***
Спустя три часа Кара и Барри вышли из тату-салона с повязками, но жутко довольные. На запястье Кары теперь красовался тоненький стебелёк с крохотными цветочками нежно-желтого цвета, которые распускались и увядали в зависимости от настроения девушки. На рёбрах Барри был набит рисунок его матери, сделанный много лет назад. Две ладони — женская и детская — касались пальцами пушистого мха на коре дерева. Над ними аккуратным маминым почерком было выведено название на латыни: «Bryopsida», а под ними значение: «Материнская любовь». Татуировка была цветной, выполненной так, словно это действительно был рисунок акварелью. В отличие от татуировки Кары, его татуировка была самой обычной. Она не двигалась, не меняла цвет и не исчезала… Это была самая обычная маггловская татуировка, в память о том, что его мама тоже была магглом. Но это не мешало Барри улыбаться во весь рот, чувствуя, как фейерверки взрываются у него в груди. Он был счастлив, очень счастлив, и Флэш разделял его чувства. «Йоу, Барри, мы действительно сделали это!» «Мы? Я пережил три часа твоих анекдотов, многие из которых были туалетного уровня!» — Так, Барри, — сказала Кара, выдернув его из мыслей. — Раз уж мы не вложили наши сбережения в татуировки… — Значит, мы можем потратить их! — Именно, Барри, зришь в корень! Не знаю как ты, но я собираюсь купить себе питомца… — А как же Пончик?! — ахнул Барри. — Как же твой милый крылатый пони, у которого даже рог ещё не прорезался?! — Во-первых, Пончик — общий пони, и Карамелька меня побьёт, если я отниму её сыночка. Во-вторых, ты представляешь себе лицо МакГонагалл, когда я притащу в Хогвартс детёныша единорога?! — Профессор Рори сможет за ним присмотреть… Ну ладно-ладно, — отступился Барри, увидев хмурое выражение лица Кары. — Ну и кого же ты хочешь приобрести? — Думаю между совой и котом. Как-то грызуны меня не очень привлекают. Ты пойдёшь со мной? — М-м, наверное, нет, — немного подумав, ответил Барри. — Мне нужно зайти к миссис Джонс и купить кое-какие семена и луковицы к этому году. — Что ж, это было ожидаемо, — пожала плечами девушка, отсчитывая деньги Барри. Парень закатил глаза. — Ладно, тогда зайди по пути в аптеку и купи ту настойку, о которой говорил Дейв, хорошо? — Барри кивнул. — Тогда встретимся в трейлере? — Окей, — девушка приобняла его за плечи, поднявшись на цыпочки, а затем лёгкой походкой направилась в сторону главной площади. «Ты не напомнил ей про лазанью на ужин», — сказал Флэш. «Уж кто-кто, а Кара о лазанье точно помнит. Можешь не беспокоиться на этот счёт». Барри направился в противоположную Каре сторону и попал в довольно узкий скверик с мощеной мостовой. Подошвы его кед отдавались негромким «цок», соприкасаясь с ней. Подул тёплый ветер, растрепав его выгоревшие волосы. Он прошелся по плечам и полетел дальше, а Барри вдруг почувствовал лёгкую грусть от того, что лето закончилось. «Так, Бар, не кисни. Всё будет хорошо», — приободрил его Флэш. — «В этом году мы с тобой устроим что-нибудь грандиозное! Наш розыгрыш войдёт в историю!» «Я теперь староста школы, Флэш…» «И это значит, что у нас появилось ещё больше возможностей для чего-то грандиозного! А теперь давай, дуй за своими луковицами и возвращайся поскорей». Барри улыбнулся. За эти пять лет они с Флэшем стали практически единым целым. Дракончик был для Аллена всем. Его лучшим другом, братом и напарником одновременно. Они заботились друг о друге, поддерживали и дополняли. Барри, не задумываясь, умер бы ради Флэша, и точно знал, что тот бы поступил также. Сам же Флэш больше беспокоился за него, постоянно спрашивая, всё ли у него в порядке. Барри был уверен, стоит ему только заикнуться о «Персике», слове, которое прижилось для обозначения опасности, и Флэш примчится быстрее, чем он договорит и раздерёт всем лицо. Почти в самом конце скверика находилась небольшая цветочная лавка, которую Барри считал лучшей во всей Англии. Её хозяйка — худая женщина лет сорока с волосами цвета воронова крыла и орлиным носом души в Барри не чаяла, и к тому же в цветах разбиралась. Лавка была полна различных растений. В ней, наверное, было всё: от японской сакуры до семян чертополоха. И именно за это Аллен так любил её. Дверь как всегда была раскрыта, но Барри привычно постучал по дверному косяку, извещая о своём приходе. Миссис Джонс выглянула из-за прилавка и, заметив его, улыбнулась. — Привет, Барри. Утром я видела, как ваши шатры складываются. Уже уезжаете? — К сожалению, да, — с искренней печалью сказал Барри. — Завтра первое сентября. В Хогвартсе начинаются занятия, а дядя с ребятами уезжают в Америку. — Жаль-жаль, — вздохнула женщина. Она взмахнула волшебной палочкой, и огромная кипа бумаг сложилась в две аккуратные стопочки на её столе. — Ну-с, что ты сегодня будешь покупать, мой дорогой флорист? — спросила она, облокотившись на прилавок. И Барри был почти готов назвать ей свой список, приготовленный заранее… Когда вдруг остановился, задумавшись. Те пять цветов, что были в списке, хоть и, несомненно, были прекрасными, но всё же что-то в них было не так. «Почему бы не довериться случаю?» — предложил Флэш. — «Прислушайся к своему внутреннему «я». Помнишь, что говорил Оливандер? «Палочка выбирает волшебника, а не волшебник палочку. Позволь цветам выбрать тебя.» Барри кивнул, но потом опомнился, вспомнив, что миссис Джонс всё ещё выжидающе смотрит на него и сказал: — Я, пожалуй, посмотрю тут. — Как хочешь, — сказала женщина, пожав плечами, и вернулась к разбиранию стола. Барри начал медленно ходить вдоль стендов с семенами, ладонью ведя по полке и прислушиваясь… Он даже закрыл глаза для пущей уверенности. Вдруг он почувствовал тепло. Аллен остановился и, открыв глаза, взял пакетик с семенами в руки. Герань дуболистая. Настоящая дружба. «Воу, звучит многообещающе, особенно, если учитывать тот случай с очным цветом полевым». Барри пошел дальше. Следующие цветы, «выбравшие» его, были Акация, Багрянник и Ромашка. Тайная привязанность, Предательство и Сила в трудные времена. «Необычный наборчик, ничего не скажешь», — прокомментировал Флэш. Ещё его «выбрали» два цветка с одинаковым значением. Вереск и Эвкалипт. Защита. Немного подумав, Барри взял Вереск и направился к миссис Джонс. Женщина кинула