Всё, что я хочу.

      Прошло уже пару дней с того момента, когда два семейства познакомились. Родители мальчиков спокойно общались меж собой, изредка заходя друг к другу в гости. Удивительно, как быстро они смогли сойтись.       А вот у ребят всё обстояло несколько иначе. После того случая с рысью, Даня стал избегать Ивана, но, находясь практически в нескольких метрах друг от друга – это довольно проблематично.       В отношениях мальчиков чувствовалось какое-то напряжение: Даня старался всеми силами избегать общества Ивана, ведь вопросы альфы показались ему слишком странными, а это пугало.

***       А Иванов отрывался по полной. В списке его сомнительных занятий появился новый пункт, который периодически удивлял самого хозяина. Ване до пощипывания кончика языка нравилось сталкерить омежку. Реакция последнего приводила альфу в экстаз. Некий страх, смешанный с раздражённостью, чувствовался во всей фигуре мальчика, а это только и было нужно Иванову.       Бывали случаи, где Ваня совершенно не был замешан, но судьба сталкивала их практически нос к носу.       В актовом зале, когда одноклассницы Вани выступали с каким-то номером, альфе было глубоко плевать на то, что там смогли придумать эти люди. Всё внимание занимала, чуть видневшаяся впереди, рыжеватая макушка. Его он узнал сразу.       Чувствовал ли тогда Даня, что его затылок хотят прожечь взглядом? Конечно, было несколько неуютно, даже шея напряглась, натягивая кожу затылка и оттягивая ушки слегка назад.       Ваня всё мероприятие следил за движениями мальчишка, хотя раньше он просто сидел в это время в интернете и разводил девятиклассниц на сиськи. Такого от своего друга Петров не ожидал, хотелось от шока съездить ему ладонью по щам. Но зная то, что рука у Иванова была тяжёлая, он не решил рисковать, ограничиваясь только тычком в щёку. – Кого ты там так взглядом трахаешь? А? – шёпотом произнес Андрей, но даже для шёпота это было довольно громко.       Столь резкое прикосновение выдернуло Ваню из плена размышлений о степени рыжести или русости волос мелкого. От такого парень слегка дернулся, подскочив на мягком сидении. – Андрей, какого хуя? – Ваня, как можно медленнее, повернул голову в сторону друга. Желание придушить эту жертву акушера-гинеколога просто зашкаливало. – Охладите свой пыл, мистер, мне просто интересно, кому ты на этот раз пытаешься присунуть взглядом, - заканчивая фразу, альфа поиграл бровями, поднимая их вверх, и, следом же опуская. – Ноги есть?       Сказать, что вопрос Иванова поставил Андрея в тупик – ничего не сказать. Помедлив секунду, рот Петрова вывалил: – Эээ… Ну, да, - так и не понимая причину вопроса, Андрей вопросительно уставился на своего «братишку». – Ну, раз есть, так иди нахуй, - Ваня, для большего эффекта, произнёс эту фразу, отчеканивая каждое слово, чтобы его недалекий друг услышал наконец.       Оскорблённый таким отношением к себе, Петров начал ошалело хватать ртом воздух, параллельно желая придумать искрометную шутку, чтобы подрезать самолюбие друга, но такой не нашлось, поэтому парнише пришлось просто заткнуться и отвернуться.       Взгляд Вани, как кусочек льда, проезжался по оголённым участкам кожи омеги. Последний прям чувствовал некий дискомфорт. Такое было довольно часто, но Иванов пока ещё не привык.

***       На удивление двоих, мальчики стали встречаться чаще, теперь уже лицом к лицу, но, пока ни разу не проронив ни слова. Они обходились только взглядами. Даня всегда стыдливо и с опаской наблюдал за старшим и делал это в те моменты, когда был стопроцентно уверен в том, что его не поймают за столь постыдным занятием.       А Ваня никогда не стеснялся. Альфа отметил про себя, что мальчишка всё же больше русый, а ещё, что у подростка были две родинки на лице: на лбу и под глазом. Сначала их сложно заметить, но Ваня смог разглядеть их, после недели активной слежки.

