Я не герой

Жизнь никогда не останавливалась, ей всегда было плевать на чужие страдание, каждый день свершались ужасные и прекраснейшие вещи. Кто-то радовался, а кто-то лил горькие слезы, после того знаменательного боя, моя жизнь неслась словно кинопленка на быстрой перемотке. Я вышла замуж за Обито и не жалела об этом ни единого дня. Часто я ходила на могилу к Куренай, я знала, что не появись тут я и жизнь этой прекрасной куноичи была бы долгой и возможно счастливой. Однако теперь не будет прекрасного мастера гендзюцу, матери, сильной куноичи, сенсея восьмой команды. Чувство, что именно я виновна, в том, что она лежит тут, в сырой земле, это было мое бремя, мой грех. И я не собиралась от него отказываться. На её могиле всегда были свежие цветы. Ах, Асума, был бы ты хоть чуточку умнее, может и не пришлось бы возлагать их у могильной плиты. Я рассказывала ей о том что было после, её смерть я себе никогда не смогу простить. Но жизнь бежала своим чередом, рос Шисуи и я частенько смеялась над его войной с красноволосым чертенком. Пусть воюют, главное, я прослежу, чтобы их война во время перешла на совсем другой уровень. Мой мальчик рос, и я не могла с этим справиться, когда он решил уйти в АНБУ, клянусь, от того, чтобы посадить мелкого пройдоху под домашний арест меня с силой сдержали Обито и Какаши. Однако, месть все же свершилась. Команда Шии провела немало незабываемых дней выполняя миссии D-ранга. Тоже мне, взрослый. Кое-как укрощать его порывы помогал Орочимару-сан, вот кто стал мне поддержкой, во времена сложного переходного возраста сынули помноженного на собственную гениальность и потерю тормозов. Он ласково трепал его на тренировках до полусмерти, так мы и пережили гормональный бунт Призрака. Ками мне свидетель, это дитятко творило такое, что пару раз я боролась с настойчивым желанием отправить его в искусственную кому, для его же блага конечно. Мы с Орочимару-саном, завели привычку троллить окружающих, разгуливая под ручку по Конохе, то со знаменательными веночками из цветов на голове, то пародируя парочку влюбленных, а бывало во всеуслышание заводили разговор: «Вот в мое время.» Жители скрипели зубами, крутили пальцем у виска, кто посообразительнее подхватывали сумасшедшие идеи. Однако блаж Пятого Хокаге и Главы Госпиталя Конохи, благодушно списывали на причуды сильных шиноби, последствия войны и еще кучу оправданий любимых нас, которые просто портили людям нервы. Обито смотрел на это сквозь пальцы, а во времена особенно нервные с радостью подыгрывал доводя этим совет клана, все же поведение не достойное Регенту и Советнику Главы Клана Учиха. Собственно, моя команда давно и прочно научилась чихать на чужие мнения, а у Многоуважаемого Пятого, это вообще врожденное кажется. Обито, вообще пер с упертость и пробивной силой танка, Учиха преображались на глазах, в лучшую сторону стоит заметить. Одни боготворили его, другие желали сдохнуть поскорее, но такие всегда могли предъявить претензии лично. Мой муж очень упорно разносил их тушками полигоны и силой вдалбливал правильность своих действий. Старик Ооноки навещал нас не реже одного раза в год и крайне любил вести переговоры с Оби, отборные поливания друг друга грязью, доставляли обоим незабываемо удовольствие. Итачи, боготворил Обито, он следовал за ним и его идеями, а еще он был одним из тормозов Шисуи, поэтому его переходного возраста все ждали с содроганием. Старший сын Фугаку был умен, а главное благоразумен. Он сумел простить нам все, но главное, парень принял нас как свою семью, он был опорой Микото-сан, примером для Саске. А главное, теперь он не забывал, бывать иногда и просто мальчиком, Итачи Учиха. И Ками, как же мило он ухаживал за Изуми. Саске, кстати, был не менее пропащий, мелкая Узумаки снесла ему крышу, окончательно и бесповоротно. Теперь я понимала как же на самом деле мы с Обито выглядели со стороны. Кстати говоря я полюбила трепать Саске за щечки. Мелкий ворчал, но совершенно магическим образом оказывался поближе ко мне, во время любой свободной минутки. Они с Наруто так и не стали соперниками, они были чем-то большим, нежели я могу объяснить. Больше, чем братья или друзья, эти двое буквально чувствовали друг друга, порой наблюдая за ними, казалось, что даже мысли были им доступны, они общались на каком-то запредельном уровне полного взаимо понимания. Сказать честно, я стараюсь не думать как они это делают, ибо жутковато становиться. Наш верный друг, Хатаке, млел, Какаши еще сам не до конца понимал в какую глубокую яму он упал, когда взял однажды на руки розоволосое чудо. Зато все кто видел последствия понимали очень точно. Для Сакуры у него всегда было свободное время, для нее Хатаке всегда находил самые невероятные сувениры, её он всегда мог тренировать и обучать всему, что она попросит. Маленькая Харуно росла, однажды она расцветет, а Клава Мертвого Клана станет совсем пропащим. Ведь для маленькой розоволосой девочки, в его сердце было припасено особое место. И только слепой, глухой или глупый, то есть