быстрый взгляд на пакетики в его руках и присвистнула. — Необычный наборчик, ничего не скажешь. С тебя пять сиклей*. Барри уже полез в кошелёк за своей выручкой, как вдруг с улицы донеслись крики. Он обернулся. Напротив лавки миссис Джонс находился небольшой бар, в котором часто заседали пьянчуги. Барри видел, как два здоровых мужика с пивными животами и лысинами толкнули третьего мужчину, который был худее и ниже их. Его одежда была слегка поношена, но всё же алкоголика он не напоминал. — Проваливай отсюда, Всадник хренов! — крикнул один из пьянчуг, и его приятели разразились громким ржанием. Барри почувствовал, как по спине его пробегает холодок. — О чём они говорят? — спросил он у миссис Джонс. — Да этот старик, Мэтти, он сюда часто заглядывает. Я его не первый год знаю. Вполне нормальный себе мужичок, да только всё повторяет, что он Всадник. Ну, знаешь, из тех, что на драконах летают. «О да, я прекрасно знаю», — подумал Барри. Мужчина, Мэтти, поднялся и отряхнулся и, негромко бросив что-то в сторону мужиков, слегка пошатываясь, пошел вниз по улице. Барри почувствовал, как сердце его начинает биться сильнее. От чего-то его охватило странное возбуждение, и он точно знал, что оно связанно с этим человеком. Он никогда не встречал ни одного Всадника, кроме Джея. Множество раз Барри видел, как его дядя колдует без применения палочки. Видел, как «молния» на его руке начинает светиться, когда дядя произносит что-то на неизвестном Аллену языке. Но сколько бы Барри не просил и не упрашивал Джея научить его этому, тот на всё отвечал отказом. Но вот Спидфорс дал ему пару советов. Как выяснилось, цветы, что создавал Аллен, в большинстве случаев исчезали, стоило ему отойти. Дракон объяснил, что цветам нужна энергия, чтобы жить. Эта энергия не появляется из ниоткуда, её отдаёт создатель. Спидфорс научил Барри создавать живые цветы, и тогда Аллен впервые увидел, как его «молния» начинает слабо светиться голубым. Но создание цветов выматывало Барри, и после такой магии он чувствовал усталость. «За каждую магию нужно платить, малыш», — сказал ему дракон. Благо цена была невелика. Но этого всё равно было недостаточно. Барри точно знал, что Всадники, могучие чародеи, были способны на большее. Что он сам был способен на большее. И поэтому найти себе учителя было не такой плохой идеей. И, кажется, если этот Мэтти и правда был Всадником… Барри взволнованно бросил монеты на прилавок и быстро распихав свои покупки по карманам, рванул к выходу. — Барри! — воскликнула миссис Джонс, когда чересчур взволнованный парень на пути к двери едва не уронил стенд, налетев на него. — Осторожней! — Простите, миссис Джонс! — затараторил Аллен. — Я вдруг вспомнил, что Кара просила меня заскочить в аптеку, а она вот-вот закроется… Да и ещё Джею надо помочь… — Барри! — Всего хорошего вам, миссис Джонс! Увидимся следующим летом! И не успела женщина в третий раз воскликнуть «Барри!», как парень выскочил за дверь и побежал в ту сторону, куда направился Мэтти. «Так, Барри, притормози», — раздался голос Флэша в его голове — «Бартоломью Генри Аллен, немедленно остановись!» Парень повиновался, резко замерев посреди улицы. «Ну чего?» — раздраженно спросил он. «Барри, что происходит? В твоём сознании всё похоже на ураган из: Мэтти, Всадник, учитель… Что случилось, Бар?» Аллен вздохнул и начал медленно и терпеливо пояснять дракончику свою мысль. Когда он закончил, Флэш молчал какое-то время. Барри слышал, как он громко пропускает воздух через нос, что бывало, когда он сосредоточенно думал о чём-то. Наконец, он заговорил. «Ладно». Парень нахмурился. «Что ладно?» «Ладно, я согласен на эту идею, хоть она и кажется мне чутка сумасшедшей. Нам нужен учитель и, если этот Мэтти и правда Всадник… Но вот если нет, и всё это окажется враками — то я раздеру ему лицо». Барри усмехнулся. «Идёт». Он двинулся вперёд, но тут же остановился, осознав, что не знает, куда пошел мужчина. Затем он услышал вздох Флэша. «Иди прямо, затем, дойдя до конца, резко сверни налево в маленький переулок. Он уже там. Поторопись!» Барри побежал. Подошвы его кед громко стучали по мостовой, волосы растрепались. Кровь прилила к лицу, и, когда он добежал до конца улицы, то почувствовал, как лёгкие его начинают гореть. Проход в переулок оказался довольно резким и внезапным, так что Барри едва не пропустил его. Но всё обошлось, благодаря внезапному крику Флэша «СЕЙЧАС», словно громом ударившему по мозгам Аллена. Парень резко свернул и едва не нырнул в мусорный бак, распугав при этом всех кошек. Краем глаза Барри заметил фигуру человека, медленно удаляющеюся от него. — Сэр! — закричал он. Мужчина остановился. Какое-то время он стоял, словно раздумывая обернуться ли ему. А потом снова пошел. — Сэр, подождите! Незнакомец замер и обернулся. На вид ему было лет пятьдесят. Загорелое лицо, острые скулы, заросшие щетиной, и светло-голубые глаза. Мышиного цвета волосы вились и закрывали его лоб. Он был похож на бродягу в этих широких штанах, мешковатой футболке и поношенной куртке, но почему-то Барри был уверен, что бродягой он не был. На лице его явно читалось недоумение. — Вы меня зовёте? — Да, — запыхавшись, ответил Барри. Брови мужчины поползли вверх. Он окинул парня изучающим взглядом. — Ты ведь мальчишка из цирка, да? Ледяной принц? — Да, это я, — слегка смутился Барри. Его нечасто узнавали, ведь выступал он полностью в гриме, и надо быть очень наблюдательным и внимательным, чтобы узнать его. — И что тебе нужно от меня? — Я… Я слышал крики тех… мужчин. Они сказали, — Аллен набрал в грудь побольше воздуха, — что вы Всадник. Взгляд незнакомца стал суровым. Он нахмурился, а его губы сложились в одну ровную линию. — Если ты пришел посмеяться, то проваливай, не то я запущу в тебя заклятием. «Только попробуй», — прошипел Флэш. — «Я прямо за баками, Барри». Мужчина развернулся и начал быстро удаляться. Барри охватило отчаянье. — Нет, погодите… Стойте, сэр, пожалуйста… Я не собирался смеяться над вами! — Тогда зачем я тебе?! — крикнул мужчина, резко развернувшись. Аллен шумно вздохнул и подошел поближе. Когда между ними осталось меньше трёх метров, Барри остановился. Затем вздохнул и заговорил: — Сэр, — медленно начал он, стараясь не обращать внимания