Есть ли душа у демона

Себастьян в соседней комнате беспокойно расхаживал из угла в угол. Он знал, что Клод так просто не отвяжется, и ожидал нападения с минуты на минуту. Именно это, убеждал он себя, не давало сомкнуть глаза. Тем временем в голову лезли некие мысли. Причём были они для демона совершенно недопустимыми, даже, стыдно сказать, сентиментальными. Выбравшись из жадных вод ядовитой реки, где, старательно притопленный врагом, он провёл гораздо больше времени, чем другие два демона, и не обнаружив в ближайшей досягаемости ни Сиэля, ни Клода, он неожиданно почувствовал себя… брошенным. Тянуло забиться в дальний угол и жалобно, потерянно мяукать. Так, словно он был беспомощным слепым котёнком, выкинутым бессердечными людьми прямо на холодную враждебную улицу. И отнюдь не возможная потеря желанной души приводила его в столь странное состояние духа. Представляя дальнейшую жизнь без своего хозяина, который, несмотря на свою бытность графом и демоном, всё равно оставался для него ребёнком – и ребёнком необычным, удивительным – Себастьян невольно ёжился. Бесконечное долгое существование впереди, вечность – и рядом уже не будет Сиэля. Возможно, когда-нибудь он найдёт кого-то похожего, но всё же это будет не он, не граф Фантомхайв. Никогда… Впервые демон прочувствовал всю глубину этого слова. Не души, нет – никогда не будет этого маленького существа, что так часто злило его, выводило из себя, удивляло, смешило, тревожило и заставляло преклоняться. Никогда… Себастьяна передёрнуло, как от мороза. Обожжённая кожа горела на ветру, и он, отыскав в песчаном берегу неглубокую пещеру, забился внутрь и отключился, свернувшись в комок. Здесь, в Преисподней, печать контракта не позволяла почувствовать местонахождения Сиэля. Дворецкий не знал даже, ушёл ли мальчик с Клодом добровольно из каких-то своих соображений или был похищен. Удастся найти его или нет – безнадёжное, приводящее в отчаяние дальнейшее одиночество всё равно вставало в полный рост… Нетипичные для демона чувства и поведение, да. В очередной раз обогнув стол, Себастьян остановился и подошёл к окну. Метель утихла, занимался серый рассвет. Пора было будить господина. Милорд сейчас с ним, и только это имело значение. А какой восторг, доходящий до настоящего экстаза, нахлынул там, у реки, когда Сиэль начал превращаться, и удалось уловить отголоски такой знакомой демонической силы вместе с направлением, откуда они пришли! Это не было радостью охотника, выследившего дичь… Решено. Он, Себастьян, знает, как поступить. Есть только один выход. Вздымая клубы снежной пыли, лошади споро неслись по знакомой дороге, торопясь скорее попасть с холода в ласковое тепло конюшни. Карета плавно покачивалась, навевая дремоту, однако Сиэль, не отрываясь, смотрел в окно: «Моя последняя зима. Завтра не увижу этого снега, не услышу, как фыркают в упряжке кони или поют на рассвете птицы весной, не взгляну вновь в это глубокое небо… Но и старые, ветхие, как пыльные вещи из забытого сундука, воспоминания тоже уйдут. Канут в небытие усталость, страх, пустота… одиночество? Мне больше не одиноко, ведь рядом Себастьян, жаль, что так ненадолго. – Мальчик вздохнул. – Но слово графа Фантомхайв нерушимо». Лошади сбавили ход, карета неспешно подкатила к крыльцу. Не успел дворецкий помочь своему господину выйти, как дверь распахнулась, и навстречу, пронзительно крича: «Сиэ-э-эль!», - ринулась очаровательная леди. – Элизабет! – Граф поймал её в объятия, с удивлением ухватив за хвост мысль: «А ещё Лиззи станет переживать. Хотя какое мне вроде