— Я не гей! — Ой, заткнись

Скажи кто Чонгуку, что его парень закатит ему истерику по поводу того, что у них в квартире не будет личного дорожного знака, он бы послушно кивнул головой и согласился бы. Его парень — Ким Тэхён, и этим все сказано. — Ты же понимаешь, что Тони был мне, как сын? И если я не могу забрать его с собой, то мне нужна равноценная замена! Я же не виноват, что Чимин и Юнги приватизировали его себе и носятся с ним, как курица с яйцом. Еще и Джони отдали Джину с Джуном, мол, он им стал родным. А я? А мне? Я вообще отец родной этой идеи, — жалуется Тэхён, раскладывая по полкам свою коллекцию единорогов. — Тэ, у нас в квартире не будет жить дорожный знак, — возражает Чонгук, внимательно наблюдая за тем, как лошадки с рогами медленно заполняют место для его книг. — Тогда я тоже не буду жить у нас в квартире. — О, правда? Значит, я могу выкинуть твоих единорогов? — Ты не посмеешь, — Тэхён хмурит брови и прижимает к себе одну из фигурок. — Ты невероятен. — Я изрежу все твои белые футболки, — шипит Ким. — Все мои белые футболки уже давно живут в твоем шкафу, — закатывает глаза Чонгук и уходит ставить чайник. Ким Тэхён — его личная головная боль, которая даже с работы умудряется руководить процессом переезда и делать все по своему усмотрению. Им предстоит прощальный тур перед тем, как KMF во всеуслышание заявит о своем распаде и прекратит свою деятельность, а Чонгук может думать лишь о том, что коробки для посуды неподходящего цвета. Понимаете, да? Коробки цвета неправильного. И, нет, Тэхён такими вещами не шутит. Он выедает мозг, а потом жестко наказывает, если его ослушаться. Ким Тэхён — лапушка с сумасшедшими идеями, но в постели идеи превращаются в лютое порно, а Тэхён превращается в сексуально ненасытного папочку. Чонгук любит этого парня сильнее, чем вообще может себе представить. Он и дня прожить не может без причуд своего краша, который с годами своей детской наивности не теряет, а лишь приумножает ее в себе. Чонгук так не умеет, Чонгук взрослый, с планами на семью и собственный бизнес. Взрослый Чонгук, к сожалению, только у себя в голове. Потому что Сокджин до сих пор проверяет, сколько алкоголя у него в стакане, а Тэхён до сих пор шутит про его возраст. — Ну, ты мне еще скажи, что тебе это не нравится, — говорит как-то Чимин, пока они вдвоем сидят в кафешке и ждут Тэ и Юнги, которые стоят в очереди, чтобы сделать заказ. — Чим, мне все-таки не пять лет и даже не двадцать, ну. Он мог бы относиться ко мне иначе наконец. — Но ему нравится хранить в себе образ того Чонгука, которого он полюбил. — О, значит, он не любит меня нынешнего, а любит меня прошлого, при том, что встречается со мной настоящим, но видит во мне меня прошлого? Чимин отрывает взгляд от Юнги и внимательно смотрит на младшего. — Ты сам понял, что сказал? Это как муж племянницы двоюродной сестры троюродной тети моей двоюродной бабушки по папиной линии, — скороговоркой выдает он. — Понял? Вот и я не понял. Чонгук смеется и переводит взгляд на Тэхёна, который что-то радостно вещает откровенно скучающему Юнги. — Твой парень — грубиян, — делает заключение Чон и слышит, как Чимин усмехается. — Скажу, что он просто не такая вдохновленная натура, как наш Тэ. Но, да, ты прав. — Так что мне делать с моим парнем, в котором явно живет комплекс папочки? — Родить ему детей? — Чимин заливается смехом, а Чонгук кидает в него скомканную салфетку. — Пак Чимин, от тебя совета не дождешься. — Айщ, несносный мальчишка, как ты разговариваешь со взрослыми? — Чонгук-и, ты шалишь? Хочешь, чтоб сегодня папочка наказал своего малыша? — появляется Тэхён с подносом еды в руках. — Я тебе такого малыша покажу, Тэхён-а, что неделю сидеть не сможешь, — шипит младший, совсем по-детски надувая губы. Юнги садится рядом с Чимином, заботливо пододвигая ему блюдечко с пирожным, и внимательно смотрит на пару, несколько секунд хлопая глазами. — Так вы… Э… Оба? — Мин запинается, стараясь вернее донести мысль. — Как это вообще произнести? Оба активы? — Мы любим эксперименты, — пожимает плечами Тэхён. — Юнги, а мы… — Чимин, нет! Нет, мы не любим эксперименты. Я босс, папочка, топ, актив, альфа и все прочие слова из твоих фанфиков. Ясно? И никаких экспериментов, — Мин отчаянно трясет головой. — Ага, я тоже так думал, — Чонгук усмехается. С того времени Чон как-то внутренне расслабился. Ну, зачем загоняться по тому, что в какие-то моменты твой парень до сих пор воспринимает тебя ребенком. Да и вообще пусть