на бешено стучащее сердце. — Покажите свою правую ладонь, и я покажу вам свою. Мужчина недоумённо посмотрел на него. Затем медленно поднял вверх правую руку. Его ладонь была грязной, но всё же Барри увидел серебристую молнию, слабо светившуюся в лучах закатного солнца. У него перехватило дыхание. Он повторил жест незнакомца. Барри увидел, как глаза его расширяются в удивлении, а гримаса злости сменяется шоком. — Невозможно… — сиплым голосом сказал мужчина. Он преодолел разделявшее их расстояние и, взяв руку парня, стал рассматривать пятно. Каждое его прикосновение к «молнии» вызывало странную волну по всему телу. — Ты… ты Всадник. Действительно, Всадник, — сказал он, отпустив его руку. Барри кивнул. — Но где же твой дракон? Раздался грохот, а затем рык. Мужчина вздрогнул и обернулся. За его спиной стоял Флэш, размером чуть больше превышавший собаку. Человек попятился, а Флэш, всё ещё немного рыча, обошел его и замер у ног Барри. Парень почесал дракончика за ухом. — Невероятно… — сказал мужчина. Он хотел было прикоснуться к Флэшу, но одёрнул себя. — Как его зовут? — Флэш, — ответил Барри. — А как зовут вашего дракона? — Старлабс, — на лице Всадника появилась грусть. — Она умерла несколько лет назад. Барри и Флэш переглянулись. «Он не лжет», — ответил дракончик на непрозвучавший вопрос. Аллен кивнул. — Что вы умеете? — спросил мужчина. — Тебя обучали? — Нет. Я… поэтому я и побежал за вами. Я стал Всадником совершенно внезапно, на меня будто свалили кучу всего, и я понятия не имею, что мне с этим делать. И я бы хотел… — Я буду твоим учителем, — твёрдо сказал мужчина. — Я обязан сделать это. Барри широко улыбнулся. Всё оказалось гораздо проще, чем он думал. «Хогвартс, Барри», — напомнил Флэш. — Но, сэр, завтра я уезжаю в Хогвартс… — Это не проблема, — махнул рукой мужчина. — Будем заниматься рядом, на выходных. Я обучу тебя всему, что знаю. Ты даже не представляешь, на что ты способен. На что он способен, — Всадник указал на Флэша. На губах его играла улыбка. Он вновь поднял глаза на Аллена. — Как тебя зовут? — Барри, — парень протянул правую руку для рукопожатия. — Мэтт, — сказал мужчина, пожимая его руку. — Мэтт Летчер. И отныне твой учитель, и наставник.***
Первого сентября Барри проснулся ровно за минуту до того, как Кара вбежала в его комнату и прыгнула на кровать. — Проснись и пой, Барбариска! — Заткнись и спи, Лютик! — проворчал Барри, пытаясь закрыться от девушки одеялом, но Кара резко дёрнула его на себя, вырвав из рук парня. — Да ты обалдела! Девушка рассмеялась. Флэш, спящий на диване в соседней комнате, широко зевнул. «И вас с добрым утром». Парень улыбнулся. Кара кинулась к окну и открыла его нараспашку. Барри поднялся с постели и потянулся. — Я надеюсь, ты уже собрал вещи, соня, — сказала Кара, сложив руки на груди. — Не сомневайся, — ответил ей Барри, пытаясь вспомнить, куда положил свои носки. — Барри! — Да собрал я их, собрал! — носки нашлись под тумбочкой. Надев их, Аллен выпрямился, и взгляд его зацепился за часы, висевшие на стене. — Какого лешего ты разбудила меня так поздно?! Время пол десятого, нам выходить уже надо! — Ага, — сказала Кара, прислонившись к стене и с улыбкой наблюдая, как Барри носится по всей комнате, собирая оставшиеся вещи. Сама она уже была одета в брюки и белую рубашку с желто-чёрным галстуком и значком старосты школы на груди. Волосы её были завиты и волнами лежали на плечах. На запястье лютики переливались нежно-желтым, но были не до конца распущены, из чего Барри сделал вывод, что Кара скорее в предвкушении, чем счастлива. — А ещё угадай с трёх раз, кто провожает нас на перрон? — Шона? — с надеждой в голосе сказал Барри, застёгивая рубашку. — Не-а. — Ральф? — Последняя попытка. — Только не Аксель! — Хвала небесам, нет. Это Мардон, — Барри выругался. Мардон, это конечно не Аксель, но всё же… Погодный волшебник был разве что чуть менее безответственным, чем младший триксер. Из-за него они на третьем курсе опоздали на поезд, и им пришлось ехать туда на «Ночном Рыцаре», и всё это время он был пьян в зюзю. — Я надеюсь, он не пил вчера? — спросил Барри, пытаясь завязать галстук. Кара, глядя на его жалкие попытки, лишь вздохнула и, подойдя ближе, привела красно-золотой галстук в приличное состояние. Аллен застегнул свой значок. — Я тоже на это надеюсь, — сказала девушка. В открытое окно проскользнул ветер, донёсший до друзей аппетитные запахи. Барри и Кара одновременно принюхались. — Это пахнет как … — начал Барри. — Блинчики! — одновременно сказали они и рассмеялись. Они наперегонки кинулись из трейлера к их «площади». Костёр не горел, но вокруг него на небольших деревяшках сидели люди. Барри нахмурился, заметив у Марка бутылку пива в руках и синяк под глазом. — Хей, время только десять, а ты уже налакался? — спросила Кара, плюхаясь на мешок с сеном, который по праву считался её личным троном. Барри сел рядом на стул. Мардон только махнул рукой. — Наш Марки получил от Шоны и оби-и-и-делся, — писклявым голосом сказал Аксель, растянувшийся на траве. Барри удивлённо вздёрнул бровь и посмотрел на Ральфа, делающего растяжку, в частности мостик. Особенностью этого мостика было то, что он поднимался на два метра в высоту. Удлиняющийся человек хмыкнул и, сжавшись до обычных размеров, сел на стул. — Это правда. — Ну и кто тогда повезёт нас на вокзал? — Джей, наверное, — пожал плечами Ральф. — Джей не поедет, — отрезал Мардон. Голос его был хриплый и печальный, так что Барри стало жалко его. — У Спидфорса дверь в загоне сломалась, вот он её и чинит. — Да, и поэтому поедешь ты, — холодным тоном сказала Шона, внезапно материализовавшись. В руках у неё было несколько тарелок с пышными блинчиками, щедро политыми карамелью. По взмаху волшебной палочки они разлетелись к каждому присутствующему. Барри почувствовал, как заурчал его живот, и поэтому с рвением принялся есть свою порцию. Единственный, кому блинчиков не досталось — был Марк, который смотрел на свою жену с дикой печалью в глазах. Шона же демонстративно игнорировала его, разливая чай по стаканчикам. Кара и Барри переглянулись и одновременно вздохнули. Шона и Марк были женаты. И хоть вся их семейная жизнь строилась на ссорах и подколках, Барри знал, что они действительно любят