***       Они встречались в небольшом магазине, который располагался около их гимназии. Обычно, это было в четверг, около 16:20.       Даня тогда, как раз, уходил с дополнительных занятий по биологии, а после этого, голод брал верх над мыслями мальчика. Забегая в магазинчик, мальчик всегда брал себе небольшую пачку шоколадного «Чудо». Омега страшно любил разные сладкие напитки. У Вани в этот день закончились сигареты, а курить хотелось до рези в дёснах. Альфа давно заприметил какой-то маленький магазинчик, и, чтобы не терять времени и не заставлять себя мучиться без сигарет, быстрым шагом направился туда.       Каково же было его удивление, когда он увидел своего соседа на кассе. Мальчик оплачивал небольшую покупку, состоящую из какого-то шоколадного батончика и напитка в коробочке.       Ваня подошёл к свободной кассе, выбирая себе сигареты, но его кожу просто неистово морозило. Подобное ощущение маленькими щипками разливалось по смуглой коже. Резко обернувшись на мальчишку, Ваня смог на долю секунды поймать его взгляд. В нём читался интерес, немного недопонимания и капля раздражения. Причина последнего Ване была просто не ясна.       Зрительный контакт не продлился долго. Даня нагнал на лицо хмурое выражение, а брови сдвинул в осуждающую галочку, после чего развернулся на пятках и, что-то бурча себе под нос, вышел, через раскрывшиеся перед ним, стеклянные двери.       Иванов сам не знал, что им двигало в тот момент, но, как можно быстрее расплатившись за покупку, он выбежал следом, молясь, чтобы омега любил ходить пешком, а не предпочитал автобусы. Просьба парня была услышана, фигура мальчишки торопливо направлялась домой. Хмыкнув, Ваня рванул следом. Как только он смог догнать его, то остановился в паре шагов от Данилы. «Ну и какого хуя оно мне нужно?»       Ваня задавал себе вопросы, желая получить на них хоть какие-то ответы, но в черепной коробке ещё не родилась та отмазка, которая могла бы объяснить столь спонтанное решение.       Ход мыслей Данилы несколько изменился, когда желудок свел голодный спазм. Со всеми этими навязчивыми мыслями, мальчик просто забыл поесть. Но, идущий за спиной Иван, несколько смущал. «Чёрт, нужно поделиться. А вдруг он не ест сладкое? Или у него вообще аллергия? Не узнаю, пока не предложу».       С этими мыслями Даня запустил руку в рюкзак, который предусмотрительно стянул с плеча, после чего достал, купленную им ранее, сладость, осторожно оторвав уголок упаковки, и, потянув за кончики в разные стороны, тем самым, обеспечивая свободный доступ к двум палочкам. Некое смущение сковывало руки мальчика, но он был твёрд в своём намерение поделиться. Даня, осторожно высвободив одну продолговатую вафельку с нугой и шоколадом, развернулся к альфе лицом. Тот просто втыкал куда-то по сторонам, казалось, что он даже не замечает тот факт, что мальчишка, идущий впереди него, сейчас без зазрения совести рассматривал родинки около его носа.       Страх, быть пойманным за таким постыдным, по мнению подростка, делом, подтолкнул мальчика. Но вот незадача, Даня не знал, как обратиться к парню.       Из размышлений альфу вывело шуршание обёртки. В принципе, Ване было всё равно, что собирается там делать Мелкий, поэтому он засунул руки в карманы брюк, равнодушно окидывая взглядом округу. Обычно за ним приезжал водитель, а тут он сам решил пройтись. Завтра точно пойдёт дождь камнями. – Кхм...       Тихий кашель снова вывел Иванова из размышления, притягивая к себе внимание. Переведя взгляд на источник звука, Ваня увидел, как Даня, развернувшись к нему, протягивал половину, как оказалось, Твикса. Подобный жест сначала ввёл Ванька в легкий шок. Обычно ему только сиги предлагали, а тут шоколадная палочка.       Первое, что сразу заметил Даня, был немой вопрос в глазах старшего. Страх свёл челюсть. Он бросил быстрый взгляд на руку, в которой находилась палочка, а после снова посмотрел в глаза Ивану.       Нехило так смутившись, Данечка поспешил опустить взгляд куда угодно, лишь бы не встречаться с этим зелёным адом в глазах напротив.       Недолго думая, Иванов осторожно взял предложенную ему сладость. По внутренностям словно огромный и тёплый язык лизнул. Приятно и щекотно одновременно. Как только из рук Данилы пропало угощение, он добродушно улыбнулся, а после, словно маленькая искорка пробила его сознание, потому, солнечное выражение лица сменила привычная хмурость. После чего, мальчишка просто отвернулся, продолжая идти вперёд. Внутри приятно щёлкнуло, когда мальчик ощутил, что предмет покинул захват из пальцев. Поняв, что на этом его миссия закончилась и он обеспечил едой своего «преследователя», можно спокойно выдохнуть и съесть оставшуюся половинку.       Молчание между ними не угнетало. Было как-то даже привычно. Они слишком много наблюдали друг за другом со стороны, что просто изучили все действия. Когда окружающий пейзаж перестал быть интересным, а ноги просто устали от такой продолжительной ходьбы, то, чтобы хоть как-то себя развлечь, Ваня перевёл взгляд на затылок мальчика. Теперь его глаза стали замечать ещё больше деталей: небольшие кудряшки на затылке, выбившиеся из общего порядка прядки. Это всё было так мило, что внутренний зверь, если у Вани такой был, просто зашёлся от удовольствия.       Даня же, на этот раз, сначала чувствовал себя неловко, вообще было даже как-то неприятно. Иванов просто, как тень, шёл за ним. Звук его шагов эхом отдавался внутри мальчишки, но, по прошествии пары минут, страх отошёл, уступая место бытовому спокойствию. Будто так и должно было быть.       На какую-то долю секунды разум Иванова подкинул интересную картинку, где Иванов, зажав, своими чертовски манящими губами, соломку в шоколаде, наклоняется к нему, поднося палочку к губам мальчишки, а Данечка неловко обхватывает её своими тонкими губами, после чего оба осторожно начинают надкусывать концы соломки, приближаясь друг к другу.       Испугавшись собственного воображения, Даня нервно замотал головой в разные стороны, желая отогнать из головы столь реалистичные образы.

