Я позвоню тебе ещё раз, помолчим...

В сознание Арса врываются крики, доносящиеся из-за двери, и он, не в силах их игнорировать, заходит обратно в офис, наполнившийся шумом. Представшая перед Поповым картина совершенно затуманивает остатки мозга: Оксана, смеясь, рыдает на плече у Стаса, который кому-то весело кричит в телефон, Серёжа разливает в стаканчики непонятно откуда взявшийся коньяк, а Димка валяется на диване, заходясь в неконтролируемом смехе. Все эти люди определённо находятся в истерике, вот только от какой из новостей - хорошей или плохой - Арс, всё ещё тенью застыв на входе, не решается спросить. Он не хочет слышать ответ. Потому что сейчас есть ещё хоть какая-то надежда, что Антон жив, и Попов панически боится её потерять. Он в два шага пересекает комнату и, прежде чем Матвиенко, запрыгивая ему на спину, кричит "Арс, Шаст жив!!!", успевает взять в руки свой телефон. Он всё-таки прочитал. И он всё-таки ответил. Немного успокоившись, вся команда начинает активно поглощать подливаемый Серёжей алкоголь, постоянно прерываясь на звонки и сообщения, которые продолжали в неимоверных количествах сыпаться на телефон каждого из них. Поймав нужный момент, Попов вышел в коридор и набрал номер Антона. Он всё ещё не мог до конца осознать, что произошло за последние пару часов. И, так как виновника сегодняшних переживаний рядом не было, парень никак не мог разобраться, что из всего произошедшего правда. Лишь только тогда, когда гудки в трубке прекратились, и голос, который он бы узнал из миллиона, негромко прошелестел "Арс...", Попов закрыл глаза и облегчённо выдохнул: - Шаст... Антон услышал рваное дыхание, но не стал заострять на этом внимание. Арсений наверняка пережил что-то страшное за тот небольшой промежуток времени, когда думал, что Шастун погиб, и этот человек определённо имел право на эмоции. Мужчины не плачут? Чёрта с два. Арсений снова опустился на пол коридора, закрывая глаза рукой. Другая рука всё ещё сжимала у уха телефон. Они так и не сказали больше ничего за почти 10 минут "разговора". Попову было достаточно знать, что Антон жив, и чувствовать, как тот молча улыбается в трубку. А когда успокоился и Арс, они просто улыбались теперь уже друг другу.