друг друга. Каждый раз, наблюдая за их совместными выступлениями у Аллена перехватывало дыхание. Выступая, они, казалось, становились одним целым, забывая обо всём, и воздух был наполнен их чувствами, страстью и огнём, горевшим в их глазах. Но у Марка были проблемы с алкоголем, а у Шоны — вспыльчивый характер, поэтому скандалы и крики были совершенно обыденным явлением. Не дождавшись ответа Шоны на свой взгляд, Мардон поднялся и, бросив «Жду через десять минут около загона для пегасов. Опоздаете — будет добираться до Лондона пешком», направился в сторону зверинца. Кара и Барри одновременно вздохнули. Быстро доев свою порцию, Аллен залпом выпил свой чай и, поблагодарив Шону, отправился к себе в трейлер. Зайдя в общую комнату, он подошел к чемодану и, расстегнув его, начал проверять, всё ли взял. Он проверил, лежат ли в кармашке семена, и плотно ли уложены книги. Вдруг Барри услышал шелест крыльев, а затем стук когтей по полу. Аллен обернулся. Флэш стоял на четырёх лапах, глядя на него сверху вниз. Барри, присев, почесал его по макушке и улыбнулся, почувствовав довольную вибрацию дракончика. — Хей, малыш, — парню нравилось общаться с Флэшем вслух. И он делал так каждый раз, когда они оставались одни, потому что иначе Барри начинал чувствовать себя шизофреником. — Всё хорошо? «Да. Я просто много думаю о Мэтте…» — Ты говорил со своим отцом об этом? — спросил Барри. Флэш покачал головой. «Нет, но теперь я думаю, что, возможно, стоило. Он всё равно рано или поздно узнает об этом… и он не очень любит, когда я что-то скрываю». — Всё будет хорошо, — сказал Барри, стараясь вложить в свои слова уверенность. — Мы со всем справимся. Вместе. «Я очень на это надеюсь». Парень провёл ладонью по морде дракончика, и тот откликнулся на ласку, словно кошка. Тут дверь трейлера распахнулась, и в комнату вошла Кара. Заметив их, она замерла, как олень в свете автомобильных фар, а затем медленно и на цыпочках прошла к себе в комнату. Флэш вздохнул. «Нам пора». — Ты поедешь со мной? — спросил Барри, заранее зная ответ. Дракон никогда не ездил с ним, добираясь до замка самостоятельно. «Нет, Бар. У меня есть кое-какие дела, так что нет. Я… просто будь осторожен, хорошо? Не смей влипать в неприятности». Барри усмехнулся. — Персик? «Персик. Всегда». Аллен обхватил морду дракона ладонями, и их лбы соприкоснулись. Парень закрыл глаза. Весь мир будто замер, и они были одни в этой тишине. Всё закончилось довольно быстро. Дракон отстранился, лизнул его в щеку, а затем заискрился и исчез, оставив лишь запах озона после себя. Барри вздохнул и, поднявшись, повернулся к чемодану. В последний раз оглянув находящиеся в нём вещи, он захлопнул его. В этот момент из комнаты вышла Кара, тащившая за собой идентичный чемодан. — Всё нормально? — поинтересовалась она. Барри кивнул и подошел. — Да, всё отлично. Пошли? Они вышли на улицу и медленно направились к назначенному месту. Чемодан постоянно натыкался на камушки и больно бил Барри по ногам, но он был слишком погружен в свои мысли, чтобы обращать на это внимание. Марк уже ждал их у загона для пегасов. Там же был и Джей, который о чём-то негромко разговаривал с Мардоном, и по его виду Барри понял, что дядя всё ещё злится на погодного волшебника. Джей покачал головой и, подняв руку, заставил Марка молчать. Заметив ребят, он улыбнулся, хоть Барри и видел лёгкую грусть в его глазах. — Привет, — сказал Джей. Барри и Кара улыбнулись ему. — Поверить не могу, что вы уже едете на шестой курс. Казалось, ещё вчера я провожал вас на перрон в первый раз… — Да, время летит, — согласилась Кара. — Ну, этот год обещает быть легче, чем прошлый. — Погодите, у вас ещё ЖАБА впереди, — пробурчал себе под нос Марк. Джей согласно кивнул и перевёл взгляд на Барри. — Я знаю, что ты очень это любишь, но, пожалуйста, постарайся не влипать в неприятности, — Аллен рассмеялся. — Ты же знаешь, что я не ищу неприятностей. Они сами находят меня. — Прячься от них тщательней, — подыграл Джей. Барри кивнул. — Я постараюсь, но ничего обещать не могу. Они обнялись. От Джея пахло хвоей и порошком для стирки, и Барри нравился этот запах. Он напоминал ему о доме. Парень отстранился и подошел к Марку, который уже нетерпеливо притопывал ногой. Кара, заметив это, нарочно долго обнимала Джея. Она любила доводить Мардона после того случая, когда её цветы завяли от сигаретного дыма. Наконец, она тоже встала рядом, прижав чемодан к себе. Мардон ухватил их за локти и сказал: — Поехали. Барри с силой вцепился в ручку чемодана и зажмурился. Его желудок скрутило в штопор, и он молился всем богам, чтобы завтрак не вылез наружу. Все прекратилось довольно быстро, и, открыв глаза, Аллен обнаружил, что они уже на Кингс-Кросс, неподалёку от разделительной стены между двумя мирами. Глазами Барри нашел часы. До отправления оставалось пятнадцать минут. Мардон, не выпуская их локтей, направился к стене, а затем остановился и начал оглядываться. — Так, любопытных вроде нет… — спустя пару секунд наблюдений сказал он. — Давай, принцесска, ты первая. — Не смей называть меня «принцесской», — прошипела Кара, прежде чем уверенным шагом пройти сквозь барьер. Марк посмотрел на него. — Вперёд. Они прошли вдвоём. Мардон отпустил его локоть, лишь когда они оказались на платформе рядом с алым паровозом. Перрон был полон волшебников и волшебниц в разноцветных мантиях, маленьких детей, громыхавших чемоданами и клетками с питомцами. Здесь было так шумно, что у Барри закружилась голова. — Что-то я девчонку не вижу, — сказал Марк, с прищуром рассматривая толпу. Словно услышав его (быть может так и было), Кара вдруг высунулась из тумана и активно замахала им рукой. — Я здесь! Мужчины направились в ту сторону. Подойдя ближе, Барри увидел, что Кара была не одна. Рядом с ней стоял высокий и мускулистый парень в идеально белой рубашке с чёрным галстуком в тон брюкам. Его чёрные волосы были стильно уложены, а из-за оправы очков на Барри смотрели светло-голубые глаза. Барри узнал его. — Кларк? — удивлённо сказал Аллен. Кузен Кары улыбнулся ему. — Привет, Барри. Мардон, — парень кивнул мужчине, хотя улыбка его померкла. — Кент, — с нескрываемым презрением произнёс Марк. — Какими судьбами? — Пришел проводить сестру в школу. И, если