Чикаго

Чунмён в сотый раз за последние десять минут посмотрел на часы и вздохнул. Такие ночи он ненавидел сильнее всего. Клиентов не было, но по закону подлости они могли появиться в любой момент. А могли не появиться до утра. Чунмён не мог ни в туалет отойти, ни хот-дог себе купить в палатке на углу, хоть от запаха уже сводило живот, ни кофе выпить, ни даже сигарету закурить. В салоне курить было нельзя, а отходить, когда по общей связи в любую секунду мог поступить заказ, было чревато. Проработав несколько дней без выручки из-за таких вот нелепых стечений обстоятельств, Чунмён решил больше не рисковать и удовлетворять потребности своего организма только тогда, когда его рабочий день – или ночь, как сегодня – будет официально окончен. Но хот-доги как назло благоухали только сильнее, и Чунмён с трудом сглатывал набегавшую слюну. Он пытался утешить себя тем, что наверняка в эти холестериновые булки и пластмассовые сосиски добавляли какие-то вещества, которые заставляли хотеть есть всегда и везде, а те поздние гуляки, что даже в полночь умудрялись создавать очередь, одной ногой уже клиенты доктора. Все эти правильные мысли утешали слабо, особенно когда Чунмён вспоминал, что вчера сам ужинал пиццей, которая даже в замороженном виде пахла на всю его захламленную кухню. - Да что за день такой! – он отвернулся от окна, из которого наблюдал за палаткой, и даже поднял стекло со своей стороны, хотя ночь была тёплой и приятной. Чтобы отвлечься, Чунмён тихонько включил радио и принялся переключать каналы в надежде найти какую-нибудь хорошую музыку. Как назло и здесь его поджидала неудача. Три или четыре радиостанции зачитывали новости, ещё две транслировали дурацкие шоу, где нужно было звонить в эфир и рассказывать свои истории. - Свободны? – неожиданный стук в окно заставил Чунмёна вздрогнуть. Он кивнул раньше, чем понял, о чём его спросили. – Я спешу! - Куда? – Чунмён мгновенно подобрался, повернул ключ в замке зажигания и мысленно попросил высшие силы, чтобы этому клиенту нужно было куда-нибудь подальше и, желательно, в более людное место, чем окраина спального района. - На работу, - машинально ответил клиент, и Чунмён засмеялся, повернул голову, чтобы увидеть молодого парня. - Адрес? Куда едем? - О… Извините, - парень неожиданно сильно смутился, словно не задумался в салоне такси, а минимум оказался голышом посреди людной площади. – Авеню Северный Мичиган, 435… - Трибьюн? – Чунмён немного удивился, потому что мироздание реализовало его просьбу слишком буквально, и тут же тронулся с места. Не будь Чунмён таксистом, он непременно задался бы вопросом, кем мог работать этот мальчишка ещё в таком огромном человеческом муравейнике как Башня Трибьюн. Люди обычно забывали, что в любом, даже самом роскошном и дорогом месте, кто-то должен был работать. Охранником, уборщиком, секретарём или другим представителем профессий, о которых все предпочитали забывать, но без которых любое предприятие развалилось бы в кратчайшие сроки. Остановившись на светофоре, Чунмён позволил себе ещё один взгляд в сторону своего взволнованного пассажира. Тот нервно барабанил пальцами по подлокотнику и смотрел на горящий красным глаз светофора с нескрываемой ненавистью. Обычно Чунмён не начинал разговоров с клиентами, если те не выражали желания поговорить в пути, но сейчас он собирался сделать исключение. Парнишка слишком сильно нервничал, и Чунмён неожиданно уловил оттенок беспокойства и искреннее желание помочь. За это желание помогать каждому, кто хоть немного нуждался, Кёнсу ругал его денно и нощно. Потому что Чунмён тратил на это иногда больше сил и времени, чем мог себе позволить. Пару