бы до неё-то дело?» – Леди Элизабет, пройдёмте в дом, – почтительно склонился дворецкий. – Вы можете простудиться. «Надо же, какая забота», – фыркнул Сиэль, переступая порог дома вслед за девушкой. В холле толпились радостные слуги. Громогласное хоровое исполнение слова «хозяин» заставило мальчика поморщиться, с трудом удерживаясь от попытки свернуть уши в трубочки или хотя бы закрыть их ладонями. Не дав умыться и переодеться с дороги, Лиз потащила его за собой. Себастьян, приняв на руки дорожный плащ господина, не вмешивался, абсолютно невозмутимо наблюдая за поднявшейся суетой. В столовой ожидал накрытый стол – они прибыли как раз к обеду. Усадив графа, леди Элизабет ухватила его тарелку и принялась собственноручно накладывать в неё разные блюда, не подпустив дворецкого. – Как вы вовремя, – щебетала она. – Сиэль, ты, наверное, проголодался в пути? Ах, как хорошо, что в этот раз вы не сильно задержались и даже успели к Рождеству. Мы мило украсим дом и будем вместе наряжать ёлку, а ещё… – Лиззи, – морщась, невежливо перебил её мальчик. – Во-первых, я не голоден, потому что устал. А во-вторых, жаль огорчать, но нам не удастся остаться до Рождества. – Как? Вы опять уезжаете? – глаза девушки наполнились слезами. – Не может быть! А как же… как же праздник? Я так ждала! Думала, уж на этот раз… – Нет, извиняюсь, конечно, но ничего не выйдет, мы с Себастьяном покидаем поместье завтра же, – отрезал Сиэль. – И это не зависит от меня. Таковы обстоятельства. – Обстоятельства, обстоятельства, всегда эти обстоятельства, – вместо того, чтобы разрыдаться, леди неожиданно с размаху запустила полной тарелкой в стену. Слуги, до того околачивавшиеся у дверей, бросились врассыпную. – Я ненавижу обстоятельства! Неужели совсем ничего нельзя сделать? – Она поискала взглядом какую-нибудь другую посудину, потяжелей. – Можно, мисс, – вмешательство дворецкого пришлось очень кстати. – Для начала всем следует успокоиться и немного отдохнуть. Возможно, завтра, перед отъездом, вы более подробно и продуктивно обсудите эту тему. А сейчас извините нас, милорд устал и желает уйти. Господин?.. …Ввалившись в свою комнату, Сиэль повернулся к Себастьяну: – Что ты наплёл? Какое ещё завтра? Что я смогу придумать такое, чтобы она не закатила истерику на весь дом? Ведь на Рождество мы всё равно не останемся! – Господин, предоставьте всё мне, – коротко поклонившись, демон вышел. «Что он задумал?» – мальчик проводил его тревожным взглядом. Долго не мог уснуть юный граф Фантомхайв в эту ночь. Облегчение пополам с сожалением рвали его на части. Облегчение – от того, что вся эта странная история наконец-то завершится, а его обещание демону вот-вот будет выполнено. Сожаление – потому что завтра исчезнет без следа всё то, что, как обнаружилось, стало ему так дорого. На месте чёрной дыры внутри, в которую проваливались любые чувства и эмоции, вдруг, вопреки всем законам астрономии, расцвела сверхновая. Согрев своим светом самые укромные уголки души, она прогнала скуку и разочарование, боль и тоску. Подарив тепло, уверенность в себе и утраченное было чувство защищённости, эта звезда давала силы существовать дальше, не пугаясь даже длинной-предлинной бессмертной жизни. Она носила имя старого пса Сиэля – Себастьян. Граф сам так нарёк демона, и совсем не из желания унизить или посмеяться. Просто оно было первым, что пришло тогда в голову. Однако подошло как нельзя лучше. Как преданнейшей собаке, можно было довериться волшебному слуге, и лучше любого зверя обеспечивал он надёжную защиту, заботился и просто