***
— Сын, я отправляюсь с флотом в систему Сомаче. Наша месть практически завершена. Еще немного, и от дракхов останутся одни воспоминания. Да примет Прародитель их души. И да не будет он спешить с их возрождением. — Отец, это моя обязанность! Ты слишком стар и даже говоришь с трудом. Останься дома, позволь мне… — Нет. Я объявил Священную Войну. Мне ее и заканчивать. — Ты можешь умереть! — Тогда война закончится раньше. — Побеждать не требуется, так? — Да, сын. Мы — пример. Наглядный урок. — Боюсь, его не все поймут, а многие вообще сочтут нас… — Разве это важно? — Нет, отец. Ты прав. — Хорошо. Прощай, сынок. В этом теле я не вернусь. Стар слишком. — Прощай, отец.***
Сотни кораблей, составляющие первый ударный флот мши, тремя колоннами устремились в огромную воронку гиперперехода, поддерживаемую стационарными вратами. Им предстоял путь до шестьдесят седьмого сектора второго квадранта по общегалактической карте. Туда же летели остатки войск дракхов, в надежде отвлечь врагов и дать возможность своим кораблям-базам прорваться на территорию условных союзников. В эту же точку неслись эскадры призраков, той их части, что еще не утратила веру в свой загубленный эксперимент. Быть может, они просто мучились чем-то вроде раскаяния? Кто же их разберет. Тени давно уже стали подобны собственным слугам, только их господином была идея — не ее дух и суть, а всего лишь буква. Слепое следование когда-то, невероятно давно принятой доктрине вело их долгие и долгие годы. Впрочем, всему приходит конец, даже они устали быть теми, кем стали. По большому счету, они просто не хотели уже оставаться собой. Беда лишь в том, что они не могли принять это сразу, были вынуждены выкручиваться и оправдываться достижением старой цели. Наверное, они просто боялись, там, в глубине, в самой сердцевине своей сути, они банально боялись признать свою ошибку. Сказать себе, что были неправы и принять это, а не ограничиться констатацией факта. Можно ли это рассматривать как свет, родившийся из тьмы? Да! Искра в них появилась, искорка, слабенькая, робкая, горячая и невероятно уязвимая. Но она — была!***
— Противник выходит из гипера! — Открыть огонь. — Есть открыть огонь! Жоц испытывал удовлетворение. Он прошел свой путь до конца, этот бой будет для него последним, и месть будет завершена. Так или иначе. В старом мши не было ненависти или злости, он просто делал то, что должен был сделать. Не больше, но и не меньше. Выходящие из гиперпространства желто-бежевые корабли дракхов один за другим напарывались на потоки разрушительных энергий, попадали под град из сгустков, похожих то на шаровые молнии, то на вытянутые переливающиеся жемчужины, словно ножами пластались всевозможными полями и гибли, взрывались, разваливались, уничтожались. Броня разлеталась в клочья, конструкции каркаса мгновенно таяли, тела экипажей попросту испарялись, но они все так же шли в свой последний бой. Их орудия били в ответ, и один за другим корабли мши присоединялись к павшим врагам. Значки на проекции тактической обстановки гасли. — Второй эшелон, вперед. Третий, разделиться, начать охват противника. — Есть.***
Серия прямых попаданий сотрясла линкор «Жаскаб» в тот момент, когда последние из воронок перехода захлопнулись, породив кратковременный и локальный, но весьма мощный всплеск энергии в виде сонма излучений. — Палуба два и три, повреждены сектора с пятого по семнадцатый. Батареи шесть, семь и девять уничтожены. Эффективность заградительного огня снизилась на семнадцать процентов. Излучатель-два выведен из строя, пожары в отсеках два и три, склад четвертой палубы уничтожен, нарушение энергоснабжения седьмой батареи, перешли на кристалл, — передал капитану мысль-доклад лейтенант. — Принял. Развернуться на тридцать градусов, продолжаем вести огонь. Ремонтным командам приступить к ликвидации последствий. Приоритет — излучатель. — Есть. — Два корабля в зоне обстрела носовых орудий. Открываю огонь. — Подтверждаю. Раненый, но далеко не побежденный линкор довольно шустро для своих габаритов довернул в сторону и его корпус осветился вспышками залпов. Два корабля дракхов, что недавно нанесли ему удар, разлетелись тысячью обломков, но на их место пришли другие. — Полный вперед! Максимальное ускорение. — Есть! Могучий корабль был слишком тяжел, чтобы уйти из-под огня противника. Словно медведь, отбивающийся от своры наседающих на него гончих, корабль отмахивался лапами-выстрелами, превращая врагов в кровавую кашу, но и ему все чаще и чаще приходилось проливать собственную кровь. Доклады о пробоинах и повреждениях шли нескончаемой вереницей, наполняя разум капитана сожалением, заставляя его искать выход из безвыходной ситуации. Их отсекли от своих, окружили, выбивая батареи орудий прицельным огнем, ведь враг прекрасно понимал, что сразу до сердца исполина ему не добраться, и потому старался лишить жертву возможности к сопротивлению. Гончие повисли на лапах, стараясь