воспринимает, как хочет, все равно это не Чонгук заполняет полки фигурками единорогов. «Коллекционных единорожков», — уточняет подсознание голосом Тэхёна. Чонгук усмехается и заливает кипятком листья черного чая с имбирем. Тэхён любит такой, а Чону пришлось полюбить, потому что Ким упрямо продолжал заваривать и приносить только такой. — Я придумал! — Тэ залетает на кухню, радостно обнимая уже пустую коробку. — Почему мне заранее страшно? — Если ты не хочешь стырить для меня дорожный знак, то давай купим его картину. — Картину кого? Дорожного знака? — Ну, да. Или фотографию с ним. Прикинь, как клево будет смотреться в спальне над кроватью, м? — Тэхён практически подпрыгивает от собственной идеи. — Решительное нет. Обсуждению не подлежит. Если мы повесим фотографию дорожного знака в спальне, то это уже будет попахивать фетишизмом. Ты еще предложи Тони сфотографировать и его фотографию повесить. Тэхён смотрит на Чонгука, как на божество, и выхватывает телефон из кармана джинсов, чтобы тут же позвонить Чимину. — Так, нет! Отдай! — кричит Чон, стараясь ухватить своего парня за тонкие запястья. — Но, Чонгук-и, мне так грустно в квартире без Тони. Никто не смотрит на меня укоризненно, когда лажаю, и не улыбается, когда я хорошо поработал. — Тэхён-а, я тебе сейчас тайну открою, но у дорожных знаков нет глаз. И они вообще как бы не живые. — Ты что такое говоришь? — Ким дергается и прикрывает уши ладонями. — Повезло тебе, что Тони и Джони тебя не слышат! Беспардонщина! Мы с моими единорогами от тебя уходим, Чон Чонгук. — О, правда? Детка провинился перед папочкой? Чонгук делает щенячьи глазки и подходит к Тэхёну вплотную, мягко целуя его губы. — Детка очень провинился, — шепчет Ким после поцелуя и растягивает губы в счастливой улыбке. — Сегодня будет наказание. — Дресс-код нашей приватной вечеринки? — На вас должны быть только белая рубашка и портупеи, — Тэхён подмигивает и выходит из кухни, радостно напевая одну из давних песен KMF. Чонгук улыбается, потому что обожает, когда старший придумывает ему разные наряды, пытаясь разнообразить их сексуальную жизнь. Хотя Чон и считает, что она у них вполне разнообразная, что могут подтвердить чулки всех цветов радуги, ошейники, анальные пробки и бусы и прочая ерунда. Ерунда, которую Тэ бережет, как зеницу ока, и намывает в любой стрессовой ситуации. Кто-то убирается в квартире и моет окна, а Ким Тэхён чистит секс-игрушки. Его личные трофеи и успокоение. Чонгук до сих пор удивляется, что они хранятся в ящике, а не на открытой полочке рядом с невинной коллекцией единорогов. Этакий уголок поклонения Ким Тэхёна. Туда еще можно было бы добавить младшего, но обязательно с одной из каких-нибудь пробок в заднице. "Эстетика", — как иногда говорит Тэ, разглядывая Чонгука, который стоит перед ним на четвереньках, широко раздвигая ноги и растягивая себя очередным заячьим хвостиком. Чон даже уверен, что будь Тэхён художником, однозначно бы его в такие моменты зарисовывал. Но Тэхён не художник, поэтому он просто пялится и томно вздыхает. — Я все еще хочу свой дорожный знак, — дуется Ким, когда младший возвращается в комнату с двумя ароматно дымящимися кружками. — Господи, Тэхён, нет. Хочешь, давай заведем какое-нибудь домашнее животное? Кота, например, или попугая. — Зачем они мне, если у меня есть кролик, — подмигивает Тэ, заливаясь смехом. Чонгук готов молиться на этот бархатный, ласкающий уши звук. — Я не кролик, сколько раз тебе говорить! — А вчера ночью ты скакал на мне и говорил, что любишь морковку. — А сегодня я люблю затыкать рот всяким говорливым Ким Тэхёнам. Чонгук усмехается и садится рядом со своим парнем, чтобы аккуратно поцеловать в шею. — Нечестный прием, малыш. Я возбуждаюсь от него. Тэхён ставит чашку на пол и откидывается на диван, подставляя свою шею умелым ласкам младшего. Чонгук целует медленно, проводя кончиком языка по пульсирующим венкам и чуть прикусывая тонкую кожу медового цвета. Ким издает тихий стон и начинает ерзать, когда Чон резко прерывается и встает с дивана. — Эй! Ты куда? Возбудим и не дадим, да, Чон Чонгук? — щурится Тэхён, злобно кусая собственную губу. — Прости, Тэхён-и, я кролик. У меня лапки. — Будь прокляты твои лапки, — дуется Ким, разглядывая свою внушительную проблему через джинсы. Чонгук смеется, кричит что-то о встрече с Намджуном и скрывается в коридоре. Но возвращается через минуту, чтобы сказать: — Я люблю тебя больше всего на свете. И Тэхён знает это, потому что любит еще сильнее.