***
Несколько часов спустя он переодевался в пижаму у себя в комнате. Вечер кино прошел просто отлично — они смотрели «оригинальную трилогию» «Звёздных войн», «Форест Гампа» и «Семейку Аддамс». Барри был усталым, но довольным. «Вот бы Флэш был здесь», — мелькнуло у него в мыслях, и он кивнул себе, соглашаясь. Флэша не хватало. Гриффиндорец раздвинул шторы и открыл окна, позволяя лунному свету пролиться в комнату. Ночь была ясная — луна и звёзды видны очень хорошо. Барри приметил одну красную звёздочку под луной. «Странно», — подумал он. — «Отсюда нельзя разглядеть красное сияние звёзд — слишком далеко. Неужели это…» А точка росла и приближалась, подтверждая догадку Барри. Улыбка растянулась на губах, когда мимо него пролетела, источая запах озона, ярко-красная точка. Флэш покружился на столе и, наконец, замер, уставившись на Барри. «Скучал, сладкий?» — язвительно спросил дракончик, и Аллен радостно вскрикнул. — Ты наконец-то вернулся! «Тише-тише, Бар. Ты разбудишь весь замок!» — усмехнулся дракончик и замурлыкал, когда Барри принялся гладить его, почёсывая за ушами. — «Да, я тоже очень скучал по тебе. Мне не хватало твоей весёлой компании». — Ты нашел его? — уже шепотом спросил Барри. Флэш вздохнул. «Нет. Я летал в гнёзда драконов, но никто ничего не знает. Ни норвежцы, ни американцы, ни японцы. Никто». — Почему ты решил, что кристалл именно у драконов? «Драконы считаются мудрейшими животными, и они хорошие защитники». — Но у моего прошлого перевоплощения был дракон. И ещё один ему за даром не нужен был. «Да, это я понял. Вторые на очереди по мудрости у нас совы. Я был в Акрополе, но тамошние совы тоже ничего не знают. Да и тем более, как совы связаны со звёздами? Так что совы тоже отпали». — Ты за неделю побывал в трёх странах? Ничего себе. «В шести», — поправил его дракон. — «Ничего, окончишь школу и отправимся с тобой покорять мир!» Барри улыбнулся. — Куда ты отправился потом? «После Греции я направился в Китай и Мексику — к фениксам. Они тоже ничего не знают, да и со звёздами они опять-таки не связаны». Барри шумно вздохнул, схватившись за голову. Он вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха и подошел к окну. Дракончик, негромко шелестя крыльями, забрался на подоконник и начал тереться мордой о руку парня. «Не волнуйся, Бар. Найдём мы этот кристалл. Никуда он от нас не денется». Аллен вздохнул. Взглядом он начал искать созвездия, как учил его Леонард. Заметив одно, напоминающее лошадь, Барри сразу же вспомнил слова учителя и улыбнулся. — А вот эта абракадабра — созвездие Стрельца. Оно моё любимое. Кентавры всегда казались мне загадочными божествами. Стрелец, это ведь и есть Кентавр. Глаза Барри широко раскрылись. В голове его будто шестерёнки закрутились. Он вспомнил рассказы профессора Рори о них. «Кентавры — мудрейшие из всех», — так он говорил. — «Они читают судьбу по звёздам, видят предсказания в дыму горящих веток и слышат их в шелесте листьев». Он вспомнил, как гиппогриф мотала головой в сторону Запретного Леса. А ведь в лесу, по слухам, обитало целое стадо кентавров. И гиппогриф знала это. И она звала его с собой. «Барри?» — окликнул его Флэш. — «Всё нормально?» — Кристалл, — хриплым шепотом сказал он. — Он в Лесу. У кентавров. «С чего ты это взял?» — Созвездие Стрельца — это ведь и есть кентавр. «Ну конечно! Они ведь гадают по звёздам, читают судьбы и всё такое… Бар, ты гений! Давай, пойдём!» — Прямо сейчас? «Я ищу этот кристалл грёбанные полторы недели, и, если ты прав, и кристалл действительно находится у них… я хочу забрать его немедленно!» Барри схватил палочку и