***
Глухой стук каблуков эхом раздавался в холле. Сенека посмотрел на большую лестницу, ведущую к дверям в высший свет, и ему показалось, что сейчас он сам ступит на арену, как участник голодных игр. Перед ним распахнулись двери и распорядитель зашел внутрь. Несколько Безголосых обступили его с подносами, предлагая шампанское и закуски. Сенека залпом выпил один бокал и поставил, взяв второй. Он неторопливо шел среди ярко одетых и накрашенных мужчин и женщин. Несколько минут Крэйн незамечено блуждал в толпе, пока не услышал очень высокий, порой неприятный голос. — О-о! Господин Крейн! Как мы рады вас видеть, — заголосила миниатюрная женщина с ярко-голубыми волосами, убранными в замысловатую прическу. Сенека улыбнулся так сладко, как только мог, обнажая невероятно белые зубы. Приветливость — вот то, что так любят капитолийцы и пользуются ею всегда и везде. — Мисс Тринкет, несомненно, я тоже рад вас видеть. Он коснулся губами протянутой руки в перчатке. Эффи смущенно хихикнула. — Вас все давно ждут, вы не появлялись больше месяца, — застрекотала женщина. — Дела, вы же сами понимаете, — улыбался Сенека. — Конечно, конечно! К ним стали подходить люди. Сопровождающие других дистриктов и светские тусовщики. — О! Сенека, умоляю, намекните мне, какой будет в этот раз арена. Я уже месяц ломаю голову, какой наряд выбрать на жатву! — просяще сложила руки Эффи. — Вы знаете, что это строжайшая тайна, — заигрывающе хмыкнул Крэйн. — Скажу одно, больше никаких льдов. Стоящие рядом люди зашептались и захлопали в ладоши. Сенека взял еще один бокал шампанского с золотым хлопьями внутри. В голове чуть зашумело. Он двинулся сквозь толпу, к очень интересной особе в платье невероятного черно-светящегося цвета. Сегодня можно и потанцевать. — Могу пригласить вас? — чуть склонился Сенека, пронизывая взглядом девушку. Огромные ресницы чуть заметно опустились в знаке согласия. Галантности ему было не занимать, потому любая дама была счастлива принять такое приглашение. Быть украшением вечера, в руках элегантного красивого мужчины.***
Ранним утром Сенека тщательно выбирал наряд для похода к президенту. Каждая запонка была наполирована до зеркального блеска. Безголосая подавала ему рубашку за рубашкой. — Когда она уйдет, перестели постель, — брезгливо сказал Крэйн, вспомнив о девушке в своей кровати. Безголосая кивнула, помогая Сенеке привести в порядок бороду. Несколько осторожных движений лезвием вокруг очерченных кантов и лицо вновь как нарисованное.***
— Сенека, доброе утро, — мягко произнес Сноу, сидя за столом. — Присаживайся. — Господин президент, — серьезно ответил Крэйн. Сенека глубоко уважал президента и был предан Панему, поэтому старался выполнить свою работу добросовестно, чтобы не разочаровать его. Каждый такой приход был большим стрессом для главного распорядителя. Он выложил на стол переносной сенсорный голограф. Несколько движений и перед президентом Сноу возникла маленькая копия арены из комнаты управления. Он внимательно рассматривал ее. — Прекрасно, прекрасно, — пробормотал президент. — Лучше прошлой. Что ж, надеюсь, сценарий будет на уровне. — Конечно, господин президент, — кивнул Сенека. — Для жатвы все готово. Сопровождающим выданы указания, никаких накладок. Сноу встал и Крэйн поспешил повторить его действие. Открытая стеклянная дверь вела на задний двор, сплошь усаженный розами. Всевозможными, но в основном белыми. Запах стоял просто одурманивающий и Сенека понял, что цветы генномодифицированные. — Розы — прекрасные создания. Они служат нам для услаждения взора и обоняния, — Сноу помолчал. — Наши игры тоже несут прямое предназначение, так сделаем так, чтобы они его выполняли сполна, как и эти цветы. Сенека нахмурившись кивнул. Президент часто говорил подобные вещи, это не было странно, но все же вводило Крэйна в некую прострацию. Сноу, сев на плетеный стул, закрыл глаза вдыхая запах роз и, Сенека понял, что пора уходить. — До свидания, господин президент, — чуть склонился он и зашагал из приторно–неприятного места.***
— Здравствуйте дорогие телезрители! Вот и наступило время жатвы семьдесят четвертых Голодных игр! И с вами я, несравненный Цезарь Фликерман! — надрывался ведущий. Сенека смотрел прямую трансляцию из дистриктов. В его руках чуть подрагивал бокал шампанского. Хоть он и любил свою работу, подходил к ней творчески, убрать один неприятный момент было никак нельзя — он был также участником всех этих убийств на арене. — Итак, место действия Дистрикт один! Сопровождающий уже взошел на сцену, уже через несколько минут будут известны первые имена! Сенека безучастно смотрел на такую знакомую процедуру. — Иии! Да! Трибуты дистрикта один — Диадема и Марвел! Зрители, находящиеся в прямом эфире взрываются аплодисментами. Трибуты дистрикта один тоже не расстроены, это те, кто выращен ради того, чтобы сделать карьеру на играх. — О, да! Посмотрите, какие интересные персонажи! Они дадут огня на этих играх! — распалялся Цезарь. Трибуты улыбались и не были расстроены предстоящей бойне. — Вот и прямое включение из Дистрикта два! Да, мы уже видим, что есть желающие учавствовать. Хм, вот и трибуты. Катон и Мирта! Да, посмотрите какие юные герои! Сенека не выдержал радостных воплей Цезаря и сам пошел в бар налить себе чего-нибудь покрепче. Тридцатилетний виски никак не хотел попадаться ему на глаза, в поисках пришлось доставать бутылку за бутылкой. Крэйн пришел почти к окончанию жатвы. Конечно, на его голографе уже высвечивались все избранные трибуты, он еще успеет их изучить. — Что ж, трибуты одиннадцатого дистрикта Цеп и Рута. Да, Рута самая юная участница в этом году. Распорядитель неприязненно цокнул. — Включение из двенадцатого дистрикта. Сопровождающая уже поднялась на сцену. Сенека улыбнулся, увидев Эффи в платье ярко-розового цвета. Интересно, что же она поняла у себя в голове когда он сказал, что льдов не будет. Он отпил янтарной жидкости из бокала, стало гораздо теплее. Сенека часто мерз в доме, где на полу сплошь лежал мрамор. — Примроуз Эвердин, — донеслось с экрана. Неясный крик раздался из толпы. Камера показала девушку, рвущуюся на сцену, сдерживаемую миротворцами. — Это интересно, — хмыкнул Сенека. Он знал, что последние дистрикты неохотней всего участвуют в играх. — Я доброволец! — кричала девушка. — Посмотрите, — умилялся Цезарь, — она заступается за младшую сестренку. Отчаянная. — Действительно, — задумчиво произнес Крэйн, разглядывая девушку на экране. — Как твое имя? — спросила ее Эффи. — Китнисс. Китнисс Эвердин, — чуть неуверенно сказала она. Бледная кожа, темная коса, застиранное голубое платье, на обуви угольная пыль. Ничего необычного. Обычная девчонка из загибающегося дистрикта. Но да, смелая. — Итак, трибуты двенадцатого дистрикта Китнисс и Пит! — заорал Цезарь. — Следующее включение смотрите после прибытия в Капитолий. Сенека закрыл голограф, вновь пригубив виски из бокала. — Отличные будут игры, — пробормотал он, просматривая профили трибутов.