***       Как бы этим двоим не хотелось, но их совместная «прогулка» подходила к концу. Впереди виднелся дом омеги.       Внутри Вани что-то противно заныло, не хотелось отпускать эту молчаливую зазнобу, но увы, пришлось. Как только мальчик подошёл к воротам собственного дома, он развернулся и, слегка кивнув головой, залетел во двор. Ваня хотел что-то сказать ему вслед, но подходящей фразы его разум изобрести не смог.       До дома пришлось идти в одиночестве.

***       Теперь у них появилась маленькая традиция. В четверг, после всех занятий и кружков, мальчики заходили в магазин, покупали что-то, а иногда, если приходилось, ждали друг друга, когда кто-то опаздывал. Затем, молча шли домой, поедая различные вкусности, предварительно поделившись друг с другом.       Из-за всех этих молчаливых встреч и провожаний, а ведь Ваня действительно провожал соседского мальчишку, только вот, он сам не мог понять зачем, они совершенно не общались в процессе, бывало так, что Ваня просто втыкал в уши наушники и наслаждался музыкой, изредка окидывая взглядом узкие бедра подростка. «Ох, вырастет, всех девчонок с мальчишками перепортит».       Как только в разуме альфы проскользнула эта мысль, то через пару секунд в сердечко Иванова прилетел укол ревности. Бросив полный злобы взгляд на идущего впереди мальчика, Ваня слегка обомлел. Солнечные лучи ласково касались волос, сияя золотом, а ещё самое занимательное было то, как алели кончики ушей. Сначала Ваня подумал, что мальчишка чем-то смущён, но потом до него дошло, что это просвечивают солнечные лучи.       В этот момент в наушниках парня заиграла тихая и размеренная песня. Отчасти вникая в слова, Ваня чувствовал необычайную легкость. Чаще всего, на душе у альфы было пусто или лежал тяжёлый груз, а сейчас, как будто тысячи бабочек изнутри защекотали своими крылышками грудную клетку.

Cause if I could see your face once more

I could die as a happy man I'm sure

      Не зная зачем, но Иванов слегка ткнул пальцем в кончик ушка Мелкого. Как и ожидалось, оно было тёплым и бархатным. По пальцу пробежала легкая дрожь, импульсом ударившая в голову.       От столь неожиданного прикосновения к телу, Даня вздрогнул, но ещё больше пугало то, что в это мгновение внутри что-то упало. Резко развернувшись лицом к Ивану, Даня просто задыхался от «возмущения», но как только их глаза столкнулись, то двоих словно ток прошиб. Фыркнув, Даня просто отвернулся, пытаясь прикрыть своё смущение раздражением. ***       Из-за всех этих совместных прогулок Ваня даже как-то забыл о своих всяких депрессивных наклонностях, было такое ощущение, что Данила вытягивал из парня всё плохое. Сказать, что Иванов разнежился за всё это время – ничего не сказать. ***       На смену осени уже подбиралась зима: на улице холодало, завывал ветер, срывая оставшиеся листочки с одиноких голых веток, которые торчали, как крючковатые пальцы старухи.       Около ворот гимназии стоял высокий парень в чёрном пальто. Прислонившись спиной к решеткам, Иванов курил. Снова. Казалось, присутствие Мелкого в его жизни немного повлияло на альфу в этом плане.       Но всё не может быть идеально.

Неделю назад.

