Улыбка удачи

      Мелкий дождь стучал по покрытому пылью стеклу. В вечерних сумерках тоскливой песней разносился далёкий вой псевдособаки. По улице куда-то неспешно шёл Сосед, не обращавший на непогоду ровным счётом никакого внимания.       Дин, глядя на мёртвую деревню, вспомнил о бабушке, что жила в селе. Каждое лето он, тогда ещё озорной мальчишка, мечтавший стать генералом, приезжал к бабушке Поле, помогал ей по дому, купался в речке с соседскими пацанами, ловил с дедом Васей рыбу на озере, вместе с Катей и Димой катался верхом на лошадях соседа дяди Пети... А бабушка Поля пекла пироги, запах от которых Дин помнил до сих пор.       Это место, в темноте казавшееся просто уснувшим, а не мёртвым, навевало сладкие грёзы. Да, давно уже Денис не навещал своих стариков в селе. Потому что пришла юношеская пора, когда ему хотелось ночь напролёт завичать с друзьями, которых было всего трое, — угрюмый и молчаливый Санёк, весёлый шутник Паша и бойкая Валентина. Но те друзья остались на Большой Земле, за Периметром.       Хотя и здесь Дин нашёл друзей. Наверное, даже более преданных, чем те, что остались в прошлом.       Заскрипели половицы над головой — это Русь что-то делала на чердаке. Уран, подлеченный, но всё равно замотанный в бинты так, что только глаза, нос и рот открыты, сидел за столом напротив задумавшегося Дина. — О чём мечтаем? — нарушил тишину похожий на свежую мумию сталкер. — Да так... детство вспомнилось, — рассеянно протянул тот.

***

      Солнце показалось над деревней, тёплые лучи разогнали утренний туман. Погода была на редкость хорошей, — ни дождя, ни облаков, ни сырости.       Русь открыла глаза и потянулась. Скользнув взглядом по помещению, она заметила Урана, уже сидящего за столом с кружкой кофе. — А где Дин? — недоумённо спросила девушка. — Ушёл, — отозвался Уран. — Без нас? Сам он долго в Зоне не протянет... — Да нет, ты неправильно поняла. Совсем ушёл. На Большую Землю. Вчера сидел, скучал, а сегодня утром решил вернуться домой.

***

      Дин глубоко вдохнул чистый воздух. На лугу паслись лошади заметно постаревшего дяди Пети, да и сам дядя Петя сидел в тени дерева, зажмурив глаза. Проходя мимо, парень весело бросил: — Добрый день, дядь Петя! — Добрый, добрый, — тот посмотрел на Дениса. — А ты чего, со службы возвращаешься?       Деревня находилась недалеко от Периметра — прямо на пути в город. Дин ещё просто не успел переодеться и оставить «калаш», расчитывая сделать это уже у деда. — Можно и так сказать, — хмыкнул он. Дядя Петя понимающе усмехнулся: добрую половину населения деревни составляли сталкеры.       Юноша вошёл во двор. Калитка протяжно скрипнула — петли уже давно не смазывали. Не похоже это на деда Васю. И не бегали по двору куры, только старый пёс, сидящий на цепи, глухо заворчал, не сразу узнав в Дине того мальчишку, с которым любил играть, ещё будучи лапоухим щенком.       Ключ, как обычно, висел на гвозде в сарае. Взяв его, сталкер отпер дверь и вошёл в дом. Видно было, что здесь давно не приберались — пыли слой такой, что следы остаются. Это ещё больше насторожило Дениса.       На стене висела фотография — улыбающиеся мужчина и женщина, а в их руках — милая девочка. Мать Дениса.       Пройдясь по дому, он не встрнтил никого. Через приоткрытую дверь в помещение вошёл соседский рыжий кот, мяукнул разочарованно и снова удалился. Денис помнил его, бабушка Поля любила подкармливать этого зверя.       Положив автомат на табурет, сталкер вышел из дома и через заросший огород прошёл на другой конец двора. Перед ним предстали две могилки, с фотографиями на надгробиях. Прочитав даты, Дин узнал, что его бабушка и дедушка умерли две недели назад. Но ему, как обычно, никто ничего не сказал, а он и не спрашивал.       Но на этом неприятности не кончились. Приехав в город, совершенно разбитый сталкер узнал, что его дом сгорел. Два дня назад.       Он минут десять тарабанил в дверь соседки тёти Зои. Стоило той открыть, как Денис сходу спросил: — Что... с ними? — но он уже знал ответ. — О, мне очень жаль... — искренне сказала женщина, опустив взгляд.

***

      Старый пёс, до этого всегда охранявший дом деда с бабкой, шёл впереди хозяина. Дин, на чьём лице отразилась боль утраты, смешанная с тоской, обвёл тяжёлым взглядом Болота. — Я вернулся, — прошептал он, снимая с предохранителя «калаш».