Не надо мне такого. Часть третья.

      Бледные тонкие пальцы в разводах волшебной краски крепко сжимают кружку с горячим фруктовым чаем. На стене чёрно-белый портрет Луны, смотрит на меня и загадочно улыбается. Словно старинное фото.       Дую на горячий чай, делаю крошечный глоток и с грустью смотрю на картину. Жалко всё-таки такого светлого человечка, ей ещё жить и жить.       Кружку кидаю в мойку, а сама выхожу на улицу, к старым яблоням. Да и какие это теперь яблони? Теперь это и вовсе что-то непонятное.       Я тут месяц экспериментирую, практика у меня вовсю по книжке чёрных друидов. Яблонь мне было не жалко, они уже старые и от стены дома стояли достаточно далеко, если что-то пойдёт не так — дом не пострадает.       Яблони встретили радостным шелестом чёрной листвы и отправляли в меня чувства какой-то щенячьей любви. Я и раньше прекрасно чувствовала сильные эмоции окружающих, направленные на меня, но чувства от яблонь просто сшибают с ног. С нежностью погладила по чёрным стволам, в ответ получила ещё одну порцию любви. Хоть теперь есть те, кто меня любит чистой любовью. Я их создатель, а они мои дети. Рядом с ними я чувствовала себя богом.       Эксперимент первоначально был по призыванию дриады, но что-то пошло не так. То ли я неправильно палочкой взмахнула, то ли земля виновата или моя магия — этого я не знаю. Но яблони получили своеобразный разум и внешне сильно изменились. Подросли ввысь где-то на метр, раздались сильно в ширину и перекрасились в чёрный цвет с бирюзовыми прожилками.       Я когда увидела такие результаты, просто офигела, ну, а когда при мне бывшая яблоня поймала летящую мимо ворону и сожрала — я даже немного напугалась. Она схватила каркающий чёрный комок ветвями и засунула себе в открывшийся зев в стволе — раздался хруст птичьих костей, и по мне шибануло эмоцией довольства от трапезы. Тогда это было весьма для меня неожиданно. Но сейчас уже привыкла.       Погладила ещё раз ствол дерева и пошла к воротам. Смотрю сквозь железные прутья на улицу — пустота. В последнее время на моей улице творится что-то непонятное, народ куда-то пропал, даже в рядом стоящем борделе ночные вопли притихли. Мир прям замер. Кстати о борделе, гость от них выходит. Высокий, с длинными белыми волосами, и идёт в мою сторону. Отец Драко по шлюхам ходил, что ли?       Неееет… Это не он.       Остановился прямо напротив меня, внимательно смотрит и мечтательно улыбается. Большие раскосые глаза цвета апельсинов, пухлые губы с небольшим шрамом сверху, серебристая татуировка в виде листка клёна и знакомый шлейф магии, почти, как у меня.       Фейри, чистокровный грёбаный фейри.       Неожиданно обхватил крепко мои ладони, прижав их ещё сильней к железным прутьям и приблизил ко мне своё лицо, практически меня целуя. Его дыхание шевелило мои волосы, а я заворожённо смотрела в его глаза.       — Какая приятная неожиданность, маленькая леди! — сильно вдыхает мой запах волос и смотрит прямо в мои расширенные вовсю глаза. — Моё имя Серый Лекс, а вы мне откроете тайну своего имени?       Глупо улыбаюсь и отвечаю:       — Меня зовут Вивьен, Вивьен Грин.       — Прекрасное имя у вас! Своей вы красотой поразили меня прямо в сердце! — дёрганно улыбается и с лёгким безумием смотрит на меня. — Увы, моя сударыня, меня зовут приключения! Поговорил бы ещё я, возможно, и на чай полуденный остался, но братья мои ждут меня. Увидимся ещё, надеюсь! — крепко целует меня в губы и исчезает с вихрем жёлтых листьев. А на моих губах оседают капельки чужой магии, с привкусом клубники. Облизываю губы — вкусно.       Я, потихоньку оторвав онемевшие ладони от забора, качая головой и весело улыбаясь, бреду в дом. Обедать пора.       Дааа, встреча для меня была весьма неожиданной. Красивый и безумный тип, эмоции у него скакали быстрее звука, что меня слегка сбивало с толку. Но враждебности к себе или ещё чего плохого я от него не почувствовала. Сильный интерес и восхищение — это подкупало.       Со смешком скосила глаза на бордель — интересно, что он там натворил? Чувство юмора у фейри весьма своеобразное, а какой у них секс — я даже представить не могу. Они там хоть живы остались?