Портал

С той ночной беседы их общение завязалось как-то само собой, и теперь молодых людей нередко можно было увидеть в обществе друг друга. В последнее время всё чаще, потому, что дурные сны наконец-то пошли на убыль, и Ллеу смог спокойно оставлять сильвера одного. Вернее, на попечении Габриэля. Синеволосый и голубоглазый Риэ обладал способностью дарить спокойствие и умиротворение, создавая вокруг себя атмосферу уюта и лёгкости. Кадажу нравилась музыка его мягкого голоса, нравилось наблюдать ненавязчивую грацию движений, прислушиваться к рассуждениям молодого человека. Габриэль мог удивительно тактично объяснить, сгладить неловкую ситуацию, ободрить, пробудить интерес или наоборот, заставить задуматься о вещах, ранее не замечаемых и, на первый взгляд, незначительных. Для него не существовало запретных тем, казалось, что о чувствах и переживаниях людей он знает если не всё, то многое, а главное, в беседах с ним Кадаж не чувствовал неловкости или недоверия. В самом начале их знакомства - вернее, в ту ночь, когда он встретил сильвера в саду, Риэ немного схитрил, использовав свою магию для того, чтобы немного успокоить разбушевавшиеся чувства Кадажа и расположить молодого человека к себе. Будучи эмпатом и живя в одном с ним доме, Габриэль не мог игнорировать ту боль, что терзала гостя Роса Альба каждую ночь. Видя в ней отчасти отражение своей собственной боли, отчасти - так хорошо знакомое ему страдание одинокого ребёнка, Риэ был особенно чуток к своему новому знакомому - и вместе с тем, сам того не замечая, он тоже открывался ему, постепенно выныривая из тишины своей потери. Исабель была очень рада их общению. Она видела, что Кадаж прислушивается к словам Риэ, а её брат становится более оживлённым, открытым, общительным. Он даже начал улыбаться: не привычной вежливой улыбкой, а искренне, душой. В какой-то момент, когда молодые люди отправились на прогулку вдоль берега, Габриэль, наблюдая за тем, как его спутник бросает в воду камни, вдруг спросил: - Это Ллеу научил тебя? - Чему? - оглянулся Кадаж, заправляя серебристую чёлку за ухо. Впрочем, лёгкий ветерок, дувший с моря, быстро убедил сильвера в тщетности этой затеи. - Кидать камни так, чтобы они подпрыгивали на воде, - Риэ, чуть щурясь от яркого света, посмотрел вслед очередному снаряду. - Неа, - ответил сильвер. - Однажды я увидел, как это делает Лоз. - он снова попытался совладать с непослушной чёлкой, но безрезультатно. - А почему ты вдруг решил, что это был Ллеу? - Он так же бросает. С тем же замахом, движением плеча, даже голову похоже наклоняет, когда прицеливается. - Риэ чуть улыбнулся, говоря о своём наставнике. Не так давно, увидев, как Габриэль общается с Кадажем, Туата начал беседовать с юношей об искусстве целителя, его целях и ценностях. И только после нескольких таких разговоров Риэ понял: эти беседы были чем-то вроде вступительного экзамена, и Ллеу остался доволен его результатом. Не произнося пафосных речей, не заостряя на этом внимания - он просто стал учить юного брата Исабель. - И вообще, вы с ним похожи. А Сефирот - просто вылитый доктор. Он так же двигается, щурится, держит голову… неужели ты не замечал? - Риэ удивлённо приподнял брови. - Нет. - Кадаж оставил своё занятие и очень задумчиво посмотрел на своего спутника, склонив голову набок. - Я как-то… - сильвер вдруг подумал о том, что именно эта неуловимая, но очень знакомая манера говорить, двигаться, да и просто держать себя, породила в нём симпатию и ещё что-то, очень похожее на доверие к Туата ещё тогда, во время их первой встречи. - Я как-то совсем не замечал этого. Пока ты не сказал. - О. - Габриэль чуть пожал плечами. - Честно говоря, я думал, что он… ну, родственник вам. Он заботится о вас, переживает. И эта его манера ненавязчивой заботы… она показалась мне знакомой. Знаешь, наш с Беллой отец… - взгляд Риэ скользнул к горизонту, чуть затуманился, - он ведёт себя похоже. Как будто и хочет быть к нам ближе, и опасается, что уже не нужен нам - теперь, когда мы взрослые. Кадаж тоже некоторое время задумчиво смотрел куда-то в глубину морского простора и казалось, что его мысли витали где-то очень далеко, словно слова Габриэля снова заставили его вдруг заметить то, что раньше оставалось незамеченным. - Ну, он говорил, что мы в некотором смысле родичи. - взгляд сильвера наконец прояснился, и он сделал пару