Кроме того, что это судьба

      Пасмурным холодным вечером Лили сидела на диванчике в своей квартире, укутавшись в мягкий плед по пояс, с планшетом в руках и составляла расписание на следующую неделю.       Бэлла что-то колдовала на кухоньке, гремя посудой. В комнате горел маленький электрический камин, а в окна барабанил дождь. Лили любила дождь, особенно если сидеть в тепле и сухости, как сейчас, без необходимости выходить на улицу. На журнальном столике завибрировал телефон, такой же как у Исина, только золотистого цвета. На экране высветилось имя Сехуна. Лили тут же провела пальцем по экрану:       — Привет! — весело поздоровалась девушка.       — Привет, нуна. Я тебе сейчас кое-что расскажу. Ты только не паникуй, — с трудом сдерживаемыл эмоции Сехун. — Исин получил травму на съемках, он сейчас в больнице. Его менеджер не отвечает на звонки, а в больницу не дозвонишься. Он в специальном отделении для тех, кому нельзя афишировать своё пребывание. Никто из нас поехать туда не может, а ты можешь. Собирайся, через полчаса за тобой приедет машина и отвезёт в аэропорт.       Он тараторил быстро, но разборчиво. Естественно, Лили не могла оставаться спокойной, она вскочила, планшет упал на пол, девушка судорожно дышала, положив руку на грудь и пытаясь совладать с надвигающейся паникой. Травма? Но ему нельзя травмы! Это опасно для его жизни.       — Нуна, ты слышишь? — спросил в трубке голос Сехуна.       — Я… да, слышу. Китай. Надо лететь в Китай.       — Верно, нуна. Я заказал тебе билет на 23.00. Водитель довезёт максимально быстро. Лишних вещей не бери и держи меня в курсе, — по голосу было слышно, как он взволнован, но тщательно себя контролирует.       — Обязательно, я поняла! Спасибо.       Девушка первым делом набрала номер Исина, но он оказался недоступен, его менеджер трубку не поднял, тогда она швырнула телефон на диван, закрыла лицо руками и судорожно задышала.       — Лили, что случилось? — обеспокоенно спросила Бэлла.       — Исин… Мне срочно нужно в Китай… прямо сейчас…. Никому ничего не говори. Я вернусь… не знаю, когда… скоро… — сбивчиво объясняла старшая.       — Так! Успокойся и вдохни поглубже! — заявила Бэлла, выслушав её тираду. Лили послушалась, а потом вырвалась и начала собираться. Нашла в столе документы, натянула на себя джинсы и полосатую кенгуруху с капюшоном, подаренную Исином, кинула в сумку пару смен белья и одежды и бросила Бэлле:       — Не жди меня.       Она выбежала в коридор, не дожидаясь лифта, слетела по ступенькам вниз. Машина уже стояла у входа, Лили сверила номер авто с номером, присланным Сехуном и прыгнула в салон. Водитель ничего не спрашивал и ничего не говорил.       Возле аэропорта автомобиль остановился, Лили выскочила, хлопнув дверью, сразу услышала, что уже объявлена посадка на её рейс, и быстро пошла по коридору к стойке регистрации. В момент, когда она проходила мимо туалетов, отгороженных от коридора матовой стеклянной перегородкой, её толкнули, прижали к стене и зажали рот рукой. Мужчина, на голову выше неё, в чёрных джинсах, чёрной толстовке и кепке и с чёрной маской, закрывающей поллица.       Лили сначала испугалась, но встретившись взглядом с красивыми глазами Сехуна, быстро взяла себя в руки. Парень приложил к маске палец, давая понять, что бояться нечего и нужно вести себя тихо.       — Прости, нуна, я не хотел тебя напугать. Слушай, с нашей стороны договорились, тебя там встретят как нашего менеджера, приехавшего узнать о состоянии Исина.       Пожалуйста, будь осторожна, чтобы тебя не связали с ним по другим причинам. Ты — наш менеджер и только. — Он снял с себя маску и надел на Лили, тоже самое сделал с кепкой, низко надвинув её на глаза девушки.       — Лучше, если тебя никто не узнает. Если тебя с ним свяжут, будет очень плохо. Я не говорил ничего ребятам, скажу потом, когда ты его навестишь. Мы все очень волнуемся. И вот, — он полез в карман и достал оттуда серебряный браслет с надписью, — этот браслет раньше принадлежал Исину, потом он отдал его Бэку, а теперь он просил передать его обратно, если кто-то сможет поехать. Это талисман, ты наверное знаешь о нём. Но Бэк не знает, что передашь ты.       — Да, я знаю о браслете, — она бережно приняла украшение и положила в свой кошелёк. Затем обвела пальцем в воздухе рядом со своим лицом, в том месте, где маска его закрывала, и спросила: — А как же ты?       — Я добегу, машина рядом, а людей мало. Вряд ли узнают, — улыбнулся айдол, набросив на голову капюшон толстовки. Он кивнул Лили напоследок и выбежал из здания.       