Stardust

Когда церковный служитель закончил свою утомительную речь, Тони шмыгнул носом, вытирая лицо рукавом потертой куртки, которую он носил в мастерской, когда работал с чем-то холодным. Такой невинный жест сразу же привлек несколько покрасневших от слез пар глаз, и мистер Старк впервые понял, что ему не обязательно прятать свои эмоции перед людьми, которые за долгие годы стали ему семьей. Наверное, от этого и боль была сильнее, ведь когда теряешь того, кто тебе близок, внутри бушует ураган. На эти похороны Тони надел алкогольное опьянение и полное отсутствие во взгляде, но был удивительно спокоен. Он даже не отреагировал, когда рядом мелькнула Гамора, чей цвет кожи, казалось, становился еще сочнее в окружении изумрудной травы и листьев на деревьях, и приобняла его за плечи, кому-то кивая. Квиллу, возможно. Тони знал, на что шел, когда Стражи прибыли на землю и рассказали ему о готовящемся вторжении. Он не колебался ни секунды, когда связывался с Бэннером, со Стивеном Стрэнджем, даже с совсем молодым парнишкой, который уже был сильнее духовно и физически, чем многие известные ему герои, Питером Паркером. Ему было страшно набирать номер Кэпа, и уж тем более он не хотел видеть Барнса, но когда твой мир оказывается под угрозой, нужна любая пара рук, способных держать оружие или быть оружием. Но теперь, когда он стоял на кладбище в окружении навзрыд рыдающих людей, бросающихся к могилам его падших товарищей, Тони и правда задумался: а стоило ли оно того? Стоило ли бороться за мир, в котором никто не будет бороться за тебя? Конечно, стоило. Но не такой ценой. – Мистер Старк, не хотите ли вы… – начал было священник, но Тони, махнув рукой, быстро покинул то место, мысленно поклявшись себе никогда больше туда не возвращаться. Когда он вернулся домой, по пути пригубив лишние две бутылки дешевого виски, который он нашел в баре неподалеку от кладбища, Тони хотел лишь запереться в мастерской и больше не выходить оттуда. Было бы странно пойти спать и ощущать рядом с собой холод, вместо привычного запаха клубничных пирожных, которых исходил от Пеппер из-за ее шампуня. Было бы странно протянуть руку и не нащупать шелковистые пряди ее волос или не притронуться к губам. Поттс была рядом со Старком в его самые тяжелые времена, но когда наступил апофеоз ее боли, он попросту не успел. Тони начал пить кофе литрами через сутки после произошедшего, через пару часов после осознания и принятия того факта, что его друзей и его Пеппер больше не было. Тот единственный раз, когда он дал слабину и позволил себе уснуть, воспламенил его самый страшный кошмар, в котором эта омерзительно жестокая Проксима своим вилкоподобным трезубцем проткнула Пеппер насквозь. И все из-за Таноса, который оказался предусмотрительнее и отправил свой Орден расправляться с Мстителями и Стражами поодиночке. Так погибла Мантис, которую особенно оплакивал казалось бы неэмоциональный Дракс, сразу же после битвы покинувший команду, чтобы дать волю себе. Так погиб Локи – тот еще мерзавец, но отдавший жизнь за брата. Так погиб Соколиный глаз со своей семьей. Повезло лишь крохе Натаниэлю, которого на свое попечение взяла Наташа. Так погибли многие из них сразу после нескольких успешных отраженных атак. Их сила была в единстве, но, разрознившись, они пали. Это было худшее чувство – знать, что ты выложился более чем на сто процентов и воевал на равных с другими, но тебе попросту повезло. В этот раз Тони оставил другим возможность разбираться с последствиями разрушенной планеты. В городах были забастовки, люди были в ужасе. Многим попросту негде было жить, но зато сами они были целы и невредимы в отличие от людей, которые бились за них. Черная неблагодарность. С того момента, как