Другие

       Открытое небо продолжало потрясать их вплоть до того момента, как они нашли себе пристанище. Иронично, но это оказался подвал дома, расположенного недалеко от внешних ворот стены Сина. Расположение было весьма удобное для них: если что легко быстро смотаться из города, ведь полиция будет обыскивать сперва дальние и окраинные дома, а потом уже те, что на виду. Поход несколько измотал их, поэтому с радостным стоном Кива, Джош и Джим повалились на пол. Вилл и Метт тоже вымотались, но свежий воздух и свет словно заряжали их энергией и энтузиазмом, поэтому усталости они пока ещё не ощущали в полной мере, впрочем Ала это более чем устраивало. Подозвав к себе этих двоих, он сказал: — Можете направиться на площадь и там погулять, но постарайтесь не бросаться в глаза. А лучше исследуйте окружающие нас улицы, не хватало ещё вас искать по всему городу.       И весёлые мальчишки нисколько не возражали против такого. Они пролезли сквозь окно и ушли. Ал повернулся к остальным, чуть подумал. Они выжидающе смотрели на него, ожидая уже более серьёзных распоряжений к себе. — А вы пока отдохните, может вам удастся даже поспать, надеюсь, мелкие не влезут в неприятности за это время. Я же схожу к нашему нанимателю на место встречи, узнаю, может что-нибудь новое и адреса, где он будет сегодня. — Если с тобой случится что-нибудь, где нам искать твои следы? — спросил Джим. — Возле шестого моста от основных ворот. Вы уже бывали в Орвуде, мне нет нужды давать вам более точные указания, — он улыбнулся им и устало потёр щеку. — Думаю, до вечера мы не слишком-то нужны. — Ты прав. Орвуд спокойное и тихое место, убийцы, если и выходят, то делают это ночью, — Кива сделала шутливо-серьёзное выражение лица.        Все рассмеялись. Ал покинул подвал таким же путём как до него Метт и Вилл. «Невыносимо сидеть в подвале, когда можешь ходить под ясным небом и ощущать потоки воздуха, такого живого и свежего». Но всё это приятное отступало на второй план по мере приближения предстоящего дела. В голове снова всплывала некая абсурдность и странность их цели. Что-то не давало покоя.        Переговорив с Денбергом, Ал вернулся к ним спустя час и привёл с собой Метта и Вилла. Он нашёл их ошивающимися возле рынка у реки. Сев возле стенки, Ал закрыл глаза и потёр их: — Выйдем ближе к вечеру, всё будет, примерно, так, как я и задумал. У вас было время осмыслить все это. И единственное, что меня смущает, так это то, что не удалось выудить ни слова о причинах, по которым стоит считать эти угрозы жизни серьёзными. Но это его дело. — Дело его, но участвовать в этом будем и мы, — резонно заметил Джим.        Киве тоже не нравилось это. Не то чтобы некая неизвестность, а само дело. Оставляло оно у неё некий осадок. Следующие несколько часов они набирались сил и готовились. В самом деле удалось поспать. К моменту выхода четверо людей были одеты очень похожи образом. Они сняли свои плащи, убрали из карманов все лишнее, что могло звенеть и привлечь ненужное внимание, закрепили свободную одежду для избежания излишних шорохов, каждый проверил своё оружие. Они стали серьёзными и сосредоточенными, никаких ошибок не должно быть. И напоследок они строго наказали младшим участникам не выходить за пределы подвала. Но в этом не было большой необходимости. И Метт, и Вилл были измотанными, и теперь, когда впечатления перестали бодрить и придавать сил, то вся усталость после марш-броска и целого дня на ногах дала о себе знать. Остальные вышли из своего укрытия и пошли за Алом. Он вёл их к тому месту, где сейчас находился Денберг, и откуда им предстояло начать свою работу. Они подошли к дому и заняли места согласно своей схеме. Две незаметные тени поднялись на крыши домов, Ал стоял в одном из проулков спереди, облокотившись на стену, Кива расположилась поодаль, наблюдая за переулками позади них. Инстинкты обострялись. И если в обычной жизни она могла позволить себе быть спокойной, в некоторых крайне редких моментах заботливой и весёлой, то сейчас… Этот подъём сил, эта лёгкость, внутри словно оживали давно умершие рецепторы души. Быть настоящей, не человеком, которого жизнь загнала в определённую форму, а самой собой и полезной. Она не знала, ощущают ли остальные что-нибудь похожее, но это было не так важно.        