поглубже вонзить клыки, разорвать сухожилия. — Вывести реакторы в запредельный режим, приготовиться к самоподрыву, — принял единственно возможное решение капитан Бакур, когда попытка пары крейсеров пробиться к нему на подмогу была сорвана. — Корабль к самоподрыву готов, — доложил старпом, прижимая уши. Очередное попадание пришлось уже в бронекапсулу командного поста, отчего его изрядно тряхнуло, и несколько световых панелей с хлопком погасли. — Подрыв, — распорядился капитан, недовольно дернув носом, его чувствительное обоняние всегда резко реагировало на запах паленой проводки, горелой электроники и прочее, что неизменно сопровождает бой. Кнопка смерти вспыхнула, сигнализируя о конце пути славного линкора «Жаскаб». — Да примет нас Прародитель, — отправил мысль своему экипажу Бакур, и выждав секунду, решительно вдавил овал, из которого бил столб молочно-белого света. Разрастающийся огненный шар поглотил десятки своих и чужих истребителей, которые вели бой неподалеку. Мощный выброс энергии кратковременно ослепил ближайшие крейсера дракхов, но впрочем, они быстро справились с досадной неприятностью. Однако чуть позже некоторым из них это все-таки стоило жизни. Мши успели сманеврировать и открыть огонь за то время, что понадобилось пострадавшим на восстановление.***
Своенравная богиня Иллариус лишь посмеялась над своими почитателями, не иначе как из мести за несоблюдение в прошлом положенных ритуалов, и Лондо с Виром проигрались в пух и прах. Впрочем, это их не сильно расстроило. Они прекрасно провели время, прощаясь в самом что ни на есть центаврианском стиле. «Славный был загул», — с теплотой вспоминал Вир. Вот только дела не ждали. Именно поэтому он сейчас спешил на встречу с бывшими вассалами мши. Он должен был убедить их вмешаться в войну с Тенями. — Приветствую вас, послы, — настолько учтиво, как только мог, склонил голову Вир, — спасибо, что согласились на встречу. — Здравствуйте, Вир, — шевельнул крыльями токати, — вы друг Лоуча и уважаемый нами разумный, мы не могли вам отказать. — Но даже не пытайтесь просить нас вмешаться в священную войну сюзеренов, — добавил каурлианин. — Сюзеренов? — опешил Вир. — Конечно, — фыркнул Бжум. — Но… а… — Есть план противостояния тьме и опаляющему свету, Вир. К сожалению, он потребовал жертв, в том числе и с вашей стороны. — Вы знали о тенях. — Да, нас посвятили в древние тайны. Мы могли бы выступить единым фронтом, но тогда это стало бы лишь отсрочкой. — Такое уже не раз случалось. Нам предложили рискнуть и попробовать разорвать порочный круг, многим это предложили, и все согласились. — И вы устроили спектакль. — Увы, — щелкнул клювом Пагроз, — пришлось пролить много крови, но у нас был выбор, и мы все его сделали. — Почему? Объясните мне, зачем? В чем смысл того, что десятки рас воюют друг с другом? — Это плата, Вир, — раздался знакомый голос за спиной. — Здравствуй, друг. — Лоуч?! — Да, это я, хотя на Вавилоне нахожусь инкогнито и ненадолго. Впрочем, кто отличит одного пушистика, — махнул хвостом мши, — от другого? — Ты расскажешь мне, зачем все это было нужно? — Нет, я хочу, чтобы ты сам понял, поэтому буду давать подсказки. Вы можете начинать, — обратился Лоуч к послам, — скоро моего отца не станет, возможно, он уже мертв, а значит, и наша месть завершилась. Как только запись с моим обращением начнет транслироваться по всем каналам, вы сможете нанести удар. — Наконец-то. — Давно пора. — Их всех ждет смерть. Воодушевленные вассалы мши покинули переговорную, оставив друзей вдвоем. Тем найдется, о чем поговорить, а у них теперь было много важных дел. Пусть все давно готово, но нужно же проконтролировать, вдруг что-нибудь пойдет не так. Никто не желал ударить в грязь лицом и подвести остальных. Привыкшие работать сообща, они собирались по-настоящему доказать, в первую очередь самим себе, что повзрослели и стали самостоятельными.***
— Обнаружены множественные источники помех! Это корабли Теней! — Вот и хорошо, — кивнул Кавя Зифе, — всем резервам, в бой. — Атакуем, — пришла череда ответов, слившаяся в единую мысль, окрашенную деловой собранностью и полной сосредоточенностью на предстоящей схватке. Появляющиеся, словно тени, что постепенно наливаются цветом и обретают форму и суть, корабли призраков попали под массированный обстрел выдвинувшихся эскадр мши. Это было для них весьма неожиданно и крайне неприятно. Нести потери, даже не открыв ответного огня, такого с ними не случалось давно. Избиваемые остатки флота дракхов не смогли обеспечить повелителей прикрытием. Впрочем, они и не пытались, ведь никто их даже не предупредил. Гордыня не позволила их хозяевам даже подумать об этом. Тем не менее, пусть и с досадными потерями, но тени вступили в бой, и его картина начала стремительно меняться. Не столь легко и быстро, как ожидалось, но сомнений в том, кто победит, ни у одной из сторон не было. Могучие линкоры мши, заставлявшие дракхов трепетать, гибли