пулей выскочил из комнаты. Гостиная, к счастью, была пуста. Лишь поленья догорали в камине, издавая негромкий треск. Аллен осторожно выскользнул за портрет. Полная дама спала, и её похрапывание эхом разносилось по пустынным коридорам. Гриффиндорец прислушался, а затем быстрым и почти бесшумным шагом направился к выходу из замка. Когда он почти достиг лестницы, из ближайшего коридора выскочила миссис Норрис, и Барри резко затормозил. Они молча уставились друг на друга. Парень чувствовал, как бешенно колотится его сердце. Ему нужно было добыть кристалл. — Пожалуйста, — прошептал он. — Мне нужно идти. Это очень важно, миссис Норрис. Кошка моргнула, а затем, не издав ни звука, исчезла в коридоре. Барри выдохнул и рванул в сторону выхода из замка. На улице его обдало холодным ветром. Парень поёжился. Возможно ему не стоило выходить в одних футболке и штанах, когда на дворе ноябрь, но Барри был так возбуждён, что продолжал идти вперёд, несмотря на холод. «Не гони так!» — сказал Флэш. — «Со стороны это выглядит более чем подозрительно — школьник, со всех ног бегущий в Лес. Помедленней. Дыши. Я жду тебя прямо за деревьями». Барри шумно вздохнул и замедлился. Деревья приближались, а сердце Аллена с каждой секундой билось всё сильнее. Лес выглядел зловеще — окутанный темнотой и наполненный разными звуками он заставлял кожу покрываться мурашками. Аллен сильнее сжал палочку. «Ничего не бойся», — сказал он сам себе. — «Если ты не сделаешь этого, то мир обречён. Вперёд!» Барри вошел в лес, окутавший его темнотой. Он шел медленно, и каждый шаг отдавался хрустом веток под босыми ногами. Было больно и холодно, и Барри морщился, сцепив зубы от боли, но продолжал идти. Флэш поджидал его на поляне, где проходили уроки по Уходу за Магическими Существами. Заметив парня, он выпрямился и расправил крылья. «Воспользуйся молнией», — предложил дракон, подходя ближе. — «Боль не уйдёт, но ты хотя бы не будешь её чувствовать. Так же как и холод». — Тут довольно жутко, — сказал Барри. — Может быть стоило дождаться утра или хотя бы рассвета, а не идти в ночь. «Пути назад нет. Просто помни, что я рядом и никому не позволю навредить тебе». — Даже плотоядным паукам? «Особенно плотоядным паукам». Барри хмыкнул и закрыл глаза, сосредоточившись на собственных ощущениях. Он пытался найти молнию внутри себя, пытался почувствовать её и позвать. И она откликнулась, пробираясь из сердца и расползаясь по всему телу. В ушах зашумело, а затем наступила тишина. Барри открыл глаза. Лес кишел. Аллен видел текущую по деревьям жизнь, видел всех лакотрусов, покрывавших кору, спящих в гнёздах птиц и змей, что калачиком свернулись в своих норках. Жизнь была повсюду. Барри почувствовал прикосновение к руке. Он повернул голову, и увидел мальчишку лет одиннадцати. Несколько мгновений ему потребовалось осознать, что это и есть Флэш. Мальчик улыбнулся ему, обнажив ряд острых зубов. Аллен взял его за руку. «Вперёд» — негромко сказал дракончик. Барри кивнул и пошел. Они пробирались сквозь заросли кустарников и раскинувшиеся ветки деревьев. Барри не слышал хруста веток, но чувствовал лёгкую щекотку в ногах. Краем глаза он видел, как на ступнях образуются небольшие кровоточащие ранки, но Флэш с силой сжимал его руку, и Барри продолжал идти вперёд. Вдруг он резко замер и принюхался. Гриффиндорец нахмурился. — Что такое? «Кто-то приближается». Флэш выступил вперёд, заслоняя его собой и зарычал, глядя влево. Аллен посмотрел туда и заметил приближающийся к ним силуэт. Он напрягся, до побеления костяшек сжимая в руке палочку. Силуэт тем временем становился всё