      Утро у Ивана не задалось с самого начала. Казалось, что каменный стояк сейчас просто к чертям прорвет одеяло, но это была только вершина айсберга. Нет, что вы, стояк Ваню не удивлял, молодой и активный альфа ведь. Но картину обычного утра портило лишь ноющее ощущение у основания члена. Набухал узел.       Фырча различные проклятия, Иванов приподнялся на локтях и осматривал весь масштаб «проблемы». В голове всплывали факты, проявившиеся в последние пару дней, которые складывались в полную картинку.       Тут вам и резко увеличившийся аппетит, сонливость, причем больше обычного, потому что спать Ване хотелось всегда, раздражительность, из-за которой альфа подрался в школе с парнем из параллели. А ведь причина была максимально тупой: Ваньку просто не понравилось, как на него посмотрели. Сцепившись в коридоре, валяясь на пыльном полу, и, нанося удары по лицу, Ваня получал удовольствие. Но потом охранники растащили их, хотя правильнее будет сказать оттащили Ваню, а парнишка, ставший жертвой, уже практически не сопротивлялся.       На парня хотели написать заявление, но Антон вовремя всё уладил, потребовав взамен от сына услугу. Так как у альфы не было особо вариантов, то пришлось согласиться. Отец в последнее время жутко напрягал Ваню. Постоянно какие-то намёки, попытки обучить его хитрой науке ведения бизнеса в этом океане акул и мелких рыб.       Сложив все свои «симптомы» в голове, Ваня пришел к неутешительному выводу: гон. Теперь будет неистовое желание трахать всё, что движется, а то, что не движется – двигать и трахать.       Из размышлений Ваню вытянул спазм, который свёл яйца вместе с узлом. Обречённо выдохнув, Иван откинулся на подушку. В голову лезло только одно решение, которое как-то облегчит состояние альфы. А ему и правда было хреново: голова гудела, веки наливались свинцом, а губы моментально пересыхали.       Приподняв край одеяла, парень запустил руку в боксеры, касаясь сочащейся предэякулятом головки. Судорожно выдохнув, парень закатил глаза, чтобы не застонать в голос, Ванька закусил ребро ладони, практически вгрызаясь в него.       Пробегаясь кончиками пальцев вниз по всей длине, касаясь взбухших венок, Иванов просто задыхался от нахлынувших чувств. Эта дрочка отличалась от всех предыдущих. Сейчас тело было наиболее чувствительным, каждая клеточка едва ли не горела. Обхватив ладонью узел, Иван слегка сжал его в своей ладони. От ощущения нарастающей тесноты крышу сносило на раз. Узел пульсировал, а головка ещё больше начинала сочиться, не выдержав, парень сорвался на агрессивный ритм. Рука неистово скользила вверх и вниз, мимолетно задевая пальцами уздечку.       Казалось, что стоны сейчас прорвут горло, вырываясь наружу. Запрокинув голову назад, тело налилось истомой, а низ живота жаром. Через пару толчков в собственную руку, вместе со стоном парень кончил, забрызгивая собственный торс спермой, которая тягучим сиропом стекала по прессу и рёбрам. ***       Выпив несколько таблеток, чтобы унять животное желание, Ваня решил всё же не пропускать школу. Имея задолженности по нескольким предметам в виде докладов, пропускать – не его вариант. Ну, кроме этого, нужно было найти спутницу для приятного «времяпрепровождения», а где, как ни в школе, искать такую.       Разобравшись со сдачей докладов, парень покинул кабинет с неимоверным зудом в паху. Трахаться хотелось безумно. Во время небольшой перемены Иванов подбирал возможные кандидатуры, особо много времени обхаживать даму у него не было. Подумав, Ванька остановился на Ариэль Оганян.       Элька у парня была подругой детства. Так как они были соседями и жили довольно близко, то дети проводили вместе много времени, но сейчас всё заметно поменялось. На самом деле Ивану было жаль Элю.       Девушка была умной и начитанной, чем отличалась от большинства девушек-омег их класса, хотя эти качества она успешно скрывала, но Ваня слишком хорошо её знал. Кроме всего этого, Оганян была поистине смелой, хотя эта смелость часто граничила с безрассудством. Ох уж эта горячая армянская кровь, но, даже будучи такой волевой особой, девушка очень зависела от мнения своего отца.       В детстве всё было иначе: девчушка любила лазать по деревьям и совсем не боялась с них падать, а каждый шрам полученный в процессе, носила с достоинством. Сейчас и правда всё уже не так. Эля катастрофически боялась испортить свой внешний вид, даже просто выбившаяся из общего порядка прядь, могла бы с лёгкостью взбесить омегу.       