под огнем черных кораблей после двух-трех прямых попаданий. Крейсерам, как правило, хватало одного, на более мелкие суда вообще никто не обращал внимания, их уничтожали походя, отмахиваясь убийственными лучами, словно от какой-то надоедливой мошкары. Вот только и тени несли потери, весьма для них неприятные. Полновесный удар излучателями линкоров не оставлял их паукообразному кораблю шансов на выживание. Крейсера не способны были разом уничтожить их, но серьезно повредить вполне могли. Маневренность и системы маскировки не слишком-то помогали избежать ответного огня. По большей части черным кораблям приходилось уповать на броню, а она далеко не всегда была способна спасти их. И тем не менее, не имеющий значительного численного преимущества флот мши проигрывал. Корабли взрывались, разрезались на части, которые с остервенением добивали дракхи, и гибли, гибли десятками. — Отправить сообщение о нашем разгроме, передать собранные данные, и атакуем, — распорядился первый коготь. Флагманский линкор, в окружении десятка собратьев и последних крейсеров первого флота, начал разгоняться в сторону кипящей битвы. Судьба их была предрешена, и они не собирались ей противиться. Незачем это было. Вот забрать побольше врагов, чтобы те не убили других, тех, кого не успеет спасти Прародитель, этого им хотелось, а о себе они уже не думали. Не для того их создавали, не ради этого они жили. Не о том мечтали.***
— Минбар не может на равных сражаться с тенями. — Верно, Вир, не может, а ведь за ними стоят ворлоны, у них огромное количество трофеев, и была как минимум тысяча лет на их изучение. — Сотрудничая с тенями, вы в качестве платы требовали знаний! — Именно! Конечно, они нам подсовывали, скажем так, порченый товар, но не всегда и не всем. — А вы объединили все полученное, так? — Да, Вир, все, кто участвует в заговоре против изначальных, обменялись дарами, полученными от теней и ворлонов, те ведь тоже не сидят на месте, шевелятся понемногу, вяло, конечно, но нам хватает. — Значит, вы можете биться с ними на равных? — Можем. Орион — это не станция вроде этой, — Лоуч постучал пальцем по столешнице, — а совсем иное. — Вы готовите флот для битвы? — Не только мы, корабли много где строят, ведь сейчас, по большей части, мы воюем старьем. — Зачем же вы допустили нашу войну с нарнами? — Тому было много причин, назови основные сам, ведь ты же думал о них. — Читаешь мысли? — Нет, в этом нет необходимости. Достаточно того, что я тебя хорошо знаю и верю в твой ум, способность понимать, даже прозревать суть, если хочешь. — Спасибо, конечно, — смутился Вир, стараясь не показать, как ему приятно слышать о себе такое. — Итак? — Вы были не готовы, поэтому жертвовали малым ради большего? — Да, и прости, что этим «малым» оказались твой народ и нарны. — Ну, нам давно пора было встряхнуться, ведь мы деградировали. — Не только вы, нарны тоже, их жажда мести была слишком сильна, она их просто сжигала. Всю расу целиком, это страшно, Вир, поверь мне, как телепату. — Верю, Лоуч, даже я, не обладая твоими способностями, видел это во взглядах, которые на меня бросали нарны здесь на станции, а ведь среди них были мои ровесники. Мы с ними родились уже после окончания оккупации, они не знали ужасов нашего режима, а я никак не был к ним причастен, но они все равно были готовы вцепиться мне в горло. — Да, нам с Шушшиком пришлось пару раз вмешиваться, гася порывы некоторых из них. — Если не сейчас, то позже, но мы бы все равно сцепились с ними. — Наверняка, а теперь появился шанс что-то изменить. Примирить ваши народы сложно, но можно. Начать придется с малого, с того, что конкретные центавриане простят конкретных нарнов и наоборот, а там, кто знает, возможно все и образуется. — Надеюсь дожить до этого и сделаю все от меня зависящее. Вы ведь поможете? — Конечно, Вир, мы же друзья. — Но сперва нам надо разобраться с изначальными. Так? — Да, они заигрались, и им пора уйти. Дети выросли, они хотят совершать свои поступки и нести за них ответственность самостоятельно, а древние душат нас в своих объятьях. Иногда в буквальном смысле. — Что потребуется от меня? — Пока что ничего, ваш заговор против императора и лорда Рифа — это и есть ваш вклад в общее дело. Мы убрали Мордена, тени ошиблись, завязав на него слишком многое, они вообще почти не действуют сами, впрочем, как и ворлоны, слишком высоко задрали они нос, вот и поможем им его разбить, споткнувшись. — Ясно, ну что ж, тогда буду изображать из себя копию Лондо. — Да, этого будет достаточно, чтобы тебя назначили официальным послом. Ты будешь просто говорящей головой, это удобно многим, а то, что ты однажды проявишь самостоятельность, станет для них большим сюрпризом.***