ближе. Он походил на человеческий, но всё же в нём было что-то не то. Чем ближе он становился, тем чётче Барри его различал. Силуэт излучал белоснежное сияние и какую-то странную ауру силы, так что Аллен начал догадываться, кто это. Ох, как ему хотелось быть правым! Она вышла из-за деревьев, и Барри убедился в своей правоте. Это действительно была та самая гиппогриф. Флэш зарычал, но Барри остановил его, положив руку на покрытое перьями плечо. — Всё нормально, — не своим голосом сказал он. — Я её знаю. Флэш прекратил рычать. Парень вышел из-за его спины и медленно поклонился существу. Та поклонилась в ответ, не сводя с него взгляда своих пронзительных глаз. — Ты ведь знаешь, что мы ищем, — сказал Барри. Женщина кивнула. — И ты знаешь, где оно находится, — она снова кивнула. Гиппогриф махнула рукой, маня их за собой. Барри и Флэш переглянулись и молча двинулись за ней. Женщина плавно раздвигала ветки расчищая дорогу и уверенно шла вперёд. Ветер скользил по её идеально прямым волосам и перебирал перья на руках. Следуя за ней, Барри, что странно, ощущал себя в безопасности. Почему-то он был уверен, что в случае чего она защитит его. Выйдя на поляну, освещённую луной, гиппогриф остановилась. Барри огляделся. Поляна представляла собой практически идеальный круг, заросший высокой травой. Деревья, росшие по кругу, стояли близко друг к другу, так что Аллен совсем не видел, что там впереди. Тут откуда-то слева послышался громкий треск. Барри вздрогнул всем телом, отчего вернулся в привычное человеку состояние. Флэш и гиппогриф, оба примерно одного размера, стояли по бокам от него, словно защищая. «Это они», — сказал дракон. В подтверждение его слов из-за деревьев, громко топая копытами, появилось целое стадо кентавров. Большие, мощные мужские торсы, тело лошади и спутанные волосы, собранные в хвост. За спиной — колчан со стрелами и лук. Вперёд вышел белоснежный кентавр. — Спасибо, Альтро, что привела его. Гиппогриф кивнула и, развернувшись, исчезла за деревьями. Барри уставился на кентавров. Они разглядывали его, некоторые из них посмеивались, а кто-то качал головой. — Ты юн, — сказал один из них, стоявший рядом с белоснежным. Остальные согласно закивали. — Тебе должно было быть двадцать один, а не шестнадцать. — Он же совсем ещё жеребёнок! — А он ли это вообще? — Нам стоит прекратить говорить о нём, будто его здесь нет, — произнёс белоснежный кентавр. Он посмотрел на Барри. — Как тебя зовут, дитя? — Барри. Барри Аллен. — А полностью? — Бартоломью Генри Аллен. В рядах кентавров пронёсся рокот, который умолк, стоило белому кентавру поднять руку. — Рад познакомиться с Вами, мистер Аллен. Меня зовут Флоренц. Кентавр прошел вперёд и протянул Барри руку. Аллен пожал её. — Так… значит, мой кристалл и правда у вас? — У нас есть кое-что, это правда, — ответил Флоренц. — Даже больше, чем Вы думаете. Но, прежде чем отдать Вам это, мне бы очень хотелось услышать Вашу историю. Барри кинул быстрый взгляд на Флэша. Тот кивнул, и тогда Аллен заговорил. Он рассказал им всю историю, начиная с того момента, как пять лет назад он нашел яйцо в Городском парке, и заканчивая нападением незадолго до Хэллоуина. Нередко раздавались вздохи и охи, но Барри продолжал говорить, не обращая на них никакого внимания. Когда он закончил, Флоренц покачал головой. — Всё в точности так, как предсказывал ваш дедушка. — Мой дедушка? — переспросил Барри, чувствуя, как сердце его начинает биться сильнее. Только не это, пожалуйста… — Да, — кивнул кентавр. — Ваш дедушка, Бартоломью Маккейб, был Вашим прошлым воплощением, — на этих словах Барри шумно