раз он умудрялся потратить и все свои деньги, но после последнего раза Кёнсу не разговаривал с ним месяц. Тогда Чунмён решил для себя, что всем не помочь, а потерять близкого друга – это величайшая глупость в жизни, которую только можно было совершить. Оказаться этим глупцом Чунмён не хотел, поэтому заставил Кёнсу его выслушать. Радио, оставленное на канале WGN 720, ушло на рекламу, пообещав вскоре вернуться с завершающей частью передачи о проблемах в отношениях. В другой ситуации Чунмён не обратил бы на это внимания, но сейчас он заметил, как парень переменился в лице и буквально побелел. - У вас какие-то проблемы? - А? – парень вздрогнул, повернулся всем корпусом и даже попытался улыбнуться. Крохотная ямочка на долю секунды появилась на правой щеке и тут же исчезла, стёртая волнением. – Я… немного опаздываю. На работу… - Сколько времени у нас ещё есть? – Чунмён, конечно, водил отменно и город знал как свои пять пальцев, но летать всё ещё не умел, поэтому обещания давать остерегался. - До конца этого шоу, - парень кивнул в сторону приборной панель, где на магнитоле ярко выделялись цифры 720. – Почти нет… времени. - Вы работаете на радио? – Чунмён мгновенно оценил ситуацию на дороге, потратил пару секунд на размышления и в следующий момент уже съехал на боковую улицу. - Да… В смысле, ещё не работаю. Меня взяли с испытательным сроком. И я так опоздал. А сегодня первый день, - зачастил парень, а Чунмён вдруг подумал, что он был бы отличным радиоведущим. Даже за несколько этих фраз Чунмён успел заметить и приятный голос, и хорошую дикцию, и грамотную речь. - А какую программу вы собираетесь вести? – Чунмён петлял по дворам, не обращая внимания на панические призывы своего навигатора. - Полуночная музыка, - парень лихорадочно следил глазами за тем, как один двор сменялся другим, как из переулков они на секунду выныривали на крупную, ярко освещённую улицу, а потом снова ныряли в полумрак сквозного проезда. – Это программа заказа музыки, совершенно любой… И для разговоров о ней. - И о чём вы будете говорить сегодня? – Чунмён уже понимал, что до Авеню Северный Мичиган уже можно было рукой подать. - Сегодня я хотел рассказать… Я буду рассказывать, - парень торопливо поправился, - о той музыке, которую люблю сам. О джазе… Я даже уже плейлист составил, - он вынул из кармана телефон, снял блокировку и улыбнулся, взглянув на список композиций, которых наверняка хватило бы на несколько суток непрерывного вещания. - И с чего вы начнёте? - С Эллы Фицджеральд, разумеется, - парень на глазах приходил в себя. Ямочка больше не исчезала с его правой щеки, и Чунмён чувствовал, как поднимается его собственное настроение. Припарковав машину у входа в Башню Трибьюн, Чунмён улыбнулся: - Вы ещё успеете выпить кофе. - Только благодаря вам, - парень торопливо вынул из кармана несколько помятых купюр. Чунмён видел, что там больше, чем требовалось, и даже попытался сказать об этом, но парень его перебил: - Вы спасли меня. - Разве что только ваш рабочий день. - Это одно и то же, - спустя пару секунд парень уже скрылся за вращающимися дверями Башни Трибьюн, а Чунмён сделал радио чуть громче. Он не интересовался джазом, но сейчас ему внезапно стало интересно послушать, какая программа получится у этого парня. На секунду даже жаль стало, что радиоэфиры не транслировались по телевидению или хотя бы в интернете: такая очаровательная улыбка заслуживала собственной славы. - Чунмён? Приём, - неожиданно оживший передатчик заставил его встряхнуть головой и отвлечься от посторонних мыслей. – Есть вызов, возьмёшь? - Возьму, конечно. Спрашиваешь ещё, - Чунмён фыркнул. – Куда? - Юнайтед