***
У меня было дурное предчувствие. Я не могла усидеть на месте. Мне было неспокойно на Душе, и я металась по помещению из угла в угол. - Джесс, успокойся, всё будет в пор... - сказал Алекс, и тут же на гарнитуре раздался сигнал. Три длинных, три коротких и затем снова три длинных звуковых сигнала. Максим в опасности! Поняв всё без слов, мы тут же пулей вылетели из номера, направляясь к лифту. На ходу я набрала номер Харона: - Харон, машину ко входу, немедленно! - дала я распоряжение. - Какую вам подать, мисс? - ответил голос Харона в динамике. - Быструю, мощную и на четыре места, - отчеканила я приказ. - Будет исполнено, мисс, - попрощался Харон и отключился. - Во что ввязался Арториас? - спросил Алекс. - В неприятности, во что же ещё? - разразился Эйнджел. Выйдя из лифта, мы промчались через холл, на ходу со стойки взяв ключи от машины. Не говоря ни слова, мы вылетели из дверей на улицу, где нас ждал автомобиль. - Ух, классная тачка, - похвалил Алекс, тут же садясь на водительское место. Эйнджел сел на переднее пассажирское, а я влетела на заднее сиденье. - Вперёд, быстрее! - прикрикнула я, и ответом мне был визг покрышек стартанувшей машины. - Так, пеленгую сигнал... Ебать-колотить! - воскликнул Эйнджел. - Куда нам? - спросил Алекс. - На другой конец города, церковь Девы Марии, - ответил Эйнджел. - Твою мать! - рявкнул Алекс, разворачиваясь на скорости по указанию навигатора, - Исповедаться ему захотелось?! - Да я-то откуда знаю! - крикнул Эйнджел, берясь за пистолет-пулемёт, который я ему подала. «Максим, молю, продержись!» - подумала я про себя, проверяя свою снайперскую винтовку и досылая патрон. Звонкий лязг был мне ответом на незримый отсчёт.***
Я склонился над умирающим Деограсиасом. Из уголков его рта стекала кровь, он зажимал рану на животе, продолжая смотреть на меня. Мои кулаки сжались до предела. Как ни крути, а этот человек, даже в такое тяжкое время для себя, всегда старался быть собой. Старался помогать нуждающимся, и верил в Высшее Благо. Вдруг, отец Деограсиас обхватил меня за руку: - Молю тебя, сын мой... - слова давались умирающему плохо, - Прими мой дар тебе. - Не умирайте, падре... Пожалуйста, - голос дрожал, а последнее слово я проронил даже как-то очень тихо, словно горло сдавили тиски. - Я ухожу за грань сна... - издал последний вздох падре, и обмяк на моих руках. Его остекленевшие глаза сместились на алтарь, и я, сам не зная почему, поднял его и отнёс на него. Возложил тело поближе к его святыне и закрыл ему глаза, в этот момент беззвучно плача. Уложив руки мертвеца на груди, я почувствовал, а затем и увидел, как его Душа выходит из тела. Зависнув над телом в нескольких сантиметрах, этот огонёк Души словно чего-то ждал. Я протянул руку, забирая себе эту субстанцию, и медленно поднеся её к себе, узрел, как она растворяется во мне. «Это моя вина, отче. Молю вас, простите меня, что я не смог вас спасти», - пронеслась безмолвная мольба, и я почувствовал, как что-то во мне изменилось. Как часть меня, словно обросла терновыми путами. Вдруг, сзади раздался шум выбитой двери, и обернувшись, я увидел толпу отпрысков другого осколка Исчадия. Вампиры, мать их... Толпа скалилась мне в ответ, улыбаясь в триумфе. - Это вы виноваты в его смерти, - сказал я, призывая в руку меч, и чувствуя, как его тернии впиваются в мою плоть. Выставив клинок, я краем глаза заметил, как они оплели рукоять, гарду, и поползли выше по клинку. - Requeim Aeternam, отец Деограсиас. И простите грешного сына вашего за то, что я сейчас сделаю с этим священным для вас местом, - закрыл я глаза, и потянулся к своему Исчадию. Ибо эти богохульники не имеют права искупить свои грехи. Мана выплеснулась из меня бурным потоком, словно в одно мгновение начавшийся шторм. Я уже даже как-то привычно ощутил, как моё тело облачается в доспех Исчадия, но в этот миг я услышал у себя в голове: «Благодарю тебя, Кающийся... Так пребудет же твоё сердце в печали». Я невольно обернулся к алтарю, и увидел над телом падре деву, в тело которой было вонзено семь мечей. Со вспышкой света, дева и тело падре исчезли, а я, обернувшись и отдаваясь под контроль своей иной сути, закрывшей моё лицо шлемом, услышал песню:«В бездонной тьме обитает ангел Боттичелли,
Незримый партнёр кладет её дар в мои руки -
Такой простой жест сокрытый во зле.