Не успели адмиралы дракхов порадоваться, что им удалось добраться до секторов предателей, как те их атаковали. Просто и бесхитростно открыли огонь по кораблям-базам и сопровождающим их судам. Шансов на спасение у последних представителей цивилизации рабов не осталось. Внезапность, помноженная на тщательно подготовленную ловушку, и численное превосходство нападающих превратило сражение в бойню. Впрочем, простым расстрелом их враги не ограничились. Как-никак, самые преданные и доверенные слуги теней могли обладать полезной информацией. Поэтому, расстреляв орудия и двигатели их кочующих домов, разделавшись с немногочисленным эскортом, они отправили на корабли-базы своих десантников.***
— Слушать сюда, бараны безрогие, — промычал лейтенант Чокыб, привлекая внимание своей роты. — Действуем как на учениях, вперед не лезем, на броню не полагаемся, гранат не жалеем. — Так точно! — Выходим на цель через минуту! — доложил пилот абордажного корабля. — Рога в шлемы! Приготовиться! Пусть времени было немного, но Чокыб успел выборочно осмотреть своих самых молодых и неопытных подчиненных. К его удовлетворению, нареканий не было. Не зря он их столько гонял. С теплотой и, по старой привычке матом, помянув добрым словом сержанта мши, который обучал когда-то его самого, лейтенант захлопнул массивное забрало. Перед глазами тут же возникла синтезированная броней картинка, расцвеченная зеленью. Точки-значки его бойцов, небольшая карта в углу, схематичное изображение доспехов с основными показателями. Все было в порядке. Толчок возвестил о приземлении борта и лейтенант махнул лапой, одновременно прищелкнув языком, давая команду шлему на отображение внешней картинки.***
Прорезать уже поврежденную броню было несложно. Затем сработал вышибной заряд, и часть обшивки унесло внутрь корабля-базы. «Неудачно», — фыркнул Чокыб при виде того, как ворвавшиеся первыми бойцы полегли под плотным огнем врагов. Видимо, контрабордажная группа или отряд военной полиции дракхов, или, кто знает, что у них там было, случайно оказался рядом с местом проникновения. Командующий первым взводом действовал грамотно и жестко, расчистив плацдарм ракетами и гранатами. «Вперед! Вперед! Вперед!» — проорал лейтенант и сам поспешил покинуть доставивший их транспорт. Бой кипел по всему кораблю, в котором неожиданно оказалось слишком много вооруженных врагов. В принципе, к чему-то подобному они и готовились, но дракхи не просто оказали упорное сопротивление, но и делали это вполне грамотно. Рота Чокыба уже потеряла половину бойцов, и лейтенанта мало утешало то, что врагов они разделали впятеро больше. Броня помогала, но не была панацеей. Больше всего дракхов удалось накрошить, сойдясь с ними врукопашную на перекрестке, вот там преимущество десантников в оснащении сказало свое веское слово. Жаль, что враг быстро разобрался и теперь не повторял таких ошибок. — Лейтенант, к нам пробиваются остатки соседней роты, парней зажали на складе. — Паршиво, — Чокыб быстро оценил обстановку, выведя на экран план-схему корабля. — Так, первый взвод, идете на помощь нашим, остальным занять оборону. — Есть! Получив хотя и потрепанное, но все-таки подкрепление, им будет легче пробиться к реактору, обозначенному как цель. Старшие успели хорошо изучить вражеские корабли, да и инженеры самих ксонов в них покопались, поэтому десантники знали, как предотвратить подрыв корабля-базы. Оставалось только пробиться и сделать это. Стимул в виде опасности для собственных жизней весьма способствовал отказу от природной вальяжности и флегматичности ксонов.***
— Долго еще?! — взревел Чокыб, прячась за углом от ответного огня. — Пять минут! — отмахнулся приданный его роте инженер, который вместе с техниками и саперами курочил захваченный реактор. — Поторопитесь, — выдохнул лейтенант, отправляя в коридор последнюю гранату. Получив подкрепление, им удалось прорваться к нужному отсеку и довольно быстро его зачистить, вот только вслед за этим начались большие проблемы. Дракхи не сумели вовремя взорвать корабль, видимо, надеялись отбиться или хотели побольше врагов с собой забрать, кто их поймет, но теперь они как будто обезумели и лезли безостановочно, пытаясь отбить хотя бы один из реакторов. Выстрел, враг падает. Перекат, короткая очередь, и еще двоих больше нет. Вскочить, срезать очередью выскочившего гада. Прыжок рыбкой, над головой прошла серия импульсов. Подстегнутый химией разум мимолетно отмечает еще одну погасшую точку. Выстрел. Выстрел. Очередь на пять импульсов. Рывок за укрытие, слева взрыв, вовремя. Высунуть оружие и дать очередь веером, попутно осмотревшись. Удачно попал — прямо в голову. Хрипы и сипение на общем канале. Еще одна точка погасла. Прыжок, перекат, выстрел, выстрел, выстрел. Мимолетная радость сменяется вспышкой боли. Укол в спину. Очередь. Щелчок языком. Выстрел, выстрел, очередь. Противный писк, сигнализирующий о критических повреждениях брони, умолк. Выстрел, очередь, рывок к укрытию. Перезарядка. — Готово! — приходит долгожданный рапорт инженера. — Хвала Прародителю, — просипел, булькая пузырящейся на губах кровью Чокыб, презрительно прищурившись на подкатившийся к нему шарик гранаты.***