Иногда Ваньку казалось, что отец Ариэль, Гамлет, вместо дочери видит удачную возможность для объединения двух крупных предприятий. А его жена, мать Эльки, Милана, вообще тихий ужас. Как раз её и именно выдали замуж за Гамлета. Когда-то в детстве, Ваня услышал разговор мамы по телефону, из которого узнал, что родители его подруги на самом деле не любят друг друга, но вместе только из-за бизнеса и, хотелось бы верить, ребёнка. Именно к такой модели семьи, Гамлет склонял свою дочь, наплевав на её собственные желания.       Ну, а если рассматривать Элю чисто внешне, то она была даже несколько симпатична парню. Невысокая, русые волосы, глаза, цвет которых менялся в зависимости от настроения, обычно они были либо зелёные, либо карие, маленький, аккуратный и чуть вздёрнутый носик, но самой отличительной частью девушки являлись её полные губы, сложенные в дежурной улыбочке.       Но стоило Иванову только всмотреться в её лицо, как он безошибочно находил последнее, что, пока ещё, было в ней настоящим. Это те зелёно-карие глаза. Глаза, сквозившие холодом и равнодушием, но глубже таилась капелька печали. Возможно, что ей также не хотелось всего этого.       Ване было жаль Элю.       Выйдя в коридор, Иван, сунув руки в карманы школьных брюк, подошел к окну и прислонился бёдрами к подоконнику. Он, как хищник, ждал свою жертву – Оганян.       Долго томиться в ожидании не пришлось. Цокая небольшими каблуками, девушка покинула кабинет. Она остановилась посередине коридора, её будто сковали невидимые цепи. Но всё было намного проще: Эля просто заметила, как на неё смотрел Иванов, парень, за которым она бегает уже n-нное количество времени. Ноздри девушки слегка затрепетали, втягивая в себя запах возбуждённого альфы, а взгляд, направленный прямо на девушку, говорил лишь о том, что он выбрал её, а не какую-то другую, а воздыхательниц у него вагон и маленькая тележка.       Глубоко вздохнув, Эля, лёгким и непринуждённым действием руки, откинула волосы с плеча, и, слегка приподняв голову, вальяжно направилась к парню. Метры между ними сокращались так же быстро, как чувство собственного достоинства у девушки за всё то время, что она бегала за Иваном. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, Ариэль, склонив голову набок, окинула взглядом всю фигуру парня. Сейчас он казался ей раза в два привлекательнее. – Ждешь кого-то? - решив начать с малого, произнесла девушка. – Тебя, - голос Вани сел, от этого фраза приобрела какую-то сладкую истому. На самом деле сохранять непринуждённую беседу в толпе снующих учеников, среди которых обязательно находились ребятки, у которых скоро должна была начаться течка, было довольно сложно. –Это, конечно же, безумно приятно, но есть маленькое «но». Впереди ещё целый учебный день, а у нас такой, - Эля бросила игривый взгляд на пах парня, казалось, что ширинка просто лопнет, - масштаб проблем. Так что же нам делать? – Когда ты успела стать примерной ученицей? – губы Вани пересохли, от чего ему снова и снова приходилось их облизывать.       Разум парня колебался на грани. Таблетки заканчивали своё действие, а член упирался в ткань штанов так, что казалось, скоро всё разойдётся по швам. Кроме того, любое телодвижение ужасно натирало чувствительный орган. Желание застилало разум, поэтому запах омеги, стоящей перед ним, начал ощущаться ярче.       Настоящий запах девушки, конечно, не кружил голову, но и не был неприятен. Он был немного тяжеловат, но скорее всего, это просто казалось. Девушка пахла лимонными ирисками и, цветущей яблоней. Необычное сочетание.       Во время их диалога из-за угла выскользнул Даня, прижимая пару книг к груди, на плече висел рюкзак, который слегка хлопал по худой заднице. Изначально взгляд мальчика не был устремлён на кого-то определённого, главное было пробраться через толпу учеников. Но как-то получилось, что Даня беглым взглядом мазнул по лицу Ивана. В душе что-то кольнуло, молчать с ним было приятно, а кроме того, было больше нестрашно идти домой. Мальчик чувствовал себя под защитой. Однако, Даня заметил стоящую рядом с Ивановым девушку. «Хм, может это его подруга?»       В голове проскочила спасительная мысль, ведь омеге не хотелось верить, что тот, кто заставляет его ладошки покалывать, мог встречаться с кем-то другим. Но все говорило об обратном. Взгляд альфы был направлен только на девушку, стоящую перед ним. Он смотрел обжигающе, а Данечка был бы не против, если бы Иван хоть раз глянул бы так на него. «Что за мысли?!»       Мальчик яростно замотал головой, от чего его, недавно уложенные волосы, разметались в творческом беспорядке. От накатившей злобы с капелькой отчаяния, наш дорогой ботан, именно так его окрестили в новом классе, с чувством прижал учебники к худой груди и засеменил подальше от этой парочки.       