Когда она исказится станет легче понять,
Толпа бросилась на меня в атаку, широко расставив руки. Интерфейс подмечает удобные и эффективные атаки, но я просто мысленно отмахиваюсь от них. Сделав рывок и вытянув руку назад, я падаю на колени, проскальзывая под ударом и выбрасывая руку, держащую меч, вперёд, пронзая насквозь двоих вампиров. Кровь брызжет мне на забрало, орошая алым гримом, и вскакивая на ноги, делаю полуоборот, сбрасывая пепел с клинка. Клинок фонит маной Бездны, слегка очерняя его красный цвет металла, на котором явственно видны тернии с шипами.Растворяюсь в её глазах,
Пока всё вокруг умирает.
Наношу широкий удар, закручивая клинок над своей головой, одновременно другой рукой хватая второго противника за лицо когтями, отталкивая его от себя. Голова бросившегося на меня в прыжке вампира слетает с плеч. Увожу правую руку вниз ниспадающим ударом, рассекая безголовое тело пополам.Можешь ли ты прогнать кошмары прочь?
Из глаз текут слёзы, а левая рука уже сбрасывает с себя намотанную цепь, широкой дугой рассекающую воздух.Можешь ли ты изгнать демона изнутри?
Из тени под ногами выскакивает Соул, пронзая своими антрацитово-чёрными клинками двоих бросившихся ему навстречу. Блокирую клинком удар справа.Прогонит ли покаяние кошмары прочь?
Увожу движение вниз и в сторону, другой рукой хватая вампира сзади за голову и вдалбливая его лицо в пол, отчего кафель покрывается трещинами, оставляя в себе кровавую воронку.Спасёшь ли меня от этой бесконечной ночи?
Кинувшегося на меня очередного врага нанизываю на меч, поднимая его в воздух ударом и затем вторым разрубая тело пополам. Из глотки вырывается крик. Но он полон не жажды крови, не боевым безумием. Он полон боли и печали в честь умершего священнослужителя.В душащей темноте я пытаюсь двигаться, но не могу.
Сотни тысяч тёмных созданий щекочут мою плоть.
Чуйка взревела дурниной, и прыгнув за колонну, одновременно отрубая голову стоящему внизу вампиру, я пропускаю мимо себя шквал из пуль. В канонаде выстрелов едва ли не тонут выстрелы Соула в ответ.Я чую жар, мне всё труднее дышать.
Чувствуя, как паника управляет мной, я начинаю понимать:
Отстреливаться? Засесть в укрытии? Нет, это не по мне. Чувствую, как в руке воплощается пистолет. Поднеся руку с ним к лицевой маске, вслушиваюсь в перестрелку.Моё спасение лишь в одном -
Если кто-то ворвётся в мой гроб.
Выныриваю из-за колонны скользящим движением. Системы наведения корректируют положение мушки и целика, наводясь на головы в лёгких бронированных шлемах.Можешь ли ты прогнать кошмары прочь?
Рывок навстречу вееру пуль. Подныривая под этим потоком смерти, я словно стелюсь над полом, вытянув руку с мечом за собой и успевая сделать ещё пару выстрелов.Можешь ли ты изгнать демона изнутри?
Практически перед носом ближайшего стрелка делаю прыжок с восходящим ударом меча, и в максимально высокой точке своего прыжка, хватаю меч обратным хватом.Прогонит ли покаяние кошмары прочь?