выдохнул. Флэш начал тереться мордой о его ногу, и Аллен перефразировал это как жест поддержки. Кентавр продолжил: — Незадолго до своей смерти он пришел к нам с коробкой в руках и драконом за спиной. Рассказал нам свою историю. Признаюсь, она немало удивила нас. И он попросил передать эту коробку Бартоломью Аллену, когда он придёт к нам. — Откуда он мог знать, что именно я буду его перевоплощением? — Думаю мистер Маккейб сделал всё для того, чтобы им стал ты. Когда он понял, что ему не удастся закончить своё дело, он позаботился о том, чтобы с ним справился ты. Ваш дедушка возлагал на Вас огромные надежды, мистер Аллен. Он верил, что Вам удастся закончить то, что начал Барт Джонс. — Кто такой Барт Джонс? — непонимающе спросил Барри. Кентавр пожал плечами. — Вероятно, одно из Ваших перевоплощений. В любом случае Ваш дед просил передать Вам это. Флоренц махнул рукой, подозвав к себе другого кентавра. В руках тот держал чёрную лакированную коробку с рисунком цветка, который Барри видел на арке в замке. Кентавр протянул её парню, и Аллен взял её на руки. — У Вас очень трагичная судьба, мистер Аллен. Дело, порученное Вам вашим дедом, невероятно трудное, и чтобы завершить его, Вам нужно понять, кто Вы такой. Только тогда Вы сделаете правильный выбор. Удачи. Флоренц кивнул, и кентавры, громко цокая копытами, скрылись за деревьями. Когда хруст веток утих, Барри сел на колени, поставив коробку на землю перед собой. Флэш шумно втянул в себя воздух. — Ну как? — поинтересовался парень. «Она старая», — констатировал дракон. — «И там и правда два артефакта, а не один». Сердце Барри забилось сильнее. Мысль о том, что прямо перед ним что-то, что связано с его прошлыми перевоплощениями, заставляла кожу покрываться мурашками. Дрожащими руками он поднял крышку. Внутри коробки оказались ещё две, но поменьше. На их крышках не было цветов, но были цифры. «1» — на правой коробочке, а «2» — на левой. Поверх них лежал свиток. Барри развернул его.«Здесь всё, что нужно для начала. Я помогу вспомнить тебе лишь одну жизнь, а остальные найдут тебя сами. Прости, парень, у меня просто было мало времени. Найди дневники и корону. Важны лишь первое, пятое и шестое перерождения. Мы встретимся с тобой в самом конце. Покончи с этим. Я верю в тебя. Искренне твой, Бартоломью Маккейб, Шестое перерождение принца Бартоломью Луарийского. P. S. Помни, кто ты такой. И вперёд, без раздумий».
Барри шумно вздохнул и прижал письмо к груди. Вот оно, реальное напоминание о том, что всё, что происходит с ним — реально. Путь и правда будет трудным, и именно сейчас Барри осознал это с особой остротой. Флэш положил ему голову на плечо. Парень посмотрел дракончику в глаза, проведя рукой по шипастой морде. «Ты плачешь», — прошептал Флеш. Барри кивнул, чувствуя, как по щеке скатилась слеза. — Я не уверен, что готов, — прошептал он. — Я просто хотел себе друга, а не двух безумных братьев, перерождений и проклятья. «Жизнь — штука непредсказуемая, Бар», — произнёс Флэш. — «Так что просто помни, кто ты такой. И вперёд, без раздумий». Барри вздохнул. Он отложил письмо в сторону и дрожащими руками достал коробочку с цифрой «1». Задержав дыхание, он осторожно поднял крышку. Внутри вложенный в чёрный бархат лежал кристалл ярко-красного цвета, размером чуть больше грецкого ореха. Он словно был оторван от остальной части, и то, что было перед Барри, являлось лишь кончиком чего-то большего. Кристалл был гладкий с угловатыми гранями и крепился на золотую цепочку, которая, казалось, вгрызалась в сам камень. Барри взял его в руки и поднял повыше. Лунный свет упал на