Словно свыкаясь с этой новой кожей или, наоборот, сбрасывая с себя маску, все чувства обострились. Внимательность, слух, даже осязание, как могло показаться, стало сильнее. Прошло немного времени, и низкий полноватый мужчина, сопровождаемый тремя людьми, «Наверное, это и есть его охрана», — отметила девушка, вышел из здания и пошёл вниз по улице. Вслед за ним параллельно двинулись и они. Незаметно Ал и Кив продвигались снизу по улицам, братья же бесшумно передвигались в тенях от каминных труб. Их движения не бросались в глаза и не были заметны даже на периферии зрения. Они осматривали не только сами крыши, но и проулки под ними. Джош шёл на одной стороне улицы вместе с Кив, а Джим составлял пару Алу. Это была отработанная для них тактика, она позволяла свести слепые пятна их обзора до минимума. Роль стоящих на крыше была весьма важной. Если что-то пойдёт не так, то они смогут привлечь внимание или же смогут нанести неожиданный удар сверху. Роль нижних в этом плане больше походила на наживок. Минут сорок Денберг провёл внутри очередного дома. Кива бросила вопросительный взгляд Джошу, тот отрицательно покачал головой. С их стороны было тихо и никого подозрительного замечено не было, снизу ей не был виден безмолвный переброс жестами между двумя братьями, но была уверена, что и с той стороны такое же затишье. Отсюда ей удавалось разглядеть только смутные очертания Джима, но лишь потому, что знала где примерно он может находиться. Из здания вышел один из охранников и направился вдоль улицы. «Едва ли кто-то появится, пока не сядет солнце, до заката здесь слишком людно», — это не напоминало Подземный Город, где почти всегда шло какое-то движение, где не было чёткого понятия дня и ночи. В самом деле, ещё несколько часов назад здесь было много народа на улицах, сейчас же становилось всё меньше и меньше. Подъехала карета, которую вел всё тот же вышедший охранник. Так на Орвуд опустились сумерки, те самые липкие и тусклые, в которых обычно и случаются плохие, непонятные, страшные вещи. Но никто не мог знать, что сегодняшний вечер будет наблюдать лишь за непонятными событиями, оставив плохие и страшные другому.        Денберг вышел и сел в карету вместе с охранниками, лошади тронулись. Странно, но карета ехала не спеша. По всей видимости, направлялись они домой. Четверо двинулись вслед за каретой, благо темп позволял следовать за ней без особого напряжения. Они направлялись от реки, разделявшей город пополам, вглубь улиц, усеянных различными зданиями. Тут, скорее внутренним ощущением, чем взглядом, Кив заметила движение. Присев и оглянувшись, она увидела человека. Без сомнений мужчину высокого роста. Он шёл по соседнему переулку и особо не таился. На нём было пальто до колен, руки в карманах. Во рту виднелся огонёк сигареты. Большего разглядеть не удалось — мужчина скрылся за домом. «Не похоже, что здесь группа людей, когда действуешь в группе не можешь позволить себе так беспечно ходить. И не похоже, что он меня заметил». Она прокралась к повороту, человек неспешно уходил дальше, следуя параллельно курсу кареты. Кива подняла голову в поисках Джоша. «Нужно подать знак остальным». Джош уже достал нож и показывал ей знаками, что сначала он сделает атаку сверху, а она будет должна добить. «Должно быть, он заметил его раньше меня и уже подал знак остальным, более чем хороший план», — она кивнула Джошу и тот направился к краю крыши. Ей не надо было выглядывать из-за поворота, чтобы примерно знать, где находится цель. Взяв свой клинок в правую руку и проверив пращу, намотанную на левую, она неотрывно следила за Джошем. «Тяжело первым прерывать тишину и первым наносить удар». Пара мгновений. И вот оно. Джош прыгает вниз, зажав в правой руке нож и левой придерживая правое запястье, а Кива выскакивает из-за угла, планируя нанести удар сзади. Но то, что она там увидела, заставило её внести коррективы в первоначальные движения.        