центр. А ты вообще где? – Минсок, единственный нормальный оператор в их компании, временами тоже отвлекался. - Башня Трибьюн. За десять минут долечу, - пообещал Чунмён. – Прямо к стадиону ехать? - Да, сказали, что к стадиону. Второй гейт, где ещё памятник стоит Ястребам. - Да знаю я, я там в сезон бываю чаще, чем дома, - Чунмён испытал прилив воодушевления. – Давай, сообщи, какую машину ждать, я уже вылетел. - Не гони, на наших штрафы сыплются просто… - Магнитные бури, наверное, - Чунмён поправил ремень и аккуратно выехал с парковки. На радио WGN только что закончился очередной блок рекламы. Чунмён отметил, что мелодия заставки шоу слабо вязалась с концепцией, которую собирался продвигать его недавний клиент. Не спроси Чунмён, он бы всерьёз думал, что сейчас насладится мелодичным звучанием рока. - Вот и верь после этого рекламе, - он перестроился, чтобы въехать на мост, и скоро уже оставил реку позади, чтобы через несколько минут вернуться к ней в другом месте. Буквально с первых дней своей работы Чунмён обожал работать в этом районе. Река Чикаго, близость парка Линкольн и городского пляжа, многочисленные мосты притягивали его как магнитом. И каждый раз, пересекая реку, Чунмён обещал себе, что в выходной непременно вернётся сюда. Разумеется, он собирался гулять пешком, пить кофе из бумажных стаканчиков, фотографировать шикарные виды и щедро получать то удовольствие, которым обычно наслаждались только туристы. Правда к выходным энтузиазм Чунмёна испарялся. Он терпеть не мог холод, пронизывающий до костей ветер и дождь, а в хорошую погоду Кёнсу непременно находил тысячу дел, которые они должны были сделать вместе. - Будет выходной, вытащу Кёнсу сюда прогуляться, - наконец решил Чунмён, перестроившись в другой ряд. Он уже видел очертания стадиона Юнайтед центр, когда на радио закончился бесконечный рекламный блок. Можно было не спешить. - Сладких снов тем, кто спит, и хорошей ночи бодрствующим. С вами Чон Джехён, и сегодня мой первый эфир. Я ужасно волнуюсь, даже если вам кажется, что я спокоен и знаю, что делать. Но желание поговорить с вами и поделиться музыкой, которую я бесконечно люблю, поможет мне справиться. И прежде чем мы начнём, я хочу поблагодарить одного хорошего человека, который помог мне сегодня, и поделиться с ним своей любимой композицией. Элла Фицджеральд, «Ты в моей голове». - Всегда пожалуйста, - Чунмён машинально обратился к радио, хоть его клиент, Чон Джехён, и не мог его слышать. Песня заворожила. Чунмён припарковался у второго гейта, возле статуи хоккейного клуба Чикагский Ястребы, и вызвал Минсока: - Я на месте. - Быстро ты, - Минсок одобрительно цокнул и отключился, чтобы передать информацию клиенту. - Ты крутишься в моей голове, как пузырьки в бокале шампанского, - напел Чунмён строчку из песни несравненной Эллы Фицджеральд и задумался. В его голове ещё никогда ничего подобного не происходило. Кёнсу, который влипал в новые отношения с постоянством мухи, попадающей в паутину, постоянно советовал ему набраться опыта и в этой сфере жизни. Чунмён временами и сам был не против – он бы даже на свидание сам пригласил, в тот же парк Линкольн, - но случай никак не спешил представиться. Во всём Чикаго до сих пор не нашлось ни одного человека, ради которого Чунмён захотел бы испытать волнение. Кёнсу ругал его за такой подход, за бокалом пива в их любимом баре раз за разом объяснял, что для расслабляющего секса на одну ночь такие сложности и не требовались, но Чунмён ничего не мог с собой поделать. У него в голове не было такого радара, который позволял бы безошибочно выяснять, кто же был в нём заинтересован. Поэтому из бара он