В толпе замечаю золотые доспехи одного из паладинов Серафима, что только начинает поднимать свой щит над головой. Импульсом доспехов отправляю себя с разгона строго вниз прямиком на него.Спасёшь ли меня от этой бесконечной ночи?
Наконечник меча встречается с куполом защитной магии паладина, и пробивает его, заставляя не справившуюся магию выплеснуться вокруг, разбрасывая стрелков мёртвыми куклами по стенам и полу. Клинок проходит сквозь щит и пронзает тело паладина, что не верящим взглядом смотрит на меня, пока одна из змей не срывает его голову укусом.Мне не нужно, я не хочу,
Слышу звон разбившегося стекла и треск разлетающихся камней. Отродьям пришло подкрепление. Срубаю широким взмахом две головы, другой рукой успевая сделать ещё выстрел, который взрывает тело упыря кровавой взвесью.Больше никакого успокоения.
Стою посреди помещения, едва ли не ровно в центре всего этого хаоса, крови и боли, так и продолжая отнимать вторую жизнь у отпрысков гнезда вампиров.Мне не нужно это, не хочу,
Вы принесли мне ещё больше страдания, отпрыски моей глубочайшей боли...Избавь от этой бесконечной боли...
Подойдите поближе, и я вам отплачу всем и сполна...Мне не нужно это, не хочу,
Вампиры, что подходили ко мне, были слишком голодны для того, чтобы понимать происходящее. Чтобы соблюдать осторожность.Больше никакого успокоения.
Ну что, Джулия, чувствуешь это? Чувствуешь, как твоя кара приближается? Чувствуешь боль и страдания своих «детей»?Мне не нужно это, не хочу,
Я подарю тебе всё это в десять тысяч крат больше, чем получили они. Дождавшись, когда упыри подойдут достаточно близко, я вонзаю одним движением меч в собственную грудь. Чувствуя кровь из моего тела, вампиры бросились всей своей гурьбой на меня в одном прыжке. Соул, видимо, поняв мои намерения, растворился в воздухе, снова возвращаясь ко мне в тело.Избавь от этой бесконечной боли внутри...
Я оскалился им в ответ, и перевоплотив руки в когти, с силой вонзаю их в пол, и в момент, когда все враги оказались в зоне поражения, я прошептал: - Кладбище шипов.Можешь ли ты прогнать кошмары прочь?
Можешь ли ты изгнать демона изнутри?
Прогонит ли покаяние кошмары прочь?
Спасёшь ли меня от этой бесконечной ночи?
Из пола в высь устремились шипы, что нанизывали на себя одного за другим. Пробивали тела вампиров и вырастали всё выше и выше, покуда не стали высотой со входной дверью. Выдернув руки, я смотрел на выстроившиеся вокруг меня шипы, из которых на глазах прорастали тернии, опутывая корчащиеся тела и используя их для подпитки, чтобы создать из них ужасающие скульптуры. Напоминание о том, что отец Деограсиас погиб из-за меня.Можешь ли ты прогнать кошмары прочь?
Можешь ли ты изгнать демона изнутри?
Прогонит ли покаяние кошмары прочь?
Спасёшь ли меня от этой бесконечной ночи?
