Север и Юг

1864 год. Июль. Атланта постепенно попадала в кольцо. Янки уже заняли полностью Флориду и вошли в Джорджию. Бои уже подходили к самой столице штата. Несмотря на переменный успех, сила в конечном итоге оказалась на стороне северян. Южане несли большие потери. Оружия не хватало, как и обмундирования. Многие солдаты ходили босиком. А форму снимали с убитых янки, перекрашивали как могли в серый цвет Конфедерации. Были мародёрства, так как питания не хватало. Так что в «Изумрудном Холме», как и в «Солнечной Долине» скорее опасались конфедератов, чем янки. Поэтому было принято решение, что родители Реджины переберутся в дом мужа дочери. Рабов в обоих поместьях почти не осталось. Кто-то сбежал на Север, кто-то подался в Атланту, кто-то ушёл на фронт. Осталось лишь несколько женщин и Большой Сэм, крупный негр пятидесяти лет. Он был реально очень большой и к тому же очень добрый, наивный и глупый, как ребёнок. После Генри Реджина так больше и не забеременела, чем очень огорчала родителей и мужа. Обычно в семьях южан было больше одного ребёнка. У самого Тома было две старших сестры, которых выдали замуж, когда одной было 14 лет, а другой – 15. Сейчас одна их них уже очень давно жила с мужем в Нью-Йорке, у янки, другая обитала с супругом и с их пятью девочками в Саванне. Может сказались молитвы Реджина, а быть может, что-то случилось при рождении сына (ведь роды принимал не акушер, а повитуха-негритянка), но она больше не могла иметь детей. Но молодая женщина была рада этому, так как больше никогда в жизни не хотела испытать такой боли, как при рождении её малыша. К отношению мужа она привыкла. В повседневной жизни он был обходителен, никогда не повышал голоса, в общем, вёл себя как джентльмен. Уделял достаточное внимание Генри. В супружеской же спальне всё было немного иначе. Когда он был трезв, то с его стороны не было агрессии и грубости. Он бывало просто удовлетворял свои мужские потребности и засыпал. Когда был сильно пьян, то совсем не прикасался к жене. Хуже всего было, когда мужчина приезжал из Атланты. И эти поездки становились всё чаще и чаще. Приезжал он всегда злой. Там он встречался в салуне с компанией таких же комиссованных «калек», как называл сам себя Том. Они выпивали за доблесть Конфедерации и ругали янки. Вот в те вечера, когда Уолтер возвращался из столицы штата, выпивший и злой, Реджине доставалось. Нет, он никогда её не бил. Но был очень агрессивен в постели. *** Эмма пришла в себя. Голова гудела, а плечо пронзала адская боль, да так, что хотелось выть. Девушка открыла глаза. Была ночь. Вокруг было тихо. Бой закончился. Но где её взвод? Кто победил в этом бою? Превозмогая боль Свон попыталась собраться. Судя по ощущениям рана на голове была совсем не серьёзная. Пуля прошла касательно, лишь поцарапав висок. А вот плечо горело огнём. Рука была вся в крови и ей невозможно было пошевелить. Стиснув зубы, Свон стащила с себя мундир, один рукав которого был уже не синего, а непонятного бурого цвета. Нижняя льняная сорочка тоже вся пропиталась кровью. Кровь на ране уже запеклась и ткань прилипла к ране. Девушка из фляжки чуть смочила рану и немного подождав, начала отдирать ткань от плеча, стиснув зубы. Но слёзы боли всё равно выступили на глазах. На какое-то время она остановилась, боясь снова потерять сознание от боли. Немного передохнув и переведя дыхание, она, наконец, отодрала рукав. Судя по двум отверстиям в плече, Эмме крупно повезло. Пуля прошла на вылет. И она вполне спокойно могла умереть от потери крови. Но девушка выжила, почему? Неужели её ангел хранитель вдруг вспомнил о её существовании? Стоило ли ей радоваться этому событию? Её взвод ушёл, посчитав её погибшей. И нужно было что-то предпринимать. Вокруг могло быть полно конфедератов. И они точно сделают с ней то, что не