Зарисовки

Видение Он скорее почувствовал, чем догадался и резко обернулся к дверям в тот самый момент, когда она вошла. Изысканная и прекрасная, в шикарном вечернем платье. Излучающая безмерное очарование юности, слегка наивная, и полная решимости одновременно. Определенно чувствовавшая себя не слишком неуютно в таком наряде, но старательно это скрывающая. Обежала взглядом зал, чуть беспокойно нахмурив бровки, и отвлеклась на подошедшего швейцара. Внутри шевельнулось теплота, разбегаясь вместе с кровью по венам, посылая импульсы влюбленности. Он улыбнулся и тут же попытался это скрыть, подняв руку к лицу. Его братишка оказался рядом незаметно. -Она прекрасна. Деймон вздрогнул от звука этого голоса и закашлялся, скрывая свою досаду надеялся перехватить Елену первым. -Что братец, запонку проглотил? — ехидно поинтересовался Стефан. И даже заботливо похлопал его по спине за секунду до того, как исчез из поля зрения. Дружеский ужин Это было одновременно и здорово и мерзко. Чинные позвякивания столового серебра, пять видов вилок, четыре тарелки, четыре бокала, светская беседа в претенциозном особняке. Практически раут, если бы не цель, которую преследовали мужчины собравшиеся за этим столом. На каминной полке, отсчитывая время до окончательного решения, тикали старинные часы. Деймон периодически смотрел на них, затем, стараясь сделать этот жест незаметным, переводил взгляд и неизменно упирался в большой холодильник цвета серый металик. Он смотрелся нелепо среди интерьера под старину. -…неплохая задумка, — долетел до него обрывок фразы Клауса, сказанной отвратительно ехидным тоном. -Неужели? — голос его братца тоже сочился сарказмом. -Мне чертовски нравится ваш холодильник, ребята, — не к месту вставил старший Сальваторе. Откинулся на спинку резного кресла и устремил взгляд на упомянутый агрегат, вновь скользнув по стрелкам часов. Время шло неумолимо. -Можешь оставить его себе, — отмахнулся Клаус, не желая, очевидно, отвлекаться от предыдущего обсуждения. — Когда я уеду, получив то, что хочу. Деймон нежно погладил ручку серебряной вилки, мечтательно представляя с каким наслаждением воткнет ее в этого первородного засранца. Случайно встретился взглядами с Элайджей, замер на мгновение уловив предостережение. Не скрываясь бросил взгляд на часы. Его время еще придет. Он подавил улыбку, размышляя как упоительно прекрасно будет смотреться Клаус с вилкой в глазу. Без названия Злость поднималась в душе, вскипая на поверхности, как перебродившее вино. Вики топнула ногой, заставив тонкий ствол молодого деревца треснуть пополам. Почувствовав смутное удовольствие от того, что оборвала чью-то ничтожную жизнь, она остановилась. Осмотрелась. В порыве бешенства она забрела в дикую часть, здесь лес становился труднопроходимым, тропинка терялась в зарослях. Вековые дубы соседствовали с нежными, только пробившими землю ростками. Жестокая улыбка осветила лицо Вики, словно маленькая свеча. Выпитое пиво вперемешку с дерьмовым виски ударило хмелем в голову, и девушка принялась ломать ветки и молодые деревца, разрушая тишину треском. Он стоял в сторонке, наблюдая, как бушует пьяная малолетка, ощущая, как терпкий аромат крови из пораненных рук наполняет воздух, щекочет обоняние, будоражит.