по таверне. Мне туда не пробраться потому, что они меня знают, а Эйса если не вызволить, то его убьют! Этим днем в порт прибыли работорговцы, Эйс наверняка навязался в драку… и поэтому. Атай отвернулся. — Мне-то какое дело? Мне надоело его охаживать… — Но… — шокировался блондин. Розоволосый безразлично забил руки в карманы, пояснив: — Видишь ли, Эйс постоянно влипает в неприятности, спрашивая тамошних пропойц о Роджере, хотя я и не знаю — зачем? — О? О Роджере? — обалдело посмотрел на розоволосого мальчишку Сабо, — Зачем? — Сказал же, не знаю! Но стоит сказать что-то о самом Роджере или его отпрыске, Эйс лезет драться, и та не маленькая кучка взрослых явно превратит его конопатое личико в кровавый омлет. Я до этого вытаскивал его, но мне это надоело. — По… поэтому я тебя и искал, — все равно пустился в свое блондин, — Эйс однажды сказал, что Гарп-сан хотел, чтобы вы были братьями… неужели тебе безразлична его судьба? Я помог бы ему, но не могу в Сером Терминале сейчас появиться. — Так вы воруете у пиратов? — прищурился Атай, полу-повернувшись в его сторону. — Нет, по возможности, мы стараемся избегать этих стычек… но Эйс сейчас… — на глаза мальчишки навернулись слезы, и он упал на колени, согнувшись, от чего розоволосый еще сильнее нахмурился, — если тебе он безразличен, то не делай это ради него. Но прошу, он мой единственный друг! Он, как и я, хочет стать свободным! Атай чуть шире раскрыл глаза, посмотрел в сторону и взвыл. — Да, чтоб вас всех! Тебя и твоего конопатого братца! А-ну поднимайся! — схватив блондина за локоть, Атай его поднял и отряхнул, — Больше этой хрени при мне не делай, понял?! Увижу еще раз — изобью! — Так ты… — Показывай, где Веснушка…***
По пути, который указывал Сабо, Атай успел десять раз удивиться тому, что больше не матерится. Ох ты ж, побывав тут он явно весь русский мат забыл, который бы любого, размахнись плечо, разойдись рука, его услышал и грохнулся в обморок. Надолго... Выйдя к куче, которая была ближе всех к главным Вратам в Высший город, розоволосый и блондин переглянулись. — Ностальгия… — фыркнул Атай, опускаясь так, чтобы выглядывали из-за кучи только глаза. Потом он глянул на блондина и сказал: — Я разберусь, а ты иди и жди меня в лесу. Тот охотно кивнул и сказал: — В лесу есть самое большое дерево. Мы с Эйсом называем его Макс… ибо оно самое Максимально-большое. Я буду ждать тебя там. И блондин еще раз, осмотревшись по сторонам, быстро начал нырять от кучи к куче. Атай заломил бровь и выдохнул: — Макс? Ох… Встав, он поднялся к бетонным плиткам, забрался на них и побежал в сторону Низшего Города. За ким хером он опять туда поперся, спрашивается?! Ну, держись, ублюдок, в этот раз я тебя точно разукрашу и ничего не буду пояснять! Решив так, розоволосый кивнул своим мыслям и добежал уже до знакомой пивнушки, из которой уже выходила группа тех людей, которых Атай не видел раньше. Он рефлекторно остановился и посмотрел по сторонам в поисках оружия. У ближней кучи, валялся пакет, из которого торчала рукоятка катаны. Тяжело вздохнув и молясь, чтобы попалась не очередная развалина, розоволосый незаметно подобрался к пакету и схватил ручку. Подняв, он обнаружил запаянные ножна и тихо выругался. Брак, что ли? Но ладно, хоть тяжелый, а значит поможет отлупить. Вновь переведя взгляд на группу людей, он резко подавил в себе желание крикнуть, так как эту компанию сопровождали уже знакомые ему Веник и Картошка, которые тащили за собой веревку, а далее за ней, барахтаясь и пытаясь выпутаться, тащился и Эйс. Правда узнал его Атай скорее по воплям и манерам движений. Сам ребенок был полностью связан, на голове мешок, все тело в ссадинах. — Мы только рады будем избавиться от этого мальчишки… — хмыкнул Картофелина. — Да! Годный товар, будет прислуживать одному очень Знатному господину… Тыре-тыре-тыре… Тут пленник весь скукожился на миг, сжавшись в позу эмбриона, а потом забрыкался усерднее до тех самых пор, пока Веник не решил, что так ему неудобно и, не подойдя к пленнику и будущему рабу, не пнул мальчишку со всей силы в грудь. Тот скрючился и задрожал. Сердце Атая в этот момент пропустило стук и он со всей силы сцепил зубы. — Ублюдки… — зашипел почти нечеловечески розоволосый. — Не барахтайся! — хмыкнул картофелина, — А то мы тебя прикончим, нам ведь не трудно… Работорговец завопил что-то о том, чтобы они были поаккуратнее с товаром и, схватив мешок, подняли «товар», из-за чего послышались душащие вопли. Тело Атая в этот момент затрясло. И прежде чем, швырнуть мальчишку о землю, розоволосый стиснув в руках недо-меч сильнее и встав, решив, что — к черту тайность и план! После такого он ярость точно сдерживать не будет, — кинулся в сторону шайки этих ублюдков. Да, полагаться на ярость глупо и безответственно. Но не тогда, когда она может тебе помочь! Не тогда, когда одна глупость, может стоить всего! Не тогда, когда самый неподходящий момент может наступить так внезапно и стать роковым! Истошно закричав, мальчишка привлек на себя внимание и, схватив катану так, как обычно ее вытаскивают из ножен самураи и мечники, перехватил обоими руками и, прыгнув, замахнулся, с недюжинной силой опустив железные ножны на голову одного из работорговцев. Не сейчас! Чуть позже! Потерпи и не задохнись, чтоб тебя! Тогда я тебе все выскажу. Увернувшись от одной и другой атаки, выбив катаной пистолет из руки Картофелины, Атай замахнулся и ударил по шее, вырубив пирата. — Ах ты! Нагнувшись, розоволосый со всей силы нанес удар катаной в ножнах по лодыжкам Веника и тот рухнул. Не медля, пацан ударил роговиной в солнечное сплетение и вырубил пирата. Кто-то из работорговцев тут же достал свою катану и, обнажив ее, замахнулся. Едва успев увернуться, Атай блокировал следующий удар, держа свой клинок двумя руками. — Сопляк… — давая давление на атаку, работорговец приблизил свою рожу к лицу мальчика и оторопел. Тяжелое дыхание ребенка и взгляд неимоверно пугали, особенно, когда прозвучали слова: — Г… глаза… Сцепив зубы с новой силой, розоволосый выбил катану из рук мужика и замахнулся. Тот взвизгнул и кинулся в сторону Серого Терминала, с непонятными криками. Отдышавшись, розоволосый выпрямился, пошатнулся и, подойдя к мальчишке с мешком на голове, посмотрел на не бракованную катану и, присев, освободил того от веревок, а после снял с головы мешок, встретившись с шокированным и растерянным взглядом. — По… почему? — Я это делаю не ради тебя… — озлобленно зашипел Атай и, выкинув клинок, поднялся, подождал, когда Эйс поднимется, а после, сцепив зубы, схватил пацана за ворот майки и хорошенько врезал. Да так, что мальчишка даже немного отлетел, — Чтоб вас всех! Тебя особенно! Из-за тебя, никчемное ты ничтожество! Сабо плакал! Из-за тебя! Сабо! Да когда ж ты наконец поймешь, что твое существование не безразлично некоторым людям, гад ползучий! Когда наконец, перестанешь себя жалеть! Когда выйдешь из сраного сонного состояния и поймешь — В ТВОЕЙ ЖИЗНИ НЕ СЛУЧИЛОСЬ НИЧЕГО СТРАШНОГО!!! Сев, брюнет опустил голову и поджал губы, почувствовав как в горле скапливается горький и колючий ком, который начинает раздирать горло, от которого хочется орать… и от которого в глазах щиплет… — Все, что с тобой происходит — это результат твоих провокаций! Это результат твоих ошибок! Но! — Атай отдышался и, подойдя к Эйсу, схватил того за грудки, и поднял, — После ошибок тоже существует жизнь! Переход к вечности это глупая отмазка! Так скажи мне прямо сейчас, прямо сейчас, черт побери, что хочешь жить! Но… вместо того, чтобы повторить немного в другом контексте слова, которые от него требовали, брюнет закрыл глаза, всеми силами сдерживая слезы, но потом рухнул из хватки розоволосого и разревелся в голос. Атай чуть отшатнулся и тяжело вздохнул, закрыв глаза, и приводя чувства в порядок. Сейчас… пусть он немного успокоится…***
— Что с твоими глазами? — наклонившись к Атаю, полюбопытствовал Сабо, от чего розоволосый недоуменно посмотрел на него, кутая ладони в бинты. — А что с ними не так? — Я думал, они у тебя черные… — Ну да… а что? — Атай расширил глаза. — Они сейчас розовые… как твои волосы. — Да-а-а? — изумленно протянул розоволосый и тут же начал рыться в мешке блондина, — Так, где?! Я должен это увидеть! Должен! Сабо, найди мне зеркало! Блондин лишь громко рассмеялся и перевел взгляд на Эйса, что был тише воды и ниже травы в этот раз. Отдышавшись, блондин подошел к нему и спросил: — Все в порядке? — В полном, — последовал ответ. — Тебе бы… следовало сказать спасибо Атаю, он тебя спас… — почесал затылок блондин. Брюнет лишь фыркнул и отвернулся. В голове то и дело крутились его слова. Снова. И снова! Черт! Что он хотел сказать?! Зачем пошел спасать?! Разве ему не наплевать? Переведя взгляд на Старшенького, Эйс только изумленно приподнял брови, глядя, как тот во все глазища