честно, то нам с ней нужно поговорить. Наедине. Барри удивлённо вскинул бровь. Он знал, что Кара была сиротой, и единственным её родственником был кузен Кларк, который являлся её официальным опекуном. Когда Каре было девять, а Кларку девятнадцать, их семьи погибли во взрыве. Кларк в то время поступил в Аврорат, и содержание девятилетней девочки давалось ему с трудом, но парень старался. Они даже отправились в небольшое путешествие по Англии, и в одном из городков наткнулись на «Театр Теней» — так назывался цирк Джея Гаррика. Девочке так понравилось представление, что она пробралась за кулисы и попросила Джея показать ей пегасов. Гаррик с радостью согласился. Она провела в цирке целый день, который плавно перетёк в неделю, а потом и в оставшиеся месяцы лета. К концу лета девочка так влилась в эту атмосферу, что Джей предложил ей место в команде. Кларк сначала не одобрял это, но, увидев, как сестра счастлива здесь, всё же согласился. По началу он навещал её каждую неделю, потом каждый месяц, потом стал приезжать лишь на праздники, но Кара объясняла это тем, что у Кларка очень много работы, и много раз уверяла Барри (который считал, что Кларк поступает просто по-хамски,) что не обижается и понимает брата. Но такие визиты были для Аллена чем-то неожиданным. Он посмотрел на девушку. — Я пойду найду нам купе, — сказал Барри. Кара закусила губу. — Я скоро догоню тебя. — Окей. Барри и Марк двинулись дальше по платформе, выискивая место, где можно было залезть на поезд и при этом не наткнуться на огромную кучу людей. Краем глаза Аллен заметил, что Марк злится. — Что не так, Мардон? — поинтересовался Барри. — Ты определённо сердит на Кларка, хотя я понятия не имею почему, — мужчина хмыкнул. — Из-за этой смазливой морды «Театр Теней» едва не перестал существовать. — Да ну, — опешил парень. — Вот тебе и «ну»! В прошлом году он накатал статью, в которой между строк намекнул на жестокое обращение с животными. Ха! Типа ударила Шона Аполлона хлыстом чересчур сильно. Так оно и понятно! Весна же была, у него гормоны, он неуправляемый становится. Так все эти министерские во главе с Грейнджер ка-а-ак налетели на нас. Проверки посыпались одна за другой. Везде вынюхивали, всё проверяли. Джей злой ходил, как собака, весь план выступлений коту под хвост полетел. Барри присвистнул. Кларк никогда не вызывал у него симпатии, но теперь он был попросту неприятен. Да как он вообще посмел! «Театр Теней» жестоко обращается с животными! Это ж ещё додуматься надо! А вот злость Марка теперь была вполне понятна, правда злился он не за себя. Он злился из-за Шоны, которой наверняка сильно досталось тогда. Теперь Барри это видел. И ему вдруг страшно захотелось помочь ему. Да, он часто бывал груб, и у него много вредных привычек, но Аллен знал, что Марк хороший человек, который любит свою жену и «Театр Теней». И он заслуживал прощения Шоны. Барри мысленно пробежался по своему словарю цветов и, наконец, нашел то, что ему идеально подходило. Перехватив чемодан в левую руку, он вытянул правую вперёд и сосредоточился. Он почувствовал покалывание на кончиках пальцев, а затем «Молния» на его руке засияла синим, и на ней стал материализоваться цветок. Брови Марка поползли вверх. — Ты чего творишь? — Это Hyacinthus orientalis, — торжественно сказал Барри. — Или Гиацинт пурпурный. Обозначает «Пожалуйста, прости меня». Он протянул цветок Мардону, который продолжал смотреть недоумённо. Потом до него, кажется, дошло, что от него хочет Барри, и лицо его просветлело, а на губах заиграла едва заметная улыбка. — Шоне понравится, — промурлыкал он и поднял глаза на парня. — Спасибо, Барри, — Аллен улыбнулся ему. — Язык цветов — это язык любви. Но всё же постарайся не доводить Шону, а то всех цветов мира не хватит, чтобы успокоить её, — Марк хрипло рассмеялся и похлопал парня по плечу. — Удачи тебе, Барри. — И тебе. Марк кивнул, и развернувшись, скрылся в толпе. Раздался первый свисток, и все сразу забегали, закопошились, словно хомячки в клетках. Аллен затащил чемодан внутрь поезда и медленно двинулся вперёд по проходу, стараясь избегать бешеных младшеклассников. Все купе были набиты под завязку. В одном из них Барри увидел группу девочек-пуффендуек с его курса, среди которых была и Пэтти Спивот. Которая, к несчастью, заметила его и, поднявшись с места, вышла из купе. — Привет, Барри, — смущённо сказала она. За её спиной хихикали подружки. — Привет, Пэтти, — натянуто улыбнувшись, поздоровался парень. До четвёртого курса они с ней были хорошими знакомыми, Барри даже считал её своей подругой. Но потом что-то ударило ей в голову, и Кара заявила, что Пэтти влюблена в него. По самые уши. Что, конечно, смутило и оттолкнуло Барри, ведь он-то Пэтти не любил. Она несомненно была красивой — вьющиеся светлые волосы, голубые глаза и прекрасная улыбка. Всё это, в сочетании с добротой и искренностью, которыми так и светилась пуффендуйка, очаровывало… но не более. Барри не чувствовал искры между ними. Не было того оцепенения, о котором говорила мама. Он сразу же нашел цветок, которым бы описал Пэтти — оранжевая роза. Очарование. И это определённо было не то, что он искал. — Как провёл каникулы? — спросила девушка. — М-м, неплохо. Вполне даже хорошо. Надеюсь, ты тоже. — Да, всё было отлично. Повисла та неловкая тишина, которую Аллен терпеть не мог. Та самая, когда кто-то из собеседников хочет продолжить разговор, но общих тем попросту нет. И, о Боги, как Барри был благодарен Вселенной за Кару, которая, как всегда, появилась в нужный момент. — Барри! — воскликнула она, направившись к нему из противоположной стороны коридора. — Барри, не знаю, как ты, но я ехать до Хогвартса стоя не собираюсь! О, привет, Пэтти. — Привет, Кара, — мило улыбнувшись, поприветствовала однокурсницу Спивот. — Как твои каникулы? — Просто замечательно! — Пэтти, нам с Карой нужно найти купе, пока они ещё остались, — невинно улыбаясь, сказал парень. — Так что мы, пожалуй, пойдём. — Да, конечно. Увидимся в школе, Барри. — Конечно. Девушка вернулась в своё купе, и стоило двери закрыться, как Аллен вымотано вздохнул. Кара покачала головой. — Тебе стоит перестать быть упрямцем и пригласить её на свидание, Барбариска. Ты что не видишь, она же без ума от