Улыбка сама по себе поселилась на губах, он облизнулся по-кошачьи быстро. Туман дымкой подернул землю, подбираясь к девушке, напоминая того хищника, который следил за ней, стоя совсем близко. За 15 минут до прихода Елены Окна в доме дребезжали, прогибаясь под тяжелыми басами музыки, разрывавшей пространство холла. Эта так называемая вечеринка больше походила на пьяную вакханалию. Девчачьи визги, смех, стоны, с оттеночком похоти, нестройные голоса, хором подпевающие песне. -Луна, луна! — вопил Деймон, забравшись на перила второго этажа. -Цветы, цветы! — вторила ему единственная девушка, достаточно трезвая, чтобы выговорить сложное слово русского языка. -Нам часто в жизни не хватает друзей и доброты! — вампир камнем рухнул на пол, растягиваясь в картинной позе перед камином. Черная рубашка распахнута на груди, рука подпирает голову, томный взгляд серых глаз, полуулыбка на губах, обещающая бездну удовольствий. Девчонка-туристка растеклась у его ног, тая, как ванильное мороженое на жаре. Внезапно музыка оборвалась. Деймон поморщился, увидев в дверном проеме Стефана с книгой в руках. -Готовишь домашнее задание? — ему чертовски не хотелось прерывать веселье, но физиономия братца мыслей о продолжении банкета не навевала. -Ужинаешь? — в тон ему спросил Стефан. -Собирался. Деймон ловко поднялся с пола, подхватив девицу под локоть, и направился к выходу. -Но ты мне испортил аппетит. Хлопнула входная дверь, оставив озадаченного Стефана в компании трех полуголых, местами покусанных девиц. Поздний ужин Полная луна сияла в безоблачном небе, взывая к струнам души, о которых он старался не думать. Знал, что там играет таинственная, опасная музыка, и если дать ей волю, она закружит в смертельном танце, поглощая алым и без того смуглые краски ночи. Легкий ветерок трепал края рубашки, которую он, по обыкновению, не заправил в брюки. Все располагало к романтично-убийственному настрою, но… Это было, по меньшей мере, забавно — вот так сидеть на крыше городской ратуши, глядя, как в окне особняка напротив в свете огней камина читает книгу девушка, задумчиво прикусив пухлую губку. Он запустил руку в бумажный пакет, лежащий рядом, зачерпнул горсть содержимого и отправил его в рот. По подбородку потекла темная жидкость, оставляя сочные бордовые пятна на белом воротнике. Несколько мгновений Клаус смаковал кушанье, после чего осторожно вынул косточки от вишен и, выбрав одну покрупнее, запустил в окно. Стекло со звоном раскололось, заставив девушку испуганно вскинуть голову, но таинственный вандал незримой тенью соскользнул с крыши и скрылся в лесу. Не тот парень Согласно представлениям Кэролайн в жизни каждой нормальной девушки наступает момент, когда она встречает Не того парня. Он немного старше, умен, обаятелен красив и окружен ореолом загадочности. В его прошлом есть какая-то тайна, которая возможно причиняет ему боль, или история печальной любви. Каждая нормальная девушка встретив такого парня влюбляется в него без оглядки, и он, конечно, тоже. Их встреча должна произойти случайно, любовь нагрянуть нечаянно, а страсть поглотить разум. Все эти мысли пронеслись в похмельном мозгу Кэролайн, когда она увидела его за столиком напротив. Это точно был не тот парень. Сидел потягивая виски и опираясь локтями на дерево столешницы. А потом он улыбнулся и подмигнул ей. Мысли об удачливости Елены с парнями, занозой сидевшие в голове, покинули ее тут же. Вместе с мыслями о том, что завтра надо вставать ни свет ни заря, готовится к пятничной игре. И она улыбнулась в ответ. Ковер На ковре красовалось пятно. Даже лужа, делавшая цвет рисунка несколько темнее. Рядом с кромкой лужи стояла пара черных ботинок, на подошвы которых налипла комьями грязь. Из ботинок поднимались ноги, упакованные в джинсы, края штанин были местами мокрыми и испачканными, судя по цвету — той же грязью, что и ботинки. Если бы внимательный наблюдатель поднял свой взгляд выше, то обнаружил мускулистый, полуобнаженный торс молодого мужчины, начинавшийся над ремнем. Но все тот же внимательный взгляд наверняка привлекли бы и бурые пятна крови, отчетливо заметные на синей джинсе. В общую картину тела вписывалась рука, лежащая на колене и сжимающая бокал с