chance

       Их встреча была неотвратима, рано или поздно Бэ Айрин пришлось бы рассказать Сехуну о Сону. Об этом удивительном мальчике, который стал смыслом её жизни, но был вероятно одной из самых больших ошибок в жизни О. Шли годы, мальчик рос, раны затянулись, обиды почти изжили себя, но оставалась та не выплеснутая злость и ненависть, которая и стала фитилем для шалости, которую месяцами ранее провернула Бэ. Именно это ей и нужно было, небольшое, но возмездие, за тот промежуток времени, когда она получала полные отчаяния письма от самого близкого человека, которому О самозабвенно причинял боль. Девушка была благодарна Бёну, за откровения, после его слов, стало понятно, что карма и время расставили все по своим местам и она улетала из Кореи с легким сердцем, чувствуя, что вся та тяжесть восьми лет жизни с лихорадочной оглядкой на прошлое, постепенно спадает. Садясь в самолет она пообещала себе, что после собственной перезагрузки, она вернется и расскажет генеральному директору SK group обо всем, что тот вправе был знать, но все произошло раньше, что застало Айрин врасплох. Рано, слишком рано        Но пути назад не было, мужчина увидел Бэ Сону, который бесспорно был похож на него. Да, он не был точной копией отца, но общие черты внешности все же улавливались. У Сону были черные и выразительные глаза, такого же темного цвета волосы, аккуратный рот и рост, гораздо выше, чем у сверстников. О не был дураком и если бы Айрин не действовала быстро и решительно, то неизвестно каких дел натворил бы мужчина.        Бэ не боялась Сехуна, не боялась его реакции, эти времена прошли, теперь она была уверена в себе и убеждена в том, что сможет защитить свое дитя ото всех и вся. Они с бабушкой Сону решили доверить О Сехуну эту тайну, ради мальчика, который не говорил об этом вслух, но мечтал когда-нибудь познакомиться со своим отцом, о котором он знал совсем немного, но это не мешало ему любить родителя и писать письма на каждый новый год, желая тому здоровья и радости. Рин собирала эти драгоценные записки и знала, что когда-то передаст их адресату. Айрин не придумывала сказок, она не хотела врать своему мальчику, поэтому однажды на вопрос сына об отце, просто ответила что он далеко, но он существует, просто сейчас не может быть с ним рядом, но когда Сону подрастет, они возможно встретятся. Мальчик очень тонко чувствовавший свою маму, более не задавал вопросов о папе, не желая огорчать её. Однако в последние месяцы, Бэ часто беседовала с сыном и готовила к возможной встрече с биологическим отцом. Она понимала, что мужчина может и не захочет видеть мальчика, но Сону обязательно на него посмотрит, это то, о чем он молил отца в своих письмах и девушка сделает это возможным, чего бы оно не стоило.       Тем временем мальчик загорался, словно лампочка при одном только упоминании слова "папа", а сердце матери сжималось, она неизменно молчаливо просила прощения у Сону за то, что тому приходится расти без отца, но другого варианта тогда, семь лет назад не было. Айрин не хотела выходить замуж потому что этот темноволосый мальчик был важнее всего, она не хотела разменивать время с ним, на что-то другое. Порой боялась, что мужчина, которому она скажет "да" будет плохо относиться к Сону. С другой стороны не хотела обременять совсем молодых, не видевших жизни кандидатов собой и своим подрастающим ребенком, а позже стать объектом осуждения, из-за того что " испортила светлое будущее ", она могла это пережить, но не хотела, чтобы через подобное проходил её малыш, с которым они и вдвоем на данном этапе неплохо справлялись.       