тебя! — Поверь, Лютик, я знаю. Она просто… — Смотри! — девушка резко остановилась, так что Барри слегка налетел на её чемодан. Кара указала на ближайшее купе. Парень присмотрелся. В купе было двое студентов: парень-латиноамериканец с волнистыми волосами до плеч и бледная рыжеволосая девушка с медно-рыжими волосами. Но взгляд Барри привлёк не их вид, а их форма — синие брюки и клюквенного цвета свитер со странной эмблемой на парне и такой же свитер на девушке, но уже с синей юбкой и галстуком. Это определённо была не форма Хогвартса. — Студенты по обмену? — предположил Барри. Кара кивнула. — Определённо. Они переглянулись, поняв друг друга без слов. А затем, Кара открыла дверь. — Привет! — лучезарно улыбаясь, сказала она. — Вы не против, если мы к вам присоединимся? — Конечно нет, — одновременно произнесли студенты. Барри и Кара вошли внутрь, и латиноамериканец кинулся помогать Аллену затаскивать чемоданы на верхнюю полку. В этот момент поезд тронулся, и они едва не упали, вызвав тем самым смешки у девушек. Покончив с чемоданами, Барри сел рядом с подругой, которая уже с ногами забралась в одно из кресел. — Вы студенты по обмену? — спросил он. Парень кивнул. — Да, мы из Ильверморни, это школа, находящаяся в… — Северной Америке, — закончили за него Барри и Кара. И рассмеялись. — Мой дядя там учился, — пояснил Аллен. — Меня зовут Барри Аллен, я школьный староста, учусь на Гриффиндоре. А эта чокнутая… — Да чья бы корова мычала! — воскликнула девушка, пихнув его ногой. — … моя подруга Кара Дэнверс, школьный староста Пуффендуя. — Я думала вы встречаетесь, — негромко сказала рыжеволосая девушка. Ребята с улыбкой переглянулись. — Очень многие так думают, — сказала Кара. — Но нет, мы лучшие друзья на протяжении… — Шести лет? Да, вроде. Я всё ещё храню тот браслетик, — сказал Барри, продемонстрировав девушке своё левое запястье. — О, это так мило… Ну, а вас как зовут? — Циско Рамон, — представился парень. — Кейтлин Сноу, — девушка помахала рукой. — Приятно познакомиться, и добро пожаловать в Хогвартс! — воскликнула Кара. — Уверена, вам здесь понравится. — Да, — поддержал подругу Барри. — Но, если возникнут проблемы, вы можете беспрепятственно обращаться к нам. Но сейчас расскажите немного о себе. В процессе разговора выяснилось, что Циско, как и Аллен, сходил с ума по Звёздным Войнам и комиксам, особенно про Флэша, отчего Барри понял, что они станут хорошими друзьями. Кейтлин любила читать и Травологию, что несомненно понравилось Аллену. Также выяснилось, что Циско играл в квиддич, и Барри с Карой заверили его, что независимо от того, на какой факультет он попадёт, они организуют ему пробы в команду, что несомненно его обрадовало. На душе у Аллена было тепло. К тому моменту, как они подъехали к Хогвартсу, ему казалось, будто он знаком с этими двумя всю свою жизнь. Когда поезд остановился, Барри и Кара надели свои школьные мантии и вышли в коридор. — А как же чемоданы? — спросил Циско. — О, не волнуйся, — заверил его Аллен. — Их позже доставят прямо в Хогвартс. — Оу, ну тогда ладно. Они вчетвером вышли из поезда. Было уже темно, и платформу заволокло туманом, из-за которого замок не было видно. Барри ощутил радостное чувство, которое испытываешь, возвращаясь домой. И, судя по распустившемуся лютику, Кара его разделяла. Из-за тумана показалась массивная фигура Хагрида, громко скандирующего: — Первокурсники, все сюда! Студенты по обмену тоже! Первокурсники! Барри увидел, как на лицах Кейтлин и Циско отразился ужас при виде лесничего. Он улыбнулся и похлопал Рамона по плечу. — Расслабьтесь, Хагрид хоть и полу-великан, но он и мухи не обидит. — Да, он очень добрый, — активно закивала Кара. — Но почему мы не можем добраться до замка с вами? — спросила Кейтлин. Ребята переглянулись. — Вы, наверное, доберётесь до Хогвартса на лодках, — выдвинула предположение Кара. — Это традиция. Потом пройдёте Распределение. Только не нервничайте, это не страшно. Вам просто наденут Шляпу Годрика Гриффиндора, которая и распределит вас. — Да, я читала об этом, — кивнула Кейтлин. — Ох, ну ладно, мы тогда пойдём, — сказал Циско. — Увидимся в замке. — Удачи! — с живостью воскликнул Барри. Кейтлин и Циско, напоследок помахав им руками, двинулись в сторону лесничего, а Барри и Кара, развернувшись, направились к каретам. Забравшись в одну из них, девушка вдруг сказала: — Они мне понравились. Вы с Циско прям не разлей вода, будто друг друга всю жизнь знаете. — Только не надо ревновать! Из всех моих знакомых волшебников он первый, кто знает, что такое Звезда Смерти и Спидфорс. — Я тоже знаю… — Отец Флэша не считается, Кара! Но всё-таки я думаю нам не стоит делать ставки на их распределение. — Да, это точно. Повисло молчание, которое не продержалось и минуты. — Кейтлин — абсолютная когтевранка. — Точно. За всё время выражение «я прочитала об этом» звучало не меньше пяти раз. Но вот Циско… — Циско непонятный. Я разрываюсь между Когтевраном, потому что он определённо умён, и Гриффиндором, потому что вы с ним очень похожи. — Это да, но учитывая, что Шляпа металась между Пуффендуем и Гриффиндором, распределяя меня, я не буду исключать Пуффендуй. — Итак, твой вердикт… — Гриффиндор или Пуффендуй. Циско хоть и умён, но знания для него не так важны. — Идёт. Ты выбрал им цветы? — поинтересовалась пуффендуйка. — Ну… — Да брось, я знаю, что выбрал. Колись давай. — Ну хорошо. Кейтлин — это определённо Сакура. — Образованность. Вполне понятный выбор. Ну, а Циско? — Linumus itatissimum или Лён, если на английском. — Значение? — Я чувствую твою доброту. Я ещё думал над Кувшинкой*, но нет, Лён победил. — Кара вдруг рассмеялась. Карета подъехала к замку, и друзья слезли с неё. Внутри школы было тепло, что было очень кстати, ведь Барри успел знатно продрогнуть за то время, что они ехали. Студенты направились в Большой Зал. — Знаешь, в чём парадокс твоей жизни, Барри Аллен? — вдруг сказала Кара и, не дождавшись вопроса Барри, продолжила: — Ты описываешь людей значениями цветов, но не знаешь, какой цветок бы описал тебя. — Я не могу подобрать цветок самому себе, потому что я не буду объективен. А все флористы, которые пытались, выбирали мне цветы, обозначающие доброту и дружелюбие… Но я не уверен, что они были правы. В