Скованные одной цепью

— Вот твой сын Деваврата, Император Шантану! — сообщила женщина, когда их привели к правителю Хастинапура. Тот привстал на месте, словно не веря в происходящее. Но он сразу понял, что женщина, приведшая Деваврату, временная аватара, созданная Системой для выполнения простой функции. — Твой сын обучен всему, что должен знать будущий Император. Ты можешь испытать его, а также запросить результаты экспертизы, которая подтвердит ваше родство. Шантану в задумчивости покачал головой. Нет, он никогда не сомневался в своём отцовстве, как и в наличии сына, но был свято уверен, что этот юноша вырастет в недрах Системы и будет до скончания дней удовлетворять её нужды. Однако... — Деваврата — мой и Ганги сын? — уточнил он. — Верно, Император, — сказала женщина. — Однажды вы пожертвовали по просьбе Системы образцы своей ДНК для произведения на свет потомка. Все прочие образцы умерли вскоре после рождения, поскольку заключённая в них часть Системы отторгалась и вызывала остановку сердца, однако Деваврата был одним из тех, кто прошёл это испытание и стал сильным воином, мудрым не по годам. По выражению лица Шантану было видно, что он прекрасно помнил ту историю. — Деваврата, — осторожно обратился он к своему сыну. — Готов ли ты остаться жить со мной в этом доме? — Я сделаю, как прикажет Система, — ответил Деваврата, — если на то её воля, то я всё приму с должным смирением. Шантану вздохнул. Похоже, более преданного поклонника Системы отыскать было сложно по всей обитаемой Земле. Разумеется, в тех её уголках, где сохранилась жизнь. Деваврата действительно был безупречен: высокий, крепко сложенный, знающий правила и законы, владеющий оружием. Кроме того, он любил Систему как мать. В некотором смысле она и была его Матерью, поэтому он готов был жизнь положить во имя соблюдения Закона и Порядка. Вне сомнений, из него получится достойный правитель. Шантану с радостью принял сына, потому что других детей у него до сих пор так и не появилось. И вскоре он действительно привязался к Деваврате, полюбил его всем сердцем. Однако вскоре внимательный Деваврата заметил, что с его земным отцом творится неладное: тот был печален, то и дело закрывался у себя, не веля никого впускать. Деваврата умел проявить настойчивость, когда того требовали обстоятельства, поэтому, распихав с дороги дронов, пытавшихся преградить ему путь, вошёл в комнату отца. Тот сидел, печально уставившись в окно. — Отец, — осторожно спросил Деваврата, — у тебя что-то случилось? — У меня всё хорошо, Деваврата, — покачал головой Шантану, но юношу такой ответ совсем не устроил. — Ты думаешь, я слепой? — с грустью спросил Деваврата. — Я же прекрасно вижу твоё лицо каждый день и даже сейчас. Расскажи, что случилось! Может, я смогу тебе помочь? Шантану промолчал. Деваврата продолжил: — В конце концов, всегда можно найти выход из положения. У Системы есть решение любой проблемы! Да и какая тогда польза от меня, если я отцу помочь не могу? — Ты ничего мне не должен, Деваврата. Тем более, причина очень прозаическая: я не могу справиться с собственными чувствами. — И что это за чувства такие, отец, что вы стали походить на бледную тень самого себя? — Сатьявати, — грустно обронил Шантану. В первое мгновение Деваврате показалось, что он ослышался. Сатьявати? Нет-нет, наверняка совпадение. Видимо, женщину, заставившую страдать отца, просто зовут точно так же. — Сатьявати? — уточнил он. — Да. Дочь механика Дасараджи. Она отказывается быть моей женой, пока ты — мой наследник. Деваврата судорожно выдохнул. Такого просто не может быть! Но он быстро совладал с собой, надеясь, что отец не заметил его