Старк добрался до базы и ввалился в свою комнату, не уступающую по размерам его квартире в башне, и до звонка Наташи прошло по меньшей мере часа три. Тони плохо разбирался в чужих чувствах, но он прекрасно слышал, что голос Романофф дрожит, а где-то на фоне слышатся детские крики. Такое можно было предвидеть, ведь даже сильнейшие остаются людьми и могут надломиться в такое сложное время. Какой-то немой уговор позволил им не говорить о том последнем дне, о той последней битве. «Мне нужно выпить. Ты на базе?» Она приехала почти сразу, Тони даже не заметил, как время пролетело. Хотя, возможно, виной тому была одна из уже осушенных им бутылок виски. Наташа же в свою очередь не обратила внимания на занавешенные черной тканью окна и зеркала, и мужчина был ей за это безмерно благодарен. Точнее, был бы благодарен, если бы вообще мог что-то ощущать. Все эмоции словно выжали из него. – Чем ты планируешь заняться? – пробормотала Нат скорее для себя, чем для Старка, наливая дорогой напиток в начищенный до скрипа бокал. Сложно было упустить из виду, что ее оголенные руки были сплошь покрыты незажившими синяками и ссадинами, а на плече и вовсе была тугая повязка. Видимо, рана иногда кровоточила. Светлые волосы словно стали серыми и теперь опускались чуть ниже плеч. Тони никогда не замечал этого, но когда Наташа выглядела отрешенной, не обремененной какими-то проблемами, она даже была очень привлекательной женщиной, ей не хватало лишь улыбки. Но было ли сейчас подходящее время, чтобы думать об этом? – Я купил особняк три месяца назад в пригороде Нью-Йорка, – медленно начал он. – Мы с Пеппер собирались переехать туда. Перевезли часть вещей. Не заладилось, как видишь, – Тони сделал глоток из своего бокала и пожал плечами, невесело усмехаясь, будто бы смерть любимого человека была малой из проблем. – Но я все равно уеду туда. Там больше воздуха… И меньше воспоминаний. Наташа вымученно улыбнулась и откинулась на спинку дивана, потирая переносицу. После всего, через что они прошли, включая раскол Мстителей на два лагеря из-за договора, казалось, что ничего хуже быть не может. Были и инопланетные захватчики, и искусственный интеллект, и терроризм. Но стоило заявиться на землю одну напыщенному сливовому парню, все пошло коту под хвост. Все те годы, что они доказывали галактике, что они сильны и смогут отстоять свой мир, стерлись. Да, Танос побежден, но какой ценой? – А как же база? Ты лидер, без тебя будет трудно. – Ванда и Сэм останутся. Питер вернется через неделю. Ради безопасности Мэй будет здесь с ним, – Тони смутно пытался вспомнить остальных выживших, но все имена словно стерлись из памяти, хотя он был уверен, что их больше, их должно быть больше. – Что насчет тебя, ты не хочешь пожить здесь? Ребенку будет полезно жить в безопасности. Да и тут масса возможностей для саморазвития: лучшая техника, умнейшие люди… – Нет, Тони, но спасибо. Если уж я взяла на себя воспитание этого малыша, то, думаю, это будет уважительно по отношению к Клинту, если Натаниэль будет расти как нормальный ребенок. – Романофф выдержала паузу и допила виски, прежде чем задать новый вопрос. – Как ты? – Ручной труд расслабляет, знаешь ли. Пятница жалуется, что я теперь собираю Марков сам, без ее помощи. Уже трех собрал. Пятьдесят первый – красавец, покажу тебе как-нибудь. *** Когда Наташа ушла, Тони еще долго сидел в тихой гостиной, безучастно пялясь на странную картину на стене. Изображение было похоже на стихийное бедствие, в результате которого все краски просто вылились на полотно и смешались, и Старк находил это просто безобразным. Но эту картину покупала Пеппер, причем за бешеные деньги, значит, в ней действительно было что-то особенное. А может, дело было в необыкновенной способности мисс Потс видеть прекрасное в хаосе, ведь именно поэтому она была с Тони до самого конца. А он подвел ее. Снова. И картина висела, до самого последнего дня, пока Старк паковал вещи, самостоятельно, даже не прибегая к дружеской помощи Хэппи или Роуди. Когда грузчики приехали, Тони все же задержался на базе. Он не был до конца уверен, что именно его держит, но твердо знал, что есть какие-то незавершенные дела. В мастерской, где не осталось и следа от «подчиненных» Пятницы и кучи его компьютеров, под грудой мусора поблескивал запылившийся красно-сине-серебристый щит с четырьмя весьма заметными царапинами на нем. Один лишь взгляд на него заставил Тони вздрогнуть от воспоминаний об их нелепой вражде с Кэпом, и как он злился, когда полкоманды просто растворилось незнамо где. Как он бросал этот щит в стену, стрелял в него из репульсоров, пока по близости никого не было. Тони чувствовал себя… преданным? Или все же виноватым? Он и сам не знал. Не очень быстро он скинул все барахло со щита и протер его рукавом. – Ну, привет, старый друг. Он отлично вписался в интерьер гостиной как памятная вещь, напоминание об еще одном герое, рядом с вырезками из газет со статьями о Брюсе Бэннере, которые заботливо приклеила Ванда, рядом со стрелами, которые откуда-то притащила Наташа. Здесь даже был рогатый шлем Локи, который принес из Асгарда Тор, и никто не смел возражать из-за этого. Где-то в углу их скромного мемориала лежал диск, на который раньше был загружен Джарвис, а впоследствии служил матрицей для Вижна. Им всем это нужно было – видеть что-то, связанное с их друзьями, семьей. Пожалуй, это было все. После пережитого Тони наконец-то был готов уйти, передать спасение мира в руки младшего поколения, пожить для себя, в конце концов. Ему нужно было лишь сделать шаг за порог, но почему же это было так сложно? *** Питер был рядом, когда погибла большая часть корпуса Нова, а остатки были вынуждены отступить, чтобы восполнить силы. Питер был рядом, когда взорвался челнок с некоторыми из его друзей и знакомых на борту. И хотя он прекрасно знал, что пережить такой чудовищный взрыв не под силу даже супер-солдату, он все равно бросился в эпицентр, даже не обернувшись на крики Гаморы. Это был один из лучших челноков, сделанный из одного из крепчайших металлов во вселенной, и Квилл мысленно воззвал к небесам, чтобы Ракета не начал убиваться по нему. Но реактивному было не до этого. Огонь коснулся и Грута, так что енот бережно перебирал неподпалённые веточки, чтобы вырастить из них друга заново. Питер убедился в правоте своих мыслей, когда почти до костей обжег ладони, пытаясь сдвинуть рухнувшие панели, и услышал сдавленное «О боже» от Тони Старка через связывающее устройство. Никто из экипажа челнока в тот момент не мог выжить. Так к списку погибших присоединились Стив Рождерс, Мантис, Небула и некоторые солдаты Ваканды. Когда Таноса запихнули в Негативную зону без возможности возвращения в ближайшие годы, Звездному лорду было сложно сдерживать себя, чтобы не убить его. Еще сложнее было держаться Гаморе, у которой теперь поводов для мести было чуть ли не в сотню раз больше. Их корабль рухнул прямо в портал на землю, и Питер не был уверен, что они смогут вернутся в космос в ближайшее время, потому что, к его ужасу, технологии Земли были недостаточно развиты, чтобы починить Милано. В любом случае, Ракета пообещал сделать все возможное, чтобы улететь как можно скорее. И с его обещания прошло сколько времени? Неделя? Питер и Гамора были на похоронах. Неодобрительно качала головой приемная дочь Таноса, а Квилл знал эти земные обряды и принимал их, хотя космические прощания ему были больше по душе. Но у них, по крайней мере, появилось место, куда они могли бы приходить и тосковать по ушедшим, ведь в космосе.