шагов вдоль берега, намереваясь продолжить прогулку. Пнул пару камешков ногой - и они, тихо зашуршав, переместились ближе к незатихающим волнам. Габриэль последовал за ним. - Только не спрашивай, кто он мне. - Кадаж смотрел под ноги. - Я вообще не разбираюсь в родственных связях. Настолько, что только лет в восемь узнал, что человеку вообще-то положены мать и отец. - Понимаю. - Риэ помолчал, слушая размеренный шорох волн, потом продолжил: - До восьми лет у меня была только мать, потом она умерла, и не осталось никого. Семья долгое время была для меня лишь смутным детским воспоминанием, и иногда я и сам сомневался: была ли она на самом деле или просто приснилась?.. - Никого? А как же Белла и твой отец? - удивился сильвер. - Я не знал их. То есть, я догадывался, что у меня должен быть отец, и помнил, что мама иногда рассказывала о нём… но я впервые увидел его, когда начал жить в Роса Альба. А о том, что Исабель - моя сводная сестра, я узнал около года назад. Честно говоря, это было настолько неожиданно для меня, что я тайком перепроверил результаты магического исследования, опасаясь, что сеньора взяла надо мной опеку из-за обещания, данного умирающему другу. Но нет, всё оказалось именно так: у нас общий отец. - Надо же, никогда не мог подумать, что в вашем мире тоже есть генетические исследования. - заметил Кадаж. - А почему ты не чувствовал свою сестру? - В каком смысле? - Риэ перевёл озадаченный взгляд на собеседника. - Я лет до пяти рос один, но точно знал, что у меня есть братья. Просто чувствовал, что они есть - их настроение или близость. Иногда даже мысли. - Кадаж пожал плечами так, словно не понимал, что именно так озадачило Габриэля. - Я так чувствую тех людей, которые физически находятся недалеко от меня. Но - нет, я не знал, что у меня есть сестра. У нас с тобой разный… дар. - Наверное. - легко улыбнулся сильвер. И вдруг спросил. - Ты любишь своего отца? - Я… - Риэ растерялся, и несколько секунд молчал. Потом едва заметно пожал плечами: - Он сложный человек. Хотя, в целом, он и не человек вовсе. Я не уверен в том, что он любит нас - скорее, как мне кажется, он чувствует некоторую ответственность за нас. Впрочем, Исабель он знает с детства, так что у него было больше времени, чтобы узнать её ближе. Я же для него - такой же незнакомец, как и он для меня. Юноша помолчал ещё немного, словно собираясь с мыслями, и добавил: - Впрочем, насколько я знаю, у него нет своей семьи, поэтому учиться ему было не у кого. - А он стремится научиться? - Кадаж пристально посмотрел Риэ в глаза. - Думаю, да. Но, честно говоря, у него довольно тяжёлый и закрытый нрав, поэтому мне спокойнее общаться с доктором Ллеу. - молодой человек улыбнулся. - Вот мне тоже. - сильвер, впрочем, на эту улыбку не ответил. Потом покосился на Риэ и пояснил: - У меня примерно так же выходит с матерью. И с Сефиротом. - прибавил он после паузы. - Но Сефирот любит тебя, - голос Габриэля звучал мягко, но уверенно. - Это невозможно не заметить. Может, тебе стоит быть хотя бы с ним немного мягче? Кадаж хмыкнул. - Я не совсем это имел ввиду. В смысле, не в Сефироте дело. Просто то, как ты говоришь об отце похоже на то, как бы я сказал о матери. Они с Сефиротом гораздо ближе, а я вижу в ней… незнакомого человека. Несмотря на все её попытки общаться. Правда, она тоже не человек. Кстати, Ллеу недавно говорил мне, что и ей не у кого было учиться быть матерью. - Зато у вас есть шанс научиться быть семьёй. Многие отдали бы всё ради этого. - Можно подумать, у вас его нет. В ответ Габриэль пожал плечами: - Я думаю, всё возможно, если на то есть искреннее желание обеих сторон. Впрочем, в искреннем желании Борха он уверен не был. Вернее, не так. Исабель была очень похожа на их отца: одновременно порывистая и расчётливая, отважная и решительная, как и подобает хорошему бойцу. Габриэль же был слишком мягким, даже нежным, а иногда - необдуманно импульсивным. Он не любил конфликты, но если уж сердился, то делал это резко, глупо, слишком… ярко, почти истерично - и этих своих качеств он очень стыдился, особенно рядом с Исабель и отцом. И ему казалось, Борх видит его насквозь, со всеми его слабостями и несовершенствами - и ему незачем любить такого сына. Риэ, впрочем, и не ждал от него ни любви, ни уважения. - Ты прав. - согласился Кадаж и крепко задумался. *** Следующие несколько дней