смятения: — Нет ничего невыполнимого, отец. Я сделаю всё, что в моих силах. Я устрою ваше счастье! — Деваврата, не делай глупостей! — крикнул ему вслед Шантану, но Деваврата не слушал. Он уже знал, как поступить. *** С колотящимся сердцем он постучал в дверь небольшого дома, но к тому, что ему откроет сама дочь Дасараджи, он был не готов. — Сатьявати, — только и смог вымолвить он. За прошедшие годы она нисколько не изменилась, однако время уже оставило несколько едва заметных морщин в уголках её глаз. Увидев его, она растерялась: — Зачем приехал? — тихо спросила Сатьявати, не пуская его за порог. — Мне нужно поговорить о моём отце. — Об отце? А о нас с тобой побеседовать не хочешь? Деваврата снова растерялся, чувствуя, что не может подобрать правильных слов. — Сатьявати, мы тогда были почти детьми. К чему теперь вспоминать о прошлом? Сейчас мой отец любит тебя всем сердцем, и его счастье зависит только от тебя. Стань его женой и, обещаю тебе, ты получишь всё, о чём мечтала. Я даже приму тебя своей матерью! — Твоя мать — Модератор, Деваврата! — резко ответила Сатьявати. — Кроме того, кем бы ты меня не принял, я буду только прислуживать всем, в том числе тебе. Мой сын не станет Императором, Система не дарует ему такого права. Так чем это лучше жизни, которую я сейчас веду? Так я хотя бы принадлежу самой себе и приношу пользу людям. — Сатьявати... — Нет, дослушай меня! — так же яростно продолжала она. — Раз уж ты начал этот разговор... Почему бы тебе не попросить стать меня твоей женой? — Но я не могу... — опешил Деваврата. — Что бы ни случилось между нами в прошлом, я не могу! Мой отец любит тебя, а я мечтаю, чтобы он стал счастливым. — А ты? — Мне хватит и его счастья. Я же найду смысл существования в том, чтобы служить Закону и Порядку. — Нет, — покачала головой Сатьявати. — Так не пойдёт. Я на подобное не соглашусь. Пока ты — наследник, не бывать тому, о чём ты меня просишь. Хотя у твоего отца есть выбор. Как думаешь, он сможет держать в руках гаечный ключ? Я ему это предлагала. —Ошибаешься, Сатьявати, — задумчиво произнёс Деваврата. - Мой отец будет счастлив. Скажи, ты выйдешь за него, если я сделаю так, чтобы только твои дети стали наследниками Империи? — Отречёшься от своих притязаний? Что за ерунда! Система этого никогда не допустит, ты же рождён от Модератора, они не позволят тебе стоять в стороне. — Поезжай к моему отцу. Через три дня я вернусь, и мы снова поговорим, годится? Я исполню своё обещание, а ты станешь женой моего отца. Больше не сказав ни слова, Деваврата ушёл, зная, куда ему нужно направиться. Там, за Стеной, он сможет добраться до Базы Данных. Пожалуй, дорогу он вспомнит, а уж Мать не сможет отказать ему в просьбе, даже если она и была безумной. Ему вовсе не хотелось этого делать, но ради благополучия своего отца он готов был ещё и не на такие жертвы. Когда Деваврата вернулся через несколько дней, бледный и опустошённый, отец вышел ему навстречу. — Сатьявати приехала, — сказал он. — Можешь себе представить? — Я рад, — натянуто улыбнулся Деваврата, — я надеялся, что она исполнит мою просьбу... — Это ты её попросил? — Я, — Деваврата кивнул. Казалось, что он едва держится на ногах. — Пойдём, мне нужно кое-что вам сказать. Вы должны выслушать. Сатьявати поднялась с места, когда в помещении появился Деваврата. Выглядел он не лучшим образом. Не давая никому начать расспрашивать о случившемся, начал говорить: — Я отказываюсь от своих прав наследника Империи, — возвысив голос, произнёс он. — Я никогда не стану править Хастинапуром, но всю жизнь буду преданно служить ему, защищая Закон и Порядок. Сатьявати, твои дети станут наследниками, а я