«Мы прерываем наш репортаж в связи с экстренным сообщением. Два часа назад стало известно о начале гражданской войны на Минбаре. Недавние массовые столкновения между кастами жрецов и воинов, произошедшие в день памяти Валена, переросли в полномасштабные боевые действия. В данный момент связь с нашим посольством и миссиями на территории Минбарской Федерации полностью прервана. Каких-либо сведений о гражданах Земного Альянса, находящихся сейчас на минбарской территории, пока не поступало.» — Мне срочно нужно лететь на родину! — подскочила Делен, которую эта новость застала на совещании у Шеридана. — Возьми эскадру Белых Звезд. — Нет, силой тут ничего не решить, и если я появлюсь во главе флота, то сделаю только хуже. — Но… — Джон, я знаю, что делать. Думаю, что знаю, — поправилась Делен, сжав руку Шеридана, — но я должна поспешить. Мы не можем позволить себе лишиться поддержки Минбара в войне с тенями. — Я понимаю, — вздохнул капитан, подумав, что вряд ли когда-нибудь научится до конца понимать Делен. — Прошу тебя, будь осторожна. — Прости, Джон, я не могу обещать тебе того, чего не собираюсь исполнить, — грустно улыбнулась минбарка, коснувшись его щеки. — Мне надо идти. — Все же, не рискуй напрасно, без тебя я не справлюсь. — Напрасно не буду, обещаю.***
Все, что оставалось Алисе — забиться поглубже в развалины храма и дрожать, сжимаясь в комочек от холода. Ей удалось чудом пережить устроенный кастой воинов налет и последовавшую за ним бомбардировку. Просто повезло. Вроде и металась она бестолково, как и все вокруг, но ни осколки, ни обломки рушащегося комплекса ее не задели. Когда вокруг падали окровавленные тела, когда ее ментальные щиты снесло от разлитой вокруг боли и страха, когда она оглохла от грохота разрывов и криков, тогда она просто перестала соображать и, поддавшись инстинктам, просто забилась в ближайшую щель, где и просидела неизвестно сколько. Она ждала, долго ждала что кто-нибудь придет и поможет ей выбраться, но никто не приходил. Стоны раненых понемногу стихали, а Алиса зажимала уши и укрепляла щиты разума, лишь бы не слышать и не чувствовать умирающих. Потом ей стало стыдно, и она разозлилась на себя и на дурацкий мир, который не дает ей спокойно жить. Гнев отогнал холод, помог собраться, заставил ее наконец двигаться. Она решила, что надо помочь хоть кому-нибудь, вот только помогать к тому времени было некому. Все уже умерли. Единственное, что ей оставалось — плакать, но слез не было, не было совсем, а вокруг были только трупы. Много окоченевших трупов. Еще был окутанный дымом город вдалеке. Первым ее порывом было пойти туда, но Алиса быстро с ним справилась. Не сама, но ей помогли вырвавшиеся из-под облаков лучи, их было плохо видно, в отличие от последствий их удара, уничтожившего далекий город. Девочке стало так обидно, что она просто села на ближайший камень и провалилась в себя, отрешилась от мира. Ее глаза смотрели на далекие взрывы, на заметное даже с такого растояния пламя и на жирный черный дым, но совершенно ничего не видели. Время вновь пропало, исчезло, перестало иметь значение. В этом мире не было ничего важного для Алисы. «А как же мамы?» — пробилась сквозь болото апатии одинокая мысль. Словно стилет, образы Талии и Сьюзен пронзили ледяную корку, что броней сковала ее сердце и разум. Девочка вяло пошевелилась, и тут ее взгляд наткнулся на минбарца, который, видимо, перед смертью пытался закрыть собой подругу или, может быть, жену. «А может, она вообще его сестра», — пробормотала Алиса, задумчиво глядя на два изломанных тела. Ей показалось неправильным, что они вот так лежат здесь, и она решила оттащить их в сторону, положить рядом. «Пускай хотя бы в смерти они будут рядом», — подумала она, при помощи какой-то палки сдвигая кусок массивного камня. Ее, странным образом, не волновало весьма отталкивающее зрелище раздробленных конечностей минбарцев. Впрочем, на лики войны она уже успела насмотреться, и теперь ее разум просто игнорировал такие мелочи. Тут бывали трупы и похуже.***
— Помогите ей, — распорядился Алит Нерун, с ужасом посмотрев на маленькую человеческую девочку, волокущую по кровавой колее изуродованный труп какого-то минбарца к веренице других запорошенных пеплом минбарских тел. — Да, военачальник Алит, — сглотнул стоящий в горле комок очнувшийся от сюрреалистической картины воин. Нерун, правая рука главы касты воинов, отвернулся и направился к флаеру. Теперь он знал, что ответить на послание Делен.***