Я стоял и молча смотрел под затихающую постепенно песню как из плоти, глаз, рта и хрен знает откуда ещё, прорастают лозы терновых пут, обрастая шипами. Сзади раздался крик: - Макс! - голос Джессики прорвался сквозь пелену тягучего потока мыслей. Я искоса глянул на неё. Частая отдышка, потрёпанные пряди волос, умоляющий взгляд её пронзительных лазурных глаз и в руках снайперская винтовка готовая к стрельбе. Склонившись у ближайшего ко мне побега, я провёл лезвием меча по своей ладони медленным, выверенным движением, словно скрипач играющий утончённую, пробирающую до самых глубин Души ноту, и сжал кулак, окропляя своей кровью эту поросль: - Это - моя дань. Это - моё подношение. Это - моя вина, - сказал я вслух. Джессика с осторожностью подошла ко мне, протягивая руку к моему плечу. - Mea Culpa, - вполголоса сказал я, пальцами окровавленной руки обхватывая ладонь Джессики. На глазах, по всей лозе начали распускаться кровавые цветки, раскрывая свои бутоны и подставляя их лучам света. Красные розы, а именно их бутоны расцвели, словно знаменовали собой явление благословения. На грани слуха, я услышал, как Джессика поражённо вздохнула от увиденного. Я присел, опустив правое колено и опираясь на меч: - Я каюсь в своих грехах, и несу в себе сердце вины, что внутри моего меча. Моё сердце полно печали и боли кровавого цветка, раскрывшегося из терний. Моё покаяние несёт возмездие и дар, что мне был отдан благословением святой девы, несущей в себе клинки грехов её, - я склонил голову, - Молю, Мария, яви мне путь моего покаяния. Молю, яви мне всю печаль сердца и Души, что служила тебе не колеблясь и мига. Вдруг, из бутона потекла кровь на мои пальцы, а я, словно в наваждении, подставлял их, дрожащие, словно ветви ивы на ветру, под этот ручеёк. «Прими же мой дар, Кающийся. Прими кровь мою аки помазанье», - услышали мы с Джессикой, что стало понятно по ней, крутящей головой вокруг. Я медленно встал с колен, и вынув меч из пола развоплотил его. По щекам снова скатились слёзы. - Я не забуду ваше учение, падре. Покойтесь с миром по ту сторону сна, - окровавленными пальцами правой руки, я перекрестился и пошёл на выход. Вдруг, я почувствовал, как левую ладонь сжимают тёплые пальцы Джесс. Повернувшись к ней я едва вздрогнул от её прикосновения к моей щеке: - Ты так изменился за всё это время, - сказала Джессика, проводя пальцами по скулам. - Да... Действительно, - ответил я, тяжело выдохнув. Джессика обняла меня, прижимаясь к груди там, где был мой био-реактор Исчадия. Доспехи Исчадия растворились на мне, и чёрная мантия снова заняла своё законное место. - Пойдём. Почтим память падре тризной в его честь, - подтолкнула меня Джесс, и мы вышли из церкви. - Да... Почтим память смертью Джулии, - ответил я.***
Выйдя из церкви, мы с Джессикой перебежали улицу. - Вон! Туда! - указала Джессика мне на чёрный Ford Mustang, за которым сидел Алекс, и тут же обернулась, делая выстрел из винтовки. - С возвращением! - воскликнул Алекс, пока Эйнджел, высунувшись из окна, давал длинную очередь. - И вам не кашлять, - плюхнулся я на сиденье, перезаряжая револьвер. Джессика под прикрытием огня Эйнджела добежала до машины, и сев с другой стороны, крикнула: - Газуй! - Йес, мэм! - рассмеялся Алекс, и вдарил по газам. Эйнджел, едва успевший залезть назад в салон, крыл матом горе-водителя и всё мироздание вокруг. - Я тебя не слышу! - крикнул Алекс, нажав кнопку воспроизведения на магнитоле, и из динамиков раздались сначала бодрый ритм барабанов, а затем и рёв электрогитар. Только я хотел было сказать, чтобы Алекс сделал потише, как заднее стекло прошило очередью. Мы все едва успели пригнуться, пропуская над собой пули. Джессика развернулась, укладывая на спинку винтовку: - За нами погоня! Много машин! - крикнула она сквозь рёв моторов. обернувшись, вижу, как за нами едут на скорости несколько внедорожников полностью чёрного цвета без номеров.Что-то в глубинах души,
Не позволяет моей вере умереть.
Выстрел. Джессика попадает одной из машин по колесу. Ту ведёт, она едва не влетает в соседнюю, из которой уже высовывается стрелок. Но она выравнивается. - Сука, спецсоставы в колёсах! - кричу я парням. - Гаси людей! - кричит Алекс, и делает крутой поворот, от которого Джессика едва не вылетает из машины. Успеваю её схватить и затянуть назад.И сгорая дотла, назад не уйти,
Нас ждёт битва за жизнь.
Эйнджел высовывает протез и даёт короткие очереди, заставляя стрелка спрятаться внутри. Я вскидываю револьвер, подключая интерфейс Исчадия и напитывая пулю энергией Бездны.Нет героя что меня спасёт,
И укрыться мне негде.