Без сомнения, мужчина в шляпе, словно ощутив движение в воздухе, начал отклоняться в сторону, одновременно выставляя локоть на встречу Джошу. Удар пришёлся по челюсти парня, и не надо было быть гением, чтобы понять: этого удара более чем достаточно, чтобы вывести человека из строя минут на десять. От удара Джош упал на четвереньки, правда не выпустил своего оружия, но это не имело особого значения. Он был без сознания, и этого вполне хватило мужчине, который выплюнул свою сигарету, чтобы второй рукой выхватить нож из кармана и занести над шеей юнца, который дерзнул на него напасть. И он обязательно бы воткнул лезвие ему в шею, но, заметив девушку, которая подскочила к ним, целясь ножом ему в горло, он успел изменить первоначальное направление своего клинка. И вот уже ей грозила угроза, и, действуя больше по импульсу спинного мозга, чем по зову разума, она успела наклониться вправо и выкинуть левую руку вперёд, преграждая вражеской атаке путь к шеи своим плечом. Боль вспышкой раздалась в руке, но пока ещё не укоренилась до постоянного восприятия и осознания, Кива направила левую руку в обратном направлении, отчасти это сработало.        Мужчина крепко сжимал нож и на первое мгновение не понял, что его рука движется вслед за ножом, открывая его грудь и лицо, куда незамедлительно Кива и направила удар правой руки с зажатым оружием. Но противник был не только опытней, но и действовал так же естественно, как будто это было для него не сложнее, чем дышать. Он уклонился, и лезвие лишь черкануло по краю пальто возле воротника. Он выдернул свой нож из её плеча и отскочил. Выпрямился, в его взгляде было некое любопытство. — Неплохо, сука, — прошипел он.        Он бросился к ней с неожиданной скоростью для своих габаритов, ей хватило рефлексов, чтобы вскочить и отпрыгнуть к стене. «Нужно увести схватку подальше от Джоша, чтобы тот не мешался, пока он не придёт в себя, нужно потянуть время, пока не придут остальные». Поставив перед собой более или менее ясную цель, Кива определилась с движениями. Она увернулась от нескольких его выпадов, но глаза она не закрывала, важно было следить за малейшим движением тела врага, иначе конец. Ей казалось, что в таком напряжении прошло минут десять, хотя едва ли прошло две. Но от всех атак не получилось уйти, он поймал её коленом, ударив им в правый бок. Дыхание перехватило, и она отлетела к стенке, ударяясь вдобавок раненным плечом, сдавленный хрип вырвался вместо крика. Нож выпал из руки. Мужчина подходил к ней, крутил свой клинок в руке. Он ухмылялся, ухмылка зверя, которому осталось лишь поиграть со своей жертвой, прежде чем добить. — Я бы повеселился с тобой ещё, малявка, но я человек занятой, так что прикончу тебя быс, — он не успел закончить.        Так как Ал, который уже добрался до места, едва ли вонзил лезвие тому в висок, но в итоге лишь скользнул ножом по щеке. Мужчину резко отпрыгнул назад, но там его уже ждал Джим. Он сделал подсечку, и враг начал падать. Возможно, в эту ночь им четверым просто не повезло. Падая враг сумел полу-развернуться и глубоко погрузил нож в ногу Джима выше колена. Сжатый крик больше похожий на рычание. Мужчина резко оттолкнулся руками от земли и ударил коленом по лицу Джима, затем перекатился в сторону, зная, что сзади на него накинется Ал. Того обуздала ярость.        Когда он свернул в переулок, а произошло это всего лишь спустя две минуты, как Джош подал знак, и увидел того безвольно лежащего на земле, впрочем он уже начал вяло шевелить руками, увидел, как человек приближается к Киве, лежащей возле стены. Его начала одолевать злоба. Теперь же, когда из ноги Джима сочилась кровь, а лицо было разбито, ярость довольно легко взяла вверх над разумом. Кива заметила, что Ал перестал себя контролировать, слепо кидаясь на врага. Побыв в поединке с тем мужчиной она понимала, что такое поведение может стать фатальным, поэтому вскочила на ноги, подобрала нож и метнулась