чаще всего уходил один, в то время как Кёнсу редко упускал возможность расширить свои сексуальные горизонты. Некоторые такие приключения растягивались на недели и месяцы, но рано или поздно Кёнсу снова звонил Чунмёну и предлагал ему выпить вместе. - Извините, - Чунмён вынырнул из размышлений о лучшем друге, когда на пассажирское сидение преувеличено осторожно опустился высокий и крупный парень. – Здравствуйте. Я немного задержался… - Ничего, - Чунмён бросил взгляд на часы: пошла уже пятая минута простоя. – Всё в порядке. Куда едем? - Юг-Уэллс, 3122, - парень повозился, словно ему было тесно в пассажирском кресле. - Можете отодвинуть сидение, - посоветовал Чунмён. Фактически, сейчас он возвращался домой. Он сам снимал квартиру в Армор Скуэа, только на другой улице. - Спасибо, - парень по максимум отодвинул сидение назад и со стоном вытянул ногу. – Ох… Так гораздо лучше. Ушиб сегодня на тренировке. Думал, ничего серьёзного, но под щиток всё равно попало немного… - Что попало? – переспросил Чунмён. - А… Так шайба. Я с тренировки. - Ястреб? – в голосе Чунмёна прозвучало уважение. Он болел за клуб с тех пор, как начал соображать. И хоть этого парня он не узнавал, это ещё не означало, что в составе клуба не могло быть изменений. В межсезонье игроки постоянно перемещались с места на место, принимали участие в просмотрах и показательных тренировках. - Пока только Айсхог, - парень смущённо улыбнулся. – Но вдруг вы окажетесь правы. Меня зовут Джонни Со. - Очень приятно, - Чунмён остановился на светофоре. – Ким Чунмён. Автограф не оставите? - Вы серьёзно? – Джонни Со густо покраснел, словно Чунмён попросил его о чём-то неприличном. - Ну разумеется, - Чунмён вытащил из бардачка записную книжку, которую до этого возил с собой без всякого повода. – Вдруг вы и правда будущая звезда команды? - Скажете тоже, - парень засмущался ещё сильнее, но записную книжку всё же взял и даже скромно расписался в углу последней страницы. – Но я был бы рад попасть в основной состав. - Попадите, и я тоже стану звездой. В своём любимом баре, - Чунмён тихо засмеялся. – Кто ещё может похвастаться такими знакомствами? - Вы так говорите, словно моё попадание в основной состав – уже решённое дело, - Джонни явно боялся сглазить. - Просто мне так кажется, - Чунмён пожал плечами. – И я думаю, мы оба будем рады, если так и случится. Как ваша нога? Может, вам стоило бы ехать в госпиталь? - Да всё в порядке, не в первый раз, - Джонни легкомысленно отмахнулся. – Сейчас доползу до дома и приложу лёд. До завтра и следа не останется, - тут он, конечно, сильно преувеличивал. Чунмён как-то ходил с Кёнсу поиграть в хоккей, так синяки после случайных попаданий шайбы не сходили месяц. – Пожрать бы ещё… Я недавно здесь, ещё плохо ориентируюсь, где есть хорошие места. Ну и чтобы ждать не три часа. - В это время… - Чунмён подумал немного, - можно ещё в «Стар китчен» что-нибудь взять, там китайская кухня, или стейки у Джино… - Китайская кухня – это именно то, что мне сегодня нужно, - кивнул Джонни. – Мы можем сначала туда заехать? - Ну разумеется, - Чунмён тут же скорректировал маршрут и подумал, что мог бы купить что-нибудь и себе. Китайская кухня на завтрак, что могло быть лучше. Ну или не совсем китайская, как и везде в Штатах в подобных заведениях можно было найти блюда и из других азиатских стран. - А что там вкуснее всего? - Мне там, в принципе, многое нравится. Но чаще всего я беру лапшу Пад Тай с курицей или кисло-сладкую свинину, - Чунмён свернул на Авеню Юг-Шилдс и остановился. - Вы же можете подождать десять минут? – Джонни скривился от боли, когда попытался согнуть ногу. - Давайте вы посидите