кристалл, и парень заметил неровную царапину по центру. Он нахмурился и провёл по ней пальцем. В ту же секунду его словно ударило разрядом статического электричества. Инстинктивно Барри отбросил кристалл, и тот с глухим звуком упал в траву. — Какого?! — прошипел он. Флэш осторожно подполз к кулону и принюхался. «В кристалле заключена огромная мощь. В нём будто молния запечатана! А эта царапина — брешь в барьере. И первоначально этой бреши не должно было быть». — Тогда откуда она взялась? «Понятия не имею. Меня больше интересует, чем её создали». — В каком смысле? — непонимающе спросил Аллен. «Барри, кристаллы — мощный артефакт, в котором заключена невероятная сила. Но представь, какой силы и мощи должно быть то, что способно навредить ему». Парень охнул. Он убрал кристалл в коробку. — Окей, мы нашли кристалл. Но что тогда в этой? — поинтересовался Барри, взяв в руки вторую коробочку. — Что-то связанное с дедушкой? Флэш покачал головой. «Вряд ли. Он же сказал, важны лишь первое, пятое и шестое перерождения. Сам он — шестое, но, так как вы встретитесь с ним в самом конце, его жизнь ты должен вспомнить последней. О первой должна напомнить корона, но я не думаю, что она такая маленькая. Да и дневники должны быть побольше. Так что, скорее всего, это что-то связанное с пятым перерождением». Барри уставился на дракончика. — Когда это ты успел стать таким рассудительным? «У тебя научился». Парень хмыкнул и поднял крышку. Внутри оказалось кольцо: медный перстень со странным знаком. Кажется, это была руна*. Четыре перекрещенные линии, напоминающие трезубцы. Вокруг по ободку были выгравированы символы, которые, как и тогда в замке, сами сложились в ту самую фразу: Драконий цветок прорастает из крови и боли. «Опять эта фраза!» — Быть может, она значит что-то важное, — пожал плечами Барри. Он взял перстень в руки, но ничего не произошло. «Знаешь, что напоминает мне эта штука? Перстни пиратов из того фильма». — Ты серьёзно думаешь, что… «Кто знает. Попробуй надеть его на палец. Но перед этим войди в состояние молнии. Быть может, она и связывает все жизни». Барри вздохнул и крепко зажмурился. Когда знакомая тишина стала давить на уши он открыл глаза. Перстень не изменился, но вокруг него будто появилось странное золотое свечение. Словно зачарованный им, Барри медленно и осторожно потянулся к кольцу. Стоило пальцу коснуться меди, он почувствовал, как сквозь него проходит заряд в тысячи вольт. Создавалось ощущение, будто мышцы изнутри вспарывали раскалённым металлом. Барри закричал, и его крик обратной волной ударил по барабанным перепонкам. Он слышал, как Флэш зовёт его. Глаза гриффиндорца закатились, он летел вниз в темноту, и эта темнота пожирала его.***
Ему пять лет. Он живёт в доме вместе с отцом и матерью. У матери каштановые волосы, опалённая солнцем кожа и ярко-зелёные глаза. Она ласково гладит его по щеке, и кожа на руках у неё грубая от постоянной работы. Её нежное «Барт» — для него всё равно что музыка.***
На их корабль нападают пираты. Он кричит имя отца, которого пронзают шпагой у него на глазах. Умирают все, кроме него и двух матросов. Их берут в плен. Он драит палубу, моет сапоги и помогает готовить коку. Ему всего двенадцать, и он всем сердцем ненавидит своего пленителя, который избивает его каждый божий день.***
Из яйца, найденного в сундуке, вылупляется дракон. Его радости нет предела. У него созревает план, как выбраться из плена.***
Он становится капитаном корабля. На большом пальце блестит бронзовый перстень — его трофей. — За Барта Джонса! — кричит кок, кивая кружкой в его сторону. — Нашего великолепного капитана! — Флэш на плече мурлыкает, а команда радостно кричит. Он усмехается.***