… Ну, космос был бесконечным, и рассеивать прах там, все равно, что потерять кольцо в океане. Питер чувствовал жжение в груди. Такое странное, неприятное. Он думал, что должен грустить, но на самом деле был опустошен почти так же, как когда убили его мать. Когда Стражи в компании Тони Старка болтались на Милано в нескольких километрах над землей, ожидая инопланетных захватчиков, все казалось таким простым. Вот сейчас эта фиолетовая виноградина прилетит, они отвесят ей люлей, и все будут счастливы. Особенно Гамора, которая так горела желанием вырвать все его титановские внутренности и скормить их скруллам. Питер, глядя на землю, даже не думал о том, почему он ввязался в эту войну, он просто знал, что так нужно. И может земля была чертовым местом, где умерла его мама, она все еще была его домом и домом миллиардов других людей, которые не могли сами за себя постоять. Так было правильно. Теперь Гамора замкнулась в себе, и Квилл готов был поклясться, что нутром почуял, как ее инстинкты убийцы вновь заработали и были готовы дать о себе знать. Она просто не хотела ни с кем разговаривать, часами сидела в своей каюте, начищая и без того сияющие мечи. Даже идиотские шутки Ракеты не вызывали на ее лице никаких эмоций. Наверное, это было одной из причин, почему Питеру хотелось взвыть и убежать. Все ведь было так хорошо. Он несколько дней подряд пытался навести порядок в своей каюте, и, чтобы хоть немного поднять настроение, включал ультрафиолетовую лампу. Но это только усугубляло ситуацию. Он видел все те омерзительные пятна оставленные разными жидкостями на полу, на полках, даже на стенах. Нашел несколько безделушек, которые умыкнул у Йонду и которые притащила ему зачем-то Мантис. И Питер просто не мог терпеть эту гробовую тишину на корабле. Ему срочно нужно было уйти. Он понял это, когда ныл в подушку самому себе. *** – Давай проясним, – Романофф потерла глаза рукой, с зажатой в ней крошечной бутылкой. – Ты нашел меня, русскую шпионку, в огромном городе. Но не нашел Тони Старка, миллиардера, о котором трещит весь мир. Тони Старка, который публично объявил о своем месте жительства и оставил напоминание на базе Мстителей? Питер пожал плечами, расправляя свой чрезвычайно длинный плащ. Ему и самому было неудобно и как-то жутковато стоять на пороге женщины, которая без каких-либо сверхсил раскидывала пришельцев направо и налево. – Ну, ты знаешь, мои способности иногда дают сбой. Способности к поиску, разумеется. Очень редко. Прямо очень, – Наташа хмыкнула, а Квилл только вздохнул. Что-что, а ересь нести он легко умел. – Зачем он тебе? Зачем тебе Старк? – женщина чуть приоткрыла дверь, и Питеру показалось, как в комнате за ее спиной промелькнул ребенок. – Эээ… Мне он… – Звездный лорд неестественно выгнулся, пытаясь понять, не померещилось ли ему. – Мой корабль сломан. Мы неделю не можем его починить, а наш вонючий хорек обещал, что быстро управится. Может у Старка есть технологии, чтобы хоть немного ускорить процесс. Романофф усмехнулась, и теперь уже Питер был уверен, что кто-то маленький в ее квартире чихнул. Он даже толком не понимал, почему его это так волнует, они всегда пару раз сражались бок о бок, и его ни на каплю не интересовала ее личная жизнь. Возможно, это его мозг пытался оградить его от мыслей о тщетности бытия и соблазнах смерти картинками из возможной жизни русской шпионки. И картинки были отнюдь не самые скучные. – Хорек – это тот говорящий енот, который близок к техническому гению Старка? – Ты сейчас очень превысила его интеллектуальные способности, но да. А еще он не любит, когда его называют енотом. Как угодно, хоть