Быть может, в будущем, она скажет "да" кому-то, в ком увидит достойного мужа и отца, но сейчас она была не готова подпускать кого-либо к себе, а тем более к ребенку. В их с сыном поле был один лишь Чанёль, но он был исключением.       Пак Чанёль, её милый друг, с которым ей посчастливилось встретиться в годы студенчества и разделить все лучшие моменты. Айрин верила в их дружбу, но знала, что в нее уже не верит сам Пак, он любил её, он предлагал ей встречаться, а когда узнал про Сону, предложил выйти за него замуж, Бэ бы согласилась, если бы не тысячу "но". Чанёль был безупречным мужчиной, ум, воспитание, характер, амбиции, перспективы, положение, даже внешность, у него было всё, кроме толерантных родителей.       Канадцы корейского происхождения, семья архитекторов, которая откровенно была против отношений единственного сына с девушкой, у которой "сын непонятного происхождения". Отец Чанёля придерживался нейтралитета, а вот мать, Сара Пак, однажды пригласила её на встречу и прозрачно намекнула на то, что их браку не быть.       Пак Чанёль был тем, кому она ответила бы согласием, пускай с её стороны было только бесконечное уважение и доверие, но она видела Пака отцом, видела, как тот по настоящему любил и был привязан к Сону, но всегда осознавала, что им не по пути, Чанёль заслуживал всего самого лучшего и он это лучшее обязательно получит, но не с ней рядом. Бэ не смогла и не хотела обрекать Пака на такую несправедливость, в их отношениях он бы любил, а она лишь позволяла себя любить, но тот не терял надежды и готов принять любые условия игры, лишь бы она сказала "да", лишь бы была рядом. Вся эта ситуация огорчала Бэ, поэтому каждую ночь молясь о здоровье Сону и мамы, Айрин упоминала и Чанёля, прося отправить ему достойную его женщину, которая сделает её друга по настоящему счастливым.

***

       Каждый год на протяжении пятнадцати лет, Айрин проходила тщательное обследование в отделении онкологии в клинике Северанс, и этот, не стал исключением, поэтому даже не смотря на Сехуна, который ждал ответы на свои вопросы, по прилету она первым делом занялась своим и Сону здоровьем, попросив у О, немного времени. - Сону, милый, мама сейчас зайдет на прием к врачу, а ты с дядей Кенсу пойдешь поесть вкусностей, ладно? Мама постарается не задерживаться, будь умницей, - Бэ поцеловала угукнувшего мальчика в обе щечки и выбралась из машины, следом вышла и Сынван, затем машина выехала с территории клиники. - Не бойся, все обязательно будет хорошо. Идем? - Сон тепло улыбнулась и взяла под локоть подругу детства и зашагала ко входу больницы, где их уже ждали специалисты.       Сон Сынван - была единственной и самой близкой близкой подругой Айрин, родители Сон трудились в доме дедушки Бэ, где Рин и провела большую часть детства. Девочки вместе росли, ходили на одни кружки, пошли вместе в школу, в один класс, затем Сон стала крестной для Сону, потом они вместе поступили, правда на разные специализации, но и это, не смогло их разлучить. Прошли годы, но даже сейчас, девочки были неразлучны, Айрин частично занималась юридическими вопросами компании "Paradise INT", тем временем Сынван занималась некоторыми организационными вопросами в той же компании и была личным ассистентом и тенью Бэ. Девушки вошли в знакомое здание и под руководством врачей приступили к тому, зачем собственно и прилетели.