в бой, который начинал ей казаться очень неравным, даже предрешённым. Им не удалось вдвоём потеснить врага, а приходилось только уворачиваться, сконцентрировавшись на защите. Высокий мужчина не давал им ни пауз, ни возможности нанести удар. «Если бы удалось выбить как-нибудь этот долбанный нож из его руки, то тогда мы сможем ещё что-то сделать», — крутилось в голове. В какой-то момент им это удалось. Когда лезвие в очередной раз целилось в Ала, он прыгнул в сторону к Киве, а та сумела петлёй пращи поймать вражеское оружие за лезвие и дёрнуть его на себя. Противник тут же выпустил его, не позволяя утянуть себя вслед за ним, отпрыгнул к стенке. На него ринулся Ал, но даже тогда врасплох застать противника не удалось. Тот наклонился в сторону, одной рукой перехватывая левую руку Ала, и прежде чем Ал смог пустить правую с ножом в дело, схватил второй за затылок и приложил голову парня к стенке. А затем ещё раз. На третий раз у него не хватило времени, ему помешала Кива. На её лице не отражалось эмоций, только сосредоточенность и внимательность. Хотя внутри где-то и таились частички страха за друзей, но их беспощадно давил инстинкт, который велел ей заканчивать это дерьмо поскорее. Но мужчина с лёгкостью поднял обмякшее тело Ала и бросил ей навстречу, она опустила клинок, не желая поранить товарища, и попыталась уклониться, ей это почти удалось. Почти, потому что именно этого мужчина и ждал. Подскочив к ней, пользуясь тем что она сосредоточилась на увороте и на том, как не поранить случайно товарища, он ударил ногой по правому боку, которому уже досталось за сегодня. Снова сбитое дыхание, и пара решающих секунд растерянности от боли. Он схватил её за левое плечо, хватка была стальная. Естественность этих движений пугала. «Он знает, куда нужно бить, точно так же как знает, как ходить. Это читается в каждом его движении», — думала она, когда он прижал её к стенке, выворачивая левую руку и сжав ей горло. Только сейчас поняв, что никакого спасительного движения в голову не приходит, из-за отсутствия кислорода, из-за фонтана боли в боку и плече, она поняла, что это конец. Она позволила себе всмотреться в лицо мужчины, который продолжал беспощадно сдавливать её горло.        Он улыбался. Этой пугающей улыбкой. Волосы доходили до шеи и, пожалуй, были тёмными. Скулы высокими, нос прямой, тонкая и изящная линия губ и бровей, лицо было даже аристократичным. Серые глаза, в которых искрилось веселье, смотрели так же изучающее на неё. И сейчас, когда он сжимал её шею, выжимая последний кислород, жар поднимался в голове, а в глазах уже начали прыгать огоньки, она, всмотревшись в это лицо, в полной мере оценив ту лёгкость движений, ощутила, как какая-то догадка зашевелилась на дне мозга, но никак не находила выхода. Страха не было, было даже некое уважение. Он победил против большинства, напавшего исподтишка, всё по правилам. Внезапно мужчина рассмеялся, запрокинув голову, и отпустил её. — Не делай такое лицо, сегодня я не ваш палач, отбросы. У меня другие дела, хотя ты меня и развлекла.        Она съехала по стенке вниз, закашлялась, но не сводила с него глаз, продолжая ловить каждое движение, каждое изменение в лице. А он поднял с земли свой нож, поискал взглядом что-то и поднял, это оказалась широкополая шляпа. Она слетела в пылу поединка. Он наклонился к ней и тихо сказал, глядя прямо ей в глаза, взгляд был пугающе серьёзным. — Даже не сомневаюсь, что мы ещё увидимся, малявка.        Кива не двигалась, что-то подсказывало, что человек не шутит, как мог бы, и правда сейчас не убьёт их, и что лучше никак не влиять на его решение. Мужчина надел шляпу, засунул руки в карманы пальто и пошёл дальше по переулку, глубже в ночь. И только в эту минуту всё крутившаяся мысль нашла выход, пришло осознание, всё сложилось в одно целое по имени: — Кенни Потрошитель, — вырвалось хрипловатым голосом. Потрошитель не обернулся, но очевидно услышал её, так как приподнял шляпу, будто здороваясь, прежде чем свернуть за угол и окончательно раствориться в сумерках Орвуда.