Девочка сидит, забившись в угол. Её одежда грязная и ободранная, волосы напоминают воронье гнездо, на щеке синеет гематома, а глаза запуганные. Он останавливается и медленно присаживается. Девочка смотрит на него с ужасом и сжимается, словно ожидая удара. Он протягивает ей яблоко. Девочка сначала смотрит с недоверием, а потом хватает и жадно впивается в фрукт. Он мягко улыбается ей. — Где твоя семья? — У меня нет семьи, — негромко говорит она. Голос у неё хриплый, простывший. — Больше нет. — Как тебя зовут? — Элизабет. — Нет, — отвечает он. — Отныне ты — Элизабет Джонс, дочь Барта Джонса, то есть меня. И, пока я жив, никто тебя не тронет, — она улыбается. Сначала смущённо, а потом смелее. Он улыбается ей в ответ и протягивает руку.***
Он бродит по рынку в поисках подарка для Элизабет. Хочется купить что-то необычное и связанное с морем, которое девочка просто обожает. Из неё получился великолепный моряк. На одном из прилавков он замечает необычную корону. Она сделана из перламутровых ракушек, золотых цепочек с жемчужинами и белых кристаллов, заменяющих бриллианты. — Сколько возьмёшь за корону? — спрашивает он у старухи за прилавком. Та хитро улыбается. — Пять золотых, — он кивает, вытаскивая монеты из кармана. Старуха сразу начинает суетиться, упаковывая украшение в коробку. Он даёт ей шесть монет и уходит, забирая подарок с собой. На набережной, где пришвартован корабль, его окрикивают. — Бартоломью! — он резко оборачивается. Двое мужчин в синих кителях смотрят на него с надеждой в глазах. Он узнаёт их. — Мы хотим поговорить, — говорит тот, что помладше. Его русые волосы зализаны назад, а в уголках светло-голубых глаз залегли морщинки. Флэш рычит, но он одёргивает его, усмехаясь. — Мне не о чем разговаривать с тобой, Эобард. — Всё нормально, капитан? — спрашивает его матрос с корабля. Он кивает и снова смотрит на мужчин. — Мне плевать, зачем вы пришли. Проваливайте, иначе я спущу на вас своих ребят. Он разворачивается и, взобравшись на корабль, отдаёт приказ отплывать. Когда земля остаётся далеко позади, к нему подходит Элизабет. — Всё в порядке, пап? — Да, звёздочка, всё хорошо. — Кто были эти мужчины? — Да так, старые знакомые. — Почему ты прогнал их? — Потому что они предали меня, хотя я считал их своей семьёй. Но давай забудем о них. У меня есть кое-что для тебя, — он протягивает девочке коробку. Она улыбается и, взяв её в руки, открывает крышку. На детском личике отражается восторг. — Медуза горгона! Какая она красивая! Спасибо, спасибо, спасибо! Можно я надену её? — он улыбается. — Конечно можно. Девочка ставит коробку на палубу и, со всей осторожностью достав оттуда корону, водгружает её на голову. Матросы присвистывают, а он подхватывает её на руки. Штурман, подняв стакан с ромом, восклицает: — Да здравствует Элизабет Джонс, Королева Морей!***
Он просыпается от резкого звука скрипящей половицы. От правой части лица сильно несёт спиртом. Он открывает глаза. Правый словно заволокло пеленой. Он видит девушку, склонившуюся над ним. Она широко улыбается и гладит его по волосам. Флэш ворчит, сидя у неё на плече. — Доброе утро, пап. — Что с моим лицом? — улыбка пропадает с её лица, и она бледнеет. — Там была бомба. Она летела в меня, но ты поймал и… — она протягивает ему зеркальце. Сердце его падает, когда он видит изуродованную правую часть лица, которая больше напоминает корочку пирога. Девушка хлюпает носом и, отложив зеркальце, он видит, что она плачет. — Это я виновата, — шепчет она. Он качает головой. — Нет, Элизабет, не ты. Я же говорил — никто не тронет мою дочь, пока я жив. Она кидается ему на шею, и он обнимает её, вдыхая запах волос. Его наполняет облегчение — его дочь в безопасности.***