уставился на отражение, в чуть запыленном и разбитом зеркале. В глазах пульсировал розовый свет, который быстро потухал. Но зато Атай вел себя очень странно и вроде бы забавно, но в то же время раздражающе: оттягивал нижнее веко, пытался выковырять глазное яблоко. Тыкал в подвечную скважину. Брюнет прикрыл глаза и, собрав руки на груди, наконец подал голос. — Я так и не понял, что ты там балаболил! — А? — отвлекся от созерцания себя-любимого розоволосый. — Что за чушь ты там нес, про ошибки и прочее? — пристально уставился на того Эйс. Атай недовольно вздохнул и, отложив зеркало, отвернулся. — Я ничего не буду объяснять. — А?! — возмутился брюнет. — Если так хочешь разобраться. Думай. — хмыкнул розоволосый и спрыгнул со своего места, направляясь в сторону дома Горных Бандитов и собрав руки за голову, — Стал бы я говорить подобное, если бы мне было плевать? А теперь напряги не только мышцы тела, но и мышцы мозга и подумай, что я имел ввиду. Вот тебе — задачка… — Ха-а-а-а-а?! Следом послышался смех Сабо. — Ты чего ржешь?! — взорвался Эйс. — Я вас не понимаю! — покачал головой блондин. Брюнет быстро выстрелил взглядом в сторону Старшенького, попилил того секунд десять, не дождался никакой реакции, и хмыкнул: — Я стану сильнее! И больше ты не будешь вмешиваться в мои дела! — Да, давай! Буду ждать с нетерпением. — махнул рукой розоволосый.Два года спустя. Атай — 13 лет. Портгас Д Эйс — 10 лет.
В море снова показался знакомый корабль, когда утром на любимый обрыв вышел Эйс, проследив за ним взглядом, нехорошо усмехнулся, и побежал в сторону дома горных бандитов. Из трубы выходил ароматный дым, а на крыше, опираясь ступнями о трубу, лежал розоволосый мальчишка лет 13-ти. — Атай! Старик плывет! — Что, опять? — взвыл розоволосый, поднявшись в сидячее положение и глянув вниз. — Я лучше по-быстрому сленяю к Сабо, так что не смей сегодня пропускать спарринг! Я тебя еще не победил! — Дурак, — добродушно хмыкнул розоволосый, — ты меня и так не победишь. — Вот притащишь свою задницу к нашему месту, тогда и посмотрим! — фыркнул брюнет, и схватив трубу, умчался в сторону леса. Проводив младшего взглядом, паренек чуть улыбнулся и, встав, потянулся всем телом. Теперь комплект его одежды составляла серо-зеленая майка и черные подвернутые бриджы, до колена, с белым вставками. На шее, все так же красовалась вязанка из шерсти и кожи, в виде косы. Посмотрев в сторону леса, паренек спрыгнул и, не предупреждая Горных Бандитов о своем отбытии, пошел в сторону леса размеренным шагом, как тут же услышал в отдалении подозрительный грохот и вопли. Чуть нахмурившись, паренек подбежал к краю горы, недоуменно вылавливая кого-то взглядом. Так стоял он до тех самых пор, пока его за эту самую вязанку не схватили и не выдернули. Прокувыркавшись с горы до самого днища, розоволосый грохнулся на спину и поднявшись, выпалил: — Больно, чтоб вас всех! — подняв голову на происходящее, он тут же побледнел, разглядывая окопы и треснувшую почву. Не так далеко, лежал Эйс держась за голову и ругаясь на старика всеми возможными жаргонами. — Атай! — возникшая ОЧЕНЬ ВНЕЗАПНО, как в фильме ужасов, рожа Старика, чуть не заставила старшего поседеть на несколько прядей. — Старик! — просипел он, вжавшись в стенку горы. — А я здесь по твою душу! — сразу широко залыбился Герой Дозора. — Кто бы сомневался… — нервно заулыбался розоволосый. — Так что, — Вице-адмирал выпрямился и собрал руки за спину, — собирай манатки, завтра мы отчаливаем. — Отчаливаем? — активно заморгал Атай. — Куда?! — подскочил с места Эйс. Бдмыс! Бдыщ! И два брата-акробата, лежат на земле и больше не задают глупых вопросов. Громко и грозно рассмеявшись (я тоже не понимаю, как у Гарпа так получается), Герой Дозора снова кинул оценивающий взгляд на внуков, и кое-что заметив, хмыкнул: — Мне на днях Дадан сообщила, что ты в ее дом катану притащил? Хочешь фехтовать? — А? — поднялся первым розоволосый, держась почему-то за шею, — Просто… тренируюсь. — Будешь тренироваться в двое усерднее! Я найду тебе учителя! — поставил перед фактом надоедливый дед. — Что это значит?! — рыкнул Эйс, — Что ты задумал, Старик! — Просто хочу, свозить Атая в одно место. А так как, опыт плавания у тебя уже есть, завтра отчаливаем. Ты не волнуйся, Эйс, это временно. Я сделаю из вас Отличных Дозорных! Ва-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — Да щас! — рявкнули внуки вместе.