виски. В камине весело потрескивал огонь, в распахнутое окно свистя врывался ночной ветер, трепавший тонкую ткань шторы. На подоконнике, создавая готическую атмосферу, сидела ворона. Пятно бесило обладателя руки и торса. Поглядывая на него, он кривился, будто от зубной боли, и глотал крепкий алкоголь. Непосвященный человек подумал бы, что этот темноволосый, харизматичный тип расстраивается из-за гибели дорогого персидского ковра. Однако, переместив свой взгляд чуть в сторону, он заметил бы разломанный антикварный стул со следами скотча на подлокотниках и окровавленную кочергу неподалеку. -Все в порядке? — раздался с порога сухой мужской голос. -Мейсон нашел свое последнее пристанище в ближайшем болоте, если ты об этом, — не поворачиваясь, ответил удрученный хозяин ботинок. -Тогда в чем дело? — чуть иронично спросил невидимый собеседник. -Этот козел обоссал ковер, — мрачно буркнул брюнет. — Нагадил даже после смерти. Лунный кот Кот прилежно вылизывал лапу, сидя в полосе лунного света, будто пил его. Сигарета дымилась в пальцах, рисуя загадочные узоры из поднимавшегося к потолку дыма. Немного пахло свежей краской и обойным клеем. Ее хвостатый приятель, единственный друг которому Кэтрин могла доверять полностью, покончил с правой конечностью и принялся за левую. Она затянулась, глядя, как алеет кончик сигареты, и выпустила струйку дыма в потолок. Новая жизнь, новая квартира, новый город. Подальше от Мистик-Фоллс, братьев Сальваторе и первородных. Внутри, очень глубоко, на самой окраине сердца что-то кольнуло. Кэтрин поморщилась и запила неуместное чувство большим глотком кальвадоса. Она всегда любила этот напиток, он манил своим терпким яблочным вкусом. Потягивая темно-янтарную жидкость, Кэтрин представляла себя Евой, сорвавший запретный плод с дерева. Только ее плодом были вечная красота и молодость, неуязвимость, скорость, сила. Ум. Она задумалась, рассматривая донышко граненого стакана. Через стекло на нее молча взирал большой пушистый кот. Некогда блохастое, беспородное существо, которое, повинуясь непонятному порыву милосердия, Кэтрин подобрала на помойке, куда выкидывала очередной труп. Пирог с яблоками Аромат растекавшийся по кухне будоражил воображение. Особенно конкретно его больное воображение. Чего только не сфантазировал неудачливый вампир-кулинар, пока с кухни на первом этаже поднимался поначалу едва уловимый, а потому уже вполне ощутимый запах гари. Выбравшись из ванной Деймон подхватил большую кулинарную книгу «Простые рецепты» и шлепая мокрыми ноги спустился по лестнице как был — прямо в пене. В середине пути его посетило интуитивное ощущение, что фиаско будет как никогда полным, он огляделся по сторонам, но внимательный взгляд заметил только шелохнувшуюся ткань шторы. На кухне происходило сжигание ведьмы. Заживо. Роль ведьмы сегодня исполняла шарлотка. Под потолком с давно поломанной вытяжкой висел сизый дым, заставивший его чихнуть и выругаться. Шлепнув книгой по столу он прошел открыть окно, когда раздался удивительно мерзенький женский смешок: -Бабушкин пирог с яблоками? — ирония плескалась в голосе у самой кромки. Ему даже не надо было оборачиваться чтобы знать — интуиция не подвела и его спалили на горячем. Во всех смыслах этого слова. Натянув на лицо маску насмешника он обернулся, скрестив руки на груди и ничуть не стесняясь своей наготы. -Кэтрин, — ему удалось вложить в голос все подаренное богом — или дьяволом? — ехидство. -Не знала, что ты готовишь, — она держала книгу двумя пальчиками с наманикюренными ноготками. Он пожал плечами. -Я и не готовлю. Я жгу. Без названия№2 Ветер трепал полуоторванный лист бумаги, прибитый степлером к дереву. Объявление сообщало, что пропала Алия Феллиз и радовало цветным