никогда не женюсь и не буду иметь детей. Взамен моей клятвы Система подарила мне неуязвимость, теперь никому не сразить меня, пока я буду защищать Хастинапур. — Какие страшные слова, Деваврата! — ужаснулся Шантану. — Что ты такое поговоришь? Прекрати! Чем ты пожертвовал, сынок? Что ты наделал?! Что ты отдал Системе?! — То, из-за чего так переживала Сатьявати, отец, — с едва заметной улыбкой проговорил Деваврата. — Сатьявати, — обратился к ней Деваврата, оставь нас с отцом на минуту. Сатьвати, видимо, поражённая сказанным, не стала возражать. Деваврата проводил её взглядом и снова посмотрел на отца. — Вот, отец, подтверждение моих слов, — сказал он, стаскивая с себя одежду. Шантану побледнел и схватился за стену, чтобы не упасть, не в силах издать ни звука. Деваврата был оскоплён. *** Бхишма прибыл на место первым, вскочив в первое же средство передвижения, которое было под рукой. Водитель — какой-то запрограммированный дрон — гнал с такой скоростью, что они имели все шансы разбиться. Бхишма никак не мог поверить в случившееся. Он возлагал на сыновей Панду большие надежды. Он был свято уверен, что Юдхиштхира однажды станет куда лучшим Императором, чем своенравный Дурьодхана. Юдхиштхира родился по воле Модератора, сама Система избрала его. Таким людям всегда отдавалось предпочтение. К тому же, пандавам благоволил сам Кришна, аватара Модератора Вишну. Но теперь всё полетело к чертям... Во имя Системы, неужели Дурьодхана был способен на подобное? Наверняка его надоумила эта змея Шакуни, что так и вьётся вокруг сыновей Дхритараштры, ожидая, в кого бы пустить свой яд. А в клыках Шакуни отравы предостаточно. Однако вины самого Дурьодханы это нисколько не умаляло. Если, конечно, он действительно устроил всё это. Бхишму беспокоило только одно: почему Дурьодхана выжидал целый год? Выбирал удобный момент? Но за год таких моментов было предостаточно. Решив оставить эти мысли на потом, Бхишма выскочил из остановившейся машины к оградительным лентам, которыми по периметру перекрыли эпицентр взрыва. Таких лент было несколько: на воздух взлетел не только дом, но и прилегающие к нему склады с оружием. Одно счастье: нигде поблизости не хранилась антиматерия, иначе бы половину государства снесло с лица земли, как после взрыва ядерной бомбы. Если это всё сделал Дурьодхана, о чём он думал?! Как можно подвергать простых жителей такой огромной опасности? — Мне нужно срочно поговорить с начальником криминалистического отдела, — сообщил Бхишма патрульному, торопливо подбежавшему к нему. Патрульный кивнул, отдал честь и отправился выполнять приказ. Бхишма любил, когда всё решалось быстро. Тем более, в таких обстоятельствах. Начальник отдела, впрочем, не смог сказать ничего утешительного: пока что криминалистическая экспертиза взрывотехники не была завершена. Дроны продолжали разбирать завалы. Существовала большая вероятность, что останки погибших будут найдены далеко не сразу и, скорее всего, по частям. Целыми тела Пандавов вряд ли обнаружат. Взрыв был такой силы, что взрывной волной снесло несколько ближайших домов, и только по счастливой случайности их жители не погибли, отделавшись травмами. — Но вы уже предполагали, в чём могла быть причина взрыва? — допытывался Бхишма. — Разумеется. Сначала мы думали, что это некая неисправность в системе жизнеобеспечения дома. Однако теперь предполагаем, что виной всему были заранее подготовленные и заложенные в здание заряды. Не менее одного килограмма в тротиловом эквиваленте. Таких бомб оставили не менее трёх. Скорее всего, самодельные, но пока мы не закончили анализ. Бхишма покачал головой. Взрыв действительно случился очень мощный, не