плешивой куницей, только не енотом. Наташа лишь тяжело вздохнула, нахмурив брови, прежде чем закрыть дверь. Не сложно было заметить, как она постарела будто на несколько лет спустя какие-то недели после начала их войны с Таносом. Видимо, забот у нее прибавилось, раз она сбежала с базы Мстителей (как и Старк) и теперь, возможно, нянчится с каким-то ребенком. Дверь снова открылась спустя пару минут, и Питер задумался, почему он вообще не ушел, если она ему ничего не сказала сразу. Женщина протянула ему бумажку с написанным на ней адресом и снова скрылась, за секунду до того, как что-то в ее маленьком убежище со звоном разбилось. Найти огромный особняк, отделанный белыми панелями и стеклом, там, где домов было очень мало, оказалось трудно для человека, который тридцать лет бороздил просторы космоса на летающем корабле. Даже такси оказалось сложно поймать. А то, что в такси нужно было платить, было для Питера самым большим сюрпризом. По крайней мере, Питер умел угрожать и всегда носил с собой хотя бы один из своих элементарных пистолетов, так что водитель, вредный мужик лет шестидесяти, почти без боя отпустил его. Дверь открыл один из костюмов Старка, черный с золотой отделкой. Ну, точнее, Питер был уверен, что это костюм без человека внутри. И он уверился в этом, когда механический голос произнес «Сканирование закончено. Угрозы не обнаружено» и скрылся за одной из дверей. Внутри дома все сияло чистотой, но было не трудно понять, что владельцу здесь неимоверно одиноко. Ни единого голоса, ни единой души. Не было даже элементарной смеси запахов с кухни, от одеколонов или порошков. Было слишком… идеально. – Старк? Я тут… – Питер запнулся, когда случайно увидел огромный портрет на одной стен. Это была фотография рыжеволосой улыбающейся женщины в белом платье. Портрет был таким огромным, что на секунду Питеру показалось, что женщина на нем живая и вот-вот заговорит с ним. Еще через минуту он понял, насколько ошибся. Это была та самая женщина, которую уничтожила Проксима, когда они сначала выиграли, затем проиграли несколько боев, а потом разрознились. Это была Пеппер Потс, за которую Тони Старк нанес свой самый сокрушительный удар по Черному ордену. Квилл даже представить не мог, что было бы, будь на ее месте Гамора. Хотя, пожалуй, мог. На Милано была бы такая же гробовая тишина, как сейчас, только, возможно, она была бы трагичной, а не напряженной. – Питер? – за спиной Звездного лорда раздался смутно знакомый голос, точно не принадлежащий Старку. Он резко повернулся, неуклюже улыбаясь, и столкнулся лицом к лицу с Питером-младшим. Питером Паркером. Его насекомой мини-версией. – Питер-младший! – Квилл похлопал парня по плечу, кивая будто бы в такт музыке. – Что ты здесь делаешь, пацан? – он поднял ладонь вверх, мол «дай пять» и Паучок хлопнул по ней, отталкивая Квилла от себя. – Помогаю мистеру Старку. Он у себя в мастерской, проектирует новый костюм. Мисс Потс… ну, в общем, он попросил помогать ему, убирать за ним всякий мусор, разбирать детали. Типа стажировка, знаешь. – Паркер по недоумевающему взгляду Квилла понял, что информация была лишней, а вопрос скорее риторическим. – Он изведет себя, так сказала мисс Романофф. Я вроде как присматриваю. – Нянька для взрослого мужчины. Интересно. – Так ты тут зачем? – младший Питер скрестил руки на груди, вопросительно выгнув брови. Если бы не детское лицо, это, наверное, выглядело бы устрашающе. – Помощь нужна. Я спущусь к нему, – Квилл двинулся к лестнице, со стороны которой раздавались скрежущие звуки и где, предположительно, была мастерская, но Паучок преградил ему путь, качая головой. – Слушай, Питер, я знаю, у тебя ничего злого на уме нет. Но ты оставь свои шуточки, ладно? Там