находился рядом. Всегда. (От автора. Цитата из «Малыша и Карлсона»: «Малыш, но ведь я же лучше собаки?») Сиэль вспомнил свой вопрос, заданный там, в лодке, и реплику дворецкого: «Рад? Я бы не назвал это так». Интересно, что чувствует он? Тоже облегчение, что вся эта нелепость вот-вот завершится? Нетерпение, желание побыстрей вырваться на свободу? Или… А что, если всё наоборот, и Себастьян тоже не хочет расставаться? Хотя… Так не бывает, он же демон… Ну и что, я тоже демон. Окончательно запутавшись, Сиэль тряхнул головой. Словно в ответ на это движение, в полумраке плавно колыхнулись шторы на окне. Тихонько звякнули стёкла. Непроглядно-чёрные тени пробежали по комнате, и едва слышимый шорох жёстких крыльев раздался где-то совсем рядом. Насторожившись, юный граф привстал, готовый в любой миг нырнуть под кровать и уже оттуда во весь голос позвать дворецкого. Но в ухо уже зазвучал жаркий шёпот: – Надо довести начатое до конца, господин. «Себастьян? – мальчик вздрогнул от неожиданности. – Так внезапно появился, зачем?» Мрак сгустился у самой подушки, плечи мальчика, смутно белеющие в темноте, обвила тёплая рука. – Господин?.. Из тьмы повеяло свежим ароматом с неприятным оттенком гари. «Клод!» – Сиэль рванулся, но пальцы, мгновенно сжавшись, словно клещи, больно впились в тело. – Се… Другая ладонь накрыла рот, поймав и подавив вопль в самом зародыше. Мальчик рванулся вновь, но навалившаяся сверху тяжесть не позволила даже шевельнуться. – Господин? Подумайте хорошенько, прежде чем звать на помощь. В соседнем крыле особняка, в прелестной комнате с розовыми обоями сейчас сладко спит некая невинная юная леди. Её душа чиста, как первый снег, и сладка, как лучший мёд. Не задумываясь, она отдаст её за того, кого беззаветно любит с детства – за Вас, милорд. Всё ещё собираетесь кричать? Сиэль затих, подавляя нарастающую панику, и мотнул головой. – Что скажете, господин? – вновь прошипели рядом. Рука осторожно убралась с лица. – Я… – граф пытался собраться с мыслями. – Мне нужны гарантии. – Гарантии? – удивлённо прошелестело из темноты. Горячее дыхание опалило шею. – Гарантии. Когда рядом не будет больше ни меня, ни Себастьяна, кто защитит Элизабет? – Вы и сейчас её не сбережёте, – смешок, и чужая ладонь пробежалась вдоль рёбер вниз, уютно устраиваясь на животе поверх ночной рубашки. Мальчик сжался: – Погоди. Если я умру, Лиззи не придёт в голову отдавать за меня душу. – Верно, – промурлыкали в ухо. Рука продвинулась чуть ниже. – Но Себастьян останется ни с чем, а контракт заключался именно с ним. «Чёрт, что же делать? – мысли лихорадочно скакали в мозгу. – Кто мне дороже: подруга детства или мой демон? Придётся выбирать…» – Ну, что Вы решили? – уверенные пальцы скользнули под подол, легко касаясь бедра. – Решил? – Сиэль фыркнул. – Мне нечего решать! Фантомхайвы никогда не нарушали данного слова! Себастья-а-ан!! Зарычав, Клод отпрянул. С грохотом распахнулась дверь, на пороге, пылая гневом, как тысяча дьяволов, возник дворецкий. Разом вспыхнули все свечи в комнате. – Оставь этого ребёнка! – Ребёнка? – ухмыльнувшись, желтоглазый сладко лизнул мальчика в шею и, ловко уклонившись, когда Себастьян атаковал, одним прыжком очутился в коридоре. – Господин, Вы сами сделали выбор, – с этими слова Клод исчез. – Милорд, всё в порядке? – кинулся к мальчику слуга. – Ребёнка? – задумчиво повторил Сиэль. – Знаешь, я и вправду так и остался ребёнком. Взрослый способен защитить то, что ему дорого, а я… - отвернувшись, он уткнулся носом в подушку. – Вы дитя лишь телом, господин, – сказал