Девушка быстро прошла регистрацию и села в самолёт. Как прошёл полёт, она потом не вспомнила, потому что сотни мыслей и возможных вариантов ситуаций не давали ни спать, не есть. Самолёт приземлился в Гонконге поздно ночью. Лили, поддерживаемая лишь эмоциями и банкой энергетика, взяла первое попавшееся такси и показала написанный в сообщении Сехуна адрес больницы.       Больничный корпус имел строгую прямоугольную форму и серебристо поблёскивал в ночной мгле, утыкаясь бесконечными этажами в небо. Девушка подавила панику, глубоко вздохнула и вошла внутрь. На ресепшн стояла женщина с цепким внимательным взглядом.       — Я к господину Чжану, менеджер, моя фамилия Балат. Визит оговорен. — С расстановкой проговорила она.       Регистратор что-то пощелкала на клавиатуре, внимательно посмотрела в лицо посетительницы и тут же, переменив выражение лица на добродушно-приветливое, выдала:       — Всё верно, вам нужно пройти санобработку в боксе прямо по коридору, а потом поднимайтесь на третий этаж, отделение интенсивной терапии, n-палата. И можете снять маску и кепку. У нас серьёзная охрана, вам не о чем беспокоиться.       Лили согласно кивнула, но решила остаться, в чём была. Прошла в указанном направлении до конца коридора, где дежурил медбрат. Он без слов открыл дверь в небольшой бокс, девушка вошла, и дверь автоматически защёлкнулась, затем её обдало тёплым паром с примесью антисептика. Кожа, волосы и одежда покрылись еле заметным слоем влаги. Лили встряхнулась и нажала кнопку, на которую указал медбрат. Дверь открылась, выпуская её наружу. Медбрат протянул ей запакованный в стерильный пакет одноразовый халат и указал путь дальше.       Из сан-бокса она прошла к стеклянному лифту, поднялась на третий этаж и пошла по коридору, который в конце разделялся на два отсека: слева — реанимация, справа — отделение интенсивной терапии. Она повернула направо.       Одинаковые матово-белые двери с большими стеклянными окнами без надписей и номеров, голубого цвета жалюзи и никого. Конечно, час поздний и сейчас все пациенты спят, персонал наверняка где-то дежурит, но в данный момент в коридоре пусто. Эта больница с особым отношением и режимом, удобно, что сюда можно попасть в любое время суток.       В каждой палате лежал человек, невозможно было сразу понять кто, потому что все укрыты одинаковыми тонкими белыми одеялами с кислородными масками на лицах или без них. Лили заглянула в первую и вторую палаты, затем в две на другой стороне. Как же понять, куда? Да, сотрудница ресепшн назвала порядковый номер, только тут всё такое одинаковое! К тому же она дико волновалась, поэтому решила идти наугад, но стоило сделать пару шагов мимо третьей по счёту двери справа, как сердце пропустило удар. Это, разумеется, не может быть правдой, но… Девушка дрожащими руками открыла дверь и вошла внутрь. В приглушённом свете светильника она узнала его.       Обвешанный проводами и трубками, шедшими от нескольких тихо урчаших аппаратов к его телу, Исин выглядел очень бледным и хрупким с перемотанной бинтами головой. Слева стояла капельница, справа — стул. Лили тихонько всхлипнула, швырнула на пол сумку, сдёрнула маску и кепку и присела на стул, протянув руки, но так и не решилась прикоснуться. Никаких повреждений на его теле видно не было, что скрывали бинты на голове, она боялась даже представить. Можно ли к нему прикасаться, девушка тоже не знала, но хотелось безумно.       Левая рука айдола лежала ладонью вверх, и в локтевом сгибе была установлена капельница. Лили потянулась к нему, но вдруг испугалась, достаточно ли той обработки в санбоксе, все ли бактерии она убивает?       Девушка осмотрела палату, просторную, почти квадратной формы. Напротив кровати висела большая плазма, рядом тумба с личными вещами и бутылкой воды. А в углу расположилась дверь, сливавшаяся белизной со стеной. Лили толкнула её и увидела полноценный санузел. Она решила перестраховаться, стащила кенгуруху, оставшись в простой черной футболке и джинсах, затем тщательно вымыла руки от пальцев до плеч с антибактериальным мылом, умыла лицо, собрала в узел длинные волосы, накинула стерильный халат и, решив, что этого достаточно, вернулась в палату.       Она ничего не знала о состоянии Исина, кроме того, что он жив. Спит ли он обычным сном или медикаментозным, насколько серьёзна травма, из-за которой он попал сюда, и как скоро поправится — на эти вопросы ответов не было.       Лили присела на стул рядом и провела указательным пальцем по ладони, пальцы Исина еле заметно дёрнулись в ответ. Девушка сперва обрадовалась, но потом решила, что скорее всего это рефлекс, снова провела пальцем по его ладони, но в этот раз никакой реакции не последовало. Тогда она решилась и погладила его по щеке, чуть нажав в том месте, где обычно появлялись ямочки, когда он улыбался. Снова ничего. Провела пальцами по его бровям и спинке носа, поцеловала прохладный лоб. Ничего.       