здесь, а я схожу сам? – неожиданно предложил Чунмён, мысленно послав подальше Кёнсу, который в таких случаях всегда называл его мягкосердечным дураком. – Ледяной чай или содовую взять? - Нет, только свинину. Не люблю все эти ароматизированные напитки. - Правильно делаете, - Чунмён выбрался из машины и зашёл в ресторанчик, которому больше подошло бы определение «забегаловка». К счастью, внутри была только одна парочка, явно уже давно забывшая о своей недоеденной лапше с креветками, а за стойкой скучала милая девочка с густо накрашенными глазами. – Две порции кисло-сладкой свинины и одну содовую, пожалуйста. На вынос. - С вас шестнадцать долларов, - девочка с трудом подавила зевок. – Подождите немного. - Спасибо, - Чунмён отошёл в сторону и присел за свободный столик. В ресторанчике работало всё то же радио WGN 720. Чон Джехён прощался со слушателями и предлагал им завершить вечер в компании Литтла Энтони. – Шими шими кокобап? Что это вообще? – пробормотал себе под нос Чунмён, но тут же выбросил это из головы, потому что позвонил Кёнсу: - Работаешь? - Вроде того, - Чунмён на всякий случай прикрыл трубку ладонью. - Заскочи утром ко мне. - На хату? - Нет, в мастерскую, я сегодня до победного, - Кёнсу тихо ругнулся, на заднем фоне что-то грохнуло и затихло. – Заказ срочный, а деньги хорошие. А я тебе давно обещал карбюратор посмотреть. Как раз сделаю всё – и с чистой совестью спать. - Лады, - Чунмён уже и думать забыл об этом карбюраторе, а Кёнсу помнил. – Может, тебе чего захватить? Я как раз могу пока… - Жареный рис с морепродуктами и содовую. Вот за что я тебя люблю… - Обычно, за это ты меня как раз не любишь. Ладно, давай, часам к восьми буду у тебя. - Жду, - на заднем фоне что-то снова грохнуло, и Кёнсу отключился. - Простите, ещё одну содовую и жареный рис с… морепродуктами можно? - Девять девяносто пять, - девушка дремала на ходу. – Ещё немного подождите. - Куда уж я денусь, - Чунмён снова вернулся за столик, где повёл десять минут, рассматривая меню в вычурной папке. Забрав заказ, он поспешил вернуться в машину. Джонни Со сладко спал, привалившись головой к боковой стойке. Правда он тут же проснулся, стоило только Чунмёну открыть дверь в салон. - О, извините… Я что-то задремал. - Не удивительно, здесь весь персонал уже без сознания, - Чунмён отдал Джонни одну из картонных коробок, а всё остальное поставил назад. – Ещё пять минут – и будете дома. - Здорово, - Джонни всё же сел ровнее и потёр глаза. – А у вас визитки нет? Я, наверное, теперь часто буду так кататься, я бы сразу вас вызывал… Назвать визиткой кусочек картона, на котором Чунмён своей рукой вывел цифры своего мобильного телефона, язык не поворачивался, но сейчас это было не так уж важно. - Держите. С удовольствием вас подвезу ещё. - Спасибо, - Джонни отстегнул ремень, когда Чунмён припарковался возле его дома, и с осторожностью выбрался из машины. Он почти не кривился, но Чунмён всё равно догадывался, что ему очень больно. – До кровати сегодня не доползу, в гостиной посплю, - он кивнул на окно на первом этаже. Кто только придумал эти лестницы в спальню? Чунмён только пожал плечами. Когда за Джонни закрылась дверь, а окно на нижнем этаже осветилось ярким тёплым светом, снова ожила общая связь: - Свободен? - Для тебя всегда. Куда нужно лететь? - А ты где? - Не поверишь, почти дома. Чайнатаун. - То, что надо. Запад, 24-я, возле караоке забери человечка. - Будет сделано, - Чунмён отдал честь своему отражению в зеркале заднего вида и тронулся с места. Похоже, не только он сегодня спас Чон Джехёна, но и Чон Джехён принёс ему удачу: работа пошла. А рабочие ночи всегда заканчивались быстро.