смысле, да, я дружелюбен со многими, но это не мои цветы, — Кара грустно улыбнулась и сжала его руку. — Не унывай, Барбариска. Я верю, что ты найдёшь того, кто подберёт тебе именно твой цветок. — Спасибо, Лютик, — улыбнулся парень. Войдя в Большой Зал, они разделились. Кара направилась к столу Пуффендуя, а Барри — Гриффиндора. Он сел между Теей Куинн и Ронни Реймондом, с которыми он состоял в сборной. — Ты представляешь, Барри! — воскликнула Тея. — Наша Фелисити уехала в американскую школу, по обмену. — Да, я в курсе, она писала об этом летом. Прислала Громовещатель. И, кажется, Олли был не очень этим доволен, — сказал Аллен, прекрасно помня возмущенный голос Оливера Куинна, его бывшего капитана и, по совместительству, парня Фелисити. — Не очень доволен? Да он был в бешенстве! Они поссорились из-за этого, и в конце концов он уехал на миссию в Америку. На целый год. — Но к нам же тоже должны приехать, ведь так? — вклинился в разговор Ронни. — О да, и мы с Карой уже встретили двоих. Они обалденные! Их зовут Циско Рамон и Кейтлин Сноу. В этот момент двери Большого Зала распахнулись, и в помещение вошли около тридцати первокурсников со странным выражением ужаса и восторга на лице. И, как бы Барри не приглядывался, Кейтлин и Циско среди них он не заметил. «Наверное, их выведут отдельно», — подумал он. — «После Распределения первокурсников». Профессор Лонгботтом вынес стул и Распределительную Шляпу, которую он и положил на этот самый стул. Затем достал из кармана свиток и обратился к первокурсникам. — Когда я назову ваше имя, вы должны выйти и надеть на себя эту шляпу, которая скажет вам ваш факультет. Итак, приступим: Август Ричард! Вперёд вышел пухленький мальчишка с блондинистыми волосами, который заметно подрагивал при каждом шаге. Профессор Лонгботтом приветливо улыбнулся ему и, дождавшись, пока мальчишка сядет на стул, осторожно одел ему на голову Шляпу. Едва та коснулась головы, как сразу воскликнула: — Пуффендуй! Стол Пуффендуя разразился аплодисментами. Особенно сильно хлопала Кара, которая ласково потрепала Ричарда по волосам, когда тот сел с ней рядом. Барри улыбнулся подруге, показав большой палец вверх. Он вернулся к Распределению. Следующего первокурсника отправили в Когтевран, а девочку за ним в Гриффиндор, и Аллен громко хлопал вместе с остальными факультетами. Но взгляд его вдруг скользнул за спину профессора Травологии, и Барри удивлённо отметил, что за профессорским столом было аж пять новых лиц. По правую руку от МакГонагалл сидел пожилой мужчина с седыми волосами и в костюме с бабочкой, рядом с ним — молодой парень лет тридцати с чёрными волосами. За ним сидела блондинка, Аллен признал в ней младшую сестру Лорал Лэнс, которую он видел на Рождественском Балу Куиннов. А сидящий в углу стола профессор Рори, преподававшего Уход За Магическими Существами (которого Барри к слову просто обожал), негромко разговаривал о чём-то с молодым мужчиной в тёмно-синей мантии. Аллену он показался смутно знакомым, и он никак не мог не отметить тот факт, что мужчина был очень красив. Будто почувствовав его взгляд, тот повернул голову и посмотрел прямо на Барри. И хоть он сидел далеко от него, Аллен прекрасно видел его ярко-синие глаза. Но неожиданностью стало то, что парень узнал эти глаза. «Можешь звать меня Лен» — вспомнился Барри его хриплый голос. Леонард Снарт, кажется, тоже узнал его и усмехнулся, а Аллен, внезапно почувствовавший прилив храбрости, усмехнулся в ответ и вернулся к Распределению. Но слушал он невнимательно, потому что в голове постоянно возникал один и тот же вопрос: «Что здесь делает мракоборец из Министерства Магии?». Ответ Барри не нашел, даже когда Распределение подошло к концу. В этом году гриффиндорцев было довольно мало — всего семь. Наконец, распределили последнего мальчика, Хеймиша Кросвурта, его отправили на Когтевран, и МакГонагалл поднялась со своего места. Весь зал мгновенно замолк, готовый слушать её приветственную речь. — Хогвартс рад приветствовать своих студентов: как старых, так и вновь прибывших! — заговорила она. — В этом году наша любимая школа приняла участие в программе обмена студентами, и поэтому прошу приветствовать наших дорогих гостей из Северной Америки, — из-за её кресла вышли четыре человека, среди которых Барри заметил Циско и Кейтлин. Встретившись взглядами, он показал им большие пальцы вверх, отчего на их лицах появились довольные улыбки. — Целый год они будут учиться вместе с нами, и поэтому сейчас пройдут Распределение. Прошу быть вежливыми и приветливыми, помните, они — наши гости. Старосты, прошу во всём помогать и поддерживать их. Начнём! Альберт, Джулиан! К профессору Лонгботтому подошел худой бледнолицый парень со светлыми волосами. Он держался как аристократ, но Барри видел, что он нервничает. Парень сел на стул, и профессор возложил ему на голову шляпу. С минуту подумав, она выкрикнула: — Слизерин! Крайний стол взорвался аплодисментами. Джулиан осторожно снял шляпу и двинулся к своим новым однокурсникам, которые радостно приветствовали его. — Лютор, Лена! К шляпе направилась худая девушка с прямыми тёмно-каштановыми волосами в клюквенного цвета платье и на каблуках. Она была абсолютно серьёзна, губы её были плотно сжаты, а брови нахмурены. Когда шляпа коснулась её головы, повисла тишина, которая растянулась на целых три минуты. После чего девушка вдруг улыбнулась, а Шляпа громко закричала: — Гриффиндор! Барри вскочил, громко зааплодировав вместе с остальным факультетом. Лена, скромно улыбаясь, направилась к их столу. Девушка села неподалёку от Аллена и тот протянул ей руку. — Добро пожаловать в Гриффиндор. Я — староста школы, возникнут проблемы, смело обращайся, — девушка скромно улыбнулась и пожала его руку. — Ты можешь обращаться к кому угодно, тебе все помогут, — сказал Ронни. А вот Тея была холодна, что удивило Барри. Но он решил не задумываться об этом. — Рамон, Франциско! Барри повернул голову, наблюдая за тем, как Циско садится на стул. Их взгляды встретились, и он широко улыбнулся своему новому другу. Профессор Лонгботтом надел на Циско шляпу, а Аллен краем глаза посмотрел на Кару, которая, кажется, тоже была в нетерпении. Шляпа ответила через пол минуты. — Пуффендуй! Барри победно