Кадаж был настолько молчалив и задумчив, что Белла даже озабоченно поинтересовалась, всё ли с ним в порядке. Сильвер лишь улыбнулся и отрицательно покачал головой. Впрочем, к концу недели к нему вполне вернулась его прежняя живость и общительность, а к концу второй он выразил желание вернуться в свой мир. Габриэль даже не стал скрывать своего огорчения - за это время молодые люди успели сильно сблизиться, и Кадаж пообещал навещать молодого человека так часто, как сможет. Сильвер тепло попрощался с обитателями Роса Альба и после довольно продолжительного разговора с Ллеу открыл портал. Мидгар встретил его суровым предвестием приближающейся вьюги, но на душе младшего сильвера было тепло. Выбравшись из приветственных объятий соскучившихся средних братьев, Кадаж бросил косой взгляд на стоящего поодаль Сефирота. И улыбнулся ему. Старший сильвер удивлённо поднял бровь, но потом всё-таки решился и осторожно потрепал младшего по серебристым волосам. Кадаж вздохнул, чувствуя, что, пожалуй, так правильно. И прикрыл глаза. Завтра он сделает ещё один важный шаг. *** Йенна открыла дверь и почувствовала, как сердце её замерло. Не сбилось, не пропустило удар, а словно в одночасье остановилось, готовое рассыпаться хрупкой крошкой, как будто его пронзило ледяное копьё. За дверью стоял Кадаж. Его глаза прятались за светлой чёлкой, но женщина всё равно чувствовала настороженный, устремлённый на неё, взгляд. И резал этот взгляд не хуже заколдованного ножа. - Здравствуй. - тихо сказала она, чувствуя, как немеет голос. Он кивнул, ещё раз пристально оглядел мать с головы до ног. Высокая. Стройная. Среброволосая. Такая же, какой он видел её во сне: память не стёрла ни одной черты, ни одной мелочи, но - реальная. Вот чуть дрогнули длинные ресницы, а на виске, просвечивая через матовую кожу, забилась тонкая жилка. Голубая, как у Язу. Кадаж никогда не чувствовал мать так близко. Во всяком случае, физически. Чуть помедлив, сильвер, всё же, спросил: - Можно? - Да... Конечно. - смутилась она, приглашая его войти. Сердце вдруг подпрыгнуло и забилось так, словно готовилось вот-вот выпрыгнуть из груди. Кровь тяжело ударила в виски, заставив мир вокруг на секунду расплыться. Йенна с трудом взяла себя в руки, сглотнула вставший в горле колючий ком. "Младший сын. Мой... младший сын..." - Я пришёл поговорить. - Хорошо. - она нервным жестом обняла себя за плечи. - Хочешь... чего-нибудь? Чая или... - Только не кофе. - Ты его не пьёшь... - тихо проговорила она, стараясь унять дрожь в руках. И зачем-то прибавила: - Я знаю. Мысли неслись вскачь, словно подхваченные безумием Дикой Охоты. Йенна выхватила почти первую попавшуюся чашку, отчаянно сосредоточившись на ней - "Ещё не хватало разбить". Кадаж, тем временем, смотрел по сторонам, размышляя о том, как много ей о нём известно. Наверное, многое - она же, всё-таки, мать... Было неловко. Квартира Йенны оказалась очень просторной и светлой. И самой обычной. Это как-то совсем не вязалось с представлениями Кадажа, впрочем, он никогда и не думал в таком ключе. Мать всегда казалась сильверу существом неземным, эфемерным, далёким от всего материального и, тем более, бытового – того, чем наполнен окружающий мир. Между тем, неожиданно подумалось, что Язу бы здесь точно понравилось. Впрочем, как и самому Кадажу . Это было довольно странно, но вокруг было... уютно. Впрочем, а почему это оказалось для юноши неожиданным? И мысли младшего сильвера потекли несколько в ином направлении: а, собственно, что ему, в свою очередь, известно о матери? Да почти ничего - признался он сам себе. Отчего-то осознание этого факта оказалось для Кадажа неприятным. Удивительно, с чего бы это? Интересно, что сказали бы братья, узнав об этом визите? - Вот... - на столик возле дивана бесшумно опустился поднос с чашками. Чай пах травами и чем-то грустным, вызвав вдруг у Кадажа почти ностальгическое воспоминание о Ллеу. Он не видел старшего друга уже несколько недель. Йенна села напротив, не слишком далеко, но и не так, чтобы её младший сын подумал, что она нарушает его личное пространство. Всё её существо заныло от желания и невозможности прикоснуться к нему. - Спасибо. Ты... - сильвер замялся, задумавшись, как лучше всего к ней обращаться. - Ты можешь называть меня Йенна. - очень торопливо сказала она, словно боясь, что он не станет слушать. - Если хочешь.