у него около десятка новых костюмов, и они испепелят тебя в один миг за любое неверно сказанное слово, – Паркер тяжело вздохнул, поворачиваясь к портрету Пеппер. Он медленно подошел к нему, слегка поворачивая покосившуюся рамку. – Мистер Старк сам не свой после ее смерти. Оно и понятно. Поэтому, ради всего святого, следи за языком. Квилл медленно поднял руку с загнутыми большим пальцем и мизинцем и произнес: – Слово бой-скаута. И убежал под недоумевающим взглядом юного протеже Железного Человека. Он на всякий случай снял свой любимый плащ, пока спускался по лестнице, и крепко сжал в руке один из пистолетов, если вдруг механические друзья Старка решат атаковать его за одну из миллионов неудачных шуток. Питер правда знал, что ему нужно научиться умолкать вовремя. Просто он не очень хотел этого, ведь юмор часто помогал отвлечься от наболевшего. Однажды его руку прострелили, но он так сильно и долго смеялся над только что мысленно рассказанной шуткой, что Гаморе не пришлось делать ему анестезию, чтобы «залатать» рану их специальным аппаратом, который сильно жжет, потому что он просто ничего не чувствовал. Конечно, это не тоже самое, эмоциональная более легче расшатывается, она глубже физической, но пара глупых шуток может вызвать улыбку и дать душе немного отдохнуть от порицания. Кому-то это всегда нужно. Сегодня это могло быть нужно Тони. Старк носился по мастерской словно ошпаренный. Бросался инструментами, некоторые из которых успешно разбили стекла, которые он так любил. Костюмы отчаянно бродили за ним и даже не пошевелились в сторону Квилла. Прямо под ногами валялись подгоревшие запчасти, а особенно устрашающая маска лежала прямо у входа, ошарашив Питера своим демоническим видом. Квилл многое видел, но этот хаос был по ужасу примерно равен его каюте в ультрафиолете. В мастерской играла очень громкая музыка. Приятная на слух, но явно не то, что Квилл мог бы слушать часами напролет. Слишком много басов, слишком много ударов. Его любимые восьмидесятые тихо плакали в сторонке. Во время одного из тщетных вылетов на орбиту с ним был Паучок. Питер правда пытался приучить этого ребенка к хорошей музыке, но тому больше нравились какие-то драконы, пилоты. В общем, детский сад. Как там говорит земная шутка? Мы теряем все, что было создано предками? – Тони! – сразу заорал Питер, чтобы привлечь внимание мужчины и перекричать эту музыку. – Старк! Один из костюмов уловил его звук и, резко повернувшись, выстрелил, но мимо, разбив очередное стекло за спиной Квилла. Старк заметил движение за спиной и выключил музыку, что-то бормоча себе под нос. – Привет, Питер. Ты зачем тут? Я думал, что вы уже улетели обратно… в космос. – Старк повернулся к одному из роботов, собирающих запчасти. – Поаккуратнее здесь, бестолочь. А вот здесь оставь небольшое расстояние. – Привет. Ну, мы пытались, но корабль накрылся, так что нам вроде как нужна твоя помощь, поэтому я… – Я согласен. – Старк скинул очки, сразу же показывая роботу убрать помещение. – Так просто? Так быстро? – Ну, да. Тут дико скучно, а мне нужно чем-то занять себя. И мне уже надоело, что Питер… Младший Питер все время торчит здесь, как моя персональная нянька. *** Ракете Старк нравился. Меньше, чем его излюбленное дерево, но уж точно больше, чем Питер. Квилл управлял Милано лет с восемнадцати и знал каждую деталь как облупленную, каждое пятнышко, каждую кнопку. Но привести его «красотку» в порядок смог только Ракета, за что Питер был ему премного благодарен. И Старк был гением, он сразу предложил несколько идей, как можно использовать земные технологии, чтобы заставить Милано взлететь. Поэтому Ракете Старк нравился. Он был такой же язвительный и хамоватый, когда не пребывал в