Слёзы брызнули непроизвольно, девушка всхлипнула и потёрла глаза. На тумбочке возле кровати, куда она положила телефон, лежал и его, серебристый. Она провела пальцем по экрану, который чуть засветился, проявляя заставку. Только двое знали, что изображено на чёрно-белом фото. Они сделали селфи однажды ночью на фоне городских огней, а потом Исин обработал его так, что были видны лишь силуэты девушки и парня, но лица узнать не возможно. Именно это фото он поставил на заставку. Это открытие вызвало у неё целую бурю эмоций, она закрыла лицо руками, чтобы не заплакать и краем глаза заметила, что её собственный телефон слабо завибрировал. Она уже знала, что телефон Исина стоял на режиме полёта, поэтому-то никто и не мог до него дозвониться.       — Да? — поднесла она к уху телефон.       — Нуна, я третий раз звоню. Ты где?       — Прости, я в палате, а телефон на беззвучном. Только сейчас увидела.       — В общем, слушай. Компания добилась таки ответа от врачей, они говорят, что он получил травму головы во время съёмок. Всё будет хорошо, только… В общем, не исключена потеря памяти. При травмах головы такое нередко случается. Твой визит в статусе менеджера подтвердили, так что придерживайся этой легенды. Пожалуйста, оставайся там, пока он не придёт в себя, и сразу сообщи мне, как будет возможно, всё ли с ним в порядке.       — Хорошо, спасибо, Сехун. Я никуда не уйду, пока он не придёт в себя. А почему тебя слышно с таким сильным эхо?       — Я закрылся в ванной, чтобы меня не могли подслушать, плюс включил воду для фонового шума, — тихо засмеялся айдол. — Я никому не сказал, что общался с тобой. Вас с Исином больше не связывают, потому что он о тебе не упоминал, а Бэк всем объявил, что вы наверняка расстались, что это лишь временная интрижка.       — Хорошо, я понимаю. Он сейчас спит. Я позвоню, когда что-то выяснится. Спасибо, что всё организовал, Се.       Она отложила телефон, опустила голову, уткнувшись лбом в раскрытую ладонь Исина, и выдохнула. Вспомнив о браслете, девушка достала его из кошелька, помыла с антибактериальным мылом и аккуратно застегнула на запястье парня. Затем снова положила голову в его ладонь. Он жив, дышит и всё будет хорошо. Нужно верить и не отчаиваться, Исин и не такое переживал, он сильный, он…       Мысли резко испарились, когда его пальцы еле заметно двинулись вдоль её лба. Лили вскинулась, посмотрела на его лицо и возликовала. Айдол приоткрыл глаза, мягко улыбаясь ей, и одними губами прошептал «привет, любимая».       — Ты меня помнишь… — счастливо выдохнула она, беря его за руку.       Исин прочистил горло и тихо сказал:       — А ты хочешь, чтобы забыл?       — Не шути так, — всхлипнула Лили. — У тебя травма головы, и врачи опасались, что ты мог потерять память.       Он отрицательно покачал головой.       — Хочешь чего-нибудь? Пить? Есть? Позвать врача?       — Нет. Просто ляг рядом и обними меня.       Девушка посомневалась немного, но потом скинула кроссовки, забралась на постель с левой стороны, где не было проводов, и положила голову ему на грудь, тут же забеспокоившись:       — Не тяжело?       — Я крепкий, не переживай. А твои объятья — целительны.       Лили скорее почувствовала, чем поняла, что слова теперь излишни, потому просто обнимала возлюбленного. Исин сосредоточенно смотрел в окно, силясь разглядеть там то, что должно было оставаться скрытым от человеческих глаз. Вопреки всякой логике, его не покидало ощущение, что за ними наблюдают. Конечно, о травме никто не узнает, надо поскорее восстановиться и снова за работу. Но это было опасно, очень опасно. Он хотел бы списать это падение на усталость, рассеянность или головокружение, если б не ощутил тогда, что его толкнули. И это чудо, что рана не опасная и он не потерял много крови. Не сразу парень заметил серебряный браслет на своей руке, но потом прочитал надпись и улыбнулся. Когда Лили появилась в комнате, он ощутил чужое присутствие, но намеренно притворялся спящим, и лишь когда она прикоснулась к нему, он вспомнил, где находится, кто она и что произошло.       Исин перевёл взгляд на темную макушку, начиная понимать, что это не случайное знакомство и возникшие между ними чувства — не просто буйство гормонов. Почему именно она? Ему ещё предстоит разгадать эту загадку. А сейчас нужно предпринять кое-что для её и своей защиты. Он протянул руку и положил на её живот. Лили от волнений задремала, поэтому не видела ни его взгляда, ни движения. Исин закусил губу, размышляя, и улыбнулся.