ему дворецкий. – А душа и разум, обитающие внутри, уникальны и, признаюсь, присущи отнюдь не каждому взрослому. Более того, очень и очень редки… Однако скажите, что здесь произошло? – Выбор… – глухо ответил граф. – Клод предложил мне выбор. Элизабет или ты. – Неужели он был так труден? – удивился демон. – Я сам могу за себя постоять, а девушка… – Нет, ты не понимаешь, – перебил мальчик, нетерпеливо вскакивая. – Пойдём! – Может быть, помочь одеться? – осторожно спросил Себастьян. – Нет времени. Скорее же! Я покажу. – Сиэль выскользнул за дверь. Заинтригованный дворецкий поспешил следом. Дверь в спальню леди Элизабет была приоткрыта, оттуда приглушённо доносились голоса. Прижав палец к губам, граф осторожно приблизился и, приникнув к щели, остановился. Себастьян прислушался. Говорил Клод: – Таким образом, мисс, Вы понимаете, что генетическая болезнь тут ни при чём. Душа обещана аду, а Себастьян, который должен её забрать, отказывается выполнить свои обязанности. Взамен это может сделать кто-то другой. – Неужели нельзя ничего предпринять? – судя по голосу, Лиззи уже ломала руки в отчаянии. – Есть один вариант, – вкрадчиво прозвучало в ответ. – Если человек, любящий графа Фантомхайв, отдаст свою душу взамен… – Врёт, как по писанному! – шёпотом восхитился демонёнок. – Да, и вот-вот уговорит леди сотворить глупость, – подхватил дворецкий. – Пора вмешаться. Господин? – Он вопросительно глянул на хозяина, и тот шагнул вперёд, толкнув тяжёлую створку. В помещении царил приятный полумрак. Пять длинных свечей в изящном подсвечнике на бюро бросали тёплый отсвет на взволнованное личико сидевшей напротив Клода Лиззи. – Сиэль?! – девушка вскочила, импульсивно оттолкнув лёгкий стул с витой спинкой. – Этот милый господин рассказал мне, что происходит, я знаю всё! Как не стыдно, ты обманывал меня столько лет, а я… – она запнулась. – Какая же я дура, что доверяла. Мог бы и рассказать о своих проблемах, неужели думал, что не поняла б… Юный граф поморщился: – Элизабет, помолчи, пожалуйста. Ты сама не знаешь, о чём говоришь. Глаза её налились слезами, но разразиться грозе не дал Себастьян. – Милый господин? – невесело рассмеялся он. – Так вот как теперь следует звать демона, который нагло выманивает душу у невинного существа, не чураясь самой гнусной лжи! – Лжи? – Лиззи переводила взгляд с Сиэля на Клода и обратно. – Я уже не знаю, кому можно верить в этом доме. – Верь своему сердцу, – тихо подсказал желтоглазый. – Оно ведь говорит, что любимый стоит спасения? Не так ли? – Ты так уверена, что это спасение вообще возможно? – повысил голос мальчик. – Неужели решила, что у меня самого недостаточно мозгов, чтобы просчитать возможные варианты? – Просто слишком благороден… – запротестовала девушка. – Я? Благороден? Приятно слышать, но… – он повернулся к Клоду. – Ты сию минуту исчезаешь отсюда, и мы забываем, что здесь вообще что-то происходило. Иначе… – Иначе – что? – насмешливо донеслось в ответ. – Спустишь с цепи своего верного пса? – Зачем? Я и сам могу справиться, – демонёнок передёрнул плечами. – Тогда прикажи своему дворецкому не вмешиваться, что бы ни произошло, – подначил Клод. – Себастьян! – мальчик расправил плечи. – Господин, опомнитесь, – прошептал демон. – Себастьян! Что бы здесь сейчас ни произошло, не вмешивайся. Клод торжествующе оскалился. Сиэль продолжил: – Не вмешивайся до тех пор, пока мой противник не попытается забрать душу у леди Элизабет или у меня. Это приказ! По комнате, будто из широко распахнутого окна, потянуло ледяным ветром; колыхнулись огоньки