— Ну что? — вскинулась Талия, когда в их каюту вошла осунувшаяся Сьюзен. — Я поговорила со всеми. Некоторые обещали помочь, если представится возможность. — С ней все в порядке, Сью — слышишь, в порядке! — Как с ней может быть все в порядке?! Храм, где она училась, разбомбили! — Она жива, я это знаю, чувствую. — Только это и не дает мне послать все к черту и напиться, а потом угнать первый попавшийся корабль. — Тебе надо поспать, ты же третьи сутки уже на ногах. — Некогда мне спать! Тени наступают, ворлон пропал, его корабль взбесился, мы его лишь кое-как из дока выпихнули, мши разбиты, дома гражданская война, на Минбаре то же самое, а Центавр снова наступление начал, по всем фронтам бои идут. Одна радость, что бывшие вассалы мши дракхов добили и теперь против призраков воюют. — Иди сюда, — похлопала по дивану рядом с собой Талия, — давай просто пять минут посидим. Тебе надо хоть немного успокоиться. — Хорошо, — вздохнула Сьюзен. — Еще и Алиса пропала, — всхлипнула она, сбрасывая обувь и подтягивая ноги. — Она жива, это главное, — погладила Талия дрожащую подружку по голове. — Сью, ты сильная, ты офицер, но надо иногда побыть слабой, ведь ты не можешь быть везде, нам не все дано исправить. Мы не все можем сделать сами, иногда надо просто подождать, довериться другим… Под бормотание и поглаживания пригревшаяся в объятьях Сьюзен не заметила, как провалилась в сон. В отличии от подруги и дочки, ее редко посещали видения, но сегодня они пришли к ней. Она видела снег и трупы, много изуродованных трупов, которые не хотели оставаться под завалами, они хотели видеть небо мертвыми глазами. Это было страшно — знать, чего хотят мертвецы. Усталость, боль, слабость, холод, давно переставший бурчать от голода живот и затухающий огонек надежды. Сьюзен кричала, запрещала сдаваться, требовала бороться и вот, когда казалось, что уже не осталось сил, пришла помощь. Мир изменился, убитые прощали своих убийц и уходили, без зла и ненависти, уходили куда-то туда. Алиса засмеялась, легко и весело, а к Сьюзен подошел воин, в котором та узнала когда-то прилетавшего на Вавилон минбарца. В его глазах она читала волнение, и ей даже не надо было заглядывать для этого в чужой разум. Сьюзен попыталась объяснить ему, что произошло. Алиса вытерла выступившие от смеха слезы, кровь, что была на ее руках оставила разводы на лице. Сьюзен лишь посочувствовала воину, уловив отголосок его мыслей, беднягу теперь будет долго преследовать один и тот же кошмар — человеческая девочка с глазами, подведенными кровью минбарцев. Убитых им и его собратьями по касте соотечественников. — С ней все хорошо! — выдохнула Сьюзен, просыпаясь. — Ты видела? — Да, очень четко, я была ей, а она — мной. — Нам придется еще долго приводить ее в порядок, — вздохнула Талия. — Да, с таким не каждый взрослый справится, но все-таки она жива и скоро будет на Вавилоне.***
Светящееся пятно неспешно дрейфовало сквозь ветвистые молнии, несомое ураганами. Ворлон был все так же своеобразен и неприветлив, и все так же прекрасен для своих обитателей. — Мы разочарованы и присоединяемся. — Армада готова, мы можем выступать открыто. — Предлагаем послать наблюдателя к младшим, возможно от него что-то осталось. — Мы против, слишком опасно. — Он всегда был сам по себе. — Молодой и глупый, он выбрал свою судьбу. — Хотел изменить судьбу, в итоге расстался с вечностью. — Мы говорим, нет. — Всех их коснулась тьма. — Выжжем ее раз и навсегда. — Закончим дело и уйдем. — Да. — Согласны. — Выступаем. — Присоединяемся. — Вы забыли про носителя. — Зачем она нам? Пусть уходит. — В ней знания. — Уберем. — Старые инструменты не нужны. Пора расчистить кладовку. — Давно бы так. — Армада ждет. Оставим их на волю судьбе. — Природа сама позаботится о них. Впервые за многие и многие годы, ворлонцы разделились, пятно света распалось на множество светлячков, которые разлетелись по кораблям, мирно дремавшим на поверхности. Не успел суровый мир совершить и пары оборотов, как из его бурной атмосферы начали появляться исполины. Один за другим гиганты в окружении стай более мелких «прилипал» покидали Ворлон. То же самое, но в куда меньших масштабах, происходило и в других мирах некогда великой империи, от которой остались лишь легенды. Может ли быть что-то страшнее оживших сказок, мифов и древних преданий?***
— Да зачем же мы должны вмешиваться в дела землян?! — Правильно! Сами заварили кашу, вот пусть сами и расхлёбывают. — Мы тут куда серьезней дела решаем! — В конце концов, мы же хомо, а не земляне! — … — Все проорались? Есть еще желающие позлорадствовать или высказаться, что мы лучше, а они нам никто и звать никак? Нет? Прекрасно, тогда голосуем. Кто за вмешательство в дела Земного Альянса и за то, чтобы оказать помощь восстанию? Единогласно. Я в вас не сомневался.***