было никакой возможности спастись. Выжить было под силу разве что Модераторам, однако и оцифрованные данные могли просто расплавиться в разверзшемся здесь аду. Бхишме ничего не оставалось, кроме как с тяжёлым сердцем отправиться обратно и ожидать, пока на экспертизу придут останки, обнаруженные экспертами. Впрочем, Бхишма уже не сомневался, какие результаты он увидит. Всё тело налилось тяжестью. Эти злодеи — дядюшка и его племянник — ответят за всё! *** Дурьодхана как раз беседовал о делах с отцом, когда в помещение ворвался Бхишма. Вид он имел такой, словно готов был ломать и крушить, как потерявший управление дрон с испорченной микросхемой. Дурьодхана знал, что Бхишма отправился на место взрыва дома, где жили его двоюродные братья. Сын Императора представлял, что дедушка может вернуться с дурными новостями, но в чём причина гнева? — Дедушка... — начал было Дурьодхана, но ему не дали возможности добавить больше ни единого слова. — Признавайся, что ты натворил! — багровея от ярости, закричал на него Бхишма. Дурьодхана в недоумении уставился на деда, не понимая сути его претензий. — В чём дело? — вмешался в разговор Дхритараштра, который всё это время находился за спиной Дурьодханы. — Что случилось? В чём вы обвиняете моего сына, дядя? — Я бы назвал тебя слепцом, но это ни для кого не новость! Ты и без того слеп – и глазами, и сердцем, — громыхал Бхишма, — потому что ты не видишь, каков твой сын! — И каков я? —поинтересовался Дурьодхана, слегка прищурившись. — Расскажите, дедушка, мне интересно послушать! — Успокойтесь, — Дхритараштра примирительно поднял руку, — дядя, расскажите толком, что случилось. — Дурьодхана взорвал дом, в котором жили его двоюродные братья вместе с матерью! И, вероятно, все они погибли во время взрыва! — пояснил Бхишма. Дхритараштра поражённо замолчал, но Дурьодхана сохранял спокойствие: — Где доказательства моей причастности к случившемуся, дедушка? Каким образом вы усмотрели моё участие в этом несчастье? — Не нужно увиливать, Дурьодхана, — уже спокойнее проговорил Бхишма, - все знают, что ты не просто так отправил своих братьев в Варнаврату. Наверняка, ты заранее всё продумал. — О, разумеется, — Дурьодхана сделал всё возможное, чтобы в голосе его не было слышно сарказма, — ведь я так тщательно всё продумывал, что ждал год! Если бы я действительно хотел их убить, то сделал бы это намного раньше, поверьте. — В самом деле, — задумчиво произнёс Дхритараштра, — есть какие-нибудь неопровержимые доказательства против моего сына? — Поверьте, я их найду! — и Бхишма направился прочь, кипя от гнева. Дурьодхана посмотрел ему вслед и снова повернулся к отцу. Тот привычно глядел в вечность. Только тот, кто слеп, способен увидеть все её оттенки. — Дурьодхана, сынок, ты действительно этого не делал? — Конечно, нет, отец! — фыркнул Дурьодхана. — Просто дедушка почему-то во всех происходящих бедах усматривает именно мою вину. А следом за ним и дядя Видура. Два сапога пара. *** Впрочем, на этом несчастья не закончились. Но кто бы сомневался, что взрыв в доме, где жили Пандавы, обойдётся так просто? Разумеется, это повлекло за собой последствия. И следующим явился Карна, который, конечно, прекрасно помнил о том, что ему говорил Кришна. Дурьодхана и сам помнил о том разговоре, но никак не ожидал, что Карна и дальше продолжит сомневаться в его честности. — Давно не виделись, Карна, — начал было Дурьодхана, окидывая пристальным взглядом царя Анги, которого он действительно не видел целый месяц. — Друг, — с горечью проговорил Карна, прерывая его. Дурьодхана, потягивающий за день уже пятую чашку кофе, ибо только кофе помогал унять головную