***
Странные силуэты, яркие огни. Гелиос отдался течению реки и просто плыл в неизвестном направлении – мог думать о всём, быть чем-то, и в тоже время забыться, раствориться. Ему было хорошо на душе, так спокойно. Очнувшись на берегу реки Гелиос встал в ступор – зелёный каньон. Он хотел уже и дальше плыть по реке, но она исчезла в бескрайней пустыне. Даркус, с тревогой в душе, всё же направился к каньону. Чего и следовало ожидать – Гелиос встретил пайруса, который стоял у дерева, на котором росли бледно-розовые цветы. Тот ждал – его. Недолго думая, бакуган бросился в объятия драгоноида, отдался своим желаниям, похоти. Всё происходило отрывками: то их захлёстывала страсть, то они просто смотрели друг на друга. Даркус чувствовал себя таким счастливым... — Я люблю тебя, Гелиос, — с этими словами бакуган испытал резкую боль в своём теле.***
Открыв глаза Гелиос увидел нависавшего над ним Драго, крепко вцепившегося зубами в его шею, не давая тому дёрнуться, что говорить о сопротивлении. Он чувствовал резкую и жгучую боль внизу живота – пайрус изливался своим семенем прямо в его нутро. Это продолжалось всего несколько секунд, но для даркуса прошла целая вечность. Закончив и отпустив наконец бедного бакугана тот всего одним движением оставил глубокую рану на плече драгоноида. — Ты грязный ублюдок! Ты покойник! — Драго не стал связываться с разъярённым Гелиосом, зная чем всё это кончится, и как можно скорее дал дёру, — Ты просто трус! Семя пайруса оказалось настолько горячим, что жуткая боль внизу живота, отдающая по всему телу, не утихала ни на секунду. Если бы Гелиос остался бакуганом пайруса, то такой боли он бы не испытывал. Ему пришла мысль искупаться в озере, но она тут же отпала, ведь вода сама по себе внутрь не попадёт, а дальнейшие действия были просто отвратительны. — Чёрт! Как же больно. Спустя несколько часов боль всё-таки прошла и бакуган стал приходить в себя после случившегося. Дабы успокоится он решил прогуляться по Новой Вестрое. Даркус был, мягко говоря, в шоке: — И как я его не заметил? Как он смог так близко подобраться ко мне? Гелиос мотался по планете, уверяя себя в том, что это был всего лишь страшный сон. Он был в ярости на содеянное драгоноидом, разрушив камень рядом с собой. Услышав после этого писк даркус повернулся и увидел перед собой маленького белого тигрёнка. Трясясь от страха, малыш с любопытством рассматривал бакугана, а после решился даже подать свой невинный, тихий голос: — Сэр, а что вы делаете? Гелиос встал в ступор. Посмотрев на малютку он подумал о своих собственных детях, что они когда-нибудь будут и у него, и, наверное, это будет его истинным счастьем. Даркус показал малышу чтобы тот уходил: — Иди к своим, — котёнок в миг побежал в заросли, — Странно, а ведь и я когда-то был таким...***
Горы. Гнездо находилось среди серых камней и, несмотря на размеры самого гнезда, в нём сидел маленький чёрный дракончик с алым брюшком. Он сидел и своим жалобным кликом подзывал парящих в небе бакуганов, те отвечали ему, но всё равно не приземлялись. — Мама, почему мне нельзя покидать гнездо? — Мир очень опасен для такой крохи как ты. Вот подрастёшь и мы обязательно покажем тебе всю Новую Вестрою. — А когда это будет? — Очень скоро, — произнёс громкий грубый голос. Пережив своих родителей Гелиос никогда не забывал о них. Те погибли при первой попытке вестов колонизировать планету. Он помнит эту боль – их смерть.***
— А что если и впрямь с Драго... нет, я ему к чёрту не сдался. Ему не нужна такая ноша. А если он всё же не откажется и с радостью согласиться? Святые воины Вестрои, что я несу?! Сев под ближайшим деревом Гелиос почувствовал странный запах, похожий на запах свежей выкошенной травы. Определив что запах исходит от него он поначалу подумал, что это всего лишь бакуганы акваса решили подшутить. Но после тщательного осмотра, тот понял в чём дело: — Нет! Не может быть! — тело бакугана решило измениться. Внешних изменений не было, но вот внутри теперь всё было чуточку иначе, — Ты заплатишь за это, Драго!