Внутри подростка боролись две мысли. И обе делали ему больно. Главная мысль, что заглушала голос разума и колоколом била внутри черепа, кричала о том, что девушка, стоящая рядом с его молчаливым провожатым, очень красива. Очень. Она просто потрясающая, а Данила так вообще меркнет по сравнению с ней, да и приторно пахнет омегой. Это ведь нравится альфам? «Нравится, особенно Ване.»       Мальчик впервые назвал парня так. Обычно он называл его имя только в своих мыслях, иногда повторяя по сорок раз на дню, а тут раз, вместо Ивана уже Ваня. Как же быстро рушился, под гнетом эмоций, аналитический мир подростка. А вторая же мысль тихо шептала на задворках затравленного сознания: «Почему тебе есть до этого дело? Ты что, влюбился? Это что? Чувства?»       Из-за всех этих мыслей Иванов совершенно не следил за «дорогой». Через пару секунд агрессивного осмысления всего ужасного положения, Даня врезался в чью-то крепкую грудь. Отшатнувшись, мальчик упал на задницу, выронив при этом все, бережно прижимаемые ранее, учебники. Падение отрезвило мальчика, мысли покинули голову, уступая место неприятной боли в копчике. Бросившиеся в глаза книги, которые сиротливо лежали на полу, ещё больше привели Даню в чувства. Подросток, как можно быстрее, взялся собирать книги, попутно отряхивая обложки, но чей-то негромкий кашель заставил подростка вздрогнуть. Точно. Забыл.       Омега дрожал, как осиновый листик. Надеясь защититься, он снова прижал книги к груди, но что-то щёлкнуло в голове подростка. «Жалкий.» От подобной мысли всё внутри забурлило и обдало жаром. «Какой же жалкий.»       Глубоко вздохнув, Данил посмотрел на того, в кого случайно врезался. Его «жертва» уже поднялась, точнее поднялся. Это был старшеклассник, и кажется, Данька его уже где-то видел.       Парень движением руки стряхивал мелкие пылинки с пиджака. Он заметил на себе «смелый» взгляд, сидящего на заднице с книжечками в руках, мальчишки, что уже никак не могло вязаться со смелостью.       Этим парнем был Петров. Даня узнал его. Он был лучшим другом Ивана. Откуда Даня это знал? Плюсы маленького роста – легко можно затеряться и услышать нужное. Омега относился к Петрову с некой настороженностью. От своих одноклассниц-омег и ребят постарше мальчик узнал, что Петров любит кутить с молодыми омегами. Хотя в глубине души, Даня признал, что парень вполне неплох. – Ну и долго ты будешь там сидеть? – с лёгкой насмешкой произнес альфа.       Петров пах чем-то вишнёвым, с примесью табака, а также чем-то кисленьким, от чего у Дани боковые стенки языка защипало. – П-прости, - Даня собрал все свои внутренние силы, и, глубоко вздохнув, он продолжил, - я не заметил тебя. Мне правда очень жаль. В завершении этой фразы, смелость в глазах Дани сменилась легким страхом. – Ээ.. – видно, не ожидав такой реакции со стороны подростка, Петров слегка завис, - да всё путём, а ты лучше на полу не сиди – задницу отморозишь,- последнюю фразу альфа немного растянул, словно пробуя на вкус. Ещё раз более подробно рассмотрев лицо этого маленького «бедствия», парень вспомнил, что это именно его он заприметил пару недель назад у кабинета директора. Вот так жизненный подгон.       Решив больше не медлить, альфа галантно протянул руку Иванову, чтобы тот поднялся.       Даня, заметив протянутую ему руку, сначала вздрогнул, так как любые резкие (и не очень) телодвижения заставляли его вздрагивать. Но осознав, что, пока ещё, ему лицо бить не собираются, да и подвоха не чувствовалось, то мальчик вложил в несколько широкую ладонь Петрова свою маленькую, по сравнению с его, ладошку.       Ощутив кожей прикосновение чужой руки, Петров слегка потянул мальчишку на себя, поднимая его. – Меня, кстати, Андрей зовут, - обаятельная улыбка не сходила с лица Петрова. «Подозрительно.»       Эта мысль стрелой пронеслась в сознании, царапая инстинкт самосохранения, отчего омега инстинктивно поджал ягодицы. Чёртов омежий рефлекс! – А я Данил, - как можно официальнее представился Иванов, надеясь так произвести соответствующее впечатление и скорее слинять, так как скоро должна была закончиться перемена, а ещё в этом коридоре была велика вероятность столкнуться с Ваней. «Хотя какая ему, к чёрту, разница. Он, наверное, от своей красавицы даже не отлипнет.» Вопрос, ревнует ли Даня Ивана отпал сам собой после этой немного злобной мысли. – Извини, мне нужно идти. Уроки и все дела, - как и говорилось ранее, Даня совершенно не умеет врать. Именно это и почувствовал Петров, после этой фразы.       Хмыкнув, он все же выпустил ладонь уверенно стоящего на ногах парнишки, который стыдливо отряхивал небольшой попец.       Оценивая внешность мальчишки, Петров пришел к выводу, что вроде ничего цепляющего в этом Даниле нет, только глаза серо-голубые, такие испуганные, будто у горной лани.       