***
«Бродя по Новой Вестрое я хотел сквозь землю провалиться. То тут, то там шныряли обворожительные дамы, поражая своей красотой потенциальных кавалеров, но боявшиеся тех, кто отличался от остальных. Я хоть и был киборгом, но по-прежнему оставался бакуганом. Меня это ни капельки не тревожило, ведь став членом Отчаянных бойцов все вокруг понимали, что я перешёл на светлую сторону, но... они всё так же бросают на меня косые взгляды. Говорят за моей спиной, осуждают. Сначала это задевало и я кипел от злости, но после просто смирился. Должен был найти ту, с кем не пожалел бы создать семью. Хоть я горд и груб, но хотел найти своё счастье в этом мире. Я хотел любви и ласки, чтобы меня любили и уважали; приняли мою сущность. Но всё это лишь мечты...» — Что ты тут делаешь? — грозный мужской голос вывел даркуса из раздумий. Гелиос и не заметил, как оказался у зелёного каньона неподалёку от широкой реки. Он понял на чью территорию зашёл. — Вестроя не твоя собственность, где хочу там и хожу. — Ты не изменился, всё такой же грубый, даже с товарищами, — перед даркусом приземлился уже давно известный всем пайрус драгоноид. — Иди к своей подружке. — У меня её нет. Гелиос был удивлён – у сильнейшего и желанного бакугана нет подружки, очень странно. Он хотел задать ряд вопросов на эту тему, но не решился, так как знает, что Драго ненавидит такие разговоры. Довольно оскалившись, дабы не выдавать своих истинных эмоций, бакуган съязвил: — Да ты просто лопух, Драго! Столько возможностей, столько вариантов, а ты просто прибываешь здесь. Зачем вообще тогда прилетел на Новую Вестрою раз подружки до сих пор нет? — Ты знаешь, какое влечение мы испытываем в это время. Даже я не мог это проигнорировать. Поэтому я здесь. Гелиос уже собирался заговорить, но поспешно отказался возражать. Зов Вестрои в это время невероятно силён и бакуганы попросту не могли ему противостоять. Они здесь для того, чтобы продолжить своё наследние, ну, или как Драго, просто прибывать на планете, пока сезон не кончится. Вдруг драгоноид подошёл близко к даркусу, обошёл его. Изумрудные глаза будто что-то искали в этом полуметаллическом теле, от чего Гелиос смутился: — Чего таращишься? — в ответ последовало ровно ничего, лишь довольный оскал красного, — Пошёл ты, Драго! Гелиос рыкнул на него и быстрым шагом продолжил свой путь вдоль реки. Он почувствовал что-то неладное во взгляде пайруса. Драго всегда смотрел на чёрного либо враждебно, либо по-дружески, ведь, как не крути, они уже не являлись врагами, скорее соперниками. Но этот взгляд отличался от других. Он был непонятным, странным... — Драго смотрел на меня с таким желанием, — промелькнула мысль в голове Гелиоса и обернувшись увидел, как сильнейший смотрел прямо на него не отводя глаз. Даркус тут же отвернулся, не понимая, почему он так сделал, — что за чёрт? Что это со мной?***
Несколько часов прошло, Гелиоса по-прежнему не покидает одна мысль. Он хотел забыть о ней, как о страшном сне, но ничего не выходило. Она была как та обезьяна с тарелками – всё крутится и крутится у тебя в голове. — Что со мной происходит? Его взгляд просто, аргх... — от волнения даркус покусывал свой хвост. Пещера, в которой жил Гелиос, находилась глубоко в ущелье, куда не каждый бакуган сможет забрести. Бакугану это было по вкусу — он не любил всей этой суматохи. «Чёрт. Неужели я влюбился? Бред. Но если это так, то... хоть бы не сменить пол от этого. Чертова анатомия.» Гелиос заглянул в озеро, находящаяся в пещере. Он что-то искал в своём отражении, от злости ударив по воде рукой. Даркус лёг на свою «кровать», где рос мох, а сверху слабо падал свет. Найдя удобное положение стал быстро засыпать, не прекращая волноваться о случившемся: — Тупой Драго, тупые бакуганы, тупая вселенная. Я не понимаю, я не знаю...