улыбнулся. Кара закатила глаза, а затем вскочила с места и громко зааплодировала. Радостный Циско направился к своему столу и сел рядом с Карой. — Ну и, наконец, Сноу, Кейтлин. Бледная Кейтлин направилась к профессору, и стоило Шляпе коснуться её головы, как та воскликнула: — Когтевран! Барри рассмеялся и улыбнулся девушке, которая, кажется, была вполне довольна результатом. Старостой Когтеврана была Трейси Бренд, и Аллен был уверен, что она прекрасно позаботится о Кейтлин. Как только Сноу села за свой стол, Барри подумал, что сейчас МакГонагалл объявит начало пира, но еда на тарелках появляться не собиралась, а директор всё так же стояла. Она подняла руку, призывая всех к тишине. — Прошу минуточку внимания. Прежде чем мы начнём пир, я хочу сообщить вам несколько новостей. Профессор Уэллс по личным причинам покинул Хогвартс, так что нашим новым преподавателем Зельеварения станет профессор Штайн, — седой мужчина поднялся и кивнул, приветствуя всех. — Должность Профессора Трансфигурации займёт доктор Реймонд Палмер, — мужчина с черными волосами широко улыбнулся всему залу. — Мисс Сара Лэнс займёт должность учителя Полётов, — блондинка помахала всем рукой. — Ну, а должность Профессора Защиты от Тёмных Искусств займёт мистер Леонард Снарт. По залу побежали шепотки и, наверное, весь Хогвартс повернулся в сторону слизеринского стола, где сидела Лиза Снарт, выглядевшая жутко довольной. Барри хмыкнул и посмотрел на Снарта, который ухмыляясь, оглядывал зал. Их взгляды снова встретились, и желудок парня сделал кульбит. Аллен перевёл взгляд на пуффендуйский стол, где Кара тоже выглядела удивлённой. Они обменялись пожатием плеч, и девушка вернулась к своему разговору с Циско. МакГонагалл продолжила: — Ну, а чтобы закончить свою речь на радостной ноте, сообщаю вам о том, что профессор Бинс покинул наш замок, а его должность займёт мистер Рип Хантер. Весь Зал, и Барри в том числе, радостно взревели. Ученики повскакивали с мест и громко захлопали, а некоторые даже начали обниматься с остальными. МакГонагалл улыбнулась и села на своё место. На столах появилась еда, и начался банкет.***
Барри попал в свою комнату спустя целый час, большую часть которого он потратил на приветственную речь для новых гриффиндорцев, а после чего, разводу их по комнатам. Как старосте Школы ему полагалась отдельная комната, в которую он и направился. Помещение приятно удивило его. Комната была большая, с огромной двуспальной кроватью на толстых брёвнах с бордовым пологом, на полу лежал ковролин, в углу стоял письменный стол, а рядом с ним — шкаф для одежды. Так же у Барри теперь была отдельная ванная комната. Его чемодан стоял рядом с кроватью, а на ней, свернувшись калачиком, лежал Флэш. Ноздри дракончика раздувались, а перепончатые крылья подрагивали при каждом вздохе. Барри умилился такой картине, но подходить не стал, боясь разбудить дракончика. Вместо этого он включил настольную лампу и начал разбирать свой чемодан. Аллен развесил одежду в шкаф, учебники и книги он сложил аккуратной стопочкой на столе, повесил метлу на крючки, торчавшие из стены, и положил в ванную зубную щётку. Так же Барри достал из чемодана семена растений и убрал их в ящик стола, а над ним повесил пробковую доску, увешенную фотографиями и вырезками с советами по уходу за растениями. Затем он направился в ванную, сходил в душ и переоделся в пижаму. К тому моменту, как он вернулся в комнату, Флэш уже проснулся и сидел на кровати, глядя на него своими золотыми глазами. — Доброе утро, соня, — прошептал Барри, улыбнувшись. Он выключил свет в ванной и направился к кровати. Домовики положили в его постель грелку, и парень с наслаждением забрался под одеяло, стараясь не беспокоить дракончика, но Флэш сам забрался к нему на грудь. Взгляд его ярко-желтых глаз был направлен прямо на Барри. — Как ты долетел? «Нормально. Возможно, сбил пару уток и удивил детишек из деревни, а так вполне неплохо. Как прошло Распределение? Что новенького?» — О, новенького в этом году предостаточно! Начнём с того, что я познакомился с двумя студентами из Ильверморни, они приехали сюда по обмену. Их зовут Циско и Кейтлин, и ты представляешь, Циско тоже любит Звёздные войны! И комиксы! А его любимый супергерой — Флэш. «Мне нравится этот парень», — промурлыкал дракончик, и Барри рассмеялся. — Он попал в Пуффендуй, а Кейтлин — в Когтевран. На нашем факультете семеро новеньких первокурсников и ещё Лена Лютор, она тоже из Ильверморни. А Джулиан Альберт, последний из четырёх студентов по обмену, попал в Слизей. Но он очень похож на семейство Малфоев, так что может оно и к лучшему. «А как ужин? Пудинг был?» — Да, пудинг был и очень вкусный, но что ещё интересней, так это новые преподаватели. «Погоди. Мне показалось, или ты сказал «преподаватели»? Во множественном числе?» — Вот именно! Их целых пять! Реймонд Палмер будет вести Трансфигурацию; Профессор Штайн — Зельеваренье; Сара Лэнс — новая учительница полётов, ну, а Рип Хантер будет преподавать Историю Магии. «Да ладно! Старина Бинс уволился? А дальше что — профессор Рори начнёт изучать балет?» — Хах! Ты бы слышал, как Зал закричал. Я давно не видел Хогвартс таким радостным. «Ну, а что насчёт Защиты от Тёмных Искусств? Только не говори мне, что Уэйн остался». — Нет, — глухо отозвался Барри. — Профессор Уэйн вернулся в Готем ещё в прошлом году. «Кто же тогда занял его место?» Аллен вздохнул и откинулся на подушки. Флэш приподнялся и, нависнув над ним, посмотрел прямо в глаза. «Барри? Я не могу понять твоих чувств». — Это Лен, — негромко сказал Барри. «Лен?» — озадаченно переспросил дракончик. — «Погоди… Ты имеешь в виду Леонарда Снарта? Мракоборца, забравшего тебя из «Дома Потерянных»?» Парень кивнул. «Тот самый Лен? Тот фанат комиксов ДиСи? Ты прикалываешься?» — Нет, я не прикалываюсь, — вздохнул Барри. — В этом-то и проблема. Флэш, почувствовав грусть в голосе парня, подобрался поближе и положил голову ему на грудь. «Хей, Барри, не нужно грустить. Всё будет хорошо. Уверяю тебя, это будет самый весёлый и безумный год из всех». — Надеюсь это безумие не будет стоить нам жизни, — пробурчал Аллен и закрыл глаза. Флэш на его груди начал негромко посапывать. Вскоре и сам Барри засопел, вымотанный сегодняшним днём.