— Зачем ты делаешь это? — раздаётся голос из темноты. Он стоит за штурвалом, идёт на Север, ориентируясь по звёздам. Услышав голос, он вздрагивает и резко оборачивается, доставая меч из-за пояса. Хантер стоит на палубе — он постарел, скулы покрылись щетиной. Зум размером с корову стоит за его спиной. — Делаю что?! — Ищешь Трезубец Посейдона. И да, мы прекрасно знаем об этом. Зачем тебе это? — Потому что вы получили желаемое. Вы теперь у власти, поздравляю. А я нет. Я хочу увидеть, как моя дочь вырастет, найдёт свою любовь, станет матерью. — Я понимаю, Барт. Нас это тоже достало. Но мы слишком хорошо защитили кристаллы. Их не уничтожить. Прости, но это правда. Хантер исчезает во вспышке молнии, а он смотрит на горизонт. Кристаллы. Дело не в проклятье, а в них. Чтобы освободиться нужно уничтожить кристалл. И он сделает это любой ценой.***
В коморке ведьмы слишком душно и чересчур сильно пахнет травами. Флэш лежит, свернувшись клубочком у него на коленях, пока слепая ведьма водит пальцем по его ладони. — У Вас трагичная судьба, мистер Джонс… Я вижу много смертей, боли и потерь. Вы уже много лет несёте на себе проклятье. — Я хочу снять его. И я знаю как. Нужно лишь уничтожить кристаллы. — Кристаллы — это мощнейший артефакт, мистер Джонс. Уничтожить их может только то, что их создало.***
Он в зале замка в Норвегии. Гидеон стоит перед ним, дрожа как осиновый лист. — Найди его. Тот кинжал. И принеси ко мне. — Как прикажете, хозяин Барти!***
— Пап, а ты любил когда-нибудь? — вопрос застаёт его врасплох. Команда веселится, опивая добычу. У девушки в руках бокал с красным вином, а ярко-голубые глаза внимательно смотрят на него. Он вздыхает. — Любил. — Ну и какая она была? — Он, — поправляет. Девушка ничего не говорит, ожидая ответа. Он снова вздыхает. — Он был наглым. Сарказм лез из всех щелей, а юмор был чёрным. По правде говоря, он был тем ещё негодяем, — он усмехается, а глаза щипет. — Но в то же время он был умным, храбрым и благородным. — Он был красивым? — Божественно красивым. Он всегда знал, как рассмешить меня. Он видел настоящего меня и не пытался исправить. Я любил его до безумия. Каждую ночь, глядя на звёзды, я загадывал лишь одно: увидеть его снова. Я продолжаю это делать. Она берет его за руку и сжимает. Он закусывает губу, стараясь не заплакать. Он так сильно скучает по нему.***
Он снова у руля. В руках держит кинжал с рубином на рукоятке. На шее висит кристалл. Дракон громко вздыхает. Раздаётся стук каблуков, и к нему подходит Элизабет. — Всё хорошо, пап? — Да, просто… Элизабет, мне нужно улететь. Прямо сейчас, — она хмурит брови. — Куда? — Далеко. И надолго. И я не знаю, вернусь ли я. — Нет! Не смей так говорить! — глаза её наполняются слезами. Она кидается к нему и крепко обнимает. Он обнимает её в ответ и целует в макушку, чувствуя, как по щеке бежит слеза. Он так не хочет её оставлять. Она поднимает на него свои ярко-голубые глаза, и он чувствует себя так, будто его ударили ногой в живот. Он помнит эти глаза и помнит этот взгляд, полный боли. Помнит и крик, звенящий в ушах. — Пообещай, что вернёшься, — шепчет она. Он качает головой, и она захлёбывается слезами. Сердце его разбивается на тысячи кусочков, когда он говорит: — Прощай, Элизабет.***