***

       Ким Чонин знал, что проживает хорошую жизнь. Он всегда хорошо учился, был первым в рейтингах университета, был послушным, исполнительным сыном и внуком, исправно ходил на все семейные торжества, был вежлив со всеми и особо обходителен с женщинами. Он слыл идеальным мужчиной и завидным женихом, было приятно такое слышать о себе, но иногда становилось невыносимо тошно. От него всегда требовали и ждали максимума, работа должна была быть выполнена безукоризненно, поведение примерным, окружение соответствующим, образ жизни показательным. Шаг влево - расстрел, шаг вправо - наказание. Так он жил, другой жизни не знал. Чонина растили порядочным, добрым и внимательным ребенком, а со временем ко всему добавилась самоуверенность, редко проявляемый цинизм и хладнокровие, но об этом узнавали только женщины, которые попадали в его постель, коих было немного. Он удовлетворял физическую потребность, но никогда не вкладывал душу в отношения, в которых состоял, не знакомил тех девушек с семьей, не брал с собой на мероприятия, ходил на редкие свидания, дарил дорогие подарки и на этом, спустя год или два заканчивал отношения, надоедало, но и слишком часто менять девушек было нельзя, репутация о которой без устали твердил дедушка. Сколько девушек у него было? Четыре? Может и пять, в любом случае ему всегда попадались одинаковые, с пустыми глазами и душой, с красивой обёрткой и отчаянно пытающиеся его окольцевать, все они были не те, все не то.       А несколько месяцев назад появилась она, не сразу, но он понял, что она другая, непохожая на тех, кого ему доводилось встретить на своем пути. Та, которую он довел до слез, в их первый полноценный разговор. Чонин так уверенно говорил ей о том, что родиться с серебряной ложкой во рту не так уж и плохо, напоминал прописные истины, которые Ли и без него знала, но не упомянул о том, как порой ему самому приходится тяжко, из-за определенных ограничений, постоянного напряжения и отсутствия порой элементарного права выбора. Родившись в такой семье, ты обречен быть всегда под прицелом, а еще вокруг тебя вьётся так много людей, которые ждут твоей малейшей ошибки, как манны небесной, а дождавшись - сожрут, в этом Ким не сомневался.       Но пару месяцев назад, после того разговора на крыше, жизнь Кима неуловимо начала меняться. Теперь каждое утро они с Сохён виделись на крыше, она наливала ему кофе и смеялась над тем, как все еще сонно промаргиваясь Ким отпивал горячий напиток. Он удивлялся, как в девушке было столько энергии и бодрости с самого утра, поэтому как-то спросил и лучше бы не спрашивал, потому что теперь, почти каждый божий день, они вместе бегали в парке, недалеко от больницы.       Он редко завтракал, сам готовить не умел, а напрягать тетушку, которая поддерживала порядок в доме, так рано утром не хотелось. В кафетерии клинки готовили отвратительно, поэтому Ким терпеливо дожидался обеда и заказывал любимую еду из кафешки, в которую ходил все студенческие годы. Но с появлением Сохён, стал регулярно завтракать, они договорившись приезжали в клинику за два с половиной часа до начала рабочего дня, Чонин каждое утро умирал, но просыпался, ел самые вкусные завтраки, приготовленные Ли, на их крыше, потом они шли на пробежку, взбодрившись, принимали душ и шли работать. На девятом этаже клиники, в отделении нейрохирургии была одна ординаторская, врачи там давно не появлялись, ибо позже появилась еще одна, которая была лучше и просторнее. Ким прознавший это, все же уговорил Ли пользоваться той комнатой, когда она устанет и захочет отдохнуть. Поэтому теперь, они встречались там, поболтать, пообедать, просто почитать в компании друг друга. Временами после дежурств Чонин уставал так сильно, что оставался в ординаторской на несколько часов, чтобы немного восстановиться, Сохён график дежурств которой часто совпадал с его, приходила и сторожила его сон, гладила по спине, готовила для него чай и приносила какую-нибудь сладость, чтобы проснувшись, он не шел работать в плохом расположении духа, тем более голодным.       