Помешанная.
И в этом я даже могу её понять. У нас одинаковое чувство непреодолимого желания. — Т-так значит, те два убийства эт-о… это демоны? — я его ожидала. Этот вопрос совершенно точный и правильный. Мы с ней даже… похожи. Частично. Она Ока Руто. Она же Помешанная. И она же глава Оккультного клуба Также кто-то называет её Чудачкой или Странной. И на все эти клички она откликается. Даже учитель физкультуры чуть ли не так её называет. Молчаливая, она шатается по школе весь день, наблюдает за каждым углом, потому опаздывает на уроки. А после собирается со своими такими же друзьями в клубе и что-то обсуждает. Это обычное дело, такое видит, как по расписанию, абсолютно каждый ученик, ученица или же учитель. И я, конечно. Мне не нравилось то, как смотрели эти неестественно лиловые глаза. Эти глаза фальшивы… В них всегда было слишком много тьмы, из-за которой ОН бы мог утонуть в них. Навсегда погрязнуть в грехах. ОН бы мог повестись и запутаться. Эти глаза его привлекали. Девушка любила чёрные цвета. В таких же тонах было её тело, ведь одевалась она всегда в чёрную ткань.Она фанатеет не от того парня.
Сенпаю нравится её непонятность и замкнутость. То, как она смотрит на него, отличается от всех взглядов, — и это его привлекает. Ах, сенпай, ты и понятия не имеешь почему она так смотрит на тебя. Неужели… Именно это тебя влечёт к ней?..Хорошо… Тогда я поняла. Легко догадаться было.
Следить за тем, кто мастер в слежке, достаточно проблематично. Но первые дни именно это пришлось делать. Я следила за ней, чтобы узнать, какой именно секрет она прячет. К сожалению, по ней прочитать было достаточно трудно — в чём причина влюблённости. Я не видела искренность в её заинтересованности, не слышала искренность из её уст. Будто бы… Она имитировала любовь. И тогда, только тогда, я заметила главный интерес, конечно, после грехов, — демоны. Она всерьёз увлекалась демонам. Я видела это собственными глазами. Они стояли в кругу. Держась за руки и неравномерно качаясь из стороны в стороны. Балахоны доставали им до пят, и сделай шаг кто-либо из них назад, тут же бы свалился. Ребята распевали сдавленный звук «э». Этот звук не самый приятный , но повторить его совсем не сложно. Наберите воздуха в лёгкие побольше, выдыхайте медленно со звуком «э», ваш рот непременно должен быть открыт около полтора сантиметра, губы тянуться в «чмок», а язык образовать во рту «тарелочку» и чуть ли не складываться. И так тянуть долго-долго, пока в лёгких не останется совсем воздуха. Даже не знаю с чем бы сравнить этот звук. Будто бы… Человек, который уже не может говорить внятно из-за старости, или болезни, когда мышцы атрофируются, звук похож, но он более звонкий. Такое я слышала. Всё было бы как обычно, ведь примерно тоже самое они проводят в школе, не будь это на старом кладбище. Среди могил и их остатков. Раньше здесь хоронили людей, сейчас же в основном животных. И только особо пожилые люди навещают это кладбище… Откуда же я это знаю? Бабушка когда-то упоминала. Тем не менее, тогда я совсем не думала об этом. Мне пришлось спрятаться в кустах. Земля на кладбище этом была до невозможности склизкой, потому я почти в ней смешалась, чуть ли не застряла, будто бы небольшое болото… Возможно, оно так. Ведь пошли они на кладбище, по всем канонам, ночью. Я видела только их очертания, как ни странно, достаточно чёткие, и слышала прекрасно. И её голос тоже. Ока сидела в центре круга и что-то копала. Не помню чем, лопаткой или ножом, но чем-то небольшим. И так долго копала — усердно, что начинало клонить в сон. Когда же я почти по локоть увязла в жиже, Руто достала руками что-то круглое, вознесла к небу и закричала не своим голосом будто бы: — УНИЧТОЖИТЬ МОЙ ДОМ ЗЕМНОЙ! УНИЧТОЖИТЬ МОЙ ТЕЛЕСНЫЙ МИР! Они отозвались мгновенно, с тем же криком — Уничтожить мой дом земной! Уничтожить мой телесный мир! И запели новую колыбельную. С новой ярой силой, будто бы этот предмет что-то означал. Удар! Ока беспощадно ударила предметом о край гранитной плиты. Послышался весь знакомый хруст звонкий, быстрый и немного скрежетащий. Хруст ломающейся кости. Она повторяла те слова громко, чётко, пока ставила перед собой предмет, а после со всей силы вонзила что-то в него. И закричала. Она кричала, будто бы демон выходил из неё, схватилась за голову и стала качаться в стороны. И кричать, и кричать, и кричать! Бесконечно, что даже голос сорвала! Но никто из её друзей не остановился, они стали кружить вокруг неё в обратном направлении так молниеносно, что в какой-то момент я потеряла суть того, кто что делал. Ока скрылась под лохмотьями этих ребят, они распевали странную песню, но я слышала её крик. Душераздирающий. Будто бы снова я пытала Осану. Будто бы снова вырывала у той ногти. Будто бы… Будто бы… Я была в грязи уж вся, волосы цеплялись за ветки кустов, спутались с ними. Я словно превращалась в куст… Земля поглощала меня. А перед глазами я видела картину подвала. Картину собственного подвала. И стул… Закончили они внезапно. Чудачка перестала кричать. Встала, взяла этот предмет, не вынимая нечто из него, и сказала: — Демон слышал нас. Таро тоже. Тогда то я и поняла, за кого она считает семпая и почему так смотрит на него. И правда ведь Помешанная. Но не на Ямада, а на оккультизме. К ней был необходим подход демонов. Я стала общаться с ней после этого. Узнала о интересной этой книжонке, зачем ей эти грешки людей. Демоны ведь такое любят. Она думает, что Таро это демон, убивший девушек. Она требует знать демона… в лицо. А вскоре… Она смотрела на меня так, как не смотрела на кого-либо другого. И в чём-то я узнавала этот взгляд доверия. Мне оставалось лишь позвать её на крышу после школы, дабы раскрыть все карты. — Верно, Ока. Ты и сама это знаешь. — ответила я, кивнув ей в ответ. Она сжала руки сильней. — Я… а… да. П-правда. Демон Таро… — С чего бы это, Ока? — А… д-да? То есть они… Они л-любили его. Он инкуб. — Кто это? — Суккубы, но мужского пола. Они питаются сексуальной энергией и тем самым убивают людей. Так вот… вот почему, я… Она обняла меня. Так вот резко, и мелко-мелко задрожала. Я чувствовала эту дрожь. Она ведь боялась этого сделать. Тем не менее её руки обвивали меня и достаточно крепко сжимали. — А хочешь ли знать правду, Ока? — я обняла её в ответ, но ниже — за этот зад Чудачки. Отчего та только сильней ослабла. — Правду?.. — Именно, Ока… Помешанная. Она еле успела вздрогнуть. Я никогда не называла её такими прозвищами. Никогда. Резко толкнув её к перегородке, я схватилась тут же за лодыжки и перевернула Руто вверх тормашками, вытолкнула за края крыши. А она… Д-достаточно, т-тяжёлая!.. Я м-могу её не удержать…— Это я — демон.
Я перехватилась еле как за её ботинки, тогда она полетела вниз. Её взгляд… Словно я видела всё это в замедленной съёмке. Узкие зрачки стали словно точечки. Линзы стали явнее виднеться. Она попыталась протянуть руку и, кажется, открыла рот чтобы что-то сказать… На мгновение всё пропало. Я только лишь моргнула. Тело с громким шумом свалившейся упаковки кефира с полки упало на твёрдую плитку. Голова была свернута в сторону. Она смотрела куда-то в стену, будто бы что-то было ужасно интересное там. Руки распластались, словно готовы были принять объятья. Ноги почему-то подогнулись под неё. Под головой начала образовываться маленькая лужица.Она была такой же неестественной, как и её глаза. Лиловые глаза. Лиловые линзы. Их я забрала с собой, как часть её души.