изображением. С распечатанного снимка смотрела улыбчивая пухлая девчонка в фартуке, сидящая на высоком табурете. Руки ее были испачканы чем-то белым. Проходя мимо Анна подумала, со свойственной ей циничностью, что никто из жителей этого сахарного благочестивого городка не подумал бы, что это кокаин или какой-нибудь другой наркотик. Все посчитали бы что эта невинная южная бегония готовит воскресные кексы. В действительности же Алия Феллиз была съедена на парковке стрип-клуба в ста пятидесяти милях от родного города. Лично Анной, утомившейся от бесконечной дороги к спасению своей матери. К моменту экспресс-ужина Алия была под серьезным кайфом, ее даже зачаровывать не пришлось. Бросив тело в большой промышленный вентилятор завода, попавшегося на пути, Анна и думать о ней забыла. До этого момента. Сорвав объявление она скомкала бумажку и бросила в урну. Алию все равно никогда не найдут, к чему портить деревья? Анна нежно погладила кору. Ей всегда нравились старые южные дубы… Белочка. Ощущение шкуры под обнаженным телом, снега, тающего на губах, морозного воздуха, касающегося кожи. Свежесть моря, вкус свободы, любимая женщина рядом. Он утопал в счастье, растянувшись на широкой постели и слушая, как бьется ее сердце рядом. Солнце не опаляло, оно нежно грело бледную кожу вампира, словно ластилось к прежнему возлюбленному, встреченному впервые после стольких лет. Он улыбнулся, прикрыв глаза и наслаждаясь. Легкий удар маленькой ладошки по плечу раззадорил его. Он, не открывая глаз, с протяжным стоном навалился на женщину рядом, намереваясь оказаться в ней еще до того, как ее сердце совершит следующий удар. -Эрик! - сладкой музыкой пролилось на слух его имя. -Эрик, черт тебя дери! - Сьюки уперлась руками в плечи вампира, придавившего ее к скрипучей бабушкиной кровати. На вид вампир производил впечатление блаженного, счастливо лыбился, капая слюной с клыков, и порывался снова ее трахнуть. Удивительно, как быстро у него вставал. Сьюки отбросила прочь подобные мысли. Секс с полоумным вампиром на пике прихода не входил в список ее эротических фантазий, да и шея болела. -Эрик! У тебя белочка! Ты выпил слишком много моей крови! Очнись же!Эрик... ааах... Кровать ритмично покачивалась, поскрипывала и постанывала... ночь продолжалась. Риск Снег сыпал мелкой колючей крошкой, покрывая узкую тропу меж скал белым узором. Ветви елей слегка покачивались, подчиняясь ветру с моря, приносившему запах свободы, соли и воды. Запах победы. Тропа становилась все более заметной и все более опасной. Следы его хирда будут видны издалека, от самого дома, если внимательный взгляд обратиться к пролеску, а взгляд хозяина этой земли был внимательным. Эрик обернулся к своим людям. Они молча ждали его приказа, хотя каждый понимал, что минуты промедления стоят им внезапности. Никто не высказал порицания в адрес молодого ярла, выводившего их в свой первый набег. Помедлив несколько долгих секунд Эрик махнул рукой, призывая хирдманов последовать за собой и начал подъем. Пляжные шлепанцы Тишина давила на мозги. Она забиралась в голову и заполняла все собой, словно была живым существом, со своей волей, разумом , желаниями. Эрик сжал виски пальцами, постучал по лбу ладонью, просто чтобы прервать бесконечный океан тишины. Под потолком, среагировав на движение, включились ультрафиолетовые лампы. Палящие лучи искусственного солнца вгрызлись в тело викинга не хуже голодных собак. Он замер, смиряя боль от ожогов. Еще немного и плоть слезет с костей, растекаясь по полу кровавым месивом. Ему показалось, что он услышал крики чаек, а в лицо пахнул холодный ветер, полный соленых брызг. Родина. Растворяясь в море боли, он успел подумать, что из его кишок Билл сделает пляжные шлепанцы.