— Председатель, вы мне не объясните? — Что именно, адмирал Паульс? — Почему все главы миров Союза проголосовали «за»? — Вас, вероятно, смутила их риторика? — Мягко говоря, да. — Все дело в менталитете, если хотите. Мы, знаете ли, несколько обижены на родину, но при этом вовсе не желаем ей зла, и даже наоборот, готовы помочь. Что, собственно, мы и сделаем в ближайшее же время. К сожалению, у нас не так много военных возможностей, мы все-таки довольно малочисленны, но то, что есть, будет предоставлено в распоряжение капитана Шеридана. — Хм. Он, конечно, достойный человек и многое делает, но почему все-таки именно он? — Честно говоря, нам не объясняли подробно и, вообще-то, не настаивали, но дали совет. Это случается не часто, так что мы предпочитаем прислушиваться. — И кто же вам его посоветовал? — На самом деле, многие, если не сказать, что вообще все. Большинство цивилизаций он впечатлил, ведь ему удалось сколотить союз против теней. Прям-таки армию света создать. — Вы это так, м-м, скептически сказали. — Уж как мог, будь у вас вот это, — председатель расстегнул ворот и продемонстрировал небольшое уплотнение в районе ключицы, — я мог бы рассказать вам все, что знаю, а так, уж извините, — развел он руками, — но вы слишком уязвимы, а потому приходится молчать. — Мне доводилось слышать про эти… штуки, но, насколько мне известно, их еще никто не сумел исследовать. — Для того и создавались, — пожал плечами председатель. — Мы окажем вам помощь, адмирал, через Шеридана и наших друзей на Марсе. Капитан — отличный стратег и тактик, думаю, он справится. Теням скоро придется несладко, они начнут искать место для баз, захотят прикрыться другими, чтобы подставить своего извечного оппонента, и нам будет очень жаль, если ворлоны уничтожат Землю. — Да уж, не хотелось бы. — Нам тоже, Раймонд, и это одна из причин нашего выступления. — Хорошо, я вас понял и благодарю за разъяснение. — Пожалуйста, и да, вы правильно думаете, мы изменились намного больше чем кто-либо мог предположить. — И двух десятилетий же еще не прошло. — Нам хватило, — пожал плечами хомо. — Всего вам доброго, адмирал. — И вам тоже, председатель.***
Над древними, почти занесенными песком куполами все так же свирепствовали ветра, порождая пылевые бури и закручивая торнадо. Пустынный мертвый мир, лишившийся былого величия и славы. За’ха’дум — синоним ужаса и символ отчаяния для множества рас, столкнувшихся в свое время с населяющими его существами. От большинства тех, кто когда-либо слышал это древнее название, уже не осталось следа. Тела их истлели в прах, и даже руины их цивилизаций обратились в пыль. Неудачники и слабаки — таково было мнение виновных в произошедшем. Впрочем, сейчас они сами были на пороге того, что сами много раз делали с другими. Вот только они этого не видели, не понимали и даже не задумывались. Большая часть их истории напоминала пологий спуск с огромной горы, на которую они в свое время взобрались по отвесному склону. Склон, по которому катилась одна из древнейших и величайших цивилизаций, имел столь малый уклон, что был почти незаметен. Собственно, они и не замечали этого, устав от спуска гораздо раньше, чем достигли финала. — Мы давно говорили, что они бесполезны. — Надо было их самим уничтожить, не пришлось бы тогда нести такие потери. — Мы хотим наказать мши. — Нет, мы против. — Если хотите, используйте остатки своих кораблей. — Их недостаточно! — Тогда ждите, пока вырастут новые. — Можете атаковать предателей. — Мы используем облако. — Страх всегда был отличным оружием. — Мы не возражаем. — Давно пора было показать нашу истинную мощь. — Мы не против, это займет многих. Пусть подумают. — Провокация ворлонов сорвалась. — Нет, они выступили, все наши ресурсы направлены на отслеживание их флотов, они концентрируют силы. — Хорошо, уничтожим несколько поддерживающих их миров, тогда и сами они не будут церемониться. — Центавру нужна помощь, он отвлекает на себя значительные силы, которые могли быть использованы против нас. — Мы вас поддержим. — Присоединяемся. — Целесообразно основать на их родном мире военную базу. — Предлагаем частично рассеять наши силы по мирам. — Снова прятаться?! — Нет, это будет приманка для ворлонов. Создадим сеть баз и форпостов. Пускай побегают. — Они разделятся. — Не сразу, вначале они должны убедиться, что мы слабы. — Зачем нам это? — Мы будем атаковать их, они нас, но от их нападений пострадают другие, которые рано или поздно ударят в ответ. Против малых сил они не побоятся выступить и даже смогут победить. — Наши технологии позволят им нанести поражение ворлонам. Они решат, что достаточно сильны и могущественны. Они начнут войну. — И тогда мы уйдем, оставив их одних против всех. Признаем их победу, превратив в нас. — Они могут справиться. — Только если уничтожат всех, что означает их проигрыш. — В любом случае, пора использовать наше главное оружие. — Заодно и ворлонов напугаем. — Согласны. — Поддерживаем. — Мы за. — Да.***