свечей; невесть откуда возникший тёмный туман начал лениво сгущаться в воздухе. «Самоуверенный мальчишка!» – промелькнуло в голове дворецкого. Сграбастав в охапку Лиззи, он попятился в коридор, остановившись на пороге, а Клод с перекошенной ухмылкой рожей бросился к Сиэлю. Глаза его торжествующе сверкнули красным. Девушка вскрикнула. «Милый господин» облапил её любимого, что-то интимно шепча. «Милорд, бросьте своего нерешительного слугу, давайте удалимся отсюда… вы напрасно беспокоитесь, я способен доставить поистине неземное удовольствие любому. Вспомните…» «Ого, им уже есть, что вспомнить?» – поразился изо всех сил напрягавший слух дворецкий. – Руки! – злобно взвизгнул юный граф. Под потолком клубились уже очень серьёзные на вид мрачные чёрные тучи, оранжевыми змейками в них проскакивали слабенькие молнии. «Неужели хотите, чтобы хрупкая юная леди узрела битву демонов? Её разум не перенесёт подобного зрелища!» – убеждающе мурлыкал голос около уха. – Себастьян, уведи Лиззи! – приказал Сиэль. – Нет! – Девушка вцепилась в дверной косяк так, что побелели изящные пальцы. Верный слуга принялся по одному осторожно их разгибать. – Немедленно! – голос графа сорвался на крик. – Да, милорд! – дворецкий ухватил Элизабет за талию, резко рванул и исчез из вида вместе с леди и так и не отпущенным ею косяком. На внешние проблемы Сиэль отвлёкся совершенно напрасно. Собранный им зловещий туман вкупе с предгрозовыми явлениями успел почти полностью рассеяться, а его противник – изрядно прибавить в росте и отрастить шикарные крылья. Оскалившись, он ухватил лёгкого мальчика поперёк тела и резво скакнул к окну: – Прекрасно! Вот теперь поиграем! – Это не твоя игра, – раздалось позади. Ударившая прицельно в макушку ярко-голубая, почти белая молния заставила Клода охнуть и обернуться, пригнувшись. Огромное старинное зеркало в углу помутнело, подёрнулось рябью, потом прояснилось, и в комнату, аккуратно перенеся ногу через массивную золотую раму, ступил невысокий светловолосый человек. – Повелитель! – желтоглазый склонил голову. – Демон, ты перешёл все границы, – ледяной голос, казалось, замораживал сам воздух в помещении. Нежно-розовые обои начали покрываться тонким слоем инея. – Я дал этим двоим неделю на завершение контракта, право на эту душу – только у называющего себя дворецким. Ты не можешь требовать платы за выполненную не тобой работу. Клод поднял голову. Стёкла элегантных очков насмешливо блеснули: – А если он сам отдаст её мне? Повелитель Преисподней помолчал. – Что ж, – пожал он плечами. – Срок истекает завтра. Если тебе удастся добиться своего до окончания этого времени, наказан будет лишь Себастьян. –Нет! – пискнул из подмышки недруга Сиэль. – Демонёнок, – холодные серые глаза остановились на нём. – Нет или да – только твой выбор. Прощай… или до встречи. Нестерпимое сияние разлилось по комнате, юный граф невольно зажмурился, а когда рискнул приоткрыть веки, Повелитель Преисподней бесследно исчез. Подтаявшая изморозь стекала по стенам тонкими струйками. Клод, покрепче прижав свою ношу, нырнул в окно. Едва заметно улыбаясь, он подставил лицо встречному ветру. Теперь-то добыча никуда не денется, план тщательно продуман, и даже этот проклятый нелепый дворецкий не сумеет вовремя вмешаться. Перекинутый через его руку животом вниз мальчик тяжко вздохнул, сосредоточился, вырастил клыки подлинней и вцепился ими прямо сквозь рукав в ненавистную мускулистую лапищу, вложив в укус остаток злости. Сверху донёсся сердитый возглас, последовал удар по голове, и всё погрузилось во тьму.