Он на острове. Громко воет ветер, ударяя волны о камни. Перед ним на плоском камне лежит кристалл. Он крепко сжимает в руках рукоятку кинжала. В пяти метрах на коленях стоит Хантер. — Уходи, Хантер! — кричит он. Мужчина качает головой. — Я не знаю, что может произойти. Я не хочу, чтобы ты пострадал. — Барти, прошу! Ты можешь погибнуть! — Я и так умру! — Как же твоя дочь?! Ты не можешь бросить её одну, ей всего семнадцать! — он рыдает. Мысли об Элизабет разбивают ему сердце. — Я так больше не могу, Хант! Все эти перерождения, вся эта ненависть. Я хочу спокойно жить. Я хочу обрести семью. — Мы — твоя семья, Барт! — он разрождается хохотом. — Эобард пробил мне грудь пулями и оставил умирать в собственной пекарне. Это ты называешь семьёй?! — Ты нужен мне, Барт. Ты мой брат, и я люблю тебя. Прошу, — его глаза полны мольбы. — Улетай, Хантер! Садись на Зума и улетай! Если со мной что-то случится, то позаботься об Элизабет. Молю, лети! — мужчина качает головой. — Я тебя не оставлю, — он переводит взгляд на кристалл, который блестит в свете луны. Перед глазами возникают полные слёз глаза Элизабет. Хрип застревает в горле. Он должен. Он заносит кинжал над головой. Смотрит на Хантера, в глазах которого блестят слезы, и негромко говорит: — Прощай, брат мой. Лезвие вонзается в кристалл. Тело пронзает жгучая боль. А дальше сплошная темнота.***
Барри вскочил. Он слышал собственный крик. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, выскочит из груди прямо сейчас. Он продолжал кричать и сквозь собственный крик слышал голос в своей голове. «БАРРИ!» Дракон летал перед его лицом, пытаясь привлечь внимание. «БАРРИ, ПРЕКРАТИ КРИЧАТЬ! ТЫ В ПОРЯДКЕ, ТЫ В БЕЗОПАСНОСТИ! ТЫ ЖИВ!» Аллен замолчал. Горло саднило, видимо, он кричал слишком долго. Он оглянулся, пытаясь понять, где находится. Огромные деревья давили на него своей высотой, а темнота, казалось, поглотит его прямо сейчас. Барри почувствовал, как его охватывает страх. Его колотило, ему становилось то жарко, то холодно. И тут он услышал, как кто-то зовёт его. Громко выкрикивает его имя, и в голосе были слышны нотки паники. И он узнал этот голос. Развернувшись, Барри рванул туда, наплевав на оставшиеся на поляне кристалл и дедушкино письмо. Ему нужно найти этот голос. Он бежал, перепрыгивая через могучие корни деревьев и уклоняясь от их веток. Его ступни болели и истекали кровью, а на руках появилось несколько царапин, но он продолжал бежать. Вдруг голос раздался совсем рядом. — Барри! — Я здесь! — прохрипел Аллен. — Профессор Снарт, я здесь! Раздались шаги, сопровождаемые хрустом веток, и, наконец, из-за деревьев появился мужчина в костюме. Ярко-синие глаза были испуганы. Заметив Барри, он облегчённо вздохнул и бросился к нему, крепко обняв. — Слава Мерлину! Я слышал крик и… — он отстранился, держа его за плечи. — Ты ранен?! — Барри покачал головой. — Я ходил во сне. Мне снился кошмар, я от кого-то бежал и потом очнулся в лесу. — Далеко же ты убежал, — усмехнулся мужчина. Барри попытался улыбнуться в ответ, но вместо этого из глотки вырвался сдавленный хрип. Слёзы брызнули из глаз, и плечи его задрожали, сотрясаясь от рыданий. Тут он почувствовал, как его крепко прижимают к себе, обхватывая за шею. — Тшш, Барри, всё хорошо. Это просто кошмар. Он не реален, в отличие от меня. Я рядом, и я не оставлю тебя. Ты не один. Тебе ничто не угрожает. Это был сон, просто сон. Аллен кивнул, обнимая мужчину за талию. Их сердца бешено бились, и они цеплялись друг за друга, как утопающие за соломинку. Парень глубоко вздохнул, чувствуя, как страх понемногу отступает. До носа донёсся знакомый запах горького шоколада и мяты, и Барри, смущённо улыбнувшись, уткнулся Снарту в плечо, позволяя запаху наполнить его лёгкие.