Почувствовав свободу, Даня как можно спокойнее обошёл парня, а после стремительно нырнул в поток людей, который отлично помогал затеряться. Решив пока не заходить в этот бассейн с акулами, именуемым 8-Б, мальчик направился в мужской туалет, чтобы уж наверняка избавиться от следов нелепого падения, параллельно пытаясь успокоиться.       Всё же это столкновение с Петровым охладило пыл омеги, только благодаря этому вишнёвому альфе Даня забыл о картине, которая пару минут назад костью стояла в горле мешая вздохнуть.       Закончив оттирать штаны, Иванов окатывал своё лицо холодной водой до тех пор, пока кожа просто не занемела. «Отлично».       Раздался звонок, оповещающий всех учащихся о том, что нужно снова водрузить свои пятые точки на жёсткие стулья и слушать то, что в большинстве своём было совершенно не интересно.       Покинув своё «убежище», омега поторопился на урок, ведь только там он мог абстрагироваться от всего.       А Иван, в свою очередь, даже не заметил в толпе, ставшую уже привычной, рыжую макушку. Он был слишком поглощён умопомрачительными ласками, которые ему дарила Эля. Нужно было отдать ей должное, девушка была опытная и отлично знала, как сделать максимально приятно. А она ведь просто положила руку на торс Вани, и, оглаживая ладонью, задевала короткими ноготками мышцы пресса через ткань.       Все эти действия отключили мозг, но крошка сознания ещё сохранилась. Именно благодаря ей, Иванов додумался куда-то сбежать со своей подругой, ведь не хотелось быть пойманными в коридоре, потом же проблем не оберёшься       Вспомнив про чердак, Ваня растянул губы в похотливой улыбке. Это место идеально подходило. Туда мало кто заглядывал и дверь всегда была закрыта на ключ, но Ваня не был бы Ваней, если бы у него не было доступа к этому стратегически важному месту. Он там часто зажимал молодых омежек, где-то среди кипы бумаг даже лежит списочек с именами дам, которые побывали там. Отчего Иванов так рьяно стремился его заполнить, как можно большим количеством имен, не было известно даже самому парню. Ох уж эта жажда соревнования.       Схватив недоумевающую Оганян за руку, Иван отстранился от подоконника и направился по коридору, в конце которого располагалась лестница, ведущая на верхние этажи. Не отпуская руки, парень обернулся на девушку, так как та слегка подвисла. – Куда мы идем? – голос был слегка охрипшим от возбуждения. Природный запах альфы дурманил девушку.       Нужно было признать, что за все эти годы глупых попыток добиться внимания парня, Эля сама начала замечать, что в ней зарождается интерес к нему. – Я подумал, что быть пойманными – не лучшая идея. А я знаю отличное место, где нам никто не помешает. Советую поторопиться, - облизнув пересохшие губы, Ваня снова перевел взгляд вперед, не хотелось навернуться на ступеньках.       Как можно быстрее преодолев преграду в виде ступенек, учеников и учителей, пара как-то добралась до места. Открыв слегка дрожащими руками замок, Иван пропустил внутрь девушку. Пройдя в комнату, Эля с интересом оглянулась вокруг. Здесь она ещё ни разу не была. –Уютненько у тебя здесь.       И правда, здесь не было пыльно или грязно, Ванёк старался поддерживать порядок, не хотелось трахаться в пыли и паутине. Это конечно забавно, но перспективы слишком сомнительные.       Заметив небольшой стол, заваленный книгами, отчетами и прочей шушерой, девушка подошла к нему. Это было спусковым механизмом для альфы.       Закрыв дверь изнутри, альфа, как дикий зверь подкрался к девушке, прижимаясь к её телу пахом. В парне не было и капли любви или какой-то нежности по отношению к омеге, но сейчас руки альфы блуждали по бедрам девушки, невесомо касаясь одежды. Но даже этого на долгий промежуток времени не хватило, через пару минут, Иванов развернул Элю лицом к себе, после чего, подхватив под бёдра, усадил на тот же самый стол. Сомкнув губы в жарком поцелуе, оба закрыли глаза. Страсть лавой разливалась внутри парня, подмывая невидимые стенки барьера, который как-то ещё держал разум в норме.       Пару секунд назад, Ивану казалось, что губы девушки сладки, как варенье из лепестков роз, но сейчас он ничего не ощущал, просто ещё одна пташка попала в его клетку. Но вопрос, кто здесь пташка, и кто в чью клетку попал?       Не желая больше продолжать эту безвкусную игру, парень припал вспухшими губами к шее девушки, там, где запах был наиболее чистый.       Решив больше не медлить, Ваня отстранился и резким движением разорвал кофту девушки, а вместе с этим и рубашку. Пуговки, с характерным треском оторвались и маленькими горошинами поскакали по полу, прячась в различных уголках. Взгляд, затуманенных желанием глаз, упал на пышную грудь, скрытую под кружевным, оливкового цвета, бюстгальтером. Не останавливаясь на достигнутом, парень задрал юбку выше, настолько высоко, насколько получилось. Руки парня с широко расставленными пальцами проехалась по внутренней стороне бедер, разводя их в стороны.       