боль, внимательно посмотрел на него. - Правда ли то, что я недавно услышал? — Смотря что ты имеешь в виду, — Дурьодхана задумчиво покрутил в пальцах зажигалку, делая ещё один глоток из чашки. - Взрыв в доме моих двоюродных братьев - да, правда. Моё участие в этом - наглая ложь. — Но, Дурьодхана, — проговорил Карна, сам не замечая, с каким пристальным вниманием наблюдает за крепкими, сильными пальцами, в которых крутилась зажигалка, — ведь Кришна... — Кришна! — с сарказмом повторил Дурьодхана. — Мы об этом с тобой говорили и не раз! Он плетёт какие-то козни у всех за спиной, клевещет на меня, а ты... слушаешь, да ещё и веришь тем россказням! — Просто тогда откуда он знал... — Вот и мне интересно! Откуда? — Дурьодхана пожал плечами. — Если бы я планировал нечто подобное, то с ним бы точно не стал делиться своими планами. — Но Кришна — аватара Вишну! Он мог прочитать информацию с микросхемы! — И ты думаешь, — вкрадчиво продолжил Дурьодхана, — он смог проконтролировать ход моих мыслей? То есть, ты сомневаешься во мне? Скажи теперь, какое тебе вообще дело до этих Пандавов?! — Я против того, чтобы творилось беззаконие, — ответил Карна. — Всё это могло нарушить Закон и Порядок. — Закон и Порядок! Хвалёные выблевки Системы! —Дурьодхана покачал головой, встал со своего места, делая несколько шагов по направлению к Карне. — Чем ты готов пожертвовать ради них? Мной? — Я не это имел в виду. — Так что? Объясни, наконец! Иначе, знаешь, я могу сделать неправильные выводы. Например, что ты меня обвиняешь в смерти двоюродных братьев и во всём остальном... Давай, говори, что у тебя на уме! — глаза Дурьодханы опасно сверкнули. Карна, похоже, растерялся, глядя на Дурьодхану и не зная, что сказать. Прежде он всегда был решительным, а теперь не понимал, как себя вести. — Нет, — наконец, совладав с собой, ответил он, — я вовсе не имел в виду... Просто всё так совпало. — Мы уже говорили с тобой об этом, помнишь? — Дурьодхана подошёл ближе, запустил руку в его волосы, едва ощутимо их сжал, заставляя Карну слегка откинуть голову, вдохнул его запах. Шумно выдохнул, обжигая дыханием кожу, от чего у Карны мурашки побежали по телу. — И помнишь, что ты мне сказал? — Обещал, что всегда буду верен тебе, — тихо проговорил Карна. Похоже, у него слегка сбилось дыхание. — Так будь. Во всём, даже когда кто-то пытается обвинить меня в том, чего я не делал, — так же тихо проговорил Дурьодхана. Карна сглотнул. Он явно не хотел продолжать разговор, который сам и затеял. — Нет, так не пойдёт, — проговорил Дурьодхана, отпуская волосы Карны и заставляя того посмотреть себе в глаза, — давай, поговори со мной. Скажи, что думаешь. Я хочу это услышать. Карна попытался сфокусировать взгляд на лице Дурьодханы, хотя это и было трудно: слишком близко находились их лица. Каждое слово, срывавшееся с губ друга, почти обжигало. — Я никогда не предам тебя, — прошептал Карна. — Я не раз говорил об этом. Просто... это всё так звучало... — Что ты усомнился? — Дурьодхана хмыкнул. — И это цена твоей верности? — Нет! — Карна неожиданно вцепился в плечи Дурьодханы, не давая сделать ему шаг назад. — Я просто хотел услышать всё это от тебя. Хотел увериться! — И как, уверился? Карна неопределённо кивнул, хотя в голосе Дурьодханы и сквозил сарказм. Тот всё-таки отступил на шаг, заставляя Карну сбросить руки с его плеч. — Уходи, я отпускаю тебя. — Дурьодхана... — Иди! Ступай, помолись за счастье Пандавов в их загробном мире, если, конечно, он вообще волей Системы ещё существует, — зло произнёс Дурьодхана и щёлкнул зажигалкой, прикуривая. — Вперёд. Кришну можешь захватить с собой. Во имя вашего хвалёного Закона и Порядка!