Выстрел, пуля, напитанная маной, вгрызается чуть выше радиаторной решётки и машина взрывается. Горящий остов подбрасывает и тот делает оборот вперёд, а я уже целюсь в следующую.Он оживает,
Этот монстр во мне,
В моём теле, в голове...
Не успеваю сделать выстрел - очередь из автомата высекает искры из крыши надо мной, заставляя меня пригнуться. - Твою мать! - кричит Эйнджел, - Перезарядка! Алекс сигналит кому-то, и мы пролетаем через редкий поток движения. Выглянув, вижу, как внедорожники тараном сносят попавшиеся им на пути легковые автомобили. Значит, они утяжелённые. Неприятно...Я вижу, как ты умираешь.
Чудовища убивают меня.
Но здесь и сейчас
Исчадие оживает...
Один из внедорожников почти равняется с нами. Не раздумывая, открываю дверь и выпрыгиваю на него, цепляясь когтями за крышу, второй рукой стреляя в автоматчика на заднем сидении, пока выстрел из дробовика Алекса не разносит место водителя. Машину ведёт, а я, используя импульс, перепрыгиваю на другую машину, с пулемётом на крыше.Я атакую!
В войне со всем миром
Я им не сдамся!
Нет времени вспоминать!
Пронзая когтями торс пулемётчика, распространяю нити «Чёрного Света» дальше в салон, чувствуя, как они опутывают тела ещё двоих внутри, убивая их и беря под контроль тела. Становлюсь за пулемёт, выкручивая ствол на машину слева.Я атакую!
В войне со всем миром
Я им не сдамся!
Ведь я добьюсь своего!
Вдавливаю гашетку, и пули расчерчивают трассерами воздух между мной и целью. Машина, не смотря на свою бронированность, прошивается насквозь, и только я разворачиваю ствол на следующую, слышу рёв ещё одного движка, не похожего на ДВС у машин. Какого...?!Вокруг лишь яростные лики,
Я не выбираю лёгких путей.
Ко мне на крышу приземляется паладин Серафима с реактивным ранцем за спиной и яростью на лице, вонзая меч для устойчивости и другой рукой выхватывая монструозный пистолет, больше смахивающий на болтер.Я сгорю, назад пути нет,
В этом походе надежды.
Ударом лезвия отклоняю его в сторону, в тот же миг направляя шипы из биомассы в салоне. Ноги паладина пробивает насквозь, но его ненависть на лице не исчезает. - Ненависть, это МОЯ фишка! - кричу я ему в лицо и делаю выстрел из револьвера, заряженного маной бездны. Осталось два снаряда в барабане.Я вижу, как ты умираешь.
Чудовища убивают меня.
Но здесь и сейчас
Исчадие оживает...
Машина подо мной юлит, я выбираюсь на крышу, и готовлюсь к прыжку. Вижу, как вся наша котовасия выезжает на заправку. Не знаю, может мы подумали об одном и том же, но Алекс мчит прямиком в неё, разгоняясь ещё больше.Я атакую!
В войне со всем миром
Вижу в визоре, как рука Алекса за миг до того, как пронестись сквозь бензоколонки, выбрасывает взрывчатку, и в момент, когда моя машина только достигает первых колонок, я отбрасываю биомассу, словно ящерица хвост, и делаю сильный прыжок вперёд.Я им не сдамся!
Нет времени вспоминать!
Хлыстом едва успеваю зацепиться за крышу мустанга и делаю рывок, одновременно подталкиваемый взрывной волной в спину. Со всей дури врезаюсь телом в крышу так, что мои ноги оказываются в салоне, а верх торчит снаружи. Бля-ять, ощущения просто неописуемые.Я атакую!
В войне со всем миром
Я им не сдамся!
Ведь я добьюсь своего!
В войне с целым миром.
Забираюсь внутрь, кряхтя и охая при каждом движении. В конце концов, рухнув на сиденье, я начинаю вынимать из себя осколки стекла, что впились мне в живот. Мать твою, как же это больно! И вот, под затихающую песню мы въезжаем в заброшенные кварталы...