Школьники очень любили покуривать на крыше, но, чтобы добраться до излюбленного места, нужно было пройти около чердака, который служил больше подсобкой и просто складом всякого ненужного храма.       В этот раз по лестнице поднималась небольшая группка подростков, которые активно что-то обсуждали, и пусть всё, конечно, было шёпотом, но они орали шёпотом.       На долю секунды один из них резко замолчал и начал прислушиваться. От этого остальные насторожились. Никому не хотелось быть пойманным за компрометируемым занятием, тем более на крыше. – Стасик, ты чего? – как можно тише произнёс, подошедший к мальчику, бета.       Ответа не последовало, Стас только приложил указательный палец к губам, намекая на тишину. Друзья затихли и прислушались. До чуткого слуха ребят донеслись стоны и скрип мебели о пол.       Некоторые из ребят пошло усмехнулись и переглянулись, а другие просто смутились и поторопились на крышу.       Петров сидел в кабинете и бросал печальные взгляды на соседний стул, где обычно сидел Иванов, но его не будет ещё минимум 3 дня. Ох, уж эти прелести гона.       Альфа сидел за партой, лениво подпирая челюсть рукой. Был самый скучный предмет из всех, по мнению Андрея, но уйти он не мог. Сегодня должен был появиться новый учитель, а альфа был не в меру любопытный. Прошлый учитель литературы ушёл в декрет, оставляя свой пост молодому студентику.       Это было единственное, что знали о новом преподавателе ребята. Время, как назло, текло максимально медленно, обречённо окидывая взглядом класс, внимание парня привлекли чёрно-белые портреты русских и зарубежных классиков, которые висели на стенах. От взгляда этих пустых, и ничего не выражающих, глаз, Андрею стало не по себе.       В этот момент его размышления прервал звук открывающейся двери. Альфа перевёл свой, пока ещё, скучающий взгляд на вошедшего в помещение директора. Этот старый чёрт был как всегда, напомажен и прилизан, Андрей иногда задавался вопросом: "Стоит ли у этого Фараона хоть что-то?". Он уж слишком был помешан на внешнем виде.       Но из всех этих размышлений Андрея вывел вошедший следом невысокий молодой парень, лет так 23-24, а может и немного больше, с первого взгляда определить возраст довольно трудно.       Потянув носов воздух, альфа уловил запах омеги, у которого недавно была течка, догадаться, кто был носителем этого приятного молочного запаха с ноткой корицы было нетрудно. Парень имел короткое каре, а сами волосы были пшеничного цвета. Стройное тело облегали чёрные брюки, подчеркивающие слегка подкаченные ноги, также на парне была надета лавандового цвета рубашка, с серебряными запонками на рукавах, а поверх рубашки уже была темно-фиолетовая жилетка с чёрными вставками. Образ завершали чёрные вансы на ногах юноши, казалось бы, такая «свободная» по стилю деталь могла бы с лёгкостью нарушить гармонию во всем образе, но нет, это только вносило свой шарм и очарование.       Присматриваясь к преподавателю, Петров отметил, что у того, колкие до дрожи, голубые глаза, а сам он был среднего роста, чуть ниже Андрея.       Всё же Петров никак не мог прекратить измерять взглядами фигуру учителя. В нем была интригующая холодность, чарующая юность и омежье очарование. С каждой минутой, что глаза паренька цепляли мужчину взглядом, Петров подмечал новые детали: небольшой остренький нос, практически чёрные брови и тонкие аккуратные губы, сложенные в учтивую полуулыбку. Год обещает быть поистине интересным.       Самым нелюбимым предметом Петрова была литература, на нём всегда тянуло спать независимо от ситуации. А тут пришло осознание того, что падать в грязь лицом он просто не намерен, хотелось произвести впечатление на нового учителя, запомниться.       Не обращая внимание на нудные разъяснения от директора, Андрей чуть не пропустил тот момент, когда прежде сложенные губы разомкнулись, являя миру возможность увидеть влажный ряд прямых зубов. Голос был бархатным с легкой хрипотцой, но по мере того, как омега говорил, она пропала, уступая место легкой колкости и отрывистости.       Из всего этого набора слов Петров понял для себя, что эту зазнобу зовут Евгений Александрович Маро, ну, и то, что ему 24 года.       Петров, с неподдельным интересом, рассматривал учителя. Это не осталось незамеченным с его стороны. Конечно же, он чувствовал 20 пар цепких глаз на себе, но вот эти зелёные пробирали до спазмов в животе. Слегка поёжившись, омега передёрнул плечами, отгоняя такие странные ощущения.       А Петров понял, что теперь у него нет шансов прогулять литературу. Ноги сами туда его приведут.