Какаши, не понимал, чем это все закончиться. Было ли причиной чувство вины перед Куренай или же это действительно был просто порыв души. Однако я взяла Хинату Хьюга в личные ученицы. Кланы одобрили этот поступок, поэтому маленькая застенчивая Химе, подвергалась моей постоянной обработке. И со временем, эта девочка могла навалять очень многим, умела отстаивать свое мнение и делала невероятные успехи в учебе. Хината не была гением, однако её доброе сердце и упорство творило чудеса. Мало кто осмелился бы назвать Наследницу Хьюга слабачкой. Когда я однажды стала свидетелем того, как моя милая скромная ученица тащит на буксире джинчурики однохвостого, инфаркт был близок. Однако милейшая девочка не пострадала, она пробила себе путь к сердцу одинокого и озлобленного ребенка, своим мягким кулачком, она сносила преграды и его привычные устои мира. Химе, стала первым другом, Собаку, но Гаары. Они вели частую переписку, гоняя почтовых птиц из Суны в Коноху. Я с содроганием сердца ждала, когда робкая Хината, соберет вещи и сделает Клану ручкой, перебираясь в Суну и проходя объясняя где и в какой позе она видела титул наследницы. Кажется я очень сильно накосячила с воспитанием ребенка… Была в моей жизни и вторая ученица, появление которой было насмешкой судьбы, но я так и не решила над кем именно, эта дама ржала как конь. Ибо Киёши О’хара, была вовсе не тем, что я могла ожидать от этой жизни. Моя младшая сестра по матери, которая как я надеюсь никогда об этом не узнает, кажется идеализировала меня. Для этой девчушке я была последней истиной в последней инстанции. Это даже как-то напрягало, я не знала как себя вести с ребенком женщины, которую я очень трепетно «люблю». Однако она была прилежной ученицей, до одури мне верной. Поэтому я засунула свои предрассудки по поводу этой девочки как можно глубже, так далеко, что уже и не вспомнишь где они. Потому что она стала часть моей жизни, пусть не такой уж и близкой как семья, но свое место в моей душе она отыскала и вцепилась в него всеми конечностями. Только Орочимару, поглядывал на нее с каким-то отвращением, однако стоит отдать ему должное, он умело скрывал свои эмоции и прокололся лишь однажды. В тот раз Киёши рассказывала мне о своем брате, немного обмолвилась и о матери, только тогда, он позволил отвращению отразиться на его лице. Помимо этого, он относился к ней прохладно, однако без особой предвзятости. Хотя вот на клане О’хара, он за что-то очень знатно отыгрался. Я не хотела думать о том, что связывало его с этим кланом, почему он так ненавидел мою, прости Ками, мать. Я совершенно точно не хотела знать причин и запрещала себе даже на минуту предположить что-то, очень страшно было узнать эту правду. Страшно было словно разрушить, что-то, что делало нас ним теми, кем мы являлись. Поэтому я лишь со снисхождением смотрела как раз за разом, Киёши провожала долгим взглядом Наруто. Кто знает может он однажды вырастет достаточно, чтобы заметить эту милую девочку. На одну из годовщин того боя, я родила сына. Мое персональное чудо, Карма Учиха, этот малыш был любим своими родителями, старшим братом, многочисленными дядями и тетями. А так же мой еще месячный сын, частенько бывал в резиденции Каге, поскольку Орочимару-сан, порой отказывался спускать его с рук по сутки к ряду. Из-за чего одна Учиха, знатно проходилась по его нервам. Шисуи уже купил снаряжение для самых маленьких и теперь с упоением ждал, когда младший братик подрастет. Пару раз Шии забирал Карму к себе когда тот капризничал по ноча, я как бешенная носилась по округе в поисках пропавшего ребенка, пока не находила его, прижатого к старшему брату и сладко почмокивающего во сне. Каждый из этих разов добавил мне седых волосков. В моей жизни стала не мало места занимать Иошши, она была поистине удивительной. Сильная и смелая, эта девушка добилась небывалых высот, но всех мужчин посыла в неизменное пешее эротическое, желательно без её участия. Однако стоило ей взять на руки моего Карму, и она стала напоминать умалишенную, собственно мне была действительно нужна её помощь, однако я видела как она смотрит на него. И по правде, была рада, потому что моему сыну не грозило ничего, пока на свете есть она. Хотя время от времени мы с Обито ужасались, тем, что может вырасти из ребенка, которого так балуют, хватались за голову, пытались быть строже. Однако, Минато-сенсей и Кушина-сан, неизменно впихивали ему дорогущие подарки, окрестив себя бабушкой и дедушкой, из-за чего частенько друг друга подкалывали. Чика-ба-сан, посылала уже нас в пешее эротическое, когда мы просили её не баловать «правнучка», старушка была бодра и иногда не отказывалась указать нам на дверь малоприятной техникой. Очень красочные намеки на то, чтобы мы не мешали её общению с «лапусечкой». Обито как-то пошутил, что скоро, на придется очередь занимать, чтобы побыть с сыном. Мне почему-то поплохело, толи от реальности перспектив, толи от очередного, мелькнувшего в голове, предположения, что мы вырастим из ребенка такими темпами.