депрессии и когда на него не накатывали панические атаки, и, честно говоря, весь оставшийся экипаж, а точнее Гамора, Питер и Грут (если его можно считать), считал, что они не сработаются, а убьют друг друга. Странно, что в этот раз все было по-другому. Реактив, как Ракете нравилось себя называть, с энтузиазмом слушал Тони, иногда перебивал, пытался укусить или подсунуть ему бомбочку в карман, ну «чтобы посмеяться, когда она взорвется». Наверное, Питер даже завидовал, ведь его этот суслик по-дружески не выносил. Но ему стало намного спокойнее, что на корабле появился новый человек, с которым можно было поговорить, ведь, в отличие от Гаморы, он мог поделиться тем, что его тяготило. Пару раз к ним заходил младший Питер, из-за которого Тони каждый раз закатывал глаза, когда он спрашивал, как Старк себя чувствует. Прошла минимум неделя, прежде чем Паркер успокоился и принял новое положение своего наставника. Самая приятная новость заключалась в том, что спустя эту неделю после починки, Ракета и Старк в один голос заявили, что скоро Милано вернется в строй и сможет долететь до ближайшего космического порта (хотя бы Спартакса), чтобы заменить детали на более подходящие для космоса. Квилл чувствовал себя намного лучше, слыша смех и издевки за дверью своей каюты, особенно от человека, который только недавно потерял свою любимую. Но Гамора все также игнорировала его, запиралась в каюте и не давала ему ни слова сказать. Однажды он подкараулил ее в душевой, так женщина чуть не сломала ему руку, накричала на каком-то языке, который переводчик не воспринимал, и ушла, еще два дня не показываясь. Звездный лорд понял, что искра, промелькнувшая между ними еще в первый день знакомства, медленно угасала, и он отчаянно хотел снова разжечь ее. Жаль, что Гамора не хотела того же. Или делала вид, что не хотела. – Эй, – Тони протянул ему бутылку того жуткого пойла, которое любил месить Дракс до того, как ушел. – Спасибо. – За что? – Питер принял напиток и сделал глоток, тут же поморщившись. – Это ты вроде как нам помогаешь. Кстати, пей осторожно, вкус мерзкий, но вставляет отлично. Старк усмехнулся, тяжело вздыхая, и стукнул своей бутылкой о бутылку Питера. – Вся эта починка… Отвлекает от реальности. Спасибо, что позвал меня, – он тоже сделал глоток, но, кажется, мгновенно пожалел об этом. – Нам тоже тяжело, так что я понимаю. Ты не кажешься слабаком или типа того, но мы все что-то чувствуем. Эту горечь. Победа, которая не принесла радости? – Точно. Слишком высокая цена. Они сидели на мостике управления в креслах пилотов, вглядываясь в небо, которое выглядело темнее, чем обычно. И звезд на нем было неестественно много. Питер никогда такого неба не видел, только в детстве, когда мама рассказывала ему, где его отец. Она говорила, что он среди звезд, и маленький Пит верил ей, но лишь потому, что хотел верить в сказки. Кто ж знал, что эти сказки окажутся такими ужасающими и реальными? – Я бы хотел свалить отсюда, – выдал Тони через несколько минут молчания, не поворачиваясь к Квиллу. – С Земли, я имею в виду. Столько увидеть, узнать. Вселенная ведь безгранична? Глядишь, улечу отсюда, только найду подходящий корабль. Может, встретимся где-нибудь на Луне через пару лет. – Только если на Луне-2. Ваша необитаемая, – Питер пожал плечами, улыбаясь уголками губ. А потом понял, что Тони и так это знает. Внезапно его осенила гениальная идея. Немного безрассудная, странная, неподходящая, но та идея, согласно которой он может хоть ненадолго вырваться из этой комично-трагичной тишины Милано, вспомнить лихую жизнь Опустошителя, обворовать кого-нибудь. Ему нужна была свобода как глоток свежего воздуха, но не слишком одинокая свобода. – Ты правда хочешь свалить?