Лита Александер прибыла на Вавилон рейсовым кораблем пакмаров. Ее буквально выставили из сектора ворлонов, как всегда, ничего не говоря и не объясняя. Сказать, что подобное отношение ее раздражало, значило бы погрешить против истины. С тех пор, как она заглянула в разум Коша, а потом увидела его без скафандра, максимум, на что ее хватало — винить себя в неполноценности. Кто она такая, чтобы осуждать или сомневаться в них? Одна из немногих избранных, которой было даровано счастье прикоснуться к великим. Ничтожество, которое они в своей бесконечной доброте подпустили к себе. Порой она задумывалась, зачем они возятся с ней, вернее, почему это делает посол. Другим она была неинтересна, это она понимала ясно и четко. Собственно, они и не скрывали своего истинного отношения к сосуду, который иногда использовал их соплеменник для наблюдения за низшими расами. За этими размышлениями и под тихое бурчание желудка, ведь принимать пищу на корабле пакмаров она по понятным причинам не рискнула, Лита добралась до посольского сектора. В дыхательной маске не было нужды, ворлоны давно уже имплантировали ей нечто вроде жабр, наделив возможностью дышать в широком спектре разнообразных атмосфер. Давалось ей это не слишком-то легко, порой вызывало дискомфорт, но в целом это было удобней маски с фильтрами или с ограниченным запасом кислорода в баллоне. Машинально распустив шарфик, прикрывающий по паре крупных щелей на горле, она сделала первый вдох. Это было болезненно, но вскоре боль пройдет, не впервой. Подождав пару минут, она провела личной карточкой по считывателю и вошла в покои посла. — Привет, — взмахнул крылом монстр, не отвлекаясь от раскатывания теста. — А… — Лита растерялась, оглядывая изменившуюся обстановку, — где посол Кош?! — Я за него. — Ты? — Ага, позволь представиться, я Ошшо, — человекоподобное существо поклонилось, выставив вперед ногу и разведя в сторону крылья, вернее, костную основу под них, самих перепонок или там, перьев, Лита не заметила. — А… — Давай проще, а? — постучал по виску испачканным в муке пальцем чужак. — Читай, ты ведь телепат, — улыбнулся Ошшо. Удержаться было выше ее сил, тем более — это действительно изрядно сокращало время и давало ответы на все ее вопросы. — Ты как? — задал вопрос склонившийся над очнувшийся Литой зерг. — Плохо, — свернулась она калачиком, во второй раз переживая крушение мироздания, и пытаясь осознать свое место в нем. — Ну-ну, не расстраивайся ты так, мы своих не бросаем, — хмыкнул Ошшо, притягивая телекинезом тарелку с чудесно пахнущей свежеиспеченной пиццей. — Возьми вот, заешь стресс, голодная ведь. — Можно воды? — пробормотала Лита, чувство голода у которой временно потеснило все остальное. — Может, лучше соку? — Фше рафно, — пробубнила она с набитым ртом. На этот раз Ошшо предпочел не выделываться и просто сходил до холодильника. Все-таки телекинез отнимает чертовски много сил. — Спасибо, — поблагодарила, расправившись с угощением, Лита. — Пожалуйста. Ты как, тут заночуешь или к себе пойдешь? — А… — Я тут с недавних пор живу, а то Шеридан и Делен волнуются, а нам они нужны бодрыми и уверенными, очень уж личности сильные и непредсказуемые. Настоящие уникумы, Прародитель их портить опасается, и так уже в одного неудачно вмешался по молодости. — Ошшо, а это твой настоящий вид? — Сейчас да, так что не волнуйся, я же не ворлон какой-нибудь, чтобы тебе мозги пудрить. — Почему? — Ну, проще всего, наверное, будет сказать «так получилось», — пожал зерг могучими плечами. — Как это так? — Да вот так, бредово, — снова пожал плечами Ошшо. — Ты что про души знаешь? — Только то, что в твоем разуме мельком увидела. — Угу, но ты ведь поняла, что я неполноценный в этом смысле? — Нет, — покачала головой Лита, — только то, что ты искусственно созданный. — Если по-простому, — поскреб когтем за ухом Ошшо, — то ворлоны, чтобы ты могла их в себе носить, тебе что-то вроде духовной лоботомии организовали, вмешались в твою ауру и обрезали ее. — И? — Ну и, — шевельнул крыльями-костями зерг, — Прародитель меня изменил, под тебя подстроил, так что я теперь дополняю тебя, а ты, соответственно, меня. — З-зачем? — вытаращилась Лита. — Да вот, — махнул рукой Ошшо, — когда он от Коша узнал, чего ворлоны с тобой сотворили, то разозлился, а потом загорелся и захотел попробовать это исправить, ну а я просто оказался самым подходящим кандидатом. Так что мы с тобой две жертвы эксперимента. — Что-то я себя неполноценной не ощущаю. — Так я ведь рядом, а ты вспомни себя, когда в тебе ворлон долго не катался, сразу и поймешь. Тебе, увы, чтобы полноценно жить, теперь все равно придется за кого-то цепляться. У нас искусственный симбиоз, а вот с другими это будет паразитирование. — Голова кругом идет, — вздохнула Лита. — Ага, бывает, я сам, знаешь ли, в шоке, у меня-то возможностей видеть и ощущать в разы больше. — Покажешь? — Позже, у тебя и так от информации перегрузка. Отоспись, обдумай все, успокойся, а там и снова можно будет разумы объединить. Думаю, пары недель тебе хватит на восстановление. — Ясно. Ладно, я тогда к себе пойду. Попытавшись встать, Лита, которая, вообще-то, чувствовала себя утомленной, но далеко не обессиленной, едва не рухнула на пол. — Пожалуй, придется тебя проводить, — придержал ее Ошшо. — Посиди минутку, я костюмчик надену. Заодно и покажусь народу, а то давно уже этого не делал. — Угу, — только и смогла пробормотать она, борясь с дурнотой и мельтешащими перед глазами кругами.