случилось сделать в бою. А если они прознают, что она девушка… Эмму передёрнуло от воспоминаний о прошлом. Она не допустит того, что случилось с ней около десяти лет назад. Больше ни одному мужчине она не позволит прикоснуться к себе. Будь то ниггер или белый. Порывшись в своём походном рюкзаке, девушка достала бинт и перевязала свою рану. Нужно было идти. Но куда? Она не знала, чем закончился бой. Победой или их отбросили? Стоило ли продвигаться в сторону Атланты? Пока стояла ночь, лучшим решением, наверное, было выйти из пролеска и осмотреться. Что Эмма и сделала. Перед ней простёрлись хлопковое поле и поле с табаком. Было заметно, что поля давно не обрабатывались, а значит все или почти все рабы покинули поместье. Если в самом начале войны армия южан отказывалась не только от рабов, но даже и от вольноотпущенных, то уже чуть позже в ряды Конфедерации влилось множество чернокожих. И как ни странно, негры были в армии не только как повара, прислуга, но как полноправные солдаты, которые шли в бой во славу Конфедеративных Штатов Америки. Далее чуть правее, стояли подсобные постройки, амбар, хижины рабов, конюшня. А ещё чуть дальше возвышался величественный особняк. Губы девушки тронула лёгкая презрительная усмешка. Она помнила весь тот снобизм, напыщенность и презрение, коими были наполнены хозяева таких особняков. Ей хотелось многое забыть из своего детства и юности, но глядя на поля, постройки… Воспоминания невозможно ничем стереть, и они будут её преследовать всю жизнь. А сейчас нужно было думать о том, как выжить. Как протянуть хотя бы до утра. Может, ей повезёт и особняк окажется заброшенным. Но рисковать не хотелось. Если её догадки верны и негры покинули поместье, то она сможет переночевать в амбаре. А если ей совсем уж повезёт, то может быть она чем-то сможет поживиться. В любом случае эту ночь лучше провести, имея крышу над головой, так как начал накрапывать хоть и тёплый, но дождь. Пока Свон доковыляла до амбара, дождь уже шёл стеной. Она осторожно открыла дверь и проскользнула внутрь. Как ни старалась девушка быть тихой, от порыва ветра дверь несильно хлопнула. В амбаре приятно пахло сеном, но самое главное, тут было сухо. Девушка разложила свой мундир так, чтобы он как можно лучше обсох, стянула с себя то, что когда-то было рубашкой, а теперь напоминало кровавые лохмотья. Сняла повязку, стягивающую грудь и положила рядом с мундиром, чтобы к утру та тоже просохла. Эмма достала из ранца чистую нательную сорочку и надев её, уже тогда решила перекусить тем, что у неё осталось. Небольшой кусок сушёного мяса и краюшка чёрного хлеба. Запив всё остатками воды, девушка улеглась на сено и тут же вырубилась крепким сном, несмотря на боль в руке. *** Реджина приподняла голову от подушки. Ей показалось, что где-то хлопнула тяжёлая дверь. Да нет, брюнетка тряхнула головой. Что за бред? Это просто дождь и ветер. Рядом на подушках храпел Уолтер. Сегодня он вернулся из Атланты очень разъярённым. Янки уже были на подступах к самому городу. А это значило, что проклятый враг может в скором времени «заглянуть» и в имение. - Я пристрелю каждого, чья нога ступит на мою землю, - сказал Том, со злостью раздеваясь. Он был на удивление почти трезвый, но глаза его горели яростным огнём. Реджину это напугало. И не зря. В этот вечер её муж был ненасытным животным. Но молодая женщина терпела все его жестокие ласки. Уолтер утомился уже за полночь. Кончив в очередной раз, он грубо поцеловал жену, пробормотал: - Ладно, я устал, Реджина, давай спать. Натянув исподнее, он повернулся к жене спиной и сразу же захрапел. Брюнетка прислушалась ещё раз. Но за окнами просто шёл проливной летний дождь и шумела листва. И всё-таки, Реджина была почти полностью уверена в том, что она не ослышалась. Стоило ли ей бояться этой хлопнувшей двери?