Однажды на входных они отключили телефоны и сбежали в Пусан, к морю, не смотря на то, что была зима, они были счастливы прогуливаться по пустому пляжу, дышать морским воздухом и смотреть на бесконечно красивое море. Они ели много всяких местных вкусностей, смеялись, удивлялись тому насколько их интересы схожи, а взгляды на некоторые вещи резко расходятся.       Чонин много говорил, о себе, о своей семье, о местности в которой они находились, рассказывал студенческие истории со времен СНУ, говорил про то, какие великие люди трудятся в Северансе, говорил и говорил, а девушка с упоением слушала его и задавала все новые наводящие вопросы, в какой-то момент он замолчал и удивленно осознал, что никогда не говорил так много, тем более о себе и о семье, а на душе было так легко. - Ты на меня непонятно влияешь, Ли Сохён, - усмехнувшись заметил мужчина. - Что?! Какое еще влияние, Ким - фыркнула она. - Рядом с тобой, я начал делать весьма несвойственные мне вещи. - Да? Но то ли еще будет! Теперь пойдем гулять, у нас так мало времени, пойдем же! - они лежали в номере Чонина, готовясь выйти на очередную прогулку, хотя за день, они побывали почти везде, где только можно, но Ким послушно шел, потому что с Сохён хорошо, с ней легко, с ней интересно, еще он дуреет от аромата ее духов и нежных прикосновений к рукам, за которые она все продолжала цепляться, даже не замечая в какой широкой улыбке расплывается мужчина.       Они гуляли, смеялись, обнимались, потом сидя на пляже слушали музыку из одних наушников и тайно фотографировали друг друга. А в их последний день на море, перед самым отъездом, Сохён задержалась в своём номере и сказала Чонину ждать её на пляже. Мужчина стоял на берегу моря думая о том, какой прекрасной делала его жизнь эта женщина. До Пусана было около четырех часов езды, но он никогда не приезжал сюда, никогда не был на тех экскурсиях, на которых они с ней побывали и он никогда не был так счастлив.       В какой-то момент, он почувствовал, как его аккуратно обнимают, Сохён стояла прижавшись щекой к его лопаткам, она молчала, тем временем мужчина повернулся к ней, поцеловав уже по привычке в макушку, прижал к себе. - Что такое? - девушка прикрыв глаза, прислушивалась к морю и сердцебиению мужчины и меньше всего хотела уезжать отсюда. - Не хочу уезжать, здесь хорошо, - она еще теснее прижалась к мужчине и уже приоткрыв глаза пыталась запомнить эти ощущения. - В конце января я беру отпуск, на две недели, давай оформим отпуск и тебе и вернемся сюда? - А получится? - Мне нужно лишь твое согласие, профессора Хвана и другие вопросы я беру на себя, ну так что? - Ким Чонин? - Что такое? - Хочу целоваться, - девушка притянув к себе приятно удивленного Кима, целует его и закидывает руки ему на шею, мужчина не выдержав и берет инициативу в свои руки, крепко обхватив Ли за талию, он целует её с напором, так несдержанно и жадно, что они оба пьянеют от столь желанной близости, но Сохён внезапно улыбается в поцелуй и разрывает его, - достаточно, - она проводит пальцем по мокрым губа Кима и лукаво смотрит на него, у того учащенное дыхание и такое недовольство в глазах, из-за того, что его увлекательное занятие прервали, - пойдем, Ким, нам еще до Сеула добраться надо, - она берет его напряженную ладонь и ведет за собой. Мужчина упрямо молчит всю дорогу, а когда они доезжают до города и он тормозит возле её дома, внезапно спрашивает. -Тебе не понравилось? - и Сохён прикрыв рот ладонью смеется, а потом блокирует двери и выключает весь свет в салоне, придвигается к Киму и целует его, так упоительно и долго, Чонин отвечает, кусается, немного отстраняется, дразнит за случай пляже, через какое-то время она хочет разорваться поцелуй, но он не дает, поэтому она смеется, и он отстраняется на миллиметры. - Ненасытный, мне не хватает кислорода, - прижавшись лбами к друг другу, они тихо смеются, - мне не с чем сравнить, но ты потрясающе целуешься, Ким Чонин. - Как не с чем сравнить, так значит я украл твой первый поцелуй?! - Не украл, я сама тебе его подарила, кстати, который час уже, надо ложиться спать, - она тянется за кроссовком, снятым на время поездки, который Ким откидывает на заднее сидение, - Чонин? - она хмуро смотрит на него, а он притягивает её себе. - Я проживаю лучшие дни, благодаря тебе, Сохён, хочу сказать спасибо за это и я, благодарен за подаренный первый поцелуй, - он вдыхает уже любимый аромат её волос и замечает интересную вещь, - мы не окунались, но пропахли морем, чувствуешь? - Чувствую, я окунула в воду некоторые свои вещи и твою футболку, поэтому море с нами. Знаешь, я всегда хотела побывать на море зимой, но все не было подходящей компании, спасибо тебе, за исполненное желание, - с этими словами девушка покончив со шнурками, выбралась из салона белого внедорожника. Ким Чонин проводил девушку до самой двери квартиры, донес чемодан и еле ушел, его сильно разморило, он даже попросился в гости, но Сохён не позволила, поцеловав на прощание она спровадила его и наконец отворила дверь своей квартиры. Ли Сохён была подобна смертнику, она знала, что отношения с ним в конце концов принесут боль и страдания, знала, но все равно безрассудно влюбилась и уже растворялась в нем

***

- Встретимся в холле? Я взял тебе кофе с какими-то вредными пирожными, - на том конце смешно фыркнули и поблагодарили, - жду тебя, - Чонин с улыбкой завершил вызов и положил телефон в карман. Мужчина осмотрелся, пациентов как и всегда было много, вон толпа у регистратуры, вон там очередь на КТ, а вот лифт из которого выходит сонная, но улыбающаяся после дежурства Сохён. - Давно ждешь? - Чонину хочется обнять её, но он лишь вкладывает в руку девушки большой стакан с кофе и дольше положенного держит эту самую руку. - Недолго, прогуляемся? - У меня есть пятнадцать минут, - взглянув на циферблат часов ответила девушка. - Вот и чудно, успеешь подкрепиться, идем. Они вышли во двор больницы, благо по всей территории было множество скамеек, найдя ту, что подальше от главного входа и человеческих глаз, они уселись и Чонин отдав коробочку пирожных, снял свою ветровку и накинул на плечи Ли. - Долго любоваться мной будешь? Ешь давай. - А как же ты? - А я поел уже, спасибо, - улыбнувшись Ким достав телефон сделал пару звонков и теперь наблюдал за Сохён, - невкусно? - Нет, что ты, очень вкусно, спасибо, Чонин! - Сказала ты и почти не притронулась к десерту, что такое? Что-то беспокоит тебя? - мужчина придвинулся и внимательно смотрел на Ли. Они вместе уже больше двух месяцев и Ким мог отличить её хорошее настроение от плохого. - Все правда хорошо, Чонин, просто нет аппетита, - он пропал вчера, вместе с правдой, которую проглотила Ли о первой любви Кима.        «Таких, как она, не забывают, Сохён» уже проваливаясь в сон сказал Ким и на сердце Ли появилась первая трещина. - Точно? - Точно-точно, - девушка улыбнулась, - мне пора идти, проводишь?        Чонин уже вызывал лифт для Ли, когда подошли еще два пациента, обернувшись на которых Ким оцепенел, узнать что же вызвало такую реакцию вслед за ним обернулась и Сохён. - Джухён? Бэ Джухён, это ты? - Ким говорил и не верил, тем временем Сохён напряглась и вспомнила кто такая Джухён коротко кивнула ей в знак приветствия и обойдя мужчину, зашла в лифт, не желая становиться свидетелем дальнейших действий и слов этих двух. Створки лифта закрылись, а Чонин так и не взглянул на Ли, полностью поглощенный изучением своей